Предлагаемая общинная модель

Теперь мы опишем общую структуру отношений собственности, которая, по нашему мнению, совместима с экономической и социальной системой, изложенной в предыдущих главах. Мы подробно обсудим четыре аспекты этой структуры: индивидуальные права собственности; права центральной планирующей организации и конкретных экономических «проектов»; собственность на землю; и владение природными ресурсами.

Индивидуальные права собственности

Отношения собственности в социалистическом содружестве должны давать возможность плавного функционирования экономической системы, защищать законные интересы людей и учреждений и предотвращать возникновение эксплуатации. Любая система отношений собственности есть одновременно система ограничений и исключений. Если закон указывает, что ресурс является собственностью одного человека, то тем самым ресурс становится недоступным для других. Если человек владеет землей, его владение не разрешает другим свободно использовать эту землю. Исторически право некоторых лиц владеть собственностью позволяло им эксплуатировать остальных. Владение землей позволяет помещику эксплуатировать арендаторов; владение капиталом позволяет предпринимателям и банкирам эксплуатировать наемных работников. Хотя эксплуатация с точки зрения гуманности несправедлива, она остается законной и необходимой в структуре западного общества. Без стабильных прав собственности капиталистическая промышленность не сможет работать и экономика соскользнет в хаос и стагнацию. Пока общество не предоставляет других механизмов организации производства, капиталистические фирмы имеют законный интерес эксплуатировать своих работников. Законы о собственности имеют одновременно и классовый характер, и экономическое обоснование; они защищают интересы владеющих собственностью в борьбе от тех, кто ею не владеет, и создают условия для экономического развития.

Социалистические законы о собственности должны выполнять аналогичные функции, но в этом случае должны защищаться интересы производителей и ограничиваться потенциальные эксплуататоры. Законы должны давать рабочим позитивные права и защищать их законные интересы в новой экономике, одновременно ограничивая любые действия частных лиц, подрывающих социалистическую экономику или пытающихся снова ввести эксплуатацию. Социалистическое Содружество должно предоставить частным лицам следующие ключевые позитивные права:

1) право зарабатывать на жизнь

2) право получать полную стоимость труда

3) право распоряжаться по своему желанию стоимостью своего труда.

Эти права собственности составляют главную цель социалистического общества. Это составляющие социалистической «правильной жизни». Права не быть эксплуатируемым и выбирать, как тратить свой доход, сами по себе являются целью. Право зарабатывать на жизнь имеет дополнительную ценность для общества: только позволив всем гражданам принимать активное участие в экономике, можно максимизировать богатство общества в целом.

Ни одно из этих индивидуальных прав не может быть абсолютным. Гражданин имеет право получить работу, но только ту работу, которую он в состоянии выполнить и в которой нуждается. Люди имеют право на все плоды своего труда, но это не освобождает их от необходимости платить налоги; только часть плодов труда будет доступна для индивидуального распоряжения, применение остального дохода будет решаться демократически в свете общих социальных целей. Частные лица могут распоряжаться своим доходом по своему произволению, если они не вредят при этом окружающей среде и не посягают на свободы других.

Чтобы содружество могло предоставить своим гражданам такие права, оно должно располагать соответствующей организационной и экономической базой. Мы рассмотрим три аспекта такой базы: организацию производства, природу найма и защиту окружающей среды.

Права плановых органов и экономические проекты

В предыдущих главах вопрос планирования обсуждался с экономической стороны; не уделялось особого внимания юридической базе, требующейся для внедрения эффективного планирования. Эффективное планирование, очевидно, не может проводиться в существующих рамках закона о частных компаниях, и мы подвергли критике юридические рамки производства в бывшем СССР. Если социалистическое планирование хочет вернуть доверие к себе, оно должно предложить другие альтернативы.

Мы будем называть орган, ответственный за планирование, просто Планированием. Мы не будем рассматривать конституционные механизмы, необходимые, чтобы поставить Планирование под демократический контроль⁵, а займемся только правами собственности. Предполагается, что планирование владеет всеми коллективно использующимися средствами производства, кроме принадлежащих местным общинам. Под коллективно использующимися средствами производства мы понимаем инструменты или наборы инструментов, эффективное использование которых возможно только несколькими людьми. Планирование владеет всем, что мы обычно считаем промышленным оборудованием: железными и автомобильными дорогами, промышленным оборудованием, компьютерными сетями и т.д. Оно также владеет запасами промежуточных продуктов и товарами, находящимися в процессе производства.

Планирование – это институциональное воплощение общественной собственности на средства производства. Эта собственность одновременно и более абсолютна, и в каком-то смысле более ограничена, чем капиталистическая собственность. Если сообщество – единственный владелец средств производства, то не будет никого, кому их можно продать, никого, у кого их можно купить (забудем пока о международной торговле) и никого, у кого их можно унаследовать. Его власть собственности ужимается до распоряжения или распределения. На основе своих производственных планов Планирование решает, как использовать каждое здание, каждую единицу оборудования и т.д.

Мы будем называть отдельные экономические действия «проектами». Под проектом мы понимаем координированный набор действий, разработанных для получения определенного полезного результата. Проект может быть крупномасштабным – строительство третьего туннеля через Ла-Манш или орбитальной солнечной электростанции. Это может быть постоянный производственный процесс – разлив молока в бутылки для Петербурга или здравоохранение в Думбартоне. Это может быть краткосрочный производственный процесс – публикация книги или съемка фильма, или процесс, требующий нескольких лет – разработка нового типа компьютеров. В любом случае проект использует ресурсы – труд, здания и оборудование, выделенные для него Планированием. Каждый проект регистрируется вместе с предполагаемыми результатами и использованием ресурсов, в сети компьютеров Планирования.

Эти производственные проекты являются единицами организации труда, а не юридическими лицами. В этом отношении связь между Планированием и проектами такая же, как между капиталистической компанией и отдельными работами, которые она выполняет. В автомобильной компании будет одновременно несколько проектов по производству новых моделей; каждый разделен на подпроекты – разработка кузова, электроники, двигателя, подвески и так далее. Этим проектам компания выделяет работников, рабочее место и оборудование, они должны дать результат в сроки, согласованные с руководством компании. Проекты не владеют офисом или заводом, который используют, и не нанимают людей, которые в них работают – всем этим занимается сама компания. Проекты – это управленческие или административные, а не юридические сущности.

Защитники рыночного социализма могут указать, что марксистская идея планирования экономики как одного большого предприятия – это угроза демократии. Совсем наоборот. Мы считаем, что эффективный контроль экономики гражданами требует, чтобы средства производства были коллективной общественной собственностью граждан. Мы не убеждены, что сами по себе государственные предприятия, не говоря уже о независимых рабочих кооперативах, являются адекватной формой общественной собственности на средства производства.

В случае государственного предприятия средствами производства напрямую владеет само предприятие, а предприятием владеет государство. Такое владение предприятием может быть различной силы. В некоторых случаях государство – просто акционер в акционерном обществе с правом на часть прибыли предприятия. В качестве примера можно привести владение британским государством корпорацией «Бритиш Петролеум», действия которой неотличимы от действий любой капиталистической компании.

Следующую ступень по сравнению с этой национализированной корпорацией представляют собой существовавшие ранее советы по углю, газу и электричеству. В этом случае государственные предприятия существуют по специальному уставу, накладывающему на них обязательства и оставляющему за государством право назначать членов правления. Это шаг вперед от простого владения акциями, потому что уставные обязательства корпораций выходят за рамки максимизации прибыли, которая управляет поведением «Бритиш Петролеум». Корпорации эти, впрочем, часто критикуют. Самые важные с социалистической точки зрения претензии к ним таковы:

1) Классовый характер государства остается капиталистическим, и поэтому управляющие корпораций могут, если решит правительство, нападать на интересы рабочих отрасли. Так и получилось во время забастовок шахтеров в 1970-х и 1980-х годах.

2) Внутри корпорации нет возможности контроля отрасли рабочими

3) Различные корпорации действуют как относительно частные компании, что не дает планировать работу энергетики как единого целого. Каждая занимается максимизацией продаж своего собственного товара и, следовательно, своих прибылей. Это прямо противоречит общественной цели минимизировать общее потребление энергии и вызванное им загрязнение окружающей среды.

Первое возражение можно устранить только изменением характера государства. Между вторым и третьим возможны противоречия. Интересы рабочего класса как целого могут не везде совпадать с интересами рабочих конкретных отраслей. С вопросами общеклассового характера, которые может поднять рабочий контроль – безопасность труда, улучшений условий работы, возможность проверки идей рабочих по улучшению производства, устранение классовой иерархии на рабочих местах - проблем не возникнет. Но они могут появиться в других вопросах – всеобщее равенство, экономия использования труда, контроль над выбросами углекислого газа. Может оказаться, что общественный интерес лучше удовлетворить, например, закрытием угольной промышленности и увеличением применения газа, а также усилением энергосбережения.

Тогда становится важным, чтобы Совет по углю, Совет по газу и Совет по электричеству считались не тремя отдельными предприятиями со своими корпоративными интересами (включая интересы занятых там рабочих), а расценивались как единый, скоординированный процесс производства энергии. Отсюда следует, что должен иметься общественный орган, обладающий как властью, так и возможностью регулировать эти отрасли скоординированным образом в общественных интересах.

Иллюстрацией к присущим такой централизованной форме владения преимуществам может служить Национальная система здравоохранения. Больницы являются собственностью Совета по здоровью, которые, до реорганизации, проведенной тори, были обязаны так организовывать свои ресурсы, чтобы лучшим образом охранять здоровье на своей территории. По нашему мнению, здравоохранение – единственное коммунистическое учреждение, созданное лейбористским правительством. Оно представляют собой более высокую форму социализации, чем та, которую мы предлагаем для всей промышленности, но эта форма может служить мерилом нашей.

Национальная система здравоохранения следует коммунистическому принципу «От каждого по способности, каждому – по потребности». Лечение бесплатно и основано на незаинтересованной профессиональной оценке потребностей пациента. Части подчинены интересам целого: больница – это не предприятие; оно существует не для получения прибыли, а для обслуживания района под руководством Совета по здоровью.

Недавние реформы тори сдвинули систему по направлению к набору отдельных предприятий – куда не входят сами больницы – которые действуют как частные организации, предлагающие услуги. Общее мнение всех, работающих в системе здравоохранения, едино: изменения приведут к ухудшению услуг, упадку морали и увеличению социального расслоения в области здравоохранения, потере ответственности перед местными органами власти.

Эти примеры из британского опыта показывают, что централизованное владение и планирование являются предпосылками демократического контроля со стороны рабочего класса: без них рабочий класс будет разделен на противоборствующие корпоративные группы, преследующие узкие интересы. В случае как капиталистической фирмы, так и Национальной системы здравоохранения, если вышестоящий орган решит, что конкретный проект или конкретная работа более не окупается, он или она будут закрыты, а ресурсы распределены для других целей. Сопоставьте с ситуацией в СССР, где существовало три типа организаций: Госплан, промышленные министерства и отдельные предприятия. Госплан устанавливал производственные показатели, которые направлялись конкретным государственным служащим в промышленных министерствах. Министерства затем передавали их предприятиям под их контроль. При такой схеме реальная власть прекратить проект была разделена между тремя уровнями. Наряду с этим разделением государственной собственности существовали различные формы учета – учет материальных балансов, баланса рабочего времени и – на уровне предприятия – учет издержек в рублях. Хотя предприятие раньше эффективно контролировалось с помощью норм, установленных планом в материальных показателях, предполагалось также, что издержки оно покрывает в денежной форме. Именно предприятие нанимает людей и платит им заработную плату. Но поскольку цены определены централизованно, учет издержек может войти в конфликт с выполнением плана в физических показателях; при заданной структуре цен выполнение плана для предприятия может оказаться «невыгодным».

Убыточное предприятие в системе советского типа может в конечном счете приносить или не приносить пользу экономике, но определить это с помощью денежного учета нельзя. Учитывая, что предприятия, в определенных рамках, являются юридическими лицами (могут покупать рабочую силу, продавать свою продукцию, заключать договора и т.д.), возникает проблема – что делать с теми предприятиями, которые по какой-то причине считаются «невыгодными». Решения некоторых бывших социалистических стран ввести процедуру банкротства убыточных предприятий показывают, что в этих странах учет издержек на уровне предприятия стал главным механизмом учета, и предприятие теперь не считается прежде всего объектом государственной собственности. Теперь оно работает как собственность/собственник - как совместное предприятие, частью акций которого владеет государство. Такое развитие отношений собственности диаметрально противоположно тому, что предлагаем мы.

В нашей модели у проектов есть трудовые бюджеты, установленные Планированием; они определяют количество ресурсов, доступных для использования. Хотя проекту не могут быть выделены ресурсы сверх его бюджета, такой тип распределения функционально отличается от денежного бюджета. Он не используется для покупки ресурсов. Идею можно проиллюстрировать, рассмотрев рабочее время.

Представим проект организации местного центра досуга. Ему выделен годовой бюджет в 20 человеко-лет и соответствующее здание. Бюджет центра контролирует использование ресурсов. В документах, поданных планирующие органы на регистрацию проекта, указывается, что половина бюджета пойдет на оплату персонала и половина – на электроэнергию, оборудование и обслуживание. Сам по себе центр досуга не платит людям, работающим в проекте. Работа, которую они выполняют, вычитается из бюджета центра, но в отличие от денег никуда не перечисляется, а просто аннулируется. Аналогично любое использование материальных ресурсов типа спортивного оборудования приводит к вычетам из бюджета, но никому при этом не «платят» за оборудование, поскольку и ресурсы, и проект являются собственностью общины. За выполненную работу персонал центра получает трудовые кредиты, но не от самого центра, а от планирующей организации. Поскольку проект ни в каком смысле не является экономическим субъектом (то есть субъектом права собственности), вопрос банкротства не встает. Однако Планирование должно иметь свободу прекратить определенный проект, если он окажется неэффективным, как местный отдел образования имеет право закрыть школу, если в ней не хватает учеников.

Решения по закрытию проектов - если мы не хотим, чтобы они были произвольными - предполагают существование рациональной системы экономических расчетов. Мы показали в предыдущих главах, что для проведения таких расчетов в отсутствие рынка фундаментальных препятствий нет. Но закрытие проектов не должно вызывать безработицу. На самом высоком уровне безработица исключается путем планирования бюджета страны в терминах труда. Как объяснялось в главе 7, любое падение совокупного спроса компенсируется маркетинговым органом, снижающим цены на все потребительские товары. Поэтому падение спроса не может раскрутить спираль рецессии, являющейся главной причиной безработицы в капиталистических странах. Но даже если устранить общую безработицу, вызываемую нехваткой спроса, по-прежнему остается проблема перемещения работников на другое рабочее место. Если ваш проект закрыт, работа, которой вы занимались, становится ненужной. Это не означает, что и вы никому не нужны; у вас есть право ожидать от общества защиты своего дохода и обеспечения вас другой работой – но как и чем гарантировать такое право?

Мы предлагаем систему, в которой людей напрямую нанимает община, а не компании или независимые «предприятия». В интересах общества быстро и эффективно переместить рабочих, чья деятельность стала бесполезной, на новое место; если сделать «общество» действительным работодателем, эти интересы находят свое отражение.

Если, скажем, Мэри ищет новый проект, в котором она могла бы работать, она должна пойти в агентство по трудоустройству и зарегистрироваться там, указав свою квалификацию, насколько интенсивно она желает работать, сколько часов в неделю и т.д. Агентство по трудоустройству затем ищет в сети данных Планирования лучшее соответствие предложения Мэри и требований проектов в данном районе. Поэтому у планирующей организации будут свежие данные по количеству и типу доступного труда, что делает возможным разработку совокупного трудового бюджета для экономики в целом. В отличие от существующих сейчас агентств по трудоустройству, доступные рабочие места будут в целом соответствовать по количеству и профессиям рабочим, ищущим проекты. Как только Мэри решит, в каком проекте она желает работать, и убедит тех, кто уже в нем занят, что она им подходит, она подписывает контракт с агентством по трудоустройству, гарантируя, что будет работать заданное количество часов в неделю в указанном проекте. Затем она регистрируется в плановой системе и начинает получать кредиты за отработанные часы.

Общественные функции трудовых кредитов перекрываются с функциями денег в капиталистической системе, но не полностью. Трудящийся получает от общины столько же, сколько отдает работы. После уплаты налогов рабочий может получить от общины товары, в которых будет содержаться такое же количество труда. Сходство с деньгами очевидно: кредиты можно «тратить» на потребительские товары. Отличие в том, что кредиты не обращаются; если на них что-либо покупают, кредиты аннулируются. В этом отношении они похожи на железнодорожные билеты, которые можно обменять на поездку и которые погашаются кондуктором. Цель этого ограничения – предотвратить возникновение капиталистической эксплуатации, поскольку деньги есть предпосылка всех капиталистических операций.

При такой системе у людей будет право владеть личными вещами, потребительскими товарами и домами. Они не смогут владеть активами и акциями (да их и вообще не будет) или любой другой формой капитала. Никто не сможет также иметь в собственности землю или производственное оборудование, работа с которым осуществляется коллективно. Люди не смогут нанять других людей на работу, поскольку трудовые кредиты выдаются на предъявителя⁶.

Самостоятельная работа

Для содружества будет хорошей идеей разрешить самостоятельную работу. Некоторые работы лучше всего выполняются на индивидуальном уровне. Примером могут служить работа слесаря-водопроводчика или ремонтника. В бывших социалистических странах печально известна склонность таких профессий создавать «черную экономику». Согласно классической экономике, самостоятельная работа не приводит к экономическому неравенству. Когда люди обмениваются плодами своего труда, относительные цены устанавливаются на уровне трудовых стоимостей. Если нет искусственных ограничений на право заняться самостоятельной работой, то трудящийся заработает такую же часовую ставку, что и занятый в социалистическом секторе.

Если люди решат работать на себя, им нужно разрешить открыть компанию или счет в государственном банке, на который можно начислять трудовые кредиты. При этом возникает опасность скрытой эксплуатации. Работающий якобы самостоятельно может на деле нанимать других работников. Возможно, лучший путь борьбы со скрытой эксплуатацией труда – использовать собственные интересы эксплуатируемых. Если право работника на полные результаты своего труда гарантируется конституцией и защищается правом обращения в народный суд⁷, и если в законе будут предусмотрены штрафные компенсации жертвам эксплуатации, то будет невозможно нанимать людей, выплачивая им уменьшенную зарплату.

Собственность на землю

В современной Британии земля – такой же объект собственности, как и любой другой. Ее можно использовать, продавать, покупать, наследовать или арендовать. Во всех социалистических революциях земля реквизировалась у частных собственников и национализировалась. Во всех случаях национализация создавала слабую форму общественной собственности на землю. В СССР, например, всей землей владело государство. Плановые органы могли решить построить завод на конкретном участке земли или заложить на нем шахту, не спрашивая разрешения у какого-нибудь помещика. Но в отношении сельскохозяйственных земель или земли, используемой для строительства, это право на практике значительно ослабевало, потому что использование земли могло быть делегировано индивидуальным лицам (частные наделы или собственные дома) или коллективным организациям (колхозам). Они-то реально и распоряжались землей. В капиталистической стране обычной практикой владельцев земли является передача прав распоряжения другим лицам, но взамен хозяева требуют арендную плату. По какой-то причине – возможно, из-за ассоциаций ренты с помещичьей эксплуатацией – социалистические правительства не желали вводить рентные платежи за использование общественной земли. Но в отсутствие ренты общественная собственность на землю имеет тенденцию постепенно превращаться в частное владение тех, кто этой землей распоряжается.

Положение, когда государство владеет землей, но не взимает за это ренту, одновременно и несправедливо, и экономически неэффективно. Чтобы это понять, необходимо немного знать классическую теорию ренты.