Языковая картина мира. Концептуальная картина мира

ЯЗЫКОВАЯ КАРТИНА МИРА, исторически сложившаяся в обыденном сознании данного языкового коллектива и отраженная в языке совокупность представлений о мире, определенный способ концептуализации действительности. Понятие языковой картины мира восходит к идеям В. фон Гумбольдта и неогумбольдтианцев (Вайсгербер и др.) о внутренней форме языка.

Современные представления о языковой картине мира в изложении акад. Ю.Д.Апресяна выглядят следующим образом.

Каждый естественный язык отражает определенный способ восприятия и организации (= концептуализации) мира. Выражаемые в нем значения складываются в некую единую систему взглядов, своего рода коллективную философию, которая навязывается в качестве обязательной всем носителям языка. Свойственный данному языку способ концептуализации действительности отчасти универсален, отчасти национально специфичен, так что носители разных языков могут видеть мир немного по-разному, через призму своих языков.

С другой стороны, языковая картина мира является «наивной» в том смысле, что во многих существенных отношениях она отличается от «научной» картины. Таковы, например, представления о внутреннем мире человека, которые отражают опыт интроспекции десятков поколений на протяжении многих тысячелетий и способны служить надежным проводником в этот мир.

Так, например, заповеди наивной этики реконструируются на основании сравнения пар слов, близких по смыслу, одно из которых нейтрально, а другое несет какую-либо оценку, например: хвалить и льстить, обещать и сулить, смотреть и подсматривать, свидетель и соглядатай, добиваться и домогаться, гордиться и кичиться, жаловаться и ябедничать и т.п. Анализ подобных пар позволяет составить представление об основополагающих заповедях русской наивно-языковой этики: «нехорошо преследовать узкокорыстные цели»; «нехорошо вторгаться в частную жизнь других людей»; «нехорошо преувеличивать свои достоинства и чужие недостатки».

Итак, понятие языковой картины мира включает две связанные между собой, но различные идеи:

1) что картина мира, предлагаемая языком, отличается от «научной» (в этом смысле употребляется также термин «наивная картина мира») и

2) что каждый язык «рисует» свою картину, изображающую действительность несколько иначе, чем это делают другие языки.

Концептуальная картина мира – это имеющиеся у челове­ка знания и представления о действительности как результат его психологической активности. Познавая окружающий мир, человек формирует общие понятия, которые объединяются в систему знаний о мире. Основная часть знаний закрепляется в языке значениями конкретных языковых единиц. В единицах языка в виде гносеологических (гносеология – теория познания) образов закрепляются элементы действительности.

Концептуальная картина мира значительно шире и богаче ЯКМ, поскольку сведения о мире кодируются не только вербально, но и невербально (визуальным, акустическим, тактильным, проксемическим и другими кодами).

Но обе картины мира взаимосвязаны. Язык не мог бы выполнять роль средства общения, если бы не был связан с концептуальной картиной мира. Эта связь осуществляется в языке двояким способом. Язык означивает отдельные элементы концептуальной картины мира. Это означивание выражается обычно в создании слов и средств связи между словами и предложениями. Язык объясняет содержание концептуальной картины мира, связывая в речи между собой слова.

Одно и то же понятие, один и тот же кусочек (или фрагмент) реальности имеет разные формы языкового выражения в разных языках – более полные или менее полные. Слова разных языков, обозначающие одно и то же понятие, могут различаться семантической емкостью, могут покрывать разные кусочки реальности. Кусочки мозаики, представляющей картину мира, могут различаться размерами в разных языках в зависимости от объема понятийного материала, получившегося в результате отражения в мозгу человека окружающего его мира.

Способы и формы отражения, так же, как и формирование понятий, обусловлены спецификой социокультурных и природных особенностей жизни данного речевого коллектива. Расхождения в языковом мышлении проявляются в ощущении избыточности или недостаточности форм выражения одного и того же понятия, по сравнению с родным языком, изучающего иностранный язык. Есть языки, которые богаты словами со специфическим значением и бедны словами с родовым значением. Австралийские племена имеют отдельные названия почти каждой мельчайшей детали человеческого тела: так, например, у них существует много отдельных слов, обозначающих верхнюю часть руки, ее переднюю часть, правую руку, левую руку и т.д., но нет слова «рука». В языке туземцев Тасмании нет слова для понятия «дерево», но есть специальные названия для каждой разновидности эвкалипта и акации и т.д.

Русский язык чаще и с большей детализацией фиксирует звуковые ощущения, в то время как во французском языке чаще используются при номинации цветовые впечатления. Луи Арагон в романе «Бланш, или Забвение», касаясь языковых, писал: «… Французский язык – язык без слуха …; какая бедность средств для всего, что касается звука …, шума, пения, мелодии или неблагозвучия. В этой области рядом с английским или русским языком он выглядит как бедный родственник». Арагон говорит о глухоте французского языка, а не его носителей. Французский народ обладает богатой музыкальной культурой. Но многие звуковые впечатления не получили в языке дифференцирующих обозначений, например, звук и звон, действие со звуком и без звука (стук, удар).