Все составляющие части работы

Во время музыкальной карьеры Queen использовали многочисленные студии звукозаписи по всему миру, где я провел несчетное количество часов во вневременном лимбо. Была ли захватывающей привилегия находиться в студии, когда группа создает новые песни? Нет. В основном, это было чертовски скучно.

Подумать только, я после первого же года прошел свой экзамен City and Guilds в отрасли инженерии, чтобы потом болтаться в ожидании, заваривать чай, брать еду на вынос и подкармливать паркоматы для квартета талантливых музыкантов. Я распылялся впустую. К этому времени я уже мог быть квалифицированным механиком. Звукозапись, как и запись видеофильмов, такая же утомительная. Один отрывок могут записывать дубль за дублем до тех пор, пока не получится идеальный результат. А потом еще разок для уверенности. Во время записи альбома «A Night At The Opera я приобрел старинную арфу, на которой Брайан играл в «Love Of My Life», у столь же старинной барышни из Барнса, Южный Лондон, и размышлял: «Queen – рок-группа. Это точно рок-н-ролльная штука?» Сидя в аппаратной и слушая обрывки записи, а услышав части «Bohemian Rhapsody» я подумал, что это будет запись вступления для концертов. Но нет, это был успешный шестиминутный сингл.

Разные лондонские студии были использованы за различные достоинства. Студией с волшебной атмосферой была Sarm Studios в Брик Лейн, в немодном Уайтчепел в лондонском Ист-Энде. Первая двадцатичетырехдорожечная студия города находилась именно в этом подвальчике. И, несмотря на это, Queen создали в ней довольно инновационный материал.

Студия Wessex была преобразована из старой часовни в Хайбери, на севере Лондона, а также местом, где в 1976 году мы впервые стали свидетелями панка. В то время там занималась записью своего раннего материала группа Sex Pistols. Джонни Роттен сидел в гостиной, одетый в лаймово-зеленый мохеровый джемпер и рваные джинсы. На нем красовались булавки, а волосы были окрашены в рыжий цвет, уложены торчком и залакированы. Несмотря на такой внешний вид, этот парень казался тихим и приятным. Он даже и не огрызнулся, когда я поинтересовался, могу ли я переключить канал на телевизоре, а просто пожал плечами и кивнул. И откуда вокруг этих ребят вся эта шумиха?

В один из вечеров, когда Queen работали в аппаратной, вошел потрепанный Сид Вишес и обратился к Фреду: «Ну как, удалось привнести балет в массы?» Фред поднялся, прошел к Сиду и спросил: «Ты, случайно, не Стэнли Ферошес или как тебя там?», - и, взяв его за шиворот, выставил за дверь.

Во время сессий звукозаписи в студии Wessex, Фред решил бросить вызов панку, купив себе свою первую машину – Роллс-Ройс Сильвер Шедоу. А у меня в то время был старенький Моррис Мини… Фред был очень взволнован и горд и настаивал, чтобы мы разделили с ним радость. Фред усадил нас в машину и попросил своего водителя прокатить всех вдоль озелененных улиц Хайбери. Один из членов экипажа отметил, что серебряная леди на капоте машины была мишенью для воров, и Фреду следует быть бдительным. «И я бы отрезал их сраные руки, если бы поймал», - ответил он с какой-то злобой.

Песня «We Will Rock You» была записана в студии Wessex, а все эти бум-бум-бах в начале песни отстукивались всеми доступными ногами, включая ноги экипажа, топая по деревянной платформе. А хлопки в ладоши отстукивались в глубокой комнате. Над результатом колдовал звукоинженер Майк Стоун, чтобы сделать из этого вступление к песне, ставшей спортивным гимном. Лично для меня эта песня как призрак из прошлого. Когда я учился в начальной школе в начале шестидесятых, мы выстраивались в ряды по возрасту в холодном классе для утреннего собрания. Наш мастер грелся, опираясь на металлическую рейку возле угольной печи, и выбирал для нас утреннюю песню. Мне в то время нравилась «We Will Rock You»* - короткий гимн о сохранении маленького Иисуса довольным и счастливым. Забавно.

*(Речь идет о чешской песне Rocking Carol, которую в шестидесятых исполнила Джули Эндрюс. https://www.youtube.com/watch?v=_qkSpDMytzM)

Однажды ранним утром, когда солнце только начало восходить… нет, это не предыстория к одной из песен... Просто после долгих сессий звукозаписи песни «We Will Rock You» усталый Брайан ехал на рассвете за рулем своего Ягуара XJS, своей новой гордости и радости, а на эстакаде Марилебон был гололед. Ой! Брайан был шокирован, но невредим. Машина, однако, была побита, а его главная «каминная» радость и гордость – знаменитая гитара, созданная Брайаном и его отцом – как раз находилась в багажнике. К счастью, пострадала лишь поверхность и то немного, но легкий чехол из стекловолокна едва ли мог защитить гитару должным образом. Переговорив с Брайаном, я сразу же отправил в фирму «CP Cases» запрос на создание чего-либо, что выдержало бы даже столкновение с грузовиком, не повредив Рэд Спешл. К сожалению, такой кейс весил как сам грузовик.

ВЕСЕЛЫЕ РАЗГОВОРЧИКИ

Queen были очень конкурентоспособной группой, а дискуссии в студии частенько проходили в спорах из-за успеха других групп. И только несколько музыкантов не подвергались критике.

«Я смотрю, они* собираются отыграть три ночи в Мэдисон Сквер Гарден» *(Вероятно, речь о группе Yes)

- Ха! Они никогда не соберут эту площадку. Даже билеты не распродадут!

- Уже распродали, Родж…

- Ну, должно быть, билеты просто копеечные

- Люблю эту группу, они лучшие

- Шутишь? Да они же однодневки!

- И они все еще нравятся мне

- Да что ты знаешь вообще?

- Они продали больше записей, чем проданных копий твоего последнего сингла…

- Что? Да никогда! Срочно звони в EMI!

Существовали только два музыканта, которые никогда не подвергались критике - Джими Хендрикс и Джон Леннон. Две иконы, восхваляемые группой Queen за их работу, стиль и позицию. Фред боготворил Хендрикса, и в шестидесятых посещал его концерты по возможности. Ему нравилось звучание, извлекаемое Хендриксом из гитары, и Фред часто пытался подражать своему кумиру. Понимая, что не обладает феноменальными гитарными навыками Хендрикса, Фред стучал по акустической гитаре, голосом издавая звуки «така така така така чак чак». Джерри Стиккеллс, тур-менеджер Queen, ранее был роуди Хендрикса, а затем и его тур-менеджером, и был близок с ним до самой смерти музыканта. Часто, когда Фред был «сложным» в туре, с ним на разговор шел Джерри, настоящий дипломат, историей которого был впечатлен Фредди.

СЕЛЬСКОЕ ИМУЩЕСТВО

Середина семидесятых: эпоха ворсистых ковров, фикусов и рок-групп, использующих домашние студии. Queen пользовались Ridge Farm – семейной репетиционной базой в графстве Суррей, где группа проживала вместе со своим экипажем. После того, как были сформулированы идеи для альбома «A Day at the Races», мы отправились в Оксфордшир в студию The Manor Ричарда Брэнсона, чтобы начать запись. Это было знойное лето 76-го, поэтому было здорово выбраться из Лондона и дышать свежим воздухом сельской местности.

Это был первый альбом, который Queen самостоятельно спродюсировали при содействии звукоинженера Майка Стоуна. Чтобы мы могли расслабиться между сессиями звукозаписи, в помещении был ТВ-зал, где работало всего три канала. Во времена, когда видеомагнитофонов еще не было, мы все должны были собраться в зале вовремя – потому что каждый из нас любил шоу Бенни Хилла. Да, другая эпоха.

Однажды вечером во время ужина за торжественным столом студии The Manor, раздался телефонный звонок от подруги Фредди, Мэри Остин. Днем раньше она покинула студию и отправилась в Лондон. Она сказала, что чувствует себя нехорошо. Оказалось, что у нее ушная инфекция. Мэри была в то время в любовных отношениях с Фредди и всячески поддерживала его в ранние дни Queen. Они жили вместе в его недавно приобретенной квартире в Кенсингтоне. Спустя год или чуть позже эта пара разорвала свои отношения. Она была истинной любовью всей его жизни и оставалась самым близким человеком и опорой до самой его кончины. По факту, именно Мэри унаследовала его имущество.

«Я ДОЛЖЕН сейчас уйти! Мне нужно к Мэри», - эмоционально заявил Фредди всем, кто сидел за столом. Фреда нужно было отвезти, потому что он не умел водить машину и даже никогда не предпринимал попыток научиться. Но он знал толк в машинах. Незадолго до начала записи в студии The Manor Джон Дикон обмолвился о намерении купить себе Форд Капри, Фредди сказал, что эта модель не подходит для участника Queen. Впоследствии Джон приобрел себе спортивный автомобиль Дженсен Интерсептор, который на период записи был припаркован на подъездной дорожке студии The Manor.

После трапезы я вызвался подвезти Фреда – не на спортивной тачке, а в фургончике фирмы Фольксваген, который принадлежал Джону Риду и находился в моем пользовании. И тут же я перехватил недовольный взгляд от Фреда. Менеджеры The Manor предложили нам воспользоваться автомобилем Форд Кортина – движимым имуществом студии. Когда Фред сел на переднее сиденье рядом, мы двинулись в путь. Мне было немного некомфортно справляться с педалями тормоза, так как они были мягкими и туго реагировали. В пути мы беседовали о музыке, о том о сем, но я прямо чувствовал напряжение Фредди. Он действительно волновался о Мэри и хотел приехать к ней поскорей. Подъезжая к Лондону, на трассе А40, где существует круговое движение, я переключил передачу, нажал на тормоз, и ничего не произошло. Боже! Я старался уклоняться и управлять автомобилем, пока не угодил в кювет. Пока я боролся с управлением машины, в моей голове сразу представился заголовок Melody Maker – «Роуди убил популярную звезду!» Машина резко остановилась, мы с Фредом переглянулись, чтобы убедиться, что оба в порядке. Никаких травм, только несколько царапин. Тук-тук. «Что за ху…» Лица, прижавшиеся к окнам машины. Это были цыгане, которые часто останавливаются со своими караванами вдоль этого участка дороги. Они хотели узнать, все ли с нами в порядке, и посоветовали не задерживаться, если мы пьяны или угнали эту машину. Мы были трезвы, а машина сошла с дороги. Что же делать дальше? Фред взял ситуацию в свои руки, решив отправиться за помощью. Передо мной на обочине стоял не мощный эвакуатор или стильная мегазвезда из Queen, а простой Фред в своих выцветших джинсах, белых сабо и расшитом черном шелковом кимоно, которое несколько месяцев назад ему в туре подарил поклонник. Он не брился уже день или два, а ветер развевал копну черных волос, пока Фред направлялся за помощью, чтобы позвонить своему водителю Дереку и, по-видимому, Мэри.

Пока я ждал Фреда, проезжавший мимо водитель поинтересовался все ли в порядке, и подсказал, что чуть дальше есть таксофон, с которого можно вызвать эвакуатор. Мобильных телефонов не было. Я ждал. И ждал. Спустя примерно полчаса вернулся Фред и объяснил мне комичную ситуацию, которая произошла с ним. Он постучал в дверь первого попавшегося на пути дома, и хозяева его сразу узнали. Они позволили Фреду воспользоваться телефоном и предложили ему выпить чаю. Он любезно согласился, но потом понял, что у него нет с собой наличных денег, чтобы отблагодарить гостеприимных хозяев. Электрический счетчик истек, поэтому пришлось просить монетки номиналом в десять пенсов в доме по соседству, чтобы была возможность вскипятить воду. В соседнем доме его тоже узнали и присоединились к этой чайной вечеринке. Когда приехал водитель, Фред сказал мне, что позвонил в The Manor и за мной оттуда кто-нибудь приедет. Он уехал в Лондон, а я, сидя на чемодане на обочине дороги, смотрел, как буксир отвозит машину студии The Manor.

За мной приехали Брайан, Роджер, Джон, инженер, студийный персонал и другие, они увидели на обочине одинокую фигуру и поинтересовались, куда делось всё и вся. Фред рассказал им об аварии в своей театральной манере, описав все как кровавую бойню и массу искореженного, обугленного металла. Было установлено, что тормоза автомобиля вышли из строя, поэтому полиция ничего не предприняла против меня. Позже в интервью музыкальной прессе Фреду задали вопрос о том, как на него повлиял данный инцидент. Он ответил, что вся его жизнь промелькнула перед глазами, и его волновало лишь одно – кто будет присматривать за его кошками.

«А роуди вообще-то кричал!»

Фред оценил то, насколько долго я продержался с управлением автомобиля, когда отказали тормоза и никогда не винил меня в случившемся. Я еще не один раз возил его – в фургоне Транзит!

БОЛЬ И СТРАДАНИЯ

Потеря Фреда была бы равносильной утрате мастер-ленты с работой над альбомом. Или копии мастер-ленты. Или копии копии мастер-ленты. Как и вся информация на современных компьютерах, материалы постоянно сохраняли и делались резервные копии. Мастер-ленты и их копии перевозились отдельно. В точности как высокопоставленные персоны. Как Queen. В эпоху винила музыканты работали в студии до седьмого пота. Роджер, будучи «потным» ударником, должен был постоянно держать себя в форме и во время работы в студии Island Studios, Лондон, проходил через боль и страдания. К нему приходила местная очень горячая массажистка в белой накрахмаленной форме и на высоких каблуках. Мониторы были приставлены друг к другу, тем самым как бы закрывая их от чужих глаз, а микрофоны оставались рабочими, чтобы Майк Стоун мог запечатлеть такой момент на записи. Но это была профессиональная, правильная массажистка, которая действительно избавила Роджера от боли и напряжения в спине и плечах. Бедные старики-барабанщики часто были мишенью шуток: «Что общего между роуди, группи и барабанщиками? Они все тусуются с музыкантами». Подобные шутки не обошли и гитаристов, которые обычно были суетливыми и педантичными: «Как узнать, что приземлился самолет, полный гитаристов? Вы все еще слышите протяжный звук после остановки двигателей». У бас-гитаристов всего четыре струны, поэтому их обычно не трогают. Ну и, конечно же, мы никогда-никогда не пытались вывести Фреда из себя.

 

ГЛАВА 9

МО Н ТРЁ

(Пронумерованные счета, сыр с дырками и юмористические клиники)

Первые пять альбомов Queen были записаны в Англии, но потом больное лейбористское правительство решило облагать доходы богатеньких рок-звезд все более и более высоким налогом. В Швейцарии, традиционно являющейся приютом для всех налоговых беженцев и номерных банковских счетов, была довольно неплохая студия. Там мы и решили скоротать период во время налогового года компании.

«Приветик из Монтрё – красивого, но такого скучного», - так было бы написано на моей открытке домой. Как много швейцарских рок-групп вы можете перечислить? (Возможно, мировые чемпионы по йодлю, но не претенденты в зал славы рок-н-ролла). В Швейцарии чистый воздух и такая же жизнь. Это богобоязненное и законопослушное полицейское государство. Как-то не рок-н-ролльно, да? Это касается и упаковок пива, выпускаемых в 1978 году, где напечатано на трех языках: «sans», «ohne» и «senza» - безалкогольное.

Начало лета 1978 года, Queen планируют провести четыре месяца в этом здоровом денежном климате, записывая новые песни, которых так жаждут компания, бухгалтеры и изголодавшаяся общественность. Значит, никакого давления? Репетиции и запись будут проходить в Монтрё, а затем в студии Super Bear Studios на юге Франции, где будет завершена запись вокала, сделаны овердабы и финальное микширование. В планах тур по США в поддержку альбома, который уже на стадии подготовки, затем Европа, концертный альбом, также намечена Япония. Затем еще несколько записей, чтобы завершить год. Queen, такова ваша жизнь. Добро пожаловать на корпоративную лестницу и годовой график.

Одна из романтических составляющих рок-н-ролла – вы никогда ничего не знаете наперед. Я смаковал элемент неожиданности, но следующий год моей жизни уже был расписан… хоть он все-таки и преподнес несколько сюрпризов.

JAZZ?

Красивый город Монтрё знаменит своим международным джазовым фестивалем, ранее проходившем в комплексе казино, которое загорелось и вдохновило группу Deep Purple на песню Smoke On The Water. В стороне от этого перестроенного бетонного здания находилась студия звукозаписи, которую использовали крупные рок-группы, сбегавшие от злых налоговиков.

Я выехал на Ford Transit в Монтрё, а Пит Браун в это время вылетел в ближайший аэропорт Женевы, чтобы встретить меня. Задняя часть моего фургона была набита личными вещами для длительного пребывания группы, их партнеров и семей, где стояли коробки с одноразовыми подгузниками, игрушками, стереосистемами и прочими составляющими домашнего комфорта.

Через несколько дней прибыли грузовик с оборудованием и двое членов экипажа – Ричи Андерсен и Кристалл. За ними вскоре последовала и группа. Для репетиций Queen в Монтрё мы использовали старую классическую балетную школу, закрытую на время летних каникул. Располагалась она на крутой, узкой мощеной улочке, что вызывало трудности с разгрузкой оборудования. Пианино Фреда фирмы «Steinway», весившее за тонну в своем кейсе для транспортировки, ненадежно балансировало, пока его маневренно проносили через порог репетиционного зала. Скрип-треск-хруст! И его сверхпрочные колеса пробили паркетный пол. Ни одной человеческой травмы, но огромная травма пола.

- Аааааа, посмотрите на это! - заверещала менеджер студии, зарезервировшая балетную школу.

- Знаю, мы везунчики, разве нет?

- Везунчики? Везунчики?! Да вы вообще понимаете, что для получения этого места мне пришлось сказать владельцам, что вы небольшая группа, которая хочет немного попрактиковаться?! Это же красивый старинный пол!

- Уже нет.

Сокращенный экипаж (Ричи – роуди Брайана – отправился домой, так как он решил бросить музыкальный бизнес и найти другой вариант) приступил к организации интимной творческой музыкальной атмосферы; мы расставили оборудование по кругу, в центр поместили Queen и оставили их там.

«Чай, принесите чай, пожалуйста» - поступил вызов в кухню, находящуюся в подвальном помещении – место, где можно было скрыться от шума сверху. Queen постоянно пили чай: Фредди и Роджер пили чай с молоком и двумя ложками сахара, Брайан пил чай с молоком и одной ложкой сахара, а чай Джона был с молоком и без сахара.

В местных магазинчиках мы затаривались чаем, швейцарскими трубками с ручной резьбой и не особо местным марокканским табаком, а затем уносили всё это в наше секретное укрытие в балетной школе. Блин, озеро и горы выглядели так красиво в те вечера.

После Jazz Woodbine (полагаю, косяк с марихуаной), вооруженные пропусками, мы отправились на джазовый фестиваль. Несмотря на наше расширенное сознание, мы так и не смогли понять джаз. Но мне очень нравилось исполнение Рэя Чарльза.

ШАЛЕ SHENANIGANS

Апартаменты Queen были расположены вокруг гор; мы с Кристаллом жили в двухкомнатной квартире, расположенной над квартирой Джеффа Воркмана – студийного инженера, приглашенного Роем Томасом Бейкером для записи альбома. Эти квартиры были построены в горной деревне Блоне, и принадлежали Монике – привлекательной сорокалетней женщине, являющейся высококлассной дамой. У нее были проблемы с полицией, так как она не зарегистрировала нас как постояльцев, оплачивающих жилье. Время отхода ко сну по местному распорядку было в 20:30 – но это же не для нас. Вместо того чтобы попросить нас вести себя тише, местные жители отправились напрямую в полицию, чтобы сообщить, что они недовольны нами.

«Тук-тук-тук!»

Я поднял свою усталую голову: «Это чертов Джефф пришел просить чашку чая, ну держись!» Зевая, я подошел к двери. Джефф Воркман, утром описавший состояние своих глаз как «красные кружевные завесы», превратился в двух швейцарских полицейских в униформе и остроконечных шляпах.

Один из них поинтересовался у меня на французском, почему у нас каждую ночь играет музыка и мы веселимся на балконе.

«Извините…»

Он спросил у меня, что мы делаем в городе и когда собираемся уезжать.

«La musique? Несколько недель?»

Затем он снова на своем родном французском запросил наши паспорта. Ознакомившись с документами, он сказал, что вынужден забрать наши паспорта с собой для дальнейших проверок. Я отобрал их и процитировал ему на обычном английском надпись из паспорта Великобритании: «являясь представителем Её Величества […] просит всех заинтересованных лиц беспрепятственно пропускать владельца настоящего паспорта» - так что уходите!

Я захлопнул дверь. Они не вернулись. Они ворчали, сделали какие-то записи и отправились восвояси отчитываться. Швейцарцы очень упорядоченный народ со скрипуче чистой жизнью. Мы стали мерзкой кляксой в их прекрасном альпийском пейзаже.

Наш водитель грузовика настолько ненавидел эту чистоту Швейцарии, что собирал весь мусор, накопившийся в грузовике во время тура: пачки от сигарет, обертки от шоколадок, пакеты, бумаги и содержимое пепельницы. Всякий раз, когда он пересекал границу Швейцарии, он выбрасывал весь этот мусор в окно.

Тем не менее, сам Монтрё мог предложить и некоторые развлечения. Трактир White Horse был обставлен в английском стиле, и там даже была доска для дартса. Как только у нас был перерыв на ужин, можно было увидеть Джеффа Воркмана, восклицавщего в своей ливерпульской манере: «Вы тратите драгоценное время эля!»

Никакой высокой кухни во время обедов для Джеффа – самопровозглашенного аташе культуры Мерсисайда: Пиво. Бургер. Пиво. Фри. Пиво. Отрыжка. Пиво. Пиво. Перемежается с крепкими сигаретами.

White Horse закрывался относительно рано, а так как нам было запрещено появляться в Hazyland Disco, благодаря выходкам Джерри Стиккелса, единственным местом для ночного отдыха оставался ночной клуб Hungaria. В народе это место называли Vulgaria, что вполне справедливо. Попытки стриптизерш выбить сигарету из какого-нибудь местного пьяного рта – противный бизнес. К счастью, с медициной в Швейцарии все в порядке.

Налоговым изгнанникам Queen теперь работалось весьма хорошо; они осели здесь со своими семьями и наслаждались сельской местностью. Брайан, Роджер и Джон перевезли свои автомобили из Англии, а Дерек, водитель Фреда, перевез его мерседес, но не имел возможности быть ежедневным личным шофером Фредди. Нужен был водитель. Офис студии Mountain Studios нашел на эту должность Валериуса Кноблоха. Кого? Валериус Кноблох – американец с европейскими приключениями. Валериус Кноблох – шутка или человек? Оказалось, что это его настоящее имя. Бедный чел. Как не повезло. Издеваться над ним будет слишком жестоко. Valerie Knob Rot. (прим. пер. - Валери Гнилая Головка).

К РАБОТЕ

Студия Mountain была небольшой – конечно, не гора (mountain), скорее, кротовина – с коридором размером с почтовую марку, тесной аппаратной и без зоны отдыха. Сама студия была этажом выше аппаратной и, опять же, маленькой. Общение поддерживалось двухсторонней связью и замкнутой сетью ТВ-камер. Для альбома Jazz нам посчастливилось использовать The Salon – обширную секцию арены казино. (ее можно увидеть на альбомной фотографии Jazz).

Небольшие участки разделения инструментов были выстроены и сосредоточены вокруг Роя, ведущего расчеты местонахождения мертвого центра комнаты. После того, как ось Вселенной была найдена, тут же установили бас-барабан и выстроили вокруг него всю остальную часть установки Роджера. В гитарных кабинках были деревянные полы для эффекта «живого» звука, а на стенах студийного экрана стояли крыши, укрытые овчиной. Из-за этого наши кабинки выглядели как стадо тибетских яков (у которых проходили болезненные роды, когда Брайан был внутри со своей кричащей гитарой).

- Сходим выпить в White Horse?

- Да.

Спустя пинту или две мы вернулись, а тибетский як все еще трудился.

- Да, круто звучит, Брайан. Не хочешь попробовать еще?

- А? Да, наверное, еще один дубль, просто чтобы быть уверенным.

- Хорошо.

Мы ехали настолько далеко, насколько того требовало оборудование, и у нас было очень ограниченное количество местных ресурсов для аренды или покупки какого-либо предмета, потребовавшегося по наитию. Следовательно, мы возили за собой сорокафутовый трейлер, набитый всякой всячиной: десятками гитар, барабанов, усилителей, эффектов и т.д, но ни одного синтезатора. Ко всему прочему, арсенал дополняли велосипедные звонки! Мы объездили каждый велосипедный магазин в районе, чтобы собрать коллекцию различных по тональности звонков, используемых в песне Bicycle Race.

ДУХОВАЯ СЕКЦИЯ

Пребывание в маленьком сонном городке типа Монтрё, будучи самыми гламурными гостями города, делало нас магнитом для предприимчивых женщин. Не считая велосипедных bells (колокольчик/велосипедный звонок), там была и куча других Belles (красавиц) – и каждой дали уникальное прозвище.

Эдам – немецкоговорящая резидентка Голландии; Лапин – девушка в пальто из кожи кролика; Марти – девушка с большими выпученными глазами, напоминавшая комика Марти Фельдмана; Сиськи – пояснения не нужны; и вездесущая ‘That bird you reckon you knobbed’. У меня было нежное столкновение с израильской стриптизершей, которая проживала (честно!) в отеле Eidelweiss. Джули Эндрюс она не была. Я должен был помочь ей подняться по узкой лестнице в ее комнату на чердаке с «оснащением», которое включало в себя небольшой ковер. Потом была Рената (ненастоящее имя) - иначе известная как Джеймс Голуэй - которая, будучи флейтисткой, обладала дивными талантами орального контроля во время игры на инструменте. А еще у нее был глубокий сексуальный голос: «Он похож на длинную флейту, этот похож на саксофон, а вон тот – французский рожок!» (каков счастливец!) «А этот – малая флейта».

Мы прокрались в ее квартиру под покровом ночи, а я сказал всем, что чувствую себя плохо и мне нужно прилечь. Невозмутимые и подгоняемые желанием иметь полную духовую симфонию, подъехав на фургоне, мы забрались на крышу. Отсюда я попытался подсадить ее на балкон. Она была очень хорошо сложена, и, когда она оседлала мою шею, пытаясь ухватиться за перила балкона, я увидел противника - старый дракон через дорогу ошеломленно выглядывал через ставни.

«Тук-тук! Мы офицеры закона!»

Нет необходимости - я уже был наказан. Посещением местного врача и курсом лучших фармацевтических препаратов Швейцарии, пока все не прояснится.

В этой области Швейцарии много эксклюзивных пансионов благородных девиц и много совершеннолетних девочек со всех уголков земного шара. Привлекательная девушка со среднего востока, дочь какого-то чересчур зажиточного араба, перевела слова и обозначила правильное произношение Фредовой исламо - вдохновленной песни «Mustapha»

«Mustava piss – I’m bursting». (Что-то вроде «Нужно сходить в туалет, я щас лопну»)

- Вы что ли снова шутки шутите над моей песней? Снова, да?

- Мы, Фред? Да никогда!

ЗАПИСАНО

Спустя год или чуть позже, Queen приобрела Mountain Studios, но в то время не произошло никаких серьезных перемен. Юджин Чаплин, сын Чарли, что провел последние годы своей жизни в роскошном поместье в соседнем городе Веве, по-прежнему был в числе персонала, и пригласил нас провести день у бассейна в его прекрасной семейной резиденции. Студийная квартира, оформленная в швейцарском стиле «наказание и исправление», находилась на ошеломляющем расстоянии от студии. Офис студии Mountain, находящийся через дорогу от казино, как и все современные швейцарские здания, был оборудован бетонным ядерным укрытием в подвале. Эти бункеры с герметичными дверьми должны были быть снабжены определенной долей продуктов питания и напитков, а также постельными принадлежностями и расходными материалами для выживания. Но офис студии использовал это бомбоубежище немного иначе - для хранения вина и лыжного снаряжения.

Студией управляла Эйлин, привлекательная местная девушка с полными губами, говорящая на превосходном английском языке. Она рассказала мне, что вдохновилась изучать язык в раннем возрасте, слушая записи The Beatles.

Из хранилища EMI в Лондоне были запрошены оригинальные 24-дорожечные мастер-ленты раннего альбома Queen; они были необходимы для конкретного звука, референса, эффекта или, возможно, для урегулирования спора. Вполне возможно. Ленты в установленном порядке прибыли с персональным курьером. Поздно вечером в студию вместе с Эйлин и лентами приехала застенчивая девушка. Она была новичком на этой работе, и ей негде было остановиться в ту ночь.

- Не волнуйтесь – мы позаботимся о вас, дорогая, - сказали мы с Кристаллом.

- Нет! В кабинете есть раскладной диван - она может остаться там, - прервала Эйлин.

Мастер-лента была немедленно вставлена в проигрыватель Studer, и очень скоро стало ясно, что на ленте был не тот альбом. Вернее, это были даже не Queen,Это была Кейт Буш! Вот и верь этим высокооплачиваемым профессионалам звукозаписывающей компании Лондона.

- Это не снег на вершине этой швейцарской горы - это мой тайник.

- Понятно. И сколько безалкогольного пива ты выпил за этот вечер?

- Не так много - ну, может быть несколько, потому что мне кажется, я только что видел Брайана, рассекающего на водных лыжах на озере...

Это правда. Не особо спортивный г-н Мэй овладел искусством катания на высокой скорости лодки с двумя досками, привязанными к его ногам. Я был впечатлен больше всего! Я делал несколько попыток, но они с треском провалились - это было крайне трудно.

Мне было бы куда легче кататься на покатом озере!