Развлечения и приколы (с. 30–55)

 

Эта часть сценария становится, как я условно называю, «предвкушением раскрытия замысла». На ее основе создается постер картины. Кадры отсюда чаще всего попадают в трейлер[50] фильма. Здесь можно расслабиться, перестать беспокоиться о развитии сюжета (до центрального момента все равно не произойдет ничего из ряда вон выходящего) и просто получить удовольствие. Эта часть сценария дает нам ответ на вопрос «Почему я решил посмотреть фильм? Что такого интересного в его замысле, его постере и основной идее?» Когда исполнительный продюсер просит меня добавить «еще несколько эпизодов», я помещаю их именно в этой части сценария.

По мне, так это сердце картины. Когда я понял, как именно должна работать данная часть сценария и зачем она вообще нужна, то совершил настоящий профессиональный прорыв. То, о чем я говорю, произошло летом 1989 года, и это был вполне конкретный момент моего искреннего ликования, что случается в жизни не так уж и часто. Я работал над черновым вариантом сценария «Стой! Или моя мама будет стрелять…», но процесс шел очень туго. У меня имелся отличный замысел: «У “Грязного Гарри”[51] появился новый партнер – его мама». Но что дальше? О чем фильм? В чем динамика развития этого комедийного сюжета? (Думаю, многие из вас до сих пор задаются подобным вопросом.) И вот однажды, когда я сидел в своем офисе в Санта‑Барбаре, меня осенило: самая медленная погоня в мире! Что если полицейского Джо и его маму обстреливают преступники? А затем начинается погоня? Вот только за рулем оказывается не Джо, лихо запрыгнувший в автомобиль и готовый «жечь резину», а его мама. И она ведет машину абсолютно как мама, останавливается на всех светофорах и даже пытается в эти моменты обнимать сына. Сценарий у меня купила студия Universal. На нашей первой рабочей встрече продюсер признался мне, что он принял решение, когда прочитал именно эту сцену. Почему? Потому что именно тогда он понял, что в моей идее что‑то есть. Я дал ему ожидание раскрытия замысла. И куда же я поместил этот замечательный эпизод? Туда, где он и должен быть, – в часть сценария под названием «Развлечения и приколы». Кстати, в драматическом кино подобное тоже работает. В «Крепком орешке» это именно тот момент, когда герою Брюса Уиллиса удается перехитрить террористов. В «Телефонной будке» – когда герой Колина Фарелла осознаёт всю серьезность своего положения. На время мы отвлекаемся от развития сюжета и концентрируемся на основной идее картины. Мы находимся в ожидании раскрытия замысла, и нам не нужно ничего больше. Я назвал эту часть сценария таким образом еще и потому, что тональность повествования здесь легче, чем в других частях. Так что герою Джима Керри в фильме «Брюс Всемогущий» приходится почувствовать себя в роли Создателя. А герою Тоби Магуайра приходится опробовать свои странные сверхспособности в «Человеке‑пауке». Кроме того, именно в этой части сценария происходят самые бурные разборки между друзьями во всех фильмах категории «Два товарища». Улавливаете?

Развлечения и приколы. Поймите их, полюбите, примените.

 

Поворотная точка (с. 55)

 

Сценарий фильма условно состоит из двух частей, и поворотная точка на странице 55 словно линия водораздела между ними. Не умаляя значимости двух точек перехода в конце первого и второго актов, я хочу отметить важность поворотной точки, особенно в самом начале работы над структурой сценария. Пересмотрев сотни кинофильмов, я пришел к выводу, что поворотная точка является для главного героя либо «подъемом», когда кажется, что он достиг всего (иногда это лишь иллюзия), либо «провалом», когда весь мир вокруг него рушится (что тоже может оказаться ошибочным впечатлением). Далее все должно двигаться только в правильном направлении. Когда вы определились с тем, какая поворотная точка должна быть в вашем сценарии, вы словно крепко‑накрепко забили гвоздь в стену. Теперь на этот гвоздь можно надежно намотать бельевую веревку, которой в метафорическом смысле является ваша история.

Я понял, насколько важна поворотная точка в фильме, только благодаря счастливой случайности. На заре своей карьеры сценариста я частенько записывал звуковую дорожку фильмов на аудиокассеты, чтобы слушать их в автомобиле в своих постоянных поездках между Санта‑Барбарой и Лос‑Анджелесом. В то время у меня было очень туго с финансами, и потому я покупал самые дешевые аудиокассеты, вмещавшие по 45 минут записи на каждой стороне. По случайному совпадению дорога между Санта‑Барбарой и Лос‑Анджелесом делится точно пополам горным перевалом. Таким образом, через 45 минут пути, когда я добирался до вершины холма, заканчивалась первая сторона кассеты, и я переворачивал ее. Однажды я записал ставшую классикой комедию «В чем дело, док?» режиссера Питера Богдановича с Райаном О’Нилом и Барбарой Стрейзанд в главных ролях. На следующий день, когда я достиг вершины холма, я обнаружил, что картина четко разделена на две половины и что ее поворотной точкой является провал.

 

Чему могут научить нас старые фильмы? Многому. Например, какой должна быть поворотная точка, как в фильме «В чем дело, док?», когда персонажи Райана О’Нила и Барбары Стрейзанд переживают полный провал

 

Первая часть фильма завершается тем, что гостиничный номер персонажа О’Нила охвачен пожаром. И вот на следующий день он просыпается, понимая, что разорен, и видит героиню Барбары Стрейзанд, которая хочет ему помочь – в конце концов, пожар случился по ее вине! Представьте себе мои чувства, когда я доехал до вершины холма и в этот момент закончилась первая часть фильма, записанная на аудиокассету. Картина делится на две равные части! Так для меня открылась значимость и смысл сильной поворотной точки в сценарии.

После этого я начал замечать, что во многих фильмах поворотная точка меняет всю динамику картины. Тем не менее она не просто представляет «подъем» или «провал» главного героя. На многих встречах, посвященных обсуждениям сценариев, можно услышать фразу, что «развитие проблемы достигает своего пика в центральном моменте». Это действительно так. Развлечения и приколы заканчиваются. Возвращаемся к основной истории. Если центральный момент в вашем сценарии представлен «фальшивой победой», например, в категории фильмов «Джинн из бутылки» главный герой волшебным образом открывает в себе сверхспособности, то главному действующему лицу кажется, что он добился всего, о чем мечтал. Однако это не более чем иллюзия, и ему придется еще многое испытать, прежде чем он выучит свой урок. Ему только кажется, что все замечательно.

В рамках предложенной мной структуры сценария у центрального момента есть пара – сюжетная точка, которая называется «Все потеряно», или, иными словами, «фальшивый провал». Она появляется на странице 75. Эти два пункта образуют одно целое, так как являются противоположностями друг друга. Основное правило гласит: все не так хорошо, как кажется в поворотной точке, и все не так плохо, как представляется в части «Все потеряно». И наоборот! Например, в фильме «В чем дело, док?» герой Райана О’Нила фактически получает желанный приз в моменте «Все потеряно» на странице 75. Но это фальшивая победа, испорченная бандой мошенников на церемонии награждения. Фактически она дает начало третьему акту. Поворотная точка всегда представляет собой либо иллюзию победы, либо иллюзию поражения, а сюжетная точка «Все потеряно» – это ее противоположность.

Не верите?

Пересмотрите еще раз фильмы в выбранном вами жанре и убедитесь, что эта ось «Поворотная точка – “Все потеряно”» присутствует в каждом из них.

 

«Плохие парни наступают» (с. 55–75)

 

Самая сложная часть сценария – страницы с 55‑й по 75‑ю, от поворотной точки до «Все потеряно». Это горькая правда. Еще ни разу у меня не получилось написать данную часть легко и непринужденно, и нет никакого другого способа справиться, кроме упорного труда.

Вот где в полной мере пригодится ваше упрямство!

Описание «Плохие парни наступают» применимо к ситуации, в которой оказывается главный герой во время поворотной точки. Кажется, что кругом тишь да гладь. Вроде бы плохие парни – будь то люди, явления природы или что‑то еще – повержены и в стане главного героя царит взаимопонимание. Но не все так просто. Именно в этот момент плохие парни решают провести перегруппировку сил и послать в бой тяжелую артиллерию. И именно в этот момент внутренние разногласия, сомнения и зависть начинают разъединять команду главного героя.

Данная часть сценария всегда давалась мне с трудом. Это самая слабая часть в картине «Мне хватит миллиона», и в какой‑то момент мы с Колби даже были уверены, что она испортит нам весь фильм. Так же трудно дела шли и при нашей совместной с Шелдоном Буллом работе над молодежной комедией «Совсем дрянные девчонки» (кроме того, мы не знали, что в тот момент Тина Фей[52] уже работала над сценарием «Дряные девчонки»). В нашей очень похожей истории четыре ученицы старших классов – типичные неудачницы решают выступить против самоуверенных блондинок, считающих себя королевами школы. К наступлению центрального момента они их «победили» и стали самыми знаменитыми девчонками в школе. И что дальше? Ни Шелдон, ни я понятия не имели.

Мы нашли ответ на этот вопрос после долгих и мучительных раздумий, обратившись к нашим основным инстинктам. Плохие девчонки накопили силы для нового удара. Мы даже написали довольно смешную сцену, посвященную этому. Затем в стане наших героинь начались внутренние разногласия. Популярность вскружила им головы, и каждая стала приписывать себе заслугу одержанной победы. Поспорив, кто из них популярнее, подруги поссорились. К точке «Все потеряно» складывается ситуация полностью противоположная той, что была в центральном моменте: плохие девчонки берут реванш и возвращают свой статус, а наши героини со стыдом покидают поле битвы. Вот уж точно, все потеряно.

У нас ушли недели на то, чтобы найти этот простой сюжетный ход. Очевидным он кажется только теперь, когда проблема решена.

Вот классический пример того, что должно происходить в любом сценарии в части «Плохие парни наступают». Силы, объединившиеся против героя, его внутренние и внешние враги усиливают хватку. Зло не сдается, а помощи нашему герою ждать неоткуда. Он должен справиться с испытанием в одиночку. Надвигается катастрофа, и это приводит нас прямиком к следующей части.

 

«Все потеряно» (с. 75)

 

Как уже говорилось ранее, сюжетная точка «Все потеряно» находится на 75‑й странице хорошего сценария с четкой структурой. Она противоположна центральному моменту. Данную часть сценария также очень часто называют «иллюзией поражения». Несмотря на то что положение дел кажется безнадежным, эти трудности – временные. Хотя выглядит ситуация действительно мрачно. В жизни героя полный хаос. Все рушится. Никакой надежды.

Открою вам свой маленький профессиональный секрет, который я применяю при написании сцены «Все потеряно» в любом сценарии, чтобы добавить немного перчинки. Этот же прием можно проследить во многих успешных фильмах. Условно я называю его «дуновение смерти».

Я начал обращать внимание на то, что в очень многих популярных картинах момент «Все потеряно» используется для того, чтобы убить кого‑нибудь из персонажей. Самый известный пример – смерть Оби‑Вана Кеноби в «Звездных войнах». Что же теперь будет делать Люк? Это та часть сценария, в которой наставникам приходит время умирать, в основном для того, чтобы их ученики осознали, что «все, что им нужно, уже есть внутри них самих». Смерть учителя открывает для них возможность доказать это.

Но как быть, если в вашем сценарии нет Оби‑Вана? Если смерть вообще не имеет к вашей истории никакого отношения? Не важно. Придумайте что‑нибудь, связанное со смертью, и вставьте в данную часть сценария. Это всегда работает. Будь то неотъемлемая часть истории или просто символический намек на близость смерти – все равно. Засохший цветок в горшке. Мертвая золотая рыбка. Новость о том, что умерла любимая тетушка. Тут может быть что угодно. Дело в том, что сюжетная точка «Все потеряно» – это все равно, что момент «Христос на кресте», когда умирает, остается в прошлом прежний мир, прежний герой, прежний образ мыслей. Тем самым открывается возможность для слияния тезиса (что было) и антитезиса (его противоположности), так что получается синтез – новый мир, новая жизнь. Сцена смерти, даже золотой рыбки в аквариуме, поможет сделать момент, когда «Все потеряно», более проникновенным и трогательным.

Удивительно, но даже в популярной комедии «Эльф» с Уиллом Ферреллом в главной роли создатели фильма, кажется, придерживались моего структурного плана, и в картине есть момент, где отчетливо ощущается «дуновение смерти».

Это история о мальчике (Уилле Феррелле), выросшем среди эльфов в волшебной стране Санта‑Клауса на Северном полюсе. Герой Уилла приезжает в Нью‑Йорк, чтобы отыскать своего настоящего отца (Джеймса Каана). В забавном перевернутом мире второго акта есть и классический персонаж‑антипод, который в Рождество работает в универмаге переодетым эльфом. Затем все идет наперекосяк. Родной отец Уилла отказывается его признать. Мир становится слишком сложным для нашего героя. И на странице 75 сценария мы встречаем его на мосту, когда он смотрит на протекающую внизу реку и явно обдумывает, не прыгнуть ли ему, чтобы свести счеты с жизнью. Когда я смотрел этот фильм в кинотеатре, то едва сдержался, чтобы не закричать в полный голос: «Вот видите! “Дуновение смерти”!» Да, это было именно оно.

Проанализируйте тот десяток фильмов, которые вы просмотрели, и определите в них сюжетные точки «Все потеряно». Присутствует ли там хотя бы косвенно упоминание смерти? Скорее всего, да. Оно есть во всех хороших базовых историях. И на то есть причина.

 

«Душа во мраке» (с. 75–85)

 

Итак, сейчас вы как раз работаете над моментом смерти в сюжетной точке «Все потеряно». Как чувствует себя ваш герой в этой ситуации? Ответ на вопрос содержит та часть сценария, которую я условно назвал «Душа во мраке». Она может длиться и пять секунд, и пять минут – важно то, что она есть. Как явствует из названия, данная сюжетная точка показывает нам темноту, предшествующую рассвету. Нечто, происходящее за мгновение до того, как главный герой, дойдя до ручки, наконец находит единственно верное решение, способное спасти его и весь мир. Но в тот момент его окружает мрак и кажется, что надежды на спасение не осталось.

Я не знаю, почему мы непременно должны увидеть этот момент, но он всегда присутствует. Та сюжетная точка, когда самое время воскликнуть: «Боже мой! Для чего Ты меня оставил?» Думаю, что она работает все по той же причине: это базовый момент. Мы все проходили через подобное: кто из нас не терял надежды, не чувствовал себя беспомощным и растерянным, не был пьяным и глупым, не сидел на обочине со спущенной шиной и четырьмя центами в кармане, зная, что опаздывает на самую важную встречу в жизни. Тогда и только тогда, когда мы признаем нашу человеческую ограниченность, найдем в себе смирение и перестанем пытаться контролировать все вокруг, сдавшись на милость судьбы, мы найдем решение. Мы должны сполна испытать горечь поражения, чтобы выучить свой урок.

«Душа во мраке» – как раз такой момент. Он присутствует и в комедиях, и в драматическом кино, потому что он жизненный и понятный для всех. В хорошо выстроенном сценарии он находится между 75‑й и 85‑й страницами. Это очень кстати, потому что на странице 85, когда герою наконец удается найти решение проблемы, мы должны увидеть, как он переходит к третьему акту.