Глава 6. Религиозная функция анимуса в Книге Товита

Примечание редактора: в Книге Товита раскрываются такие темы и характеры людей, которые за последнее тысячелетие стали весьма популярными в самых различных культурах. Подобный материал встречается в религиозной литературе и псевдоэпиграфах в иудаизме, включая Талмуд и Мидраш Танхума. Влияние этой книги можно увидеть и в Новом Завете: 2 Кор. 9:7а (ср. Товит 4:7, 16), Гал. 6:10 (ср. Тов. 4:10), 1 Фес. 4:35 (ср. Тов. 4:12, 8:7-8), 1 Тим. 6:19 (ср. Тов. 13:6). Многие отцы христианской церкви использовали её в своих изысканиях. Здесь можно обнаружить также лингвистическое сходство с записями о преображении, воскресении и вознесении Христа.

В католической энциклопедии высказано мнение, что старший Товит написал этот текст сам, по крайней мере, ту часть, где идёт повествование от первого лица. Ввиду того, что этот рассказ, в целом, имеет исторический подтекст, многие считают эту часть автобиографической. Если мы согласимся с тем, что это исторический рассказ, то нам придётся принять, что изначально он был написан во времена Вавилонского плена в начале седьмого века до нашей эры, и история, дошедшая до нас, была записана старым Товитом и молодым Товией. Практически все протестантские богословы относят эту книгу ко временам после Вавилонского пленения, а иногда датируют её ещё позже — 226 год нашей эры.

Возможно, что Книга Товита была исключена из иудейского канона из-за того, что она датирована позже, чем палестинский иудейский канон. Вполне вероятно, что к третьему веку нашей эры оригиналы на семитских языках были утеряны и остались только переводы на греческий, приписываемые еврейским учёным или принадлежащие отцам церкви. Иероним, например, не считал этот текст каноническим, хотя он перевёл его с арамейского.[261] В 393 году нашей эры совет Гиппона признал эту книгу канонической, в то время, как но востоке единого мнения по этому поводу среди отцов церкви не было. Весь Ветхий Завет, включая Книгу Товита, был канонизирован римско-католической церковью на Флорентийском соборе. А в 1672 году Книга Товита была признана каноническим текстом Иерусалимским собором православной церкви. Англиканская церковь в тридцати девяти догматах англиканского вероисповедания отделила Книгу Товита и остальные апокрифы от ортодоксального Ветхого Завета, разрешив их читать и изучать. Лютер перевёл эту книгу, но исключил из канона, при этом на практике большинство лютеран используют еврейский канон. Остальные протестанты отказались признавать Книгу Товита каноническим текстом.

Товит и рассказ о благодарных мертвецах вовлекают героя в путешествие. Люди отказываются хоронить тела, лежащие на земле. Отдать на растерзание стервятником труп считалось проклятием, которое накладывалось на преступников, нищих и тех, кто посмел пойти против государства. Совершая захоронения тел этих несчастных, герой проявляет альтруизм и добрую волю в отношении собратьев, кому в жизни повезло гораздо меньше. Во многих народных сказках, помимо разнообразных причин, заставляющих усопших возвращаться к живым, существует мотив исполнения обязательств. В этом случае герой должен выкупить и похоронить тело. Смельчак рискует собственной жизнью или отдаёт последние гроши, чтобы оплатить долги этого человека и похоронить его должным образом. Через некоторое время к нему присоединяется «сверхъестественный» проводник, обычно это человек, но иногда он может принимать облик животного. Этот спутник помогает герою обрести удачу, найти аниму или спасти свою жизнь. Мы видим подобные сюжеты во всех мировых сказках, но, вероятно, что самой ранней из записанных подобных историй, является как раз Книга Товита. Ахикар или Ахиакар был легендарным ассирийским мудрецом древности с Ближнего Востока. Многие из его высказываний найдены в арамейских папирусах, датируемых 5 веком до нашей эры. Некоторые из них схожи с текстами из библейской Книги притчей Соломоновых, другие — из Книги Премудрости Иисуса, сына Сирахова, а схожесть с третьими можно обнаружить в вавилонских и персидских притчах. По сути это сборник высказываний, распространённых в те времена на Ближнем Востоке. Ахиакар, возможный племянник Товита, был виночерпием, хранителем печати, распорядителем и официальным финансовым контролёром в суде Асархаддона (681-669 г.г. до н. э.) в Ниневии. Вероятно, что Ахикар и Ахиакар из Книги Товита это один и тот же человек. Различные источники утверждают, что эта легенда пришла с востока.

Несмотря на то, что Книга была изъята из протестантского канона, её влияние на католицизм было велико, католики считали её священной. В иудаизме Книга Товита причислена к второканоническим, то есть она входит в состав Александрийского канона (но не Палестинского). Несмотря на это, можно утверждать, что евреи считали эту книгу сакральной, что подтверждают как перевод на арамейский, так и четыре существующих перевода на иврит. Большинство этих семитских версий были мидрашами к Пятикнижию, к первым пяти книгам Библии. Еврейская диаспора относилась к этой книге как к священному тексту: место, которое ей отведено среди великих манускриптов Септуагинта четвёртого и пятого веков (собрание переводов Ветхого Завета на греческий язык) подтверждает это. Не только евреи, но и все христиане некогда считали Книгу Товита канонической. Этот апокриф вошёл в состав Библии короля Якова в 1611 году, но позже был изъят. Против канонизации протестанты выдвинули несколько возражений, которые показались католикам довольно обыденными, они считали, что протестанты пытаются оспорить боговдохновенность повествования. Сторонники, поддерживающие изъятие книги из канона, считают что это собрание персидских народных сказаний, пребывавших в сознании евреев, которое потом укоренилось в их воображении и помогало комфортному существованию многих поколений. Возможно, что исходным языком был арамейский. Среди рукописей Мёртвого моря были обнаружены версии на арамейском и древнееврейском языках. В итоге до нас дошли три версии на греческом, три на латинском, одна на сирийском и четыре на древнееврейском языках.

Для своих психологических исследований Барбара Ханна использовала апокрифы и псевдоэпиграфы Ветхого Завета под редакцией Р. Х. Чарльза, а специальный редактор Д. К. Симпсон анализировал историю Товита. Симпсон читал лекции по теологии и ивриту в Сент Эдмунд Холле, преподавал иврит и Ветхий Завет в Манчестерском колледже в Оксфорде. К этой работе он написал введение на двадцать пять страниц.[262] В другом месте Барбара Ханна пишет о нём:

Симпсон читал лекции по теологии, ивриту и Ветхому Завету. У него были огромные трудности в идентификации источников, учёный проделал несоизмеримо более глубокую работу в этом направлении, чем было принято обычно. Чарльз сказал, что в эти двадцать пять, или около того, страниц Симпсон вложил серьёзный труд. Я же не возьмусь об этом судить, так как мои познания довольно скромны.

Две главные архетипические фигуры этой истории — ангел Рафаил и демон Асмодей. Рафаил — это один из четырёх ангелов, стоящих во главе ангельской иерархии. Она приведена в раввинской литературе, другие три ангела — Михаил, Гавриил, Уриил. Имя Рафаила переводится как «исцелившийся», «исцелил Господь», а также «Боже, исцели, пожалуйста». Исрафил (арабский) — имя иудейского или христианского архангела, который также несёт исцеление. На еврейском «rophe» означает «врач», корень этого слова отсылает нас к имени Рафаила. В ангеологии после Вавилонского пленения из семи архангелов (Откр. 8.2) в священных книгах по имени упоминаются только архангел Михаиил (Дан. 12:1) и Гавриил (Дан. 8:16, Лук. 1:19).

Имя Рафаила появляется только в религиозных традициях, признающих Книгу Товита каноническим текстом, то есть, мы говорим о католицизме и греческом православии, где в Иоанне 5:4 есть ссылка на ангела, нисходящего, чтобы превратить простую воду в целебную. Многие учёные считают, что речь здесь идёт о Рафаиле. Начиная со второго века, христианская ангеология и синкретическая магия стали ссылаться на Рафаила, переняв это из иудейской традиции. Имя его стало постоянно упоминаться в заклинаниях и наноситься на амулеты. В каббалистической литературе, наряду со своим уже существующим высоким чином, он был наделён и другими обязанностями. Католики считают Рафаила святым-покровителем специалистов-медиков, а также сватов, молодожёнов, путешественников и всех, кто обращается с подобными мольбами.

Из четырёх основных элементов он управляет землёй, из цветов радуги его цвет — зелёный. Он присматривает за одной из четырёх рек, вытекающих из рая. В Зогаре это ангел, в чьём ведении находятся утренние часы — время, приносящее облегчение больным и страдающим. Ассоциации, связанные с ним, а именно — целительство, зелёный цвет, солнце, река, вытекающая из рая, очень хорошо подходят к той символической роли, которую отводит ему Барбара Ханна в своей психологической интерпретации этой истории.

Асмодей или Ашмедай был злым демоном, появившимся в поздней иудейской традиции в роли Князя демонов. Иногда его идентифицируют с Вельзевулом, Абаддоном или Аполлионом, ангелом бездны, управляющим всеми остальными демонами. (Апок. 9:11). В наши дни это имя, в основном, связывают с зороастризмом, евреи познакомились с этим учением во время изгнания, впоследствии оно оказало глубокое влияние на их духовное понимание. В Талмуде Асмодею отведена центральная роль в легендах с участием Соломона. В апокрифической Книге Товита появляется хорошо известная история о любви этого демона к Саре, красивой дочери Рагуила. Асмодей убил семерых её мужей одного за другим в их свадебные ночи с ней. В конце Товиа воскурил в кадильнице сердце и печень рыбы, изгнав демона, который сбежал в Египет. Из-за той роли, которую сыграл в этом предании Асмодей, его часто называют вестником супружеского несчастья или ревности, тут его можно сравнить с Лилит. Оба этих имени и концепции, стоящие за ними, произошли, скорее всего, из Персии. Его имя означает «алчный» или «искуситель» (с персидского), дух похотливости. Но смысл не определён чётко. В целом, принято считать, что вторая часть имени Асмодея схожа с «Zend daewa», «dew», «демон». Первая же часть вполне эквивалентна «Aeshma», значит гнев.

Это история рассказывает нам про путешествие в город Рагес, один из древнейших городов мира, он был надёжно укреплён и располагался на очень старой дороге, которая вела из Вавилонии в Экбатану (где жила главная героиня повествования Сара со своим отцом Рагуилом и матерью Эдной). Рагес располагался в Мидии в Персии. Северное ответвление этой дороги стало известно как Шёлковый путь, по нему можно было попасть в Китай; следуя в южном направлении, путешественник оказывался в Индии. На протяжении тысячелетий торговцы проходили через город Рагес, а потом они могли выбрать один из трех путей в сторону Каспийского моря. Считалось, что городу три тысячи лет, а знаменитая крепость славилась своей мощью ещё задолго до времён Товита. Рагес или Рей (Радес) — место рождения персидского пророка Заратустры, здесь зародилась его великая религия. Местность была известна своими пылкими служителями, колесницами и земледельцами. Позже тут стали процветать оккультизм и магизм. Стоит отметить ещё один важный момент: здесь поселилась многочисленная колония пленных израильтян. Во времена Александра город был разрушен, восстановили его примерно в 300 годы нашей эры, но в результате резни под предводительством Чингиз Хана, его вновь сравняли с землей. Сегодня Рей (Shahr-e Ray или Rayy), расположенный около Тигерана, представляет собой промышленный центр с населённым пригородом. Здесь находится мемориальный комплекс шиитского святого Шаха Абдула-Азима, ежегодно его посещают более одного миллиона паломников.

Стоит также сказать несколько слов об Экбатане, родном городе Сары и её семьи. Геродот писал, что стены этого города-крепости выстроены кругами, одна расположена внутри другой. Согласно идее автора, один круг стен возвышался над следующим, всего их было семь — настоящее архитектурное произведение искусства! В самом центре располагался царский дворец и сокровищница.

Зубцы на первой окружности стен были белого цвета, на второй — чёрного, на третьей — алые, на четвёртой — синие, на пятой — оранжевые. Итак, зубцы этих пяти стен окрашены разными цветами, что касается предпоследней крепостной стены — зубцы её были покрыты серебром, а последней — золотом.[263]

Греческий историк Полибий из Мегалополиса пишет, что город этот был самым богатым и красивым из всех в мире.[264] Хотя в нём отсутствовала городская стена, его цитадель впечатляла своими укреплениями. Вероятно строители использовали древесину из кедра и кипариса, которую покрывали серебром и золотом. Кровля, колонны и потолки были тоже покрыты золотом и серебром. Несмотря на определённое содержание истины в этом описании, всё же это кажется несколько фантастичным: возможно, по факту эти семь стен были зиккуратом, своего рода многоярусным храмом-крепостью, которые были распространены в древние времена на Ближнем Востоке. Во время анализа Барбара Ханна проводит параллель между этим городом из Книги Товита и Новым Иерусалимом в «Откровении Иоанна Богослова». Она пишет:

В конце благодарственной молитвы Товита мы находим прекрасное описание Нового Иерусалима с вратами из сапфира и изумруда, с башнями из чистого золота. Стены и зубцы на них также золотые. Хорошо известно, что подобные города олицетворяют символ Самости. Эти видения можно назвать предвестником небесного Иерусалима из Откровения, который должен был возникнуть спустя двести или триста лет.

Эссе «Религиозная функция анимуса в Книге Товита» было составлено из 5 рукописных текстов, которые были подготовлены для лекций и публикаций в период между 1951 и 1974 годами. Не всегда можно точно определить, где заканчивается одна, и начинается другая лекция. К тому же, её заметки иногда были довольно отрывочными, а некоторый материал — узкоспециализированным. Поздние записи стали более конспективными. Её психологический анализ стал точнее. Однако более ранние материалы подготавливались тщательнее. Тексты сокращались или перерабатывались в зависимости от аудитории и тем. Но, по большей части, мы видим достаточно много повторений. Во избежании чрезмерного многословия, весь материал, и завершённый и не дописанный по этой теме, был синтезирован. Целью составителей было включить все исследования об анимусе по Книге Товита, и максимально избежать повторов.

Краткое содержание Книги Товита

Товит, набожный и богатый израильтянин, был выслан ассирийцами вместе с другими евреями в город Ниневию. Он начинает своё повествование с автобиографического обзора: «Я, Товит, всю свою жизнь следовал истине и справедливости, я был милосердным и щедрым в отношении собратьев моих». Его преданность Богу приводит к разрыву отношений с членами его израильской общины, колена Неффалимова. Он остался верен Иерусалиму, а его соплеменники стали молиться Баалу и культу тельца, которые были введены Иеровоамом. Товит в одиночестве пошёл на празднества в Иерусалим, заплатил десятину священникам, а также тридцать процентов из своего дохода отдал беднякам и нуждающимся. Сам он ещё в детстве осиротел после смерти отца. Голодным он раздавал свой хлеб, раздетым — одежду.

В Ниневии вместе с женой Анной и сыном Товией, он раздаёт милостыню и хоронит тела убитых изгнанников. Сам он остаётся чистым и даже не ест пищу язычников. При этом у него хорошие отношения с царём Энемессаром; дела Товита идут так хорошо, что как-то раз он даёт десять талантов серебра на сохранение другу в Мидии.

Когда царствование перешло к Сеннахириму (преемнику Энемессара), ситуация резко изменилась. Ассирийцы убили большое количество евреев и оставили трупы разлагаться; Товит не мог оставаться безучастным к случившемуся. Он нарушает запрет царя и тайно хоронит трупы. В конечном счёте, кто-то предаёт его, и он вынужден бежать из Ниневии, а всё его оставшееся имущество было конфисковано. С тех пор он и его семья оказались в нищете.

Во время праздника Пятидесятницы[265] убили ещё одного еврея прямо на рыночной площади. Когда Товит узнал об этом, он поднялся в свою комнату и разрыдался там. После захода солнца он выскользнул наружу, чтобы приготовить могилу для того человека. Его соседи стали над ним насмехаться: «Неужели этот мужчина не боится, что его самого убьют за подобные дела? Однажды ему удалось сбежать, и вот он снова хоронит труп». Поздно ночью он вернулся после похорон, ему пришлось спать у стены снаружи своего двора. Согласно еврейским традициям, он теперь «нечист», так как дотронулся до тела мертвеца. Ему нужно дождаться рассвета, чтобы лучи солнца осветили его дом. Пока он отдыхал под стенами двора, в его открытые глаза попали испражнения воробьёв, сидевших на стене. И на глазах образовались бельма. Городские врачи не смогли его вылечить, и Товит ослеп.

Его жене пришлось работать по дому у других людей, чтобы обеспечивать семью. Венцом всех лишений Товита был его ужасный скандал с Анной, которая была такой же честной, как и он. Он ошибочно обвинил её в том, что она украла козлёнка у хозяев, на которых работала. Обиженная Анна посмеялась над его правилом раздавать всем милостыню, тогда как теперь у него самого есть только бедность и слепота. Он сам виноват, что был таким дураком и лишился самого важного ради того, чтобы закапать труп.

Товит сокрушался от горя и плакал, он молил Бога не отворачиваться от него и спасти его от этих бед, забрав с этой бренной земли, чтобы он смог навеки упокоиться с миром.

А в это же самое время в городе Рагес в Мидии молодая женщина по имени Сара, поднявшись в спальню, тоже просила Бога забрать её на небо. Демон Асмодей досаждал ей, он до такой степени полюбил Сару, что убил уже семерых мужчин в их первую же брачную ночь, так как они должны были стать её мужьями. В то утро одна из служанок её отца поддела её, сказав, что Сара задушила всех своих мужей, в результате ни один из её браков не был консумирован, и как женщина она потерпела полный провал. «Раз они умерли, ступай за ними, тебя никто больше не хочет видеть, у тебя никогда не будет ни сына, ни дочери». Потеряв всякую надежду на то, что когда-либо появится мужчина, который пожелает на ней жениться, она взмолилась: «Забери меня отсюда, чтобы больше мне не слышать подобных упрёков. Господь, ты знаешь, что на мне нет греха. Семь моих мужей умерли, за чем мне жизнь?»

Услышав их мольбы, Бог послал им в помощь ангела Рафаила.

Позже в тот же день Товит попросил вернуть ему большую сумму денег серебром, которую доверил на хранение родственнику в Мидии. Он решил послать за деньгами своего сына Товию, чтобы тот получил наследство, если отец умрёт. Он позвал сына, чтобы попрощаться. Товит просил его не печалить мать и похоронить её рядом с ним, помнить о Боге, быть справедливым, давать милостыню, даже если сам не богат, откладывать деньги на старость, не распутничать, жениться на женщине из их колена, любить собратьев, относиться к людям с уважением, даже если кто-то ненавидит тебя, не пьянствовать, спрашивать совета у мудрых и каждый день благодарить Бога. Это слова глубоко религиозного человека.

Товия отправился на поиски попутчика и повстречал странника, который был переодетым ангелом Рафаилом. Он вернулся в дом отца, где Рафаил представился Товиту Азариасом, сыном одного уважаемого еврейского рода.[266] Товит предложил ему плату за то, что он будет сопровождать его сына в пути. И вскоре, несмотря на громкие рыдания матери, которая была убеждена, что больше никогда не увидит Товия, два путешественника в сопровождении собаки отправились в Мидию.

В первый вечер они остановились на берегу Тигра. Товий вошёл в реку, чтобы вымыться, и вдруг на него напала рыба такой величины, что она вполне могла бы его съесть. Рафаил сказал ему поймать её, чтобы вытащить из неё желчный пузырь, сердце и печень, потому что эти органы можно использовать в медицинских целях.

Потом Рафаил сказал Товию, чтобы он женился на Саре, превознося достоинства этой женщины. Однако Товия уже слышал об её одержимости и испугался за свою жизнь, ответив, что он не испытывает ни малейшего энтузиазма в отношении супружеской ночи с ней. Рафаил сказал ему, что он должен будет сжечь сердце и печень рыбы на углях в кадильнице, в результате их супружеские покои заполнит дым, который изгонит прочь злого демона.

Когда они прибыли в дом Рагуила и Эдны, родителей Сары, их приняли очень тепло. Рагуил был рад получить весточку о своём родиче Товите, но все они заплакали, когда узнали о его слепоте. Во время торжественного обеда Товий попросил «брата Азариаса» рассказать об их деле. Рагуил предупредил Товия о судьбе, постигшей предыдущих семерых мужей Сары. Но Товий теперь уже ничего не беспокоило.

Сару отдали в жёны Товию, Эдна вместе с дочерью не смогли удержаться от слёз, навеянных страхом. А Рагуил тайно приготовил могилу для Товия: чтобы, в случае смерти мужчины, никто бы не узнал, что ещё одного мужа его дочери постигла печальная участь. Во время брачной ночи явился Асмодей, но Товия изгнал его с помощью дыма. Демон улетел, отправившись в самую отдалённую часть Египта. Товий и Сара поднялись с брачного ложа и стали вдвоём молиться Богу, прося благословить их брак, чтобы он был счастливым, и они встретили бы старость вместе.

Утром к Эдне пришла служанка, чтобы сообщить, что молодожёны живы и мирно спят. Это была великая радость для всех, и они решили праздновать свадьбу четырнадцать дней. Рафаила отправили взять деньги у их родственника Гаваила в Мидии. Когда он вернулся, начались празднества.

Двухнедельное пиршество подошло к концу, Рагуил и Эдна дали молодожёнам половину своего состояния и отправили их в путь, пожелав им процветания и большого потомства. Родители очень хотели увидеть своих внуков прежде, чем придёт их время умирать.

В это время Анна, будучи уверенной в смерти единственного сына, обвиняла в этом своего мужа. Каждый день она ждала его у дороги, отказываясь от еды. По ночам женщина безутешно оплакивала своё дитя. Когда же он вернулся живым, её радость была безмерна. Следуя наставлениям, Товий намазал желчью рыбы глаза отца, а когда их начало жечь, он снял с них белую плёнку. Семь дней Товит и Анна веселились, празднуя свадьбу сына. Когда Товит захотел заплатить Рафаилу, последний ответил, что правильно хранить тайны царя, но благородно раскрывать дела Бога. Он признался в том, что он ангел, и всегда был рядом с Товитом и Сарой, когда они молились. Рафаил был также около Товита, когда он хоронил мёртвого. Все были переполнены чувствами и упали ниц перед ангелом, но Рафаил сказал, что им нечего бояться, ведь он пришёл лишь для того, чтобы исполнить волю Бога. И с этими словами, он покинул их.

Товит заканчивает эту историю прекрасным гимном, в которым славит величие и щедрость Бога, напоминая своему сыну, что ему следует всем сердцем стремиться к Господу, и тогда Господь всегда будет рядом с ним. Благодари Бога, славь предвечного Царя, чтоб была сооружена Его скиния с радостью, чтобы стены Иерусалима построены были из драгоценностей, а улицы выложены дорогими камнями. А в конце он предупреждает о падении злосчастного города Ниневии.

После смерти родителей Товия и Сара, похоронив их как положено, уезжают со своими детьми в Мидию, где ещё много лет живут вместе с Раугилом и Эдной. Товий прожил долгую, честную жизнь и умер, когда ему было сто двадцать семь лет. Он видел, как пали ассирийцы, а город Ниневия был разрушен.

Первая часть

До наступления средних веков найти информацию об анимусе практически невозможно. Существует какое-то количество работ о ведьмах и летописи, повествующие о женских грехах. Образ анимы ясно представлен в Святой Перпетуи, о которой писала доктор фон-Франц.[267] Анимус был признан отдельной фигурой не так уж давно. Признаки его обнаружения можно увидеть даже за пределами юнгианской психологии. Эмили Бронте пишет именно о нём в следующих строках: “Ответь, почему же я выбрала тебя!.. Призрак, всегда сопровождающий меня... Мой раб, мой друг и мой король».[268] Жорж Санд, которая очевидно не понимала, что анимус принадлежит женщине, писала своему другу Густаву Флоберу (этому непревзойдённому мастеру реализма в литературе), спрашивая его, почему он не позволяет анимусу писать, как это делает она. Нам не стоит игнорировать эти первые проявления.

Возможно, что самый известный и яркий пример анимуса мы найдём в Книге Товита. Она не была включена в Библию, но её печатают в некоторых Библиях, где есть апокрифы между Ветхим и Новым Заветами. Во всяком случае, во времена моей юности эта книга в большинстве Библий, и я выросла на этой ветхозаветной истории. А когда я стала взрослой, то была невероятно удивлена, когда обнаружила, что в самом Ветхом Завете история Товита отсутствует. Несмотря на мою неспособность читать на арамейском, который предположительно считался исходным языком этого текста, я всё же рискну проанализировать её, так как в этом рассказе содержится изумительный пример для нашей темы, а также прототип одержимости демоном, феномен, который встречается снова и снова в средневековых текстах, где речь обычно идёт о девушках, попавших во власть призраков.

В Книге Товита объединены еврейская набожность и мораль с восточным фольклором, эта история стала популярной и у евреев и у христиан. Молитвы, псалмы и слова мудрости обогащают наше понимание веры и создают у нас представление о религиозной обстановке, в которой находился автор. Он использовал литературную форму, схожую с Книгой Юдифи или Книгой пророка Ионы в назидательных целях, для обучения праведному поведению и должному отношению к собратьям и распространению религиозного благочестия. А также, чтобы поведать «хорошую сказку». В книге содержится огромное количество теологических принципов и мудрости, включая описание функций и деяний ангелов, почитания родителей, справедливого и благочестивого поведения, святости брачных уз, важность молитвы и милосердия. Видимо, книга была написана на арамейском, а позже затерялась в веках. До 1955 года греческий перевод, существовавший в трёх вариантах, считался исходным текстом. В этот год в пещере 4 в Кумране были найдены фрагменты книги на арамейском и еврейском языках. История обрела свою популярность с момента написания и уже в 20 веке оказала глубокое влияние на еврейскую и христианскую литературу, а также средневековое искусство. К 150 году нашей эры она была тщательно переработана евреями и обрела свой нынешний вид, после чего книгу незамедлительно перевели на различные языки, ввиду распространения христианства до Одессы на востоке, до Рима и Африки на западе, и до Эфиопии на юге.

Египет, Персия, Мидия, Ассирия и Палестина — в любой из перечисленных стран могло изначально возникнуть это произведение. В каждом случае есть серьёзные аргументы как за, так и против. Но и по сей день среди исследователей Товита так и нет единого мнения на этот счёт. Географические и исторические ошибки исключают возможность её месопотамского происхождения, но в то же самое время, в книге хорошо отражены условия жизни диаспоры, и она вполне могла быть создана для нужд этих людей. Хотя во второй половине двадцатого века перевес был явно на стороне версии о египетском происхождении текста. Во второй половине того же столетия стали более весомыми мнения учёных, выступающих за идею, что книга возникла в восточной диаспоре. За последние 150 лет датировка Книги Товита перемещалась от седьмого века до нашей эры до второго века до нашей эры. Основываясь на исторической путанице, присущей ассирийской хронологии и существовавшим после вавилонского пленения обычаям, большинство современных исследователей относят книгу к периоду между 250 и 175 годами до нашей эры. Получается, что она была написана после канонизации пророков, нёсших слово Божье (Тов. 14:4), но до маккавейского периода, когда царил беспорядок и антиязыческий дух (Тов. 13:11; 14.6-7).

Вероятнее всего, Книга Товита была написана где-то между третьим и вторым веками до нашей эры, при этом предположительно в её основу легли ещё более древние египетские и персидские источники. В аналитической психологии все подобные книги, прошедшие через невероятно большое количество рук, стоит исследовать с помощью методов, применяемых при анализе мифов и сказок. Их можно рассматривать как с женской точки зрения, так и с мужской. После анонса этой лекции, мне пришла в голову мысль, что людям, знакомым с содержанием этого текста, подобное название может показаться крайне странным. «При чём здесь анимус?» - этот правомерный вопрос вполне мог бы у них возникнуть, данная история была бы очень уместна в качестве примера, иллюстрирующего мужскую психологию и аниму. В таком случае, Сара гораздо лучше подошла бы на роль анимы, одержимой демоном, вместо того, чтобы быть женщиной, одержимой анимусом.[269]

Теперь же, как и в случаях Иакова и Исава, египетской «World-weary Man» (“Пресыщенный человек») или Норберт у Хью де Сент Виктора, меня одолевают сильные сомнения, стоит ли использовать данную историю, так как я понятия не имею, на каком языке она была изначально написана. В случае Товита никто точно не знает, каким же был исходный язык, а так же существует много противоречивых мнений о её географическом месте происхождения и точной дате. Самая ранняя копия, доступная нам, написана на арамейском (так называют северную ветвь семитской группы языков, куда входят также сирийский и халдейский).

По большей части, в апокрифах мы видим версию на иврите, датируемую 175 годом до Рождества Христова. Для этой лекции я использовала апокрифы и псевдоэпиграф Ветхого Завета под редакцией Р.Х. Чарльза, который был напечатан издательством «Oxford Clarendon Press» в 1923 году. Главный редактор Чарльз — член «Мертон колледжа» в Оксфорде, а также Британской академии, был широко известным библеистом с блестящей репутацией всемирно признанного учёного. Д.К. Симпсон – специальный редактор Книги Товита, был очень уважаемым в Англии специалистом в своей области.

У Симпсона, читавшего лекции в Оксфорде по теологии, ивриту и Ветхому Завету, я заимствовала несколько предположений. В своих изысканиях он столкнулся со значительными трудностями, пытаясь идентифицировать источники, и в результате проделал очень серьёзную работу, редактируя это издание. Чарльз высоко оценил старания Симпсона, но я воздержусь высказывать личное мнение по этому поводу, так как мои познания в этой области весьма скромны. Одно из важных предположений Симпсона заключается в том, что эта книга была написана евреем, находившимся в изгнании в Египте. И писал он её для своих собратьев, которые оказались в таких же условиях. Автор выражает надежду когда-нибудь снова попасть в родные края.

Было предположение, что Книга Товита была создана под влиянием зороастризма. Но персидские мотивы в те времена могли естественным образом войти в еврейскую культуру, Их наличие не служит доказательством, что весь текст целиком пришёл из зороастризма. Несомненно, что автор был убеждённым приверженцем иудаизма. Но при этом Симпсон отмечает, что «вера в демонов и магию шла бок о бок с широтой культурного восприятия и свободным взглядом на жизнь, которых не встретишь в работах ни одного из палестинских авторов, дошедших до наших дней».[270] Версия о египетском происхождении книги недавно получила ещё одно подтверждение. Были найдены подлинные источники, на которые опирался, по-видимому, автор, создавая сюжет с использованием литературных аллюзий. Это видно в его размышлениях и религиозных идеях, не имеющих отношения к иудаизму.

Дополнительной поддержкой взглядов Симпсона послужило открытие свитков Мёртвого моря. Он с новым энтузиазмом доказывает, насколько эта книга обязана египетским сказаниям о благодарных мертвецах и фольклорным историям об Ахикаре, который был визирем, высокопоставленным сановником в Сеннахириме при ассирийском царе (704-681 годы до Р.Х.), в этом предании есть характерные особенности, отсылающие нас к библейскому Иову. (Согласно Товиту, Ахикар был племянником Иова). Считается, что эта книга опровергает Трактат о Хонсу (египетском Боге Луны), в котором можно найти миф со схожими чертами. В этой легенде прекрасный Хонсу перевоплощается в другой образ, чтобы исцелить принцессу, попавшую во власть демона. Здесь возникает явная ассоциация с халдейским богом Луны Нанном из Ура, я уже упоминала об этом в лекции об Иакове и Исаве. Некоторые исследователи даже утверждали, что Товит был написан, чтобы доказать несостоятельность трактата о Хонсу. Это подтвердило бы, что только Яхве, и ни один из египетских богов, смог бы справиться с подобной ситуацией, исцелить девушку, одержимую демоном. Тема спасения девушки от злого демона мужского рода появилась задолго до написания Товита.

Итак, для нас самым интересным будет именно этот мотив одержимости девушки демоном мужского пола, и последующее её исцеление. Предположительно Книга Товита была написана в последней четверти третьего века до нашей эры. Несомненно, этот сюжет можно считать архетипическим, поэтому он может существовать совершенно независимо от различных метаморфоз и влияний, что может быть не очевидно для таких авторов как Симпсон. Подобный сценарий появляется настолько часто, а география его распространения так обширна, что его принадлежность к архетипическому слою бесспорна. Думаю, что нам стоит начать именно с этого аспекта, как в случае с Иаковом и Исавой было крайне полезно обсудить тему эго и тени. Я не уверена, однако, что из Книги Товита мы сможем почерпнуть столько же, как это произошло во время вышеупомянутой лекции. Причина состоит в том, что вопрос отношений между эго и тенью очень схож для обоих полов. Поэтому тот факт, что повествователи были, предположительно, мужского пола скорее помогали, чем мешали понять материал. Но в случае Сары из Товита, мы столкнёмся скорее с препятствием, хотя весьма полезно увидеть эту историю глазами мужчин. Пожалуй, практически во всех случаях письменных свидетельств об одержимости, у нас нет доступа к взгляду со стороны реального анимуса, которого и нужно заключить в смолу для трансформации.[271] Речь всегда идёт о неком внешнем дьяволе, который не принадлежит индивидуальной психике женщины. Он вторгается в психическую реальность женщины, и она всецело оказывается в его власти. Но из-за этого это не становится менее интересным для исследования нашей проблемы с практической точки зрения. Из «Эона» мы знаем, что личную тень сравнительно легко интегрировать.[272] Серьёзные трудности возникают тогда, когда в персональную тень вторгается коллективная.

Я уже отмечала, что вопрос эго и тени стоит одинаково остро для обоих полов. Юнг как-то сказал, что нет никакого смысла спорить о подлинности снов Сократа, важно лишь то, что в них проявлено состояние бессознательного тех времён.

В нашем случае оба рассказчика были мужчинами, хотя исходная история имеет отношение к молодой женщине. Мы должны отнести довольно многое на счёт проекций анимы. В большинстве случаев одержимости, а то и во всех, речь не идёт об одержимости индивидуальным анимусом, а скорее внешним дьяволом. Причины этого мы обсудим позже. В лекциях о Иакове и Исаве я уже показывала, что личная тень сравнительно легче поддаётся интеграции. Психическая одержимость возникает в случае, когда в область персональной тени проникает коллективная. Человек чувствует себя крайне уязвлённым, оказавшись в такой ситуации. И, чем меньше он осведомлён о своей собственной тени, тем больше подвержен возможности вторжения в его психику архетипического дьявола. В результате человеку может быть сложно отличить один феномен от другого.

В Товите имя демона — Асмодей, его считают царём демонов, иногда его идентифицируют с Вельзевулом или Аполлионом, ангелом бездны.[273]

Это напоминает доклад Адольфа Портмана в Эраносе в 1952 году о вирусе гидрофобии (бешенство). Вирус внедряется в жертву для того, чтобы распространяться дальше.[274] С той же целью и демон порабощает человеческое существо, чтобы заставить его жить в соответствии со своими целями. Возможно одно из двух: уничтожение вируса или смерть жертвы, в случае пс<