Глава 10. Гамбит и эндшпиль.

Последние минуты в опере пролетели для СеХуна незаметно: он был увлечен составлением планов, коих было немеряно, ибо с воскрешением КюХёна проблем у него существенно прибавилось.

Но Чёрный Вдовец обладал рядом весьма полезных свойств характера: он никогда не паниковал, умел быстро подыскивать оптимальные решения в сложившейся ситуации и отлично разбирался в человеческой психологии. Он мог заранее просчитать поведение других людей в той или иной обстановке и успешно этим пользовался.

КюХён был непрост: умный и проницательный, альфа смог снова встать на ноги в другой стране и даже разбогатеть. Он, видимо, долго готовился к встрече с человеком, пытавшимся его погубить, чтобы отплатить той же монетой, однако, стоило ему только увидеть своего омегу, как он тут же пал жертвой его чар. Немудрено, что при такой власти над другими людьми СеХун был практически всемогущ.

Он вёл легкую и непринужденную светскую беседу с завсегдатаями Дворца Оперы, одаривая окружающих легкой полуулыбкой и умудрившись очаровать всех, без исключения. Этот коварный омега умел быть милейшим человеком на свете, и даже представители одного с ним пола не могли устоять, будучи абсолютно уверенными в том, что встретили самого приятного юношу на свете.

До самого конца вечера первый супруг не сводил с омеги глаз; теперь, однако, это не был тяжелый и пронизывающий холодом, а, скорее, мечтательный и теплый взгляд.

После оперы Лу Хань буквально настоял, чтобы его жених поехал с ним, аргументируя это так: «Ты живешь слишком далеко; сейчас холодно; нам нужно привыкать друг к другу». Помявшись для вида, омега согласился, ведь это отнюдь не шло вразрез с его планами.

Квартира китайца была большой, но не просторной: БэкХён, в бытность свою мужем этого альфы, набил все помещения антиквариатом, дорогой мебелью и прочими вещицами, так что там стало тесно, как в птичьем гнезде. Чёрный Вдовец сразу же решил распродать большую часть этого великолепия, а на вырученные деньги отделать квартиру по своему вкусу.

Но это всё было в довольно далёкой перспективе; сейчас нужно было решать те проблемы, что стояли остро и требовали немедленного вмешательства.

Как только они приехали, Лу Хань направился в кабинет, бросив молодому омеге извинительную улыбку. СеХун благосклонно кивнул, и альфа скрылся за дубовой дверью, полностью погрузившись в неотложные дела.

Омега же, усевшись на диван, вытащил мобильный телефон из внутреннего кармана и набрал знакомый номер.

– Слушаю, – на том конце линии зазвучал низкий голос альфы.

Чёрный Вдовец непринужденно откликнулся:

– Крис, это СеХун. Как ты?

– Всё в порядке, а ты? Ещё не окрутил очередного женишка?

– Как раз нахожусь в процессе, – улыбнулся Чёрный Вдовец. – Знаешь, а ведь я звоню тебе по делу.

В трубке зазвучал хрипловатый смех Криса.

– Когда это было иначе? – проговорил бандит. – Что ты хотел?

Омега забрался на диван с ногами и удобно свернулся в его уголке, как кот.

– Мне нужен пентотал натрия, – четко проговорил он.

На том конце провода присвистнули.

– Интересно, зачем тебе сыворотка правды? – весело поинтересовался альфа. – Хотя, в любом случае, это не моё дело. Сколько?

– На две инъекции.

– Без проблем, – Крис прочистил горло. – Такое количество есть в наличии у меня дома. Подъезжай; ЧонДэ тебе вынесет.

– Спасибо, – искренне поблагодарил китайца омега.

– Пустое, – отмахнулся бандит, прежде чем дать отбой.

СеХун выключил телефон и, поднеся запястье к глазам, посмотрел на время. До полуночи было ещё около получаса. До дома Криса ехать ровно сорок минут… Если всё пройдет гладко, то он успеет до часу ночи – того времени, когда Лу Хань обычно заканчивал работу и отправлялся спать.

Юноша быстро прошел в спальню и переоделся со скоростью молнии. Они с альфой ещё не съехались, поэтому в этой квартире его вещей было совсем немного, но он не мог ехать в смокинге.

Положив вечерний наряд на стул, омега быстро оглядел себя в зеркале. Тёмные джинсы, блёклая бежевая водолазка и практичная куртка болотного цвета были уж куда менее заметны, чем парадный костюм. Быстро натянув на узкие ступни легкие кроссовки, Чёрный Вдовец подхватил со стола в холле ключи от машины и вышел из квартиры, стараясь не шуметь.

Бесшумно прикрыв тяжелую металлическую дверь, СеХун сбежал по лестнице. Он не любил лифты, а хождение по ступеням позволяло, к тому же, сохранять фигуру стройной. Но в данном случае этому была ещё одна причина: молодой человек не хотел, чтобы его кто-нибудь видел. А лестницей, как ни крути, пользуются куда реже, чем лифтом, особенно в такое время.

Отперев машину и скользнув за руль, омега возблагодарил всех темных богов за привычку Лу Ханя ставить автомобиль перед домом, а не пользоваться охраняемой парковкой. СеХун завел двигатель и резко стартанул.

Всё получилось, как он и рассчитывал: езда по незагруженной трассе заняла чуть меньше сорока минут. Остановившись у тяжелых кованых ворот, омега вышел из машины и набрал номер доверенного лица Криса.

Ким ЧонДэ, бета, универсальный человек, которому китаец доверял почти на сто процентов. Он вел дела альфы в Корее и выполнял любое его поручение. И, как подозревал Чёрный Вдовец, имел одну сердечную тайну.

В отличие от альф или омег, беты имеют менее эмоциональный склад характера. Они считаются спокойными, продуманными и взвешенными людьми, которые свободны от диких страстей, обуревающих всех прочих существ. Имея притупленное чувство обоняния, они лишь слегка чувствуют запах и почти никак не реагируют на него.

СеХун впервые увидел ЧонДэ в тот памятный день, когда омегу привезли в резиденцию к Крису. Худой секретарь в невзрачном сером пиджаке, который был ему велик, и очках с сильными стеклами вышел навстречу гостю, чтобы проводить его к хозяину, и застыл на месте. Выпирающий кадык на тонкой шее заходил туда-сюда, а дыхание, судя по вздымающейся грудной клетке, участилось многократно. Чёрный Вдовец же терпеливо ждал, пока услужливый сотрудник не придет в себя. Через пару минут ЧонДэ всё-таки отмер и, путаясь в словах, объявил, что Крис хочет видеть новоприбывшего. Он проводил СеХуна в кабинет к своему хозяину, а сам встал поодаль, не сводя с омеги пронзительного взгляда проницательных глаз.

Не нужно было иметь много опыта в межличностных отношениях, чтобы понять, что бета пропал. Окончательно.

ЧонДэ влюбился без памяти. Он прекрасно знал, что за фрукт этот СеХун, но ничего не мог с собой поделать. Несмотря на расчётливость, рационализм и цинизм омеги, он души не чаял в этом прекрасном создании.

Чёрный Вдовец отнесся к секретарю сдержанно, но по-доброму. Омега был дальновиден и умен; он понимал, что подобным расположением нельзя пренебрегать. Иногда, приезжая навестить Криса, юноша охотно оставался попить чаю с бетой и послушать его путаные рассказы о своем детстве и юности. Несмотря на это, СеХун оставался для ЧонДэ абсолютно недоступным, что делало его в глазах несчастного секретаря ещё более привлекательным.

Разумеется, это сослужило юноше хорошую службу, ведь, стоило только набрать номер, бета тут же откликнулся. Он пулей выбежал за ворота и вручил омеге небольшую картонную коробку.

– Там шприц, две ампулы, ватные диски и стерилизующий раствор, – доложил он.

– Спасибо, – кивнул СеХун, принимая у ЧонДэ ношу. – Большое спасибо тебе за старания.

Лицо доверенного секретаря Криса расплылось в широкой улыбке.

– Может, зайдешь? – предложил он.

Омега замялся.

– Боюсь, я не могу, – проговорил он; любой знаток человеческих душ дал бы руку на отсечение, что ему действительно жаль. – Лу Хань меня ждет, а уже поздно…

– Понимаю, – бета склонил голову. – Тогда…

– Приходи ко мне на свадьбу, – вдруг предложил Чёрный Вдовец.

ЧонДэ ахнул от неожиданности.

СеХун протянул руку и провел тыльной стороной ладони по щеке секретаря.

– Ты такой хороший, – хрипло вымолвил омега. – Как жаль, что у нас с тобой не может быть детей…

Сердце беты пропустило удар, а потом заколотилось со страшной скоростью; его щеки заалели, а рот приоткрылся. Казалось, внутри него произошел взрыв, в результате которого всё его существо затопило ощущением счастья, тягучим и вязким, как густая карамель.

– Я поеду, – прошептал Чёрный Вдовец, садясь в автомобиль.

– Да.., – едва смог выдавить ЧонДэ.

СеХун завел двигатель и нажал на педаль акселератора. На пути он посмотрел в зеркало заднего вида. Как и ожидалось, этот бета всё также стоял там, как истукан, глядя вслед удаляющимся фарам. Омега улыбнулся, вновь глядя вперед. Опять всё вышло так, как он хотел.

Он приехал домой, когда был без четверти час. Скинув кроссовки и бросив ключи от машины на место, Чёрный Вдовец побежал в ванную. Включив душ, он быстро стянул с себя одежду и, спрятав её в корзину для грязного белья, забрался под упругие и теплые струи воды.

Он прекрасно помнил, что у него оставалась ещё одна нерешенная проблема, о которой необходимо было позаботиться сегодня, поэтому, выключив воду и вытершись насухо, он открыл шкафчик над раковиной и вытащил оттуда телефон, который положил туда, чтобы гаджет не намок. Спрятав мобильник в кармане купального халата, омега прошел в спальню, где его уже ожидал Лу Хань.

– Я быстро ополоснусь, хорошо? – улыбнулся китаец. – Не засыпай!

– Не буду, – поддержав шутливый тон жениха, откликнулся Чёрный Вдовец.

Бизнесмен прошел в ту дверь, из-за которой минутой раньше появился омега. Последний же, присев на кровати, быстро набрал номер Криса.

– Ну, что, забрал сыворотку? – с места в карьер начал бандит.

– Забрал, – кивнул омега. – Но я звоню тебе совсем по другому поводу.

– В чем дело? – спокойно осведомился китаец.

СеХун прочистил горло.

– Ты ведь знаешь, что твой нареченный живет в загородном доме Лу Ханя, так? – спросил он.

– Разумеется, – чуточку удивленно промолвил Крис. – А что, что-то не так с Тао?

Чёрный Вдовец тяжело вздохнул.

– Дело в том, что я недавно видел его, – проговорил юноша. – Не знаю, должен ли я сообщать это тебе..

– Не тяни же, – потребовал китаец. – Что случилось?!

– Тао живет с другим альфой, – сказал СеХун. – Со своим бывшим репетитором по математике.

На том конце линии воцарилось напряженное молчание.

– Ясно, – бандит, наконец, нарушил тишину. – Спасибо, что рассказал мне это. Я немедленно выезжаю.

И альфа дал отбой.

Омега положил свой мобильный на тумбочку у кровати и радостно откинулся на мягкую поверхность.

– Прощай, СуХо! – радостно пропел он, глядя в идеально выбеленный потолок.

Глава 11. Во имя и вопреки.

Ким ЧонУн отличался редкостным упрямством. Несмотря на совет мужа ничего не предпринимать, а просто понаблюдать за предполагаемым убийцей во время свадьбы, он решил действовать более решительно. Ведь, в конце концов, речь шла о человеческих жизнях!

Капитан полиции, пребывая, как и всегда, не в самом радужном расположении духа, решил сразу же заняться этим делом, не откладывая в долгий ящик.

– Если этот человек виновен, – пробормотал себе под нос блюститель порядка, посылая в Отдел Информационных Технологий запрос на номер телефона О СеХуна, – то я это сразу пойму и вытяну у него признание.

Он уже собирался было набрать номер, но его отвлек тощий секретарь-омега, наполовину просунувшийся в дверной проем.

– Что там? – недовольно спросил полицейский, сердито глядя на подчиненного.

– Звонил информатор, – голос у омеги был на редкость противным и резким, и ЧонУн каждый раз с трудом сдерживался, чтобы не поморщиться. – Он сообщил, что придет к середине дня.

– Понял, – кивнул альфа. – Как появится, проводи его прямо ко мне.

Омега кивнул и немедленно испарился. Капитан, подбоченившись, набрал номер и, состроив на лице самое суровое выражение из своего арсенала, начал ждать ответа. Он полагал, что СеХун ещё спит, полностью вписываясь в создавшийся в его голове шаблон о ленивом омеге. Скорее всего, внезапный звонок его разбудит, и он…

– Слушаю.

ЧонУн вздрогнул от неожиданности. Голос юноши был ровным, чистым и абсолютно бодрым. Но это вовсе ничего не значило, просто этот бездельник любит вставать пораньше.

– Говорит капитан полиции Ким ЧонУн, – отрывисто представился альфа. – Я разговариваю с О СеХуном?

– Совершенно верно.

– В таком случае, – полицейский переменил позу, усаживаясь поудобнее, – я бы хотел, чтобы вы прибыли в участок для выяснения обстоятельств смерти вашего третьего мужа, Кима МинСока.

Служитель закона ожидал либо паники, либо наглости: никакой золотой середины. И каково же было его удивление, когда молодой человек, не теряя присутствия духа, осведомился:

– Обнаружили какие-то новые факты, капитан?

– Всё узнаете, когда придете, – сварливо ответил альфа.

– Надеюсь, у вас есть санкции на допрос?

– Это не совсем допрос, – замялся полицейский. – Это, скорее, беседа.

«А вот сейчас ты и попадешься!» – думал он, тем временем. ЧонУн рассчитывал, что омега постарается отмазаться от разговора с полицией.

– Я согласен. Когда мне прийти? – промолвил СеХун.

Капитан чуть не подавился воздухом.

– В два часа дня, – ответил он, кидая взгляд на настенные часы.

– Хорошо, только сообщите мне, пожалуйста, адрес.

Блюститель порядка, чертыхаясь про себя, продиктовал молодому человеку местонахождение полицейского участка и, дав отбой, позволил себе от души выругаться.

– Вот же дьяволово отродье! – ЧонУн взял со стола блокнот и швырнул об пол. – Такой спокойный, такой весь из себя высокомерный! Посмотрим, что этот молодчик запоет, когда окажется передо мной! Я ему…

Прославленный борец с преступностью ещё долго разорялся, честя на все корки СеХуна и его предков. Он был почти полностью уверен в виновности юноши; ведь не бывает же подобных совпадений, верно?

Или бывают?..

Сомневаться альфа начал из-за уверенного и достойного, но вежливого и отнюдь не нахального поведения своего подозреваемого. Опыт подсказывал капитану, что обычно виновные так себя не ведут. Но утверждать наверняка он бы не взялся. В любом случае, не будет лишним проверить этого любвеобильного СеХуна.

ЧонУн откинулся на спинку сиденья и тяжело вздохнул. Обстоятельства гибели третьего мужа этого донельзя подозрительного омеги были довольно спорными, как, впрочем, и первых двух. Но здесь было хотя бы что-то, за что можно было уцепиться.

Этот парень, который приходил вчера, СуХо… Он утверждал, что лично разговаривал с МинСоком за день до смерти, и тот был так далек от суицидальных настроений, как это только было возможно.

Полицейский забарабанил по столу короткими пальцами миниатюрных ладоней. Отличная идея: устроить этим двоим очную ставку! В такой обстановке давление на СеХуна будет максимальным, и он расколется и признается, если, конечно, есть, в чем.

Но нельзя терять ни минуты: нужно срочно связаться со свидетелем.

Альфа вздохнул и снова поднял трубку местного телефона. Он просил вчерашних посетителей оставить свои координаты, одновременно направив в Отдел Информационных Технологий запрос на них. Файл по Бёну БэкХёну уже пришел. Что же касалось СуХо, то тут произошла некоторая нестыковка: этот человек, казалось, появился только семь лет назад, а раньше его и вовсе не существовало: никаких записей, никаких регистраций, никаких номеров.

– Ну почему все, кто участвует в этом паршивом деле, какие-то мутные и непонятные? – простонал ЧонУн. – Хорошо, что хотя бы в университетском отделе кадров его номер есть.

Ему ответили через добрую минуту; голос у репетитора был запыхавшимся.

– Слушаю вас, – выдохнул он.

– Вы, что, там скалолазанием занимаетесь? – ворчливо осведомился полицейский.

– Нет, дело в том, что после пяти гудков со стационарного телефона идет переадресация на мой мобильный, – объяснил СуХо. – Я сейчас иду на занятия и только что опоздал на автобус.

– Отмените свои уроки и приезжайте в участок, – потребовал служитель закона. – Сегодня на допрос приедет этот ваш Чёрный Вдовец; нужно устроить вам очную ставку.

На том конце линии воцарилось молчание.

– Вы там умерли, что ли? – раздраженно бросил не отличавшийся особым терпением блюститель порядка.

– Нет… Нет.., – как-то нечленораздельно ответил преподаватель. – Я… Я понял вас. Уже еду.

– Поторопитесь, – с нажимом промолвил капитан полиции. – Нам нужно тщательно проработать стратегию и прорепетировать наш разговор.

– Да, конечно.., – СуХо дал отбой и растерянно положил телефон в карман. События стали так быстро сменять друг друга; всё, как снежный ком, покатилось вниз, обрастая всё новыми и новыми фактами и проблемами.

Стоило ли начинать всё это? Не зря ли он поддался минутному порыву и пошел в полицию?

Теперь никто не даст ему ответа на этот вопрос. Раз он решился на это, то нужно идти до конца. Вряд ли, конечно, его свидетельство будет достаточно ценным, но, если это поможет упрятать этого СеХуна за решетку, то…

Репетитор потер переносицу. От всех этих мыслей его голова, казалось, распухала. Он уже и сам не знал, чего хочет.

Преподаватель вздохнул и, развернувшись, направился в тот же переулок, откуда с минуту назад вышел. Узкая и тихая улочка, на которую выходили задние стены домов, была сплошь серой: здесь никогда не было многолюдно, потому-то и необходимость в ярких красках отпадала сама собой. СуХо и сам не любил ходить здесь, но это был кратчайший путь к университету, так что ничего не попишешь: ему приходилось пользоваться этой дорогой.

В переулке не было ни души, а высокие стены домов создавали интересный акустический эффект, благодаря которому звук шагов гулко разносился по всей площади.

Улочка была до того узка, что здесь не ездили на машинах. Даже велосипедист или пешеход являлись редкими гостями в этом богом забытом месте.

СуХо поёжился. Ему всегда было не по себе, когда он проходил по тесной полосе асфальтированной дороги, будто зажатой между двумя исполинами-домами. «Надо поскорее добраться до полицейского участка, – подумал альфа. – Надеюсь, что смогу убедить этого офицера в своей правоте…». Репетитор тут же унесся мыслями к тем далеким дням, когда МинСок был ещё жив, когда они общались…

От размышлений его отвлек резкий окрик. Преподаватель вздрогнул и обернулся.

Позади него в гордой позе победителя, широко расставив ноги и скрестив руки на груди, стоял незнакомый ему альфа. Этот человек был роскошно и с иголочки одет, а волосы, выкрашенные в светлый цвет и тщательно уложенные, свидетельствовали о некотором самолюбовании.

Прямой и гордый профиль, пухлые губы, четкие черты лица и высокий лоб составляли основной портрет незнакомца. Он, бесспорно, был поразительно красив, но всё дело портил яростный огонь, полыхавший в глубине кофейных глаз.

Это адское пламя заставляло кровь застывать в жилах, а все мышцы – замирать в предчувствии чего-то страшного. Это было живая угроза – её человеческое воплощение.

– Это ты СуХо? – грубовато осведомился незнакомец.

– Что вам нужно? – репетитор постарался сохранять спокойствие. В конце концов, судя по виду, этот субъект – человек вполне цивилизованный; не будет же он нападать на него в городе, да ещё и средь бела дня!

– Так ты? Или нет? – отрывисто повторил этот человек, делая пару шагов по направлению к СуХо.

– Да, я, – голос преподавателя не дрогнул, но он инстинктивно отступил на полшага. – Что вам угодно?

Незнакомец прищурился и внезапно подскочил к репетитору вплотную. На своих длинных и сильных ногах он двигался почти молниеносно, и СуХо сам не заметил, как оказался прижат к стене. Он попытался вырваться, но мощное предплечье надежно давило на его шею и грудную клетку, прижимая к стене и на давая ни пошевелиться, ни позвать на помощь.

Тишина вокруг стала звенящей и почти осязаемой. Ноги начали подкашиваться, и репетитор упал бы, если бы не рука, что его держала.

– Значит, что мне угодно? – процедил напавший на него альфа с едва заметным акцентом. – Что мне угодно?! Я тебе отвечу, негодяй: мне угодно, чтобы ты сдох. Ты посмел покуситься на моё, а значит, должен поплатиться за это.

СуХо захрипел, силясь вырваться из смертоносных объятий и убежать прочь от этого кровожадного человека, но тот был сильнее. Вскоре перед глазами у незадачливого преподавателя заплясали красноватые круги, и он потерял сознание, провалившись в спасительное забытье.

Глава 12. Страсть и расчет.

СеХун покосился на наручные часы и кивнул сам себе: пора. Незачем заставлять доблестных служителей закона ждать.

Юноша встал из-за стола и, повесив на согнутую руку легкую весеннюю куртку, воздушной походкой вышел из своего кабинета. Одарив своего секретаря ослепительной улыбкой и дежурным комплиментом, омега сбежал по лестнице вниз, туда, где, миновав вращающиеся двери офисного здания, можно было оказаться на небольшой огороженной асфальтированной площадке, где сотрудники компании «Ким и сыновья» оставляли свои автомобили.

Чёрный Вдовец сел за руль своей машины и, сверившись с адресом, завел двигатель. Он ни капельки не боялся, так как его нервная система, сильная от природы, закалилась ещё больше в процессе устранения неугодных супругов.

Его чёрный «эсплорер» ловко вилял по запруженным улицам города. СеХун умело вел его, думая о том, что скажет полицейскому, на автомате переключая передачу.

На самом деле, то, что его вызывали на неофициальную беседу, было хорошим знаком. Это означало, что у них нет официального основания раскрывать это дело по вновь открывшимся обстоятельствам. Иными словами, полиция ничего не нашла, просто этот не в меру ретивый служитель закона что-то подозревает. Что ж, нужно выбрать тактику, пообщавшись с ним. Судя по всему, соблазнение не сработает: такой сварливый тон бывает обычно у тех людей, которые много лет счастливы в браке.

Чёрный Вдовец остановился у обочины автотрассы и, выйдя из «эксплорера», прошел в небольшую закусочную. Завтрак был уже довольно давно, а обедать ему, судя по всему, предстоит ещё нескоро, так что было бы неплохо позаботиться о пропитании, подкрепиться перед допросом.

Купив сэндвич с сыром на зерновом хлебе и стакан черного сладкого чая, омега присел за небольшой столик у окна и с наслаждением впился в бутерброд. Сыр и огурчики были сбрызнуты оливковым маслом, что делало это нехитрое блюдо просто неповторимым, а чай был очень крепким – как раз так, как любил СеХун.

Откусив ещё один кусочек своего ланча, молодой человек, стянув куртку и вытащив из внутреннего кармана пиджака мобильный телефон «Блюберри», запустил интернет-браузер. Мало ли, чем черт не шутит, может, в сети есть какая-нибудь информация об этом капитане.

Первые же результаты, выданные поисковой системой на запрос «капитан полиции Ким ЧонУн», заставили омегу удивленно присвистнуть: этот служака оказался супругом самого мэра, недавно избранного на свой пост. Конечно, существовала мизерная вероятность того, что это всё – просто совпадение, но Чёрный Вдовец так не думал. С радостной улыбкой он закрыл браузер и спрятал «Блюберри» обратно в карман.

Любому другому такая новость показалась бы катастрофой, но Чёрный Вдовец был чертовски умен и умел сразу видеть корень проблемы. Супруг-мэр означал не только связи в самом высшем кругу городской элиты, но и повышенный уровень ответственности. Этот полицейский не посмеет слишком сильно высунуться, ведь это может навредить его драгоценному муженьку.

С другой стороны, если удастся перетянуть эту парочку на свою сторону, то он может стать непобедимым.

СеХун усмехнулся. Да, задачка не из простых, но он справится. Он всегда справлялся.

Выбросив в стоявшую неподалеку фиолетовую пластиковую мусорную корзину обертку от сэндвича, юноша отпил глоток чая и блаженно зажмурился: то, что надо. Крепкий, бодрящий, в меру сладкий напиток. Омега снова поднес стаканчик к губам, но вибрация сотового отвлекла его. Спокойно поставив напиток на покрытый незатейливой темно-зеленой скатертью столик, молодой человек вытащил гаджет из кармана и с некоторой долей удивления прочитал пришедшее ему сообщение: «Пхонын, отель «Белая Звезда», сегодня, 23:00».

«КюХён», – догадался Чёрный Вдовец, глубоко вздохнув. Да, если уж проблемы наваливались, то им хотя бы не было одиноко.

Но омега не унывал. Ему случалось выбираться и не из таких переделок; как-нибудь справится. Но, разумеется, не один...

СеХун глянул на часы и, залпом допив чай, вышел из закусочной. Скользнув в кабину «эксплорера», он резко стартовал, направляясь в полицейский участок округа Саннам и по пути продумывая план.

Красивое и аккуратное здание, стандартная тяжелая дверь, но довольно дружелюбно и гостеприимно декорированная приемная. Чёрный Вдовец улыбнулся. Ему случалось бывать в таких местах, но он никогда в них подолгу не задерживался, и этот случай не будет исключением.

Любезный дежурный объяснил визитеру, что капитан пока занят, но вскоре обязательно его примет. Пожав плечами, юноша сел на обитую дермантином лавку и вытащил свой телефон. К середине дня распогодилось, так что куртку он оставил в машине. Омега с удовольствием бы снял и пиджак, но ему не хотелось придавать предстоящей беседе оттенок неофициальности, поэтому его костюм остался в том же виде.

Бросив взгляд на дежурного, засеменившего по коридору в один из кабинетов, молодой человек улыбнулся. Вероятно, он пошел предупреждать полицейского о том, что его «гость» прибыл. Интересно, сколько они продержат его в приемной? И неужели они полагают, что столь грубая тактика сработает с ним?

СеХун вновь посмотрел на экран «Блюберри». Сейчас, когда он был один, настало самое время заняться очередной проблемой.

Проблемой, что восстала из мёртвых.

Подавив глубокий вздох, омега набрал номер и поднес аппарат к уху, осматривая помещение на предмет камер видеонаблюдения.

– ЧонИн? – быстро проговорил он, когда на том конце линии ответили. – Заканчивай свои дела и скажи, что я отпускаю тебя пораньше. Встречаемся у меня через час-полтора.

С этими словами молодой человек дал отбой и победно улыбнулся: он был ещё на один шаг ближе к благополучному (для него) финалу всей этой истории.

Он просидел в приемно около получаса, с некоторой долей иронии наблюдая за сновавшим туда-сюда дежурным. Изредка из кабинета №106, за дверью которого несчастный полицейский периодически исчезал, доносилось громкое ворчание: «Этот придурочный ещё не пришел?!». СеХун сделал вывод, что речь идет о ком-то из тех двоих надоед, БэкХёне и СуХо. Что ж, зная нрав Криса, можно с уверенностью сказать, что репетитор по математике либо мертв, либо находится где-то далеко отсюда. Что же касается этого уборщика, то, видимо, ему просто нечего предъявить, кроме злобы и зависти. Как-нибудь надо будет позаботиться и о нем, но сначала – первоочередные проблемы.

– Прошу прощения, капитан всё ещё занят? – вежливо поинтересовался СеХун и выскользнувшего из кабинета дежурного.

Полицейский вздрогнул и затравленно посмотрел на омегу.

– Я… Э-э-э… Сейчас узнаю.., – промямлил он, возвращаясь в помещение, которое только что покинул.

Чёрный Вдовец улыбнулся. Эта маленькая победа являлась ещё одним кирпичиком в стену его абсолютного триумфа, и он не собирался останавливаться на достигнутом.

Через ровно минуту, как и ожидалось, дежурный вышел из кабинета и пригласил гостя зайти. Поднявшись с лавки и с достоинством выпрямившись, СеХун направился в помещение.

Кабинет, как и его хозяин, оказались точно такими же, как он себе и представлял. Юноша поприветствовал ЧонУна, стараясь протянуть время чуть подольше, чтобы выбрать подходящую тактику поведения.

Запах сосны, исходивший от альфы; агитплакат с фото и именем его мужа, хотя выборы уже давно прошли; уютная обстановка; фотография на столе, повернутая лицом к капитану…

Ясно. Перед ним – настоящий консерватор и поборник традиционных семейных ценностей, несмотря ни на что, веривший в любовь. Что ж, на этом можно было сыграть.

Гость подошел к одному из стоявших напротив письменного стола стульев и медленно опустился на сиденье, опустив глаза. Он выбрал роль несчастного и запуганного омеги, который нисколечко не повинен в гибели своих супругов, и более того: он безумно переживает по этому поводу.

– Вы хотели меня видеть, капитан, – проговорил он тихим голосом, глядя вниз.

Служитель закона подобрался и, сердито посмотрев на гостя, бросил:

– Да, хотел.

Доблестный блюститель порядка пребывал в ещё более отвратительном расположении духа, чем обычно, что было немудрено, учитывая, что его единственный свидетель, который должен был помочь пригвоздить этого душегуба, приперев его к стенке, не соизволил явиться. Планируемая очная ставка была единственным тузом в рукаве, которым располагал офицер; теперь же, без СуХо, его обвинение сразу же рассыпалось, как карточный домик. И куда только запропастился этот припадочный недопедагог?!

Но, ничего не попишешь, приходилось как-то выкручиваться из сложившейся ситуации, ведь омега-то уже здесь. И потому капитан, бросив на СеХуна свой фирменный тяжелый взгляд исподлобья, резко спросил:

– Что бы вы хотели рассказать мне о смертях ваших супругов?

Альфа ожидал взрыва показной ярости с угрозами и разговорами на повышенных тонах или, на худой конец, нахальной улыбки и пресловутого: «Чем докажете?». Он приготовился достойно ответить при любом раскладе, но молодой человек застал его врасплох: он заплакал.

Омега спрятал лицо за изящными ладонями с тонкими пальцами и горько зарыдал; его плечи начали мелко подрагивать.

Не ожидавший такого поворота событий ЧонУн удивленно раскрыл рот; он не знал, что ему предпринять, чтобы этот юноша успокоился, да и его слёзы, такие искренние и горькие, заставляли совесть полицейского, и так никогда не дремавшую, работать на полную мощность.

Этот юноша, такой нежный, такой трепетный, в этот самый момент показался бывалому борцу с преступностью самым беззащитным и безобидным существом на свете. Но, внезапно вспомнив, зачем СеХун здесь находится, альфа снова попытался нахмуриться. Это у него получилось, но с явным трудом. Капитан хотел было повторить свой вопрос, чувствуя себя явно неловко, но допрашиваемый его опередил, начав говорить:

– Вы не представляете себе, офицер, каково это: терять любимого человека, не так ли? Вам повезло по жизни, но, к сожалению, такая доля выпала далеко не всем. Конечно, я всего лишь глупый омега, который, сколько себя помнит, хотел счастья, но получал только горечь от утраты, но разве это моя вина? Когда мой первый муж настолько страдал от алкоголизма, этой жуткой и пагубной привычки, что даже я – человек, который любил его и мог на него повлиять, – ничего не добился, я был в прострации. Я не верил, что это возможно… А смерть МинХо?! Он ведь погиб на моих глазах, господин капитан! Я пытался вытянуть его из проруби, звал на помощь, а он… Он расцепил мои руки и проговорил: «Прощай, любимый!». Вы только представьте себе это: он пошел на смерть, чтобы не утянуть под воду и меня…

На самом деле, майор Чхве говорил: «За что, СеХун? За что?!», ведь он явно не ожидал, что благоверный сначала двинет ему по почкам, а потом столкнет в ледяную воду. Омеге нужно было лишь несколько секунд не давать своему спутнику жизни выбраться (этим-то и объяснялись ссадины у него на руках), а шок и холод с успехом довершили начатое. Но рассказывать всё это полицейскому Чёрный Вдовец, естественно, не собирался. Вместо этого он ещё раз всхлипнул и, отняв руки от лица, отрешенно уставился в никуда.

– После этой ужасной утраты я и встретил МинСока. Я решил, что, наконец-то, мы проживем вместе всю жизнь… и, может быть, если мне посчастливится, я уйду в иной мир раньше моего дорогого супруга, но… Сначала нас покинули его родители, ставшие для меня второй семьёй, а потом… Потом… Мой дорогой муж впал в депрессию, но я верил, что сила моей любви сможет его исцелить. Я ездил по врачам, пытаясь найти панацею от его бед, и однажды, когда я вернулся домой после очередного визита, я увидел там… Боже, я до сих пор не могу в это поверить! Дворецкий вызвал полицию, а я… Я просто не мог отойти от моего любимого. Его лицо… Оно было таким распухшим, таким синим… Я не хотел, чтобы лицо обожаемого мною человека запомнилось мне таким, потому я решил вытащить из ящика письменного стола носовой платок, чтобы прикрыть… И там… Там… Я обнаружил эти… Пакетики с порошком, ложку и зажигалку… Я сразу понял, что это значит, ведь мой МинСок не курил, никогда не курил! Я собрал всё это и спустил в унитаз; я не хотел, чтобы память о моём супруге была бы осквернена! Я знаю, я не должен был этого делать, но, поймите, я не мог поступить иначе! Он всегда был филантропом, благородным и честным человеком, и последнее, что я мог бы для него сделать, – это не допустить того, чтобы его запомнили как наркомана, который в бреду покончил с собой!

После этого весьма эмоционального монолога в кабинете капитана воцарилась тишина. Искренность молодого человека и горе, которое поселилось у него в душе, тронули ЧонУна. Служитель закона не зачерствел; он знал, что такое любовь, а также считал себя знатоком человеческих душ. Он ни на минуту не усомнился в правдивости слов юноши, устыдившись, своих прошлых подозрений. Офицер прочно утвердился в мысли, что смерти всех мужей этого омеги – это всего лишь трагичное стечение обстоятельств, и вины СеХуна в этом нет.

– Прошу прощения, – тихо сказал альфа, поднимаясь со своего кресла. – Я не хотел причинять вам боль. Прошу вас, поймите, что таков был мой долг. Я официально объявляю, что вы свободны и можете идти. Я больше не потревожу вас.

Чёрный Вдовец, в душе испустив вздох облегчения, встал и утер слёзы.

– Я ни на минуту не забываю о КюХёне, МинХо и МинСоке, – почти шепотом промолвил он. – Спасибо, что дали мне выговориться и не прерывали, – это очень важно для меня. До свидания.

Омега медленно развернулся и вышел из кабинета. Пройдя через весь коридор и продолжая свою игру для дежурного, он застыл перед дверью и горестно вздохнул. Искусно выдержав трехсекундную паузу, юноша толкнул дверь и вышел на улицу.