Гипотеза о ядре нашего невежества.

Есть такая гипотеза для описания источника и механизма, которые запустили и питают энергией процесс погружения в невежества.

Это мессианское мышление прослойки образованных интеллектуалов, которые создают модели жизнеустройства и убеждают власть и население произвести по их моделям реформы – притом, что они забыли (или не знали), как устроены и действуют ранее созданные системы культуры. Если учесть, что и вся природа уже окультурена и зависит от техносферы, то энтузиазм интеллектуалов уже действительно способен уничтожить бытие. Ведь теперь и почти вся масса «цивилизованных» детей сидят у экранчиков, погруженные в мир компьютерных игр – более реальных, чем сама реальность.

Талибы взрывают статую Будды, ИГИЛ взрывает Пальмиру. Ах, это невежество фанатиков! А у нас элитарная интеллигенция взорвала и распылила СССР – систему, в которой вызревали потенциалы для всеобщего оздоровления. Так ведь это именно невежество фанатиков, только с научными степенями. Их невежество у них так укоренилось, что они до сих пор скачут и радуются – почитайте блоги.

Либеральный философ Дж. Грей называет всю современную западную политическую философию «мышлением в духе страны Тлён». Он пишет, что ошибочное представление человека как индивида привело к бессилию либеральной мысли. По словам Грея, «подобное понимание господствующих сил столетия… не предвещает ничего хорошего современной политической философии или либерализму».

Но отказ советского и постсоветского обществоведения еще круче, и мы запаздываем в изучении этой угрозы.
«Мышление в духе страны Тлён» - аллегория, приложенная Дж. Греем к современному мышлению удивительно точна, вспомним ее суть.

В рассказе-антиутопии Хорхе Луиса Борхеса «Тлён, Укбар, Orbis tertius» (1944) говорится о том, как ему странным образом досталась энциклопедия страны Тлён. В ней были подробно описаны языки и религии этой страны, ее императоры, архитектура, игральные карты и нумизматика, минералы и птицы, история ее хозяйства, развитая наука и литература – «все изложено четко, связно, без тени намерения поучать или пародийности». Но весь этот огромный труд был прихотью большого интеллектуального сообщества («руководимого неизвестным гением»), которое было погружено в изучение несуществующей страны Тлён. Жители этой страны были привержены изначальному тотальному идеализму.

То описание СССР, которое с конца 70-х годов составлялось элитой отечественного обществоведения, было именно «энциклопедией страны Тлён». Описание это становилось год от года все более мрачным, к 1985 году слившись с образом «империи зла», сфабрикованным идеологами администрации Рейгана. И постепенно большая часть интеллигенции впала в «тотальный идеализм».

Ничего в этом плане не изменилось с тех пор. Те же профессора и академики советуют сегодня Правительству России, они же обучают российскую молодежь – по тем же учебникам, составленным из текстов «энциклопедии страны Тлён».

Вспомним становление и институционализацию этого типа невежества в СССР и в постсоветской России.

Вот, на лекции 29 апреля 2004 г. в клубе «Bilingua» (Москва) выступает Симон Кордонский – член одной из трех интеллектуальных групп, которые замышляли реформу (сам он принадлежал к группе Т.И. Заславской).

Он излагает свою версию первого этапа разработки (здесь неважно, преувеличит ли он или нет – важен тип мышления): «На семинаре в “Змеиной горке” в Питере в 1985 году, собственно, все и познакомились: большая часть как ушедших, так и еще действующих политиков и экономистов».

Как же он характеризует сегодня «ушедших и еще действующих политиков и экономистов»?

Он выделяет такую их главную черту: «Мое глубокое убеждение состоит в том, что основной посыл реформаторства - то, что для реформатора не имеет значения реальное состояние объекта реформирования. Его интересует только то состояние, к которому объект придет в результате реформирования. Отсутствие интереса к реальности было характерно для всех поколений реформаторов, начиная с 1980-х годов до сегодняшнего времени... Что нас может заставить принять то, что отечественная реальность – вполне полноценна, масштабна, очень развита, пока не знаю» [Кордонский С. Социальная реальность современной России. www.POLIT.ru/lectures/2004/05/11/kordon.html].

Для образованного человека это признание кажется чудовищным, а поди ж ты! Такая безответственность не укладывается в голове, но это говорится без всякого волнения, без попытки как-то объяснить такую интеллектуальную патологию. А ведь в тот момент С. Кордонский работал референтом президента.
Присутствовавший на лекции Глеб Павловский, который тогда тоже занимался разработкой реформ в плане политики, добавляет: «Лет 15 назад, при начале нашего общественного движения, имела место неформальная конвенция. Конвенция о том, что знания о реальности не важны для какого-то ни было политического или общественного действия. Действительно, эта конвенция состоялась, и реформаторы действовали внутри нее, как часть ее. С моей точки зрения, утверждения докладчика можно интерпретировать так, что собственно реформаторы были людьми, которые согласились действовать, не имея никаких представлений о реальности, но при наличии инструментов для преобразования, изменения того, что есть, особенно в направлении своих мечтательных предположений. Эти люди делали то, что они делали, и погрузили остальных в ситуацию выживания.

Пример этих реформ это то, что происходило в правовой сфере, где либерализация процессуального законодательства конца 80-х, начала 90-х годов привела к тому, что условия населения в лагерях стали пыточными, каковыми они не были при Советской власти. Они и продолжают ими быть, это продолжает усугубляться, там существует отдельная социальная реальность, которая совершенно не описывается современными правозащитниками».

Но разве положение изменилось, разве эта конвенция отменена? Разве бесстрастная констатация патологии заменяет рефлексию и поиск путей к исправлению? Ни в коей мере.

Павловский продолжает уже о нынешнем обществоведении, которое обеспечивает интеллектуальную поддержку политиков: «Они развивают очень изощренные технологии, в том числе исследовательские, политические, научные, общественные технологии вытеснения любого реального знания... Это... питает энергетикой наш политический и государственный процесс, - уход от знания реальности, отказ, агрессивное сопротивление знанию чего бы-то ни было о стране, в которой мы живем».

Мышление в духе страны Тлён!
После лекции Кордонского была дискуссия, и он высказал странную мысль, что «реформ не было» – так, мелочи. Его и спрашивают об одной из «мелочей»:

«Рогов. Реформ не было, а отпуск цен был. Это был благотворный шаг?

Кордонский. А хрен его знает».

Представьте, одного из соавторов доктрины реформ через 12 лет после либерализации цен спрашивают, какова нынешняя оценка этого шага, и он отвечает: «А хрен его знает».

Эти наши интеллектуалы взорвали СССР системно и тщательно. Каждая частная реформы была так плотно встроена в главную доктрину, что было бесполезно кричать, умолять, доказывать и проклинать. И на что они надеются?

Вот, в книге «История педагогики и образования» уже пишут о реформе российского образования: «Первый этап, начавшийся с середины 1980-х гг. и продолжавшийся до 1992 г., был этапом развития альтернативного образования. По свидетельству большинства отечественных и зарубежных ученых и практиков, к середине 1980-х гг. в Советском Союзе была создана одна из сильнейших систем образования в мире. Она укрепляла своим потенциалом государственную мощь и цементировала общественное сознание, поддерживала необходимый уровень научно-технической мысли, осуществляла интеллектуальное самообеспечение страны в условиях ее международной изоляции. Российская система образования стимулировала социальную мобильность молодежи и предоставляла широкие гарантии бесплатного образования на всех уровнях, что, в свою очередь, обеспечивало его массовость и общедоступность…

Однако во второй половине 1980-х гг. сложились неблагоприятные условия для осуществления намеченных задач реформирования, поскольку реформа проводилась в обстановке глубокого политического и социально-экономического кризиса, неопределенности, бессистемности и несинхронизированности экономико-политических и образовательных преобразований, в целом реформы продвигались нерешительно и носили неявный характер» [Мазалова М., Уракова Т. История педагогики и образования. М.: Высшее образование. 2006].
Реформы по моделям интеллектуалов с мессианским мышлением – особый тип невежества, который обволакивает всю нашу культуру!