Голод 1921 года в Самарской губернии и его преодоление.

Голод в Поволжье был обусловлен несколькими факторами. В Самарской губернии только в ряды Красной армии и на фронты Гражданской войны было призвано около 50% мужчин занятых в сельском хозяйстве. Учитывая тот факт, что наша губерния в основе своей была аграрной с абсолютным преобладанием сельского населения над городским, становится очевидным, как сильно осложнилась ситуация в сельском хозяйстве.

В Самарской губернии, как и во всем Среднем и Нижнем Поволжье дело было чрезвычайно осложнено засухой 1920 г. В некоторых уездах губернии за все лето вообще не выпало осадков. Резко сократившиеся, почти в два раза, к 1920 г. посевные площади Самарской губернии дали 20 млн. пудов хлеба, вместо обычных 146 млн. пудов. Значительная часть хлеба, которая могла помочь губернии пережить последствия засухи и неурожая, была вывезена в соответствии с продразверсткой. Без продовольствия остались как зажиточные, так и беднейшие крестьяне.

Руководство страны в это время было озабочено поиском путей дальнейшего экономического развития. 30 ноября 1920 г. был принят проект постановления Ленина, в котором предусматривалось превратить продразверстку в натуральный налог. В декабре 1920 г. состоялась встреча крестьян-делегатов VIII Всероссийского съезда Советов с Лениным, на которой прямо говорилось о необходимости отмены продразверстки и изменений отношений с крестьянством. 10 марта 1921 г. крестьянский съезд Самарской губернии принял решение просить Центр отменить классовый принцип разверстки, заменив его прогрессивным налогом, налагаемым подесятинно.

После X съезда партии, оказалось, что партийные руководители Самарской губернии примкнули, к так называемой «рабочей оппозиции», т.е. не поддерживали необходимости переустройства советской экономики на принципах НЭПа. Итогом было то, что летом 1921 г. из Самары были отозваны секретарь губкома Милонов, председатель губисполкома Сокольский, ответственные работники Хатаевич, Янсон. В Самару была прислана новая группа ответственных работников. Председателем губисполкома был избран Антонов-Овсеенко.

Голод в 1921 г. продолжал набирать обороты. Самой тяжелой ситуация оказалась в Самарском Заволжье. Государство попыталось решить проблему посредством семенных ссуд, однако посевные площади небыли засеяны полностью. Опять началась страшная засуха и уже весной погибло 50% озимых хлебов. В южной части губернии – нашествие саранчи, уничтожившей остатки урожая. Если урожай 1920 г. составил 20 млн. пудов, против обычных 146 млн., то урожай 1921 г. – 2.7 млн. пудов.

Хлеб закончился очень быстро, ни о каком посевном фонде речи быть не могло. Начался забой скота, сначала рабочего, потом молочного. Население стало покидать родные места. Из за засухи в лесных районах губернии вспыхнули и бушевали многочисленные пожары, горели населенные пункты. Появились и обычные спутники голода – эпидемии, в частности в Самарской губернии вспыхнула эпидемия холеры. К концу лета 1921 г. паника среди жителей губернии достигла необычайных размеров и началось повальное бегство. Всеми возможными путями десятки тысяч крестьян пытались перебраться в урожайные губернии. С июля по ноябрь 1921 г. от голода и холеры умерло около 15 тыс. человек. Ежедневно на железнодорожной станции Самара подбирали около 200 умиравших детей. На 1 января 1922 г. голодало более 86% населения Самарской губернии. Число голодавших в нашей губернии было в два раза выше, чем в соседних Саратовской и Симбирской. В Самарской губернии очень часты стали случаи каннибальства, причем не только трупоедства, но и людоедства.

Советское правительство в июне-июле 1921 г. пыталось разработать комплекс мер, для противостояния и ликвидации голода. С губерний Среднего и Нижнего Поволжья был снят налог с посевных площадей. Созданы центральная и местная комиссии помощи голодающим. Председателем центральной комиссии был назначен Калинин, председателем местной – Антонов-Овсеенко.

В.И. Ленин обратился к губерниям, не затронутым голодом, с призывом отправлять семена в неурожайные губернии и организовать народное движение в помощь голодающим. Ленин призвал крестьян Украины оказать помощь голодающему Поволжью. Причем Ленин говорил о необходимости отправлять в Поволжье крестьянские делегации, чтобы они сами могли убедиться в размерах голода. Калинин лично посетил Самару и села Самарского и Пугачевского уездов. Состоялся ряд заседаний, как в центре, так и на местах, в ходе которых был выработан план действий для ликвидации голода. Минимальная потребность в хлебе была определена в 24 млн. пудов, причем было заявлено, что государство может обеспечить только 60% необходимого хлеба, а остальное предстоит найти. Огромное значение для преодоления последствий голода имел сбор продналога в губерниях, не затронутых голодом – центральные районы России и губернии Сибири. Чтобы обеспечить максимальный сбор продналога, его размер в целом по стране был уменьшен вдвое. Уже в сентябре 1921 г. в самарскую губернию поступило 2 млн. пудов зерна и было засеяно 440 тыс. десятин. К весеннему севу поступило 2.8 млн. пудов семян и было засеяно 850 тыс. десятин земли.

Советским правительством была предпринята и такая беспрецедентная мера поиска средств помощи, как конфискация церковных ценностей. 23 декабря 1922 г. был принят соответствующий декрет. Русская православная церковь, не отказываясь от сбора средств в помощь голодающим, естественно была резко против насильственного изъятия ценностей необходимых для богослужения. Только в церквях Самарской губернии было собрано более 170 пудов серебра, 3 фунта золота, 328 бриллиантов и множество других драгоценностей. Считается, что именно за счет реализации части этих ценностей губерния получила весной 1922 г. 32 вагона зерна.

Помимо мер принятых для создания семенного фонда, советское правительство и общественность пытались помочь населению Самарской губернии, где голодало более 500 тыс. человек. В первую очередь помощь была направлена для спасения детей. С поездом Калинина, посетившего губернию, были отправлены продукты для детей, затем несколько вагонов с мукой, рисом, какао. В стране была развернута мощная агитационная кампания в пользу помощи голодающим детям. Для спасения детей во множестве открывались новые детские дома. Уже к сентябрю 1921 г. было открыто 232 новых детских дома. Военный округ Заволжья взял на полное содержание 6 тыс. детей. К началу 1922 г. Губкомголодом, общественными, государственными и зарубежными организациями были открыты пункты питания, обеспечивавшие 768 тыс. человек.

Большое внимание катастрофической ситуации в Поволжье уделили крупнейшие деятели мировой культуры и науки: Горький, Франс, Барбюс, Нексе, Эйнштейн, Драйзер. Они обращались с призывами о помощи к мировой общественности и сами оказывали помощь. А. Франс отдал в фонд помощи Нобелевскую премию 1921 г. Нексе открыл и содержал на собственные средства детский дом в Самаре.

Отдельного внимания заслуживает изучение вопроса об иностранной помощи голодающим Поволжья. По общему объему оказанной помощи первое место принадлежит Американской администрации помощи (АРА). Комитеты АРА снабжали продуктами 273 тыс. голодающих детей.

Одним из первых с просьбой о помощи обратился к мировому сообществу М. Горький. 6 июля 1921 г. Горький написал письмо известному полярному норвежскому исследователю Ф. Нансену и просит узнать, не может ли Норвегия отправить в Поволжье партию сушеной рыбы. 19 июля в «Правде» было опубликовано обращение Горького к честным людям – гражданам Европы и Америки. Первая реакция последовала от Нансена, который добился от норвежского правительства бесплатной отправки в Поволжье рыбы и рыбьего жира на 500 тыс. крон.

15 августа в Женеве состоялась конференция Международного Красного креста, утвердившая Нансена верховным комиссаром Международной комиссии КК по оказанию помощи голодающим Поволжья.

27 августа было подписано соглашение между Советским правительством и Комиссией КК о порядке помощи голодающим. Был создан Исполнительный комитет международной помощи России (ИКМПР) и все присланное из-за рубежа объявлялось его собственностью.

2 декабря 1921 г. Нансен лично прибывает в Самару и инспектирует Самарскую губернию. Нансен на заседании Губисполкома внес предложение усилить сбор иностранной помощи за счет привлечения материалов, могущих заинтересовать иностранных граждан. В результате было принято решение о реализации за рубежом русских и советских марок, имевших большой спрос за границей.

Нансену удалось организовать помощь от 32 частных организаций Норвегии. В общей сложности от норвежцев поступило более 3 млн. крон.

Среди стран Северной Европы по объему оказанной помощи первое место принадлежало Швеции. Шведский КК прибыл в Самару 6 декабря, сопровождаемый составом из 36 вагонов с гуманитарной помощью (продовольствие, медикаменты, одежда, обувь). Уже 28 декабря шведский КК открыл в Самаре столовую на 8 тыс. порций в день. Постепенно отделения шведов распространились на территории Самарского уезда. Пункты питания были организованы в 94 местах и выдавали 20 тыс. порций в день. Одновременно открывались медпункты. Следует отметить, что выдачей продуктов на местах у шведов заведовали группы, состоявшие из одного представителя миссии и двух выборных крестьян данной местности. Все расходы по содержанию персонала и организации механизма помощи нес исключительно шведский КК. Вплоть до июля 1922 г. число выдаваемых Шведской миссией порций непрерывно росло и составило 1.8 млн. порций в месяц.

В конце лета 1922 г. в связи с наметившимся улучшением ситуации организация Нансена начинает сворачивать свою работу. В связи с этим значительное количество гуманитарной помощи раздавалось различным самарским организациям вне плана. Тем не менее, шведы продолжали кормить население губернии вплоть до мая 1923 г., выдавая 20 тыс. пайков ежедневно. Если по количеству выдаваемых паков шведы уступали АРА и англо-американскому «Обществу друзей квакеров», то по калорийности шведские порции намного превосходили американские (примерно в 2 раза).

Помимо снабжения населения через собственные пункты, шведы помогали двум Самарским больницам, 18 детским домам. Шведский КК содержал собственную больницу в Самаре на 40 человек, детский дом на 450 человек в Красном Яру, больницы в Вязовом Гае и Яблоневом Овраге.

В Самаре шведы ежемесячно распространяли 350-400 посылок гуманитарной помощи, 2 тыс. пайков для Губернского союза учителей и Самарского университета.

Помимо распределения гуманитарной помощи, шведская миссия проводила и другие мероприятия, призванные сыграть свою роль в улучшении ситуации в Поволжье. Шведами было закуплено и доставлено в Самару 4 трактора для перевозки продовольствия и вспашки земли. С февраля 1922 г. Шведская миссия начинает пополнять семенной фонд Самарской губернии. Доставляются семена зерновых, бахчевых и огородных культур.

Однако, не смотря на объем и темпы оказанной иностранцами помощи, они столкнулись с целым рядом трудностей. Прежде всего, это трудности с доставкой гуманитарных грузов по железной дороге. Вагоны с продовольствием шли, иногда из Петрограда в Самару в течение трех недель. Иногда вагоны просто пропадали. Распространение продуктов и помощи по населенным пунктам Самарской губернии так же было сопряжено с огромными трудностями из за, практически полного отсутствия транспорта.

К концу 1922 г. кризис голода в Поволжье был преодолен. Решающая роль в этом принадлежала переходу на рельсы НЭПа. Всего из 25 млн. пудов семян, предназначенных для Поволжья, Самарская губерния получила к весне 1922 г. 2 млн. пудов. Урожай 1922 г. составил чуть более 23 млн. пудов хлеба, но и это означало преодоление голода. 15 октября 1922 г. Помгол был ликвидирован и начал функционировать Последгол. Сразу же резко изменилось отношение к иностранной гуманитарной помощи. Если раньше звучали только благодарственные оценки, то теперь появляются и другие. А. Винокуров, член президиума Помгол заявил, что каждый пуд иностранного груза обошелся советской стороне в 1 руб. 8 коп., то есть мы на 33 млн. пудов груза издержали 33 млн. рублей в золотой валюте. Буржуазные организации были обвинены в попытке перевести помощь с гуманитарных позиций на коммерческую основу. Одновременно, представитель России при всех зарубежных организациях, оказывавших помощь, выражает просьбу продолжить деятельность по оказанию помощи для восстановления сельского хозяйства Самарской губернии. Затем вспыхнул конфликт из-за формы сотрудников Шведского КК, которую наши власти объявили военной и потребовали прекратить ее ношение. Среди крестьян, проживавших в зоне помощи, оказываемой шведами, распространялись слухи, что продукты поставляются не безвозмездно, а оплачиваются советским правительством деньгами, вырученными от продажи икон и церковных ценностей. В итоге, к лету 1923 г. в Самарской губернии остался только один представитель Шведской мисси в Красном Яру при детском доме, который был организован и содержался полностью на иностранные средства.