Императив № 3: императив избирательности. Будьте избирательны, но открыты – время еще есть

 

Время – рукотворная вещь. Сказать: «У меня нет времени», значит сказать: «Я не хочу, чтобы оно было».

Лао-цзы

 

Денис Хэнсли, преподаватель английского языка и литературы из университета Тэйлора в Форт-Уэйне (штат Индиана), опубликовал сорок четыре книги, три тысячи статей, несколько песен, рассказов и сценариев. Он женат уже более тридцати двух лет, у него двое взрослых детей. Хенсли почти два года служил во Вьетнаме и сумел прочесть более ста двадцати пяти книг, посмотреть восемьдесят пять фильмов, посетить Таиланд и Тайвань, ведя при этом ежедневно личный дневник, изучить вьетнамский язык, получить коричневый пояс по тейквондо и сочинить тексты нескольких молитв, а также статей и комедий – за то время, пока он служил в армии. «В сутках достаточно времени для того, чтобы делать то, что ты хочешь, но если ты действительно этого хочешь – чтобы все успеть, ты должен соблюдать дисциплину», – говорит он в своей книге «Как распоряжаться своим временем».

Хенсли предлагает представлять двадцатичетырехчасовой день в виде сегментов: «Если вы работаете восемь часов, спите восемь часов и делаете все, что хотите, шесть часов, у вас все еще остаются два часа, чтобы поработать над специальной задачей или проектом, например, писать книгу или ремонтировать старую машину». По его подсчетам, в течение восьми месяцев его план принесет четыреста восемьдесят часов прогресса на пути к цели – это равноценно трем месяцам работы. Кроме того, Хенсли избегает мобильных телефонов и шумного окружения. Я бы оставила мобильный телефон – для меня это крайне полезное приспособление. Но что касается шума и гама в доме и в офисе? Даже не сомневайтесь!

Хенсли человек целеустремленный, но то, что он проводит различие между задачами и целями, меня разочаровывает. «Задачи – это не цели, – говорит он. – Оставайтесь сосредоточенными на целях, а не на том, чем бы себя занять. Ваши цели – это то, что продвинет вас вперед по жизни, в то время как задачи – это то, что поглотит вашу жизнь». Проблема в том, что жизнь состоит из задач – бесконечных и бесконечных. Если Хенсли ими не занимается, тогда кто? Я догадываюсь, что это его жена, и я могу поспорить, что она не написала столько книг, сколько он. Я говорю о таких рутинных обязанностях, как стирка, вынос мусора, уборка участка и дома, оплата счетов, упаковка подарков, уход за машиной. Выход из постоянного конфликта между задачами и целями – это наш друг кайдзен.

«Триумф за двадцать минут» будет направлять ваш поступательный прогресс навстречу вашим целям, даже если бесконечная свистопляска с задачами будет продолжаться.

Чтобы уж совсем не напоминать Полианну[44], Хенсли не прочь иногда вздремнуть, хотя он с презрением отвергает праздные мечтания (скряга!). Тем не менее, я поддерживаю его основное утверждение, что оглядываться на сегодняшний день и с замиранием сердца осознавать, что, несмотря на то, что я не ленилась – справлялась с задачами, поручениями и повседневными хлопотами, – я нисколько не продвинулась на пути к моим жизненным целям – это нехорошее чувство.

Это приводит нас к нашему следующему императиву – императиву избирательности. В нашем случае, я определяю и интерпретирую избирательность двумя различными способами: первый – это умение использовать свое время (т. е. распределение времени), и второй – умение выбрать подходящее занятие (т. е. распределение усилий). Близкие понятия распределения времени и распределения усилий прекрасно сочетаются. Клей, который скрепляет эти две идеи – кайдзен и «Триумф за двадцать минут».

Небольшое приращение времени («Триумф за двадцать минут») вкупе с небольшим приращением усилий (кайдзен) – это формула достижения Возрождения. Соедините правильное занятие с правильным временем (вместе с правильным отношением) и пугающе далекая перспектива стать мужчиной или женщиной Возрождения становится не такой уж недостижимой.

Парадоксально, при всей нашей занятости порой на нас накатывают приступы тревожной скуки, тоски, пустоты и даже депрессии. Почему? В это трудно поверить, но мы недостаточно заняты. Это смелое заявление, я знаю, но я надеюсь, что теперь моими стараниями пугающая перспектива стать всесторонне подготовленным фрагменталистом стала привлекательной и доступной.

Мы хотим получить все: всех знать, везде побывать, все выучить. Мы хотим получить свой кусок пирога и хотим его съесть. На самом деле, мы хотим пекарню, полную пирогов, и хотим быть пекарями. Но даже для тех из нас, кто бесконечно жаден до жизненных щедрот, реальность такова, что приходится проявлять малую толику избирательности. Нам нужно чуточку дисциплины, намек на направление, мгновение сосредоточенности, чтобы, следуя своим стремлениям, не оказаться в безнадежном тупике. Нам требуется хронологическая хореография, если хотите.

 

Худшая сторона свободной профессии – в том, что ты должен работать по восемнадцать часов в день. Лучшая сторона – в том, что ты сам выбираешь, какие именно восемнадцать.

Неизвестный автор

 

Я говорю о том, чтобы принимать решения, которые мы будем называть решениями о распределении усилий. Распределение усилий открывает два пути. Сначала нам следует решить, сколько областей интересов будет разумно охватить за один раз (не волнуйтесь, никто не собирается устанавливать ограничительную планку).

Далее мы займемся тем, как управлять временем.

Эта глава обращена к возражению номер один («да, но»), которое непременно возникает, когда бы я ни намекнула на то, чтобы сделать вашу жизнь богаче в том эпическом смысле, который я предлагаю. Сразу же следуют жалобный вопль, банальные слезы и неизбежная жалоба: «У меня нет времени!», а на самом деле времени у вас больше, чем вы можете себе представить. Вы должны понять, что время – рукотворная вещь. Вы должны прочувствовать эту истину всем своим существом.

Когда дело доходит до того, как управлять временем, не уступайте ложному двойственному мышлению. Жизнь – это не предложение «или-или». Рассмотрите эти ошибочные двойственные суждения: я могу пойти на прогулку, или  я могу помочь моему сыну сделать домашнее задание? Я могу поддерживать дом в чистоте, или  я могу быть в курсе текущих событий? Я могу занимать выборную должность, или  я могу быть хорошим родителем? Я могу вернуться в школу, чтобы изучать историю, или  я могу оттачивать физическую форму? Я могу изучать морскую биологию, или  я могу войти в состав оперной труппы? Без сомнения, существуют те, кто соглашается на компромисс – не будем наивными – вы не захотите ничего  не делать, просто из опасения, что справиться больше, чем с одним делом невозможно. Перечисленные здесь примеры не являются противопоставлениями вроде: все или ничего, то или другое, черное или белое. Вещи можно сочетать, смешивать, они могут друг друга дополнять. Вы можете поговорить с сыном о домашнем задании, пока вы вместе гуляете. Вы можете мыть посуду, пока слушаете Терри Гросс. Вы поняли мысль?

Некоторые люди могут назвать это многофункциональностью. Я предпочитаю термин «комплементарность».

 

Жизнь – это гейзер

 

Помните, я называла людей Возрождения водомерками, которые могут скользить по водной глади и никогда не погружаться ниже ее поверхности? Которых никогда не затягивает вода? Над которыми никогда не довлеют обстоятельства? Водяные жучки – мастера находить себе трудную работу. Они легки на подъем и никогда не остаются на одном месте подолгу и потому не тонут, предоставляя силе поверхностного натяжения удерживать их на плаву. Они способны скользить по воде туда-сюда и обегать большие территории. При этом они целеустремленны, полезны и продуктивны – это их эволюционное достояние. Естественный отбор в действии.

Наверняка большинство людей (и, возможно, даже большинство других жучков) считает водомерок изящными маленькими созданиями. Их никто не осуждает, потому что они не ныряют глубоко под воду и делают только то, что им полагается от рождения. Они адаптировались к своему миру так, как это лучше для них. В ходе эволюции они научились использовать силу поверхностного натяжения в своих целях. Они любят эту силу, они полагаются на нее. Точно так же активные представители рода человеческого учатся преуспевать благодаря силе давления в их мире – напряженности, которая существует между желанными вариантами выбора.

Напряженность – хорошая энергия, и этой силы не следует избегать. Это еще одно из тех слов, таких как «дилетант» и «мастер на все руки», на которых стоит нехорошее клеймо, когда, в действительности, без них в мире не существовало бы поступательного прогресса. Вот, например, высокая напряженность, которую нужно преодолеть: заниматься следующие несколько недель посадкой многолетников, или писать черновик книги о замороженных десертах, или сосредоточить усилия на сохранении исторических памятников в своем районе? Что бы вы ни выбрали, всегда будет присутствовать какая-то степень напряженности, потому что вы не можете делать одно, пока делаете другое, особенно если вы решили сосредоточить все внимание в одной области. И это хорошо, потому что эта напряженность служит катализатором, дополнительной опорой, удерживающей вас в движении, поскольку вы знаете, что самое интересное всегда поджидает вас за углом.

Успешные интеллектуалы прошлого и настоящего изобрели искусную уловку – быть избирательными и в то же время все учитывать и все понимать – обо всем, что их интересуют. В основном такое мастерство достигается благодаря последовательной смене занятий. Другими словами, эти люди могут сосредоточиться на гончарном деле на несколько дней или недель, скажем, зимой, летом их внимание привлечет каякинг, потом они вернутся к мольберту и перьевой графике.

 

Береги свободные мгновения. Они как неограненные алмазы. Выброси их и никогда не узнаешь их ценности. Совершенствуй их, и они станут ярчайшими драгоценностями и сохранятся навеки.

Ральф Уолдо Эмерсон (1803–1882), эссеист и поэт

 

Я хочу еще раз подчеркнуть, какую бы тему вы ни выбрали для своей перекрестной тренировки, это будет – ваш выбор. Я не предписываю ни одного «обязательного» занятия, если только вы не считаете кайдзен объектом изучения (а могли бы). Вы можете делать все, что хотите: жонглировать множеством занятий одновременно или сосредоточиться только на одном. Я была бы рада, если бы вы выбрали темы, противоположные тому, чем вы занимаетесь профессионально, в истинном духе перекрестного тренинга, но это ваше дело. Если у вас ничего не получится, когда вы сядете составлять свою программу занятий, купите пачку журналов в любом киоске и вы наткнетесь на кладезь идей. Вот другой, неожиданно интересный источник, предлагающий широкий выбор занятий – карманный справочник бойскаутов, где перечислены более ста идей того, как получить наградные нашивки. Там есть все – от атомной энергии до игры на горне, от изучения насекомых до кинематографа, от индейских преданий до предотвращения преступлений, от торговли до слесарных работ. И пока мы возносим хвалу бойскаутам, я бы хотела отдать приветственный салют Джеймсу Калдервуду из города Чеви Чейз (штат Мэриленд), Скаутскому Орлу[45], заслужившему сто двадцать одну нашивку за знания в областях от американского бизнеса до столярных работ.

Чтобы продемонстрировать все полученные знаки отличия, он сделал широченную наградную ленту из трех лент, сшитых между собой. Калдервуд, конечно же, обладает мотивацией для того, чтобы стать идеалом гармонично развитого человека – сверхуниверсалом, всесторонне подготовленным человеком нового Возрождения, парнем, который знает, как эффективно использовать свое время.

 

Когнитивные катализаторы

 

Майкл Мурер остро чувствует ценность времени. Мурер идет за своей путеводной звездой, состоящей из сотни вещей, которые он любит и делает хорошо. Он создает сенсационно успешные виды бизнеса (коммерческое предприятие в сфере недвижимости, киновыпускающая компания, инвестиционная фирма), следуя своему духу и своему сердцу. Как его личная, так и профессиональная жизнь сосредоточены вокруг его страстных увлечений. Он – подводный фотограф, делающий снимки микроскопических существ, обитающих в глубине океана, составитель кроссвордов для «The New York Times», садовник, плотник и скалолаз (несколько лет назад он покорил Килиманджаро, высочайший пик Африки). «Я все время подыскиваю интересные занятия, – скромно говорит он о себе. – Естественно, одно приводит к другому. Плюс к тому, все мои друзья знают, что мне нравятся всякие интересные штуки. Они все время подбрасывают мне что-нибудь новое. На Килиманджаро я поднялся на спор».

Страстные увлечения Мурера, каждое из которых само по себе заслуживает уважения, в свою очередь подпитывают его основное занятие бизнесом. Работа с деревом учит его сосредоточенности и точности. Кроссворды учат его находить взаимосвязи и разбираться в массовой культуре. Скалолазание учит тому, что составляет сущность бизнеса, где всегда есть препятствия, подготовка означает все, и важно занять устойчивую позицию. Это именно тот свежий взгляд и проницательность, которые могут стать результатом перекрестной тренировки вашего мозга. Несмотря на щедрую натуру, с людьми Мурер общается в жесткой манере. Он практически не тратит времени на светские разговоры, что говорит о том, что он ценит свое время и использует его бережно. Он трудный пример для подражания, но он служит прототипом человека, который стратегически систематизировал свое время так, чтобы в нем обязательно присутствовали все элементы, которые, по его глубокому убеждению, должны присутствовать в его жизни.

Когда я думаю о Шерлоке Холмсе, мне он представляется чем-то вроде швейцарского армейского ножа в образе человека: он может делать много классных вещей, но у него есть несколько существенных недостатков. Созданный сэром Артуром Конаном Дойлем Холмс – вымышленный детектив, обосновавшийся в Лондоне, – к тому же оказывается классическим дилетантом. Он славится как выдающимися интеллектуальными способностями, так и потрясающе хитроумными рассуждениями и наблюдательностью Колумба. Современные читатели повести о Шерлоке Холмсе могут удивиться, узнав, что он время от времени употреблял как кокаин, так и морфин (иногда систематически, когда ему не хватало интересных дел). Доктор Ватсон, его товарищ и биограф, говорит об этом как о «единственном пороке» детектива и позже отучит Холмса употреблять наркотики. Холмс, похоже, в совершенстве умел распределять если не время, то, по крайней мере, усилия. Согласно нижеприведенному списку, в котором Ватсон иронически оценивает способности Холмса, Холмс не стеснялся своих недостатков.

 

Знания в области литературы – никаких;

философии – никаких;

астрономии – никаких;

политики – слабые;

ботаники – неравномерные (знает свойства белладонны, опиума и ядов вообще; не имеет понятия о садоводстве);

геологии – практические, но ограниченные (с первого взгляда определяет образцы различных почв; после прогулок показывает мне брызги грязи на брюках и по их цвету и консистенции определяет, из какой она части Лондона);

химии – глубокие;

анатомии – точные, но бессистемные;

уголовной хроники – огромные (знает, кажется, все подробности каждого ужасного преступления, совершенного в XIX веке);

хорошо играет на скрипке;

отлично фехтует на шпагах и эспадронах;

прекрасный боксер;

обладает основательным практическим знанием английских законов.