Важное упущение науки о становлении личности

 

Следует отметить, что вопрос об опосредовании, говоря стилем Гегеля, в себе и для себя, организмом человека внешних воздействий, в частности явлений культуры и антикультуры, воздействий, формирующих человека как личность, на наш взгляд, не стал в центре внимания нашей педагогической науки и психологии. Не стал после того, как были опубликованы работы талантливого советского философа Э. Ильенкова, обобщившего уникальный опыт воспитания слепоглухонемых детей. Опыт выдающихся российских ученых И. Соколянского и А. Мещерякова. Этот опыт, в том числе работы профессора А. Суворова, пережившего и испытавшего драму и радость становления собственного “Я”, убедительно доказывают, что в ходе воспитания индивидов, родившихся слепоглухонемыми, ни в какой мере не возникала проблема состыковки каких-то двух программ или кодов. Состыковки, где “надбиологическая программа” выступала бы в роли репрессивного средства, “табуирующего” в этих несчастных детях свободное проявление неких животных инстинктов, мотивов и желаний или, наоборот, определяла их формы поведения и отношений.

Подобными зоопсихическими образованьями эти дети, как и зрячеслышащие, не обладают. Исходное условие у родившегося младенца, пишет Э. Ильенков, “ничтожно мало - ощущения одних лишь простейших органических нужд - в пище, воде да температурах известного диапазона. Больше ничего. Никаких мифических рефлексов вроде “рефлекса цели”, “свободы коллекционирования” или “поисково-ориентировочного рефлекса”, которые многим физиологам до сих пор кажутся “безусловными”, то бишь врожденными. Нет даже потребности в известной порции движения. Если и был какой-то инстинкт, заставлявший младенца ползать, то и он быстро гаснет, получая лишь неприятные (“отрицательные”) подкрепления” [12. С.34]. Стало быть, в этих обстоятельствах “надбиологическим программам” нечего “табуировать”.

Допустим, что только что родившийся младенец или даже взрослый человек содержит в своем организме некие биопрограммы или, скажем, некие дискретные единицы, порождающие свободное проявление животных инстинктов, мотивов и желаний или же форм культурного общения. Но спрашивается: как выглядят эти “программы” или “единицы”? Кто, повторяем, исследовал и описал их действие? Какие на этот счет имеются факты и проведены эксперименты, подтверждающие наличие этих “программ” и “генокодов”? Кто, когда, каким образом проверил на практике, в процессе жизнедеятельности людей действие этих “кодов”, “единиц”, “программ”? Пожалуй, абсолютно прав ряд, например, американских культурологов, которые утверждают, что “представляется вполне вероятным построение убедительной и достоверной теории культурной эволюции без учета фактора наследственности на уровне частиц” [7. С. 112].

Но еще более удивительно, когда находятся “теоретики”, доказывающие, что, например, Александр Македонский или М.В. Ломоносов своим талантом обязаны не социальным обстоятельствам, которые для них якобы были часто весьма враждебны, не той культуре, в которой формировалось их мышление, а генетической наследственности [13. С.233. 13. С.16]. Удивляет, как такие мыслители могли исследовать генетическую программу индивидов, живших за сотни и даже тысячи лет до появления этих “исследователей”? Теория, которая не опирается в своих выводах на факты и опыт, на факты, подтвержденные экспериментом, практикой, в лучшем случае является всего лишь тощей, абстрактной гипотезой, а в худшем - шарлатанством.

Кому нужна подобная “теория” культуры? Авторы этой “теории” не хотят понять весьма банальную вещь. Культура “табуирует”, запрещает не свободное проявление в индивидах неких животных инстинктов, а, развиваясь, преодолевает, отрицает, “табуирует” в общественных отношениях феномены антикультуры - явления дикости и варварства, невежества и аморализма. Совершенствуясь, она преодолевает архаические элементы культуры, превратившиеся в явления антикультуры. Даже больше: роль культуры состоит не в том, чтобы запрещать действия в человеке животных инстинктов, которых у него нет, а формировать творчески разумную, всесторонне развитую личность.

 

Основные логические изъяны софистики о культуре

 

Что же является главной причиной заблуждений ряда теоретиков, пытающихся исследовать проблемы культуры? Почему кое-кто стремится рассматривать культуру сквозь “очки”, например, биологической науки и информатики, генетики и семиотики?

Во-первых, слабая методологическая подготовка подобных теоретиков. Она проявляется даже в том моменте, когда внешнюю видимость выдают за сущность явления. Тот факт, что многие аспекты поведения человека внешне сходны, совпадают с поведением высших живых существ, никак не означает, что в данных случаях действуют одни и те же “биокоды”. Непонимание даже азов разумно-теоретического мышления (диалектики) или страх перед диалектикой, толкает многих культурологов на путь внешнего, наукообразного правдоподобия, т.е. софистики.

Во-вторых, отсутствие необходимой методологической культуры приводит к тому, что часто, помимо воли исследователя, совершается подмена предмета познания. Вместо рассмотрения культуры как феномена, функционируемого во всех областях общественных отношений, пытаются вести речь лишь о ее роли в становлении индивида как личности, о преодолении в нем каких-то никем не открытых и не исследованных животных инстинктов и рефлексов, мотивов и желаний. Говоря проще, объявляют тему о Фоме, а разговор ведут о Ереме. Этот логический казус проявляется чаще всего в тех случаях, когда предпосылки предмета выдают за сам предмет исследования, что является весьма распространенным приемом софистики.

В-третьих, большинство теоретиков рассматривает культуру не в соотношении с ее антиподом, как писал Гегель, не с ее другим, не с ее отрицанием. Но даже школьнику известно, что нельзя понять, скажем, прекрасное без безобразного, гениальность без бездарности, идеальное без материального и т.п. Никак нельзя раскрыть суть понятия культуры без выявления и анализа ее антипода, выражаемого категориями варварство, дикость, невежество и т.д. При диалектическом подходе выявляется, что многие разумные ценности и формы жизнедеятельности человека так или иначе превращаются в феномены антикультуры. В реальной жизни все настолько переплетено, что трудно отделить одно от другого. Чего сейчас больше на российских просторах: культуры или же дикости, цивилизованности или варварства? Ответ ясен. Мало того, многие явления антикультуры подделываются, выступают в формах культуры, паразитируют на достижениях разума человека. Возьмите, например, феномены так называемой массовой культуры, которая фанатично навязывает молодежи идолы потребительства и алчности, психологию агрессивности и цинизма, жестокости и насилия и т.д. Но согласно логике некоторых культурологов все эти феномены суть информационные коды, семиотические образования, надбиологические программы, т.е. явления культуры.

Разве трудно понять, что культура возникает и эволюционирует в единстве с ее отрицанием. Мало того, она возникает как естественная, объективная необходимость самоутверждения и выживания общественного человека. Еще на этапе становления человеческого рода люди, будучи целиком и полностью зависимы от природы, вынуждены были вступать в борьбу с внешними условиями, прежде всего с враждебным им миром живых существ (например, с хищниками). Вступать в борьбу по правилам (законам) внешней ему дикой природы. Эти законы человек наследует не генетически, а в стихии разумом не упорядоченных, диких, часто жестоких, точнее, античеловеческих отношений. Отсюда родилась поговорка, что нет зверя хуже человека.

Это “зверство” во много крат умножается хитростью формирующегося интеллекта общественного человека. И до сих пор люди и их различные сообщества (общины, классы, государства и т.п.) в борьбе за выживание и самоутверждение применяют способы и средства, определяемые понятиями “дикость” и “невежество”, “варварство” и “вандализм”. В этой стихии отношений невежество выступает доминирующим феноменом антикультуры. Ведь люди, особенно те из них, кто наделен властью и богатством, часто не ведают подлинной сути и смысла отношений, которые они культивируют. Они культивируют те отношения, объясняя их как разумные нормы, которые согласуются с их узкокорыстными интересами и волей. Рсию, особенно ее власть, одолевает иной тип невежества. Оно агрессивно, часто выдает себя за эталон культурности.

В-четвертых, современные философы и культурологи не пытаются выявить в системе культуры то, что составляет субстанцию, основу каждого, повторяем, каждого феномена культуры. Термины “надбиологические программы”, “семиотические образования”, “дискретные единицы” и т.п. уводят односторонне мыслящий ум от этой всеобщей основы. Но любой мало-мальски культурный человек знает и четко определяет, что такой основой является мышление человека и человечества. И не мышление вообще, а его высшая, подлинно человеческая ступень, определяемая понятием Разум [14].

Говоря кратко, культуру можно определить как объективированную деятельность (рефлексию) разума человека, обогащающая общество материально и духовно и преодолевающая в его отношениях явления дикости и варварства, вандализма и невежества, благодаря чему создается основа для свободного и всестороннего развития каждого индивида. Такой подход открывает широкое “поле” для научных исследований этого богатейшего феномена. На всем, что мы относим к культуре, говоря образно, лежит печать деятельности разума человека. В этом аспекте не мешает перефразировать известный тезис Гегеля о разумном и действительном: все культурное разумно, все разумное культурно. Это самая краткая и легко запоминающаяся дефиниция культуры. Концепция, что культура есть все то, что разумно, разрабатывалась еще до Гегеля. Например, французскими энциклопедистами эпохи Просвещения. Наши же энциклопедисты, оказывается, в понимании культуры не поднялись даже до уровня этой эпохи.

Если бы культурологи освоили хотя бы азы логики, скажем, Канта и Гегеля, то они были бы свободны от схем мышления, присущих софистике. Они даже не учитывают, например, суждения И. Бердяева, который писал, что “всякая культура (даже материальная культура) есть культура духа; всякая культура имеет духовную основу - она есть продукт творческой работы духа над природными стихиями” [15. С.166]. К этому содержательному суждению можно лишь добавить то, что творческий дух человека преобразует не только стихию природы, но и стихию общественных отношений, стихию формирующейся психики человека. Притом преобразует эту стихию не всякий творческий дух, а разумный дух. Дух, преследующий и реализующий разумные, гуманистические цели и интересы. В советское время эту концепцию активно разрабатывал философ-диалектик Э. Ильенков. Он неоднократно подчеркивал, что все ценности культуры “по сущности своей, по происхождению “идеальны”, ибо в них воплощено коллективное мышление людей, “всеобщий дух” человечества” [12. С.251]. Культура, говоря образно, есть зеркало разума прошлых и наличных поколений людей. В ней объективировался их дух, их разум.

И последнее, самое главное. Концепция культуры, изложенная в ранее названных работах, неразумна. Она не ориентирует человека, прежде всего подрастающие поколения, в частности студенчество, на активное овладение Логикой, принципами творчески-продуктивного мышления (Разума!), при помощи которого созидается, творится, обогащается, совершенствуется мир культуры, и в согласии с которым преодолевается в обществе дикость и варварство, антигуманизм и невежество. А, например,“надбиологическая” концепция культуры ориентирует мышление новых поколений на пассивность. Прочитав, допустим, статью в "Энциклопедии философских знаний", молодой человек, скажем, студент, испытывающий трудности в освоении научных знаний, может заявить, что его неудачи или трудности в учебе вызваны действием “биологических программ”. “Надбиологические” не сработали. Следует, видимо, покориться судьбе и быть рабом житейских обстоятельств. Мало того, эта рабская концепция “культуры” не ориентирует новые поколения на борьбу с варварством и невежеством, которые пышным цветом процветают не только в экономике, политике и морали, но и в системе научных знаний.

Заключение

Если концепция о культуре, изложенная в новой энциклопедии по философии и подобных ей работах, являются, как сказано в журнале “Вопросы философии”, отчетом отечественных философов накануне третьего тысячелетия, то, извините, этот “отчет” говорит об убогости русской философской мысли [3. С.62]. Не только, говоря образно, Боги будут смеяться по поводу таких “шедевров” мудроствования, но и простые, убогие люди, не облаченные в научные мантии, будут отмахиваться от этой “теории”. Нельзя мыслить так некорректно. Эти же статьи будут “работать” в XXI веке! Еще более нелепо предлагать учащимся средней школы пособия, в которых принципиальные проблемы, в том числе вопрос о культуре, излагается в извращенной форме.

В согласии с содержанием этих учебников и энциклопедических работ формируют свое мышление, свою культуру ума миллионы молодых людей России, т.е. будущие творцы культуры и цивилизации ХХI века. В этих учебниках, изданных за последние десять лет, содержится богатейший историко-фактологический материал, но его теоретическое осмысление страдает серьезными изъянами. По причине, повторяем, слабой методологической культуры авторов этих учебников и научных работ. А для того, чтобы преодолеть это противоречие, кадрам гуманитарных наук (да и не только гуманитарных!) необходимо овладеть Логикой Разума. Ведь эта сторона дела является самой запущенной областью системы образования в России. Отсюда вывод: с таким уровнем мышления культуру России, ее цивилизованность с колен не поднять.

 

Литература

1. Проблемы культурологии. Обсуждение в ИНИОН РАН //Новая и новейшая история. -2000. № 4.

2. Минасян А.М. Диалектика и софистика. - Ростов-на-Дону, 1985.

3. Степин В.С. Культура // Вопросы философии.-1999. № 8.

4. Маркарян Э. Теория культуры и современная наука. - М., 1983.

5. Маркарян Э. Традициология как наука о законах трансформационных циклов жизненного опыта людей.// АLМА МАТЕR. Вестник высшей школы. – 2000. №3.

6. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд.

7. Чик Г. Единицы культуры //Общественные науки и современность. – 2000. № 2.

8. Флиер А. Апология гуманистики.// АLМА МАТЕR. Вестник высшей школы. –2000. №5.

9. Подьяков Н.К. Основное противоречие развивающейся психики человека // Педагогика. – 2000. № 1.

10. Лоренц К. Филогенетические основы развития культуры. // АLМА МАТЕR. Вестник высшей школы. – 1999. № 1.

11. Гуськов Е.П. 100 летию генетики: от истоков до устья - впереди океан. // Научная мысль Кавказа. – 2000. № 4.

12. Ильенков Э.В. Философия и культура. - М.. 1991.

13. Грэхэм Л.Р. Естествознание, философия и науки о человеческом поведении в Советском Союзе. - М.. 1993. Беляев Д.К. Современная наука и проблемы исследования человека //Вопросы философии. - 1981. № 3.

14.Белоконев Г.П. Разум и культура // Научная мысль Кавказа. - 1998, № 3.

15. Бердяев Н. Смысл истории. - М., 1990.