Профессионалы, ставшие любителями

И звестно, что в команде, которой руководил в последние годы большой специалист хоккея патер Бауэр, было много талантливых спортсменов, одаренных, высококлассных. Однако ни разу его питомцы не стали чемпионами мира, так и не смогли восстановить пошатнувшийся мировой престиж родины хоккея.

П очему же при наличии игроков выдающихся, в том числе и двух бывших профессиональных "звезд", двух защитников Бревера и Боунэса, против которых мы играли в Вене, почему, повторяю, имея талантливых хоккеистов и талантливых руководителей канадская сборная тем не менее не сумела выиграть ни один из последних чемпионатов мира?

Д эйв Бауэр, надо отдать ему должное, был терпелив и последователен. Его команда проигрывала, но он не отказывался от услуг своих ребят, не бросался из стороны в сторону, не метался, не колебался, не менял при неудаче спортсменов, не подвергал сборную бесконечным реорганизациям. Он верил в своих питомцев, в их несомненный талант. До конца был предан тем людям, которых пригласил когда-то под знамена национальной команды. Бауэр-сильный тренер и сильный человек.

Н ужно признать, у канадских профессионалов больше, чем у нас, выдающихся игроков. Кстати, поити все журналисты, присутствовавшие в Вене на чемпионате мира, отдавали экс-профессионалу Бреверу преимущество перед остальными игроками оборонительных линий других сборных команд, но, на мой взгляд, Бревер был инородным телом в канадской команде, он больше всего беспокоился о собственной персоне, играл сильно, мощно, уверенно, но все неудачи команды - это и его вина, его слабости.

В силу своего характера, своего отношения к спорту и понимания природы спорта он не мог поднять партнеров, повести их за собой. Не мог ничем и никому помочь.

И это, вполне понятно, не случайно.

Мне пришлось видеть десяток тренировок, которые проводили Бауэр и Маклеод, официальный наставник сборной Канады последних лет.

Эти тренировки были интересны и достаточно своеобразны.

О днако сейчас я говорю о другом. Мне, человеку постороннему, сразу же бросилось в глаза отсутствие коллектива, отсутствие помощи друг другу.

С портсмены в ходе тренировки как бы не обращали внимания на партнеров, каждый был занят лишь собой, своим делом. Видимо, влияние профессионалов, "звезд" типа Бобби Халла, сказывается и на хоккеистах, составляющих любительскую сборную.

Это была хорошая игровая машина, но парней, которые думали бы о коллегах не меньше, чем о себе, похожих на наших Рагулина, Фирсова, Майорова, Старшино-ва, Давыдова, я, уверяю вас, не видел. А ведь у Бауэра в команде играют тоже выдающиеся таланты. Но вот таких мастеров, для которых неудача партнера была бы и их неудачей, таких вот хоккеистов у Бауэра и Маклеода нет.

Н аши спортсмены с детства, со школы приучаются ценить дружбу, и потому каждый талант работает на коллектив, на всех, и получает, в свою очередь, помощь такую, какая совершенно немыслима в другом, заокеанском, спорте.

Талант и команда

Вратарь

Х отя и несложно в общем-то определить, какая команда играет тактически более интересно, более творчески: ведь не только счет, исход матча определяют преимущество, превосходство той или иной команды, хотя и несложно, повторяю, сказать, какой игрок сильнее, талантливее, однако... Несмотря на такую внешнюю доступность хоккея, его великую популярность, возросшую грамотность нашего болельщика, я.все же думаю, что определить, угадать талант дано, извините за прямоту, не каждому. Ох, не так уж прост он, наш хоккей, не так уж доступен, как это иногда кажется некоторым любителям спорта. Да что говорить о болельщиках, не каждый журналист, пишущий о хоккее, глубоко профессионально понимает его суть, его характер. Вот почему и получается, что ЦСКА играет в тактике силового давления, а наутро в газете пишут, что мы с самого начала применили, оказывается, прессинг.

Но это отступление. Прошу понять меня правильно - не все так уж просто и элементарно в хоккее.

При определении степени полезности таланта для меня, тренера, главным являются не действия - канкрет-ные, сиюминутные - игрока на поле, не то, что он в данной ситуации может сделать. Главным для меня давно уже стало другое - то, насколько коллективно он действует: сколько человек трудятся на него, какова его отдача, добросовестен ли он к партнерам, не ущемляет ли их интересов, способствует ли их подъему, расцвету их инициативы, помогает ли молодым.

Х орошо, конечно, что талант возвышается своим мастерством над остальными спортсменами. Безусловно, хорошо. Но какую пользу приносит он команде не только как игрок, но и как человек, как незаметный воспитатель - вот что, по моему глубочайшему убеждению, определяет истинную и твердую ценность таланта.

За многие годы через мои руки прошло немало одаренных мастеров, Я бесконечно благодарен им.

П еред каждым хоккеистом нужно раскрыть его перспективы, чтобы он никогда не останавливался в творческом росте, и должен признаться, что увидеть в деталях будущее большого мастера крайне непросто.

К сожалению, через мои руки проходили и таланты с эгоистичным, тяжелым характером. Сыграет такой хоккеист матч, и если не забросит он сам шайбу, если не напишут о нем газеты, то он плохо тренируется, а если ему вдруг покажется, что партнеры работают на него не так старательно, как ему хотелось бы, то он может и накричать на них, может и обругать товарищей.

Ульф Стернер - один из лучших нападающих шведской сборной

Ч уть что не так, и он опустит руки, потому что привык действовать по настроению, а нет хуже спортсмена, который тренируется тогда, когда ему хочется. Жди от него подвоха, непременно жди, что он подведет команду.

Т аланты (не все, конечно!) отчасти и ревнивы. Они, как и все действительно одаренные люди, стремятся быть в числе лучших, болезненно воспринимают свои неудачи и ошибки. Порой обижаются, когда их ставят на один уровень с "середняками". Самое любопытное иногда заключается как раз в том, что тот спортсмен, хоккеист, которого признанные таланты, знаменитости относят в разряд "середняков", на самом деле принадлежит к числу спортсменов весьма и весьма одаренных.

Ни журналисты в большинстве своем, ни тренеры-специалисты долгое время не верили в талант Игоря Роми-шевского.

Д аже среди лучших защитников нашей страны создалось мнение, что Игорь им не конкурент, что из него классного мастера не выйдет.

К огда мы приглашали армейца на сборы национальной команды, то многие ветераны сборной говорили мне, что им и при недостаточной тренированности сыграть сильнее Ромишевского совсем нетрудно. И когда мы в клубе или в сборной выставляли Игорю за матч более высокие оценки и отдавали должное его высокому игровому фанатизму и мужеству и, напротив, делали замечания его партнерам по обороне за их небрежность, старомодность в действиях, то эти прославленные ветераны частенько на нас, тренеров, просто-напросто обижались.

Но жизнь показала, что Ромишевский действительно стал хоккеистом наивысшего класса. В конце 1967 года и в самом начале 1968-го, когда наша национальная команда отправилась в то канадское турне, что предшествовало Олимпийским играм, Игорь зарекомендовал себя лучшим, сильнейшим защитником сборной. В Гренобле он играл на равных, если не лучше, с другими игроками обороны, не уступая никому, кроме, может быть, Александра Ра-гулина.

Александр Рагулин и Игорь Ромишевский в обороне

А вспомните один из знаменитых матчей со "Спартаком". Уже в начале встречи армейцы остались втроем против пяти соперников, и эта минута громадного преимущества спартаковцев стала минутой высочайшего торжества Ромишевского, минутой блестящей демонстрации его совершенного искусства игры в обороне. Более минуты шайбы одна за другой летели в ворота армейцев, но... Виктор Толмачев был не у дел: все шайбы, все броски принял на себя Игорь. Он был поистине великолепен.

В опрос, кого они считают из современных защитников своими продолжателями, они не назвали ни одного. Ветераны, большие мастера прошлого, критиковали каждого - и Виталия Давыдова, и Виктора Кузькина, и Александра Рагулина. Они хорошо говорили лишь об Эдуарде Иванове, но и то не объяснили толком, почему он им нравится.

Но меня в тот вечер удивила и странная позиция комментатора телевидения. Он согласился с оценкой ветеранов, хотя, по-моему, не только мог, но и должен был ввязаться в дискуссию, высказать свою точку зрения, дабы телезрители не были введены в заблуждение.

В прочем, может быть, я неправ? Может быть, комментатор тоже считает, что нынешние защитники слабее своих предшественников?

Эти высказывания Сологубова не случайны. В своей книге "Мой друг хоккей" Николай Сологубов весьма критически отзывается о тех же Давыдове и Рагулине. И хотя весь современный хоккей значительно вырос, хотя просто не могли не вырасти ведущие защитники этого хоккея, А. Рагулин и В. Давыдов, Сологубов считает, что в его время играли лучше.

Н ет, дорогой Николай Михайлович! Ты был великолепным мастером, ты умел многое, но, поверь мне, они, твои последователи, умеют не меньше. Им труднее, чем тебе. Вырос общий уровень хоккея, появились десятки классных мастеров и у нас, и за рубежом. То, что умели вчера делать лишь единицы, лишь самые талантливые, сегодня умеют сотни спортсменов.

И Иван и Николай были лучшими защитниками полтора десятка лет назад, были нашей (и моей) гордостью, славой. Любовью и слабостью.

Но Рагулин сейчас играет в другой хоккей. Этот хоккей сложнее и проще, рациональнее и экономичнее, чем прежний. И одновременно умнее и тоньше. И все-таки думаю, что после такого матча всем скептикам следовало бы принести Ромищевскому свои извинения.

К огда-то в книге "Совершеннолетие" я, рассказывая о судьбе и характере этого спортсмена, писал, что верю в Игоря.

Р ад, что не ошибся. Рад, что Игорь теперь по праву носит высокие и почетные титулы чемпиона мира и Европы, олимпийского чемпиона, заслуженного мастера спорта.

В споминается и другая история - как Николай Сологубов не хотел признавать молодого защитника Виктора Кузькина, с усмешкой говорил он и о кандидатуре Виталия Давыдова, когда мы стали подключать в сборную молодого динамовца.

П омню, как молодые еще Веня Александров и Костя Локтев с недоверием встретили семнадцатилетнего Сашу Альметова.

Мы ставили молодым хоккеистам высокие оценки, чтобы поднять их авторитет, чтобы могли они обрести так важную в спорте уверенность в своих силах, возможностях, и, наоборот, несколько придирчиво относились к ветеранам. Вспоминаю эту нашу педагогическую "хитрость" и думаю, что все-таки мы были правы.

В ысокие оценки, которые тренеры выставляли хоккеистам, не всегда нравились корифеям нашего хоккея. Иные из них, поднявшись на высокий пьедестал почета, облеченные всеми возможными званиями, став популярными и знаменитыми, забывают порой свою молодость, забывают, как они начинали и сколько труда вложили в них тренеры. Довольно часто приходится слышать от ветеранов скептические высказывания о более молодых спортсменах, о более молодых, но не менее одаренных.

П омните, как Иван Трегубов и Николай Сологубов, классики, ветераны, выступали в телепередаче, посвященной двадцатилетию нашего хоккея, и как, отвечая на даже в этом хоккее Рагулин и Давыдов, Ромишевский, Кузькин, Лутченко и Поладьев выделяются своим мастерством.

П овторяю, они усвоили весь ваш технико-тактический арсенал и пошли дальше.

Н есправедливо, нечестно было бы сравнивать твое поколение и современных защитников. Нечестно, Николай, перед тобой. Это все равно, что сравнивать самолет времен Нестерова и сегодняшнюю сверхзвуковую машину.

Но ради бога, не критикуйте Рагулина и Давыдова с позиций вчерашнего, если не позавчерашнего хоккея.

Б ольшие мастера не верят в сегодняшних защитников, а ведь они, хоккеисты сегодняшнего призыва, оказались сильнее, чем их предшественники: не случайно наша сборная на последних шести чемпионатах мира, за исключением швейцарского, пропускает шайб значительно меньше, чем прежде, и в этом-усилия наших мастеров обороны, тех, в кого почему-то не очень верят Иван Трегу-бов и Николай Сологубов.

А вспомните еще одного спортсмена, великого хоккеиста. Когда мы с Чернышевым прощались с Пучковым, то благодарили его за все, что он сделал, за его игровой патриотизм, неустанный поиск (Николай был одним из пионеров хоккея, осваивающих новую для нас игру), за его постоянное стремление к творчеству. Однако у нас появились уже более надежные вратари, и мы хотели ввести их в сборную. Но Пучков сказал, что мы допускаем ошибку, что сборная без него пока не обойдется.

Как видите, ветераны довольно часто недооценивают молодежь.

И все-таки мы остались непоколебимы: два Виктора- Коноваленко и Зингер - и юный Владислав Третьяк усилили нашу национальную команду, сделали ее практически непобедимой.

О днако вернемся к тому, о чем речь шла несколько выше.

Х очу еще раз обратить внимание на ту пагубную роль, какую может сыграть талант в воспитании наших дебютантов, шестнадцати-семнадцатилетних парнишек.

Это - едва ли не самое радостное, но и самое... печальное: на прославленных "классиков", на гроссмейстеров юноши, только что пришедшие в коллектив, смотрят разинув рот. А ведь известно, что плохое можно перенять быстрее. Юнцы пока еще не очень разбираются, что хорошо, что плохо, для них важнее всего высокое мастерство признанных лидеров хоккея. И они вначале влюбляются в талант, которому мечтают подражать, а только потом начинают (если начинают!) смотреть на него трезво, стремясь постичь, понять человеческие достоинства и недостатки кумира, чтобы первые - развить, а вторых - избежать.

А ведь можно научиться незаметно в процессе обучения и дурному. Плохое, как мокрый осенний лист, надолго пристает к юной душе и смущает, терзает ее. И попробуй потом избавиться от дурной черты, позаимствованной у "звезды". Не заметил тренер этого вовремя, и... вместе с ростом мастерства у новобранца появляются, растут, укрепляются и отрицательные, дурные черты характера.

Т аким образом, талант, оказывается, порой играет и крайне пагубную роль в воспитательном процессе. А ведь хоккей в нашем понимании и средство нравственного воспитания молодежи, и мы не имеем права забывать об этом. И потому так строги мы к игрокам одаренным, выдающимся, обладающим большими заслугами и громкими именами. Именно поэтому так "придирчивы" мы к нашим "звездам", к игрокам сборной СССР, так строго спрашиваем с них за малейшую ошибку, за случайный промах.

За талантом особый присмотр. С таланта особый спрос.