Владимир Семенович Маканин (13.03.1937)

Надо любить людей высокой любовью

В

ладимир Семенович Маканин - один из наиболее интересных и своеобразных со­временных русских прозаиков.

Осмысление сущностных, глубинных сторон бытия, всего, что происходит с челове­ком, - глубоко, масштабно, с общечеловеческих позиций - составляет основу творче­ства писателя. Маканин отличается аналитическим вниманием к «маленькому», «усредненному» человеку, стремится к выявлению его жизненных ориентиров, поис­кам нравственных координат современной жизни.

На страницах произведений Маканина «образ прекрасного мира» сталкивается с образом «зловещего праздника бытия» (оксюморон Н. Рубцова). Отношение человека к природе, к другому человеку, нравственная состоятельность в выборе поступков, жизненного пути, или, напротив, «убывание» человеческого в человеке, голый расчет, цинизм, приспособленчество - вот круг наиболее общих вопросов, объединяющих Ма­канина с другими яркими мастерами современной прозы. Метафоры-символы писате­ля - «лаз», «гражданин убегающий», «человек свиты», как и шукшинский вопрос «что с нами происходит?», айтматовское понятие «манкурт», астафьевское - «последний поклон», распутинские «ниточки с узелками», метафоры-символы Л. Петрушевской «свой круг», «новые Робинзоны» стали художественным кодом времени, сюжетным языком, зафиксировавшим изменения в системе духовных ценностей и, одновремен­но, ориентацию на общечеловеческие нравственные нормы.

Основная проблематика творчества Маканина - размышления над вопросом: «Можно ли считать, что человек - существо, пересоздающее жизнь? Меняет человек жизнь и себя? Или это существо, которое дергается туда-сюда в своих поисках потому только, что не вполне нашло свою биологическую нишу» («Лаз»). Утверждение писате­ля: «Надо любить людей высокой любовью» («Предтеча»).

В стилевом отношении проза Маканина характеризуется усилением лирико-субъ-ективного начала, рефлексии в тексте, использованием разнообразных форм художе­ственной выразительности, где так легко сопрягаются реализм и условные формы изображения, тончайшие психологические нюансы и характеры, библейский сюжет и современность. Драматизм, порой трагизм сочетаются с добродушно-юмористиче­ским тоном повествования, с гротескной заостренностью в изображении характера человека, обрисовке реалий его быта, речей, поступков.

В. С. Маканин родился в г. Орске. Его ранние годы прошли в рабочем поселке на Урале. В литературу пришел «кружным путем». В 1960 г. Маканин окончил механи­ко-математический факультет МГУ, некоторое время работал в лаборатории Военной академии имени Дзержинского как профессиональный математик. Затем - еще один «зигзаг» - Высшие курсы сценаристов и режиссеров при Институте кинематографии, работа в должности редактора в издательстве «Советский писатель», руководство се­минаром прозы в Литературном институте им. М. Горького.

В. Маканин - лауреат Государственной премии РФ (2000 г.), в 1984 г. награжден ор­деном «Знак Почета»; лауреат множества международных премий, среди которых -международная Пушкинская премия Альфреда Тепфера, итальянская премия Пенне. В 1992 г. повесть Маканина «Стол, покрытый сукном и с графином посередине» была удостоена премии Букера, присуждаемой ежегодно за лучший роман на русском язы­ке.

Авторский дебют - роман «Прямая линия» опубликован в 1965 г. в журнале «Москва» и причислен к «исповедальной», «интеллектуальной» прозе. Роман повест­вует о молодых ученых, выбирающих жизненный путь.

В середине 1970 годов, писатель создает прозу с отчетливым философским звучани­ем - рассказы, повести, романы: «Голубое и красное» (1975), «Отдушина» (1977), «Ключарев и Алимушкин» (1977), «Гражданин убегающий» (1978), «Река с быстрым течением» (1979), «Антилидер» (1980), «Голоса» (1982), «Человек свиты» (1982), «Предтеча» (1982), «Где сходилось небо с холмами» (1984), «Один и одна» (1987),

«Утрата» (1987), «Отставший» (1987), «Там была пара» (1991), «Лаз» (1991), «Сюжет усреднения» ((1992), «Кавказкий пленный»

(1995), «Андеграунд, или Герой нашего времени» (1998), «Буква „А" (2000), «Без политики» (2003), «Коси коса - пока роса» (2005) и др.

В 2001 г. вышла в свет книга писателя «Линия судьбы и линия жизни», состоящая из двух частей. Первая часть - «Ключарев-ро-ман», своеобразный роман-коллаж, по­вествует о поисках смысла жизни сквозного героя ряда повестей и рассказов Ключаре-ва. Вторая часть - «Светик-роман» - включает в себя повести «Старые книги» и «Пого­ня», исследует быт и бытие героини, «смекалистой» женщины, бросающейся из одной авантюры в другую, спекулирующей то пользующимися спросом книгами, то старин­ными иконами, умеющей «распознавать клиентов» («если Светик выставляет бутыл­ку, ей это нужно для дела», - самохарактеристика героини) и пытающейся «лепить» свою судьбу, «сделать счастье руками». В «Светик-романе» появляется и герой Юрий Петрович, прозаик, «вроде бы писатель». Этот рефлексирующий интеллигент терзает­ся тем, что помогает Светику «сбывать вещи» («на небо смотреть противно»). В оценке же прагматичной героини, он «крохобор несчастный, собирает о людях по капле и ду­мает, что выйдет озеро, идиот». Этого героя со звучным именем «Петрович», вызываю­щим в памяти лермонтовского офицера, Маканин перенесет в роман «Андеграунд, или Герой нашего времени», в котором он показывает людей искусства и назовет их «интеллектуальным андеграундом», «божьим эскортом суетного человечества». Пет­рович станет сторожем в общежитии, перестанет писать повести «по своей воле», но с завидным упорством будет отстаивать свое «я», свои творческие принципы. Содержа­ние романа глубоко раскрывает удачно подобранный эпиграф из романа М. Ю. Лер­монтова: «Герой... портрет, но не одного человека: это портрет, составленный из поро­ков всего нашего поколения, в полном их развитии».

Споры вокруг писателя сделали его имя не чуждым сенсационности. О нем писали видные критики, литературоведы.

В. Маканин - трезвый наблюдатель жизни. Его проза отразила последствия распа­да традиционного русского мира, глубинный конфликт времени, разлад мечты и дей­ствительности, конформизм, терзания человека, обреченного губить то, что он боль­ше всего любит, чтобы выжить любой ценой. Многие персонажи писателя живут в уродливом мире «аварийного поселка», бараков, жизни «скопом», «валом». Они отли­чаются от героев «деревенской», «городской» прозы тем, что живут, не принимая, в ос­новном, в расчет укоренившиеся традиции.

Переломным произведением в творчестве Маканина стал рассказ «Гражданин убегающий». В нем сталкиваются три главных героя прозы писателя - личность, об­щество, природа. Герой рассказа Павел Алексеевич Костюков - строитель, взрывник, «пробник», осваивающий просторы Сибири, первопроходец - стал разрушителем. Это человек «убегающий»: «убегающий» от женщин, сыновей, от сотрясаемой взрывами земли, от деревьев, взлетающих в воздух, подброшенных взрывной волной, ставший «перекати-полем». В рассказе проявляются характерные черты стиля писателя, прису­щая его прозе яркая метафоричность. Через стиль проявляется и авторское отноше­ние к изображаемому. Роль оксюморона в названии произведений - «Гражданин убе­гающий», как и в названиях «Антилидер», «Человек свиты», - актуализирует нрав­ственные поиски, ставит акцент на «вечных» вопросах - свободы и ответственности выбора.

Разнообразны приемы создания образа Костюкова: речевая характеристика, порт­рет, восприятие образа другими персонажами, диалог, монолог. В рассказе Маканин выступает как мастер «говорящего» портрета. Портрет героя свидетельствует об «убы­вании» человека, духовной деградации. В молодости Костюков предстает «крепким, даже и могучим», «притягательным». С годами его портрет приобретает «волчью же­стокость», «разрушение» отпечатывается на его лице, и сам Костюков осознает свой «отрыв» от природы, смущается этим. К определению «убегающий» добавляется опре­деление «хромой». Как и «воришка» Комов, не раз битый «разъярившимися работяга­ми», Костюков становится меньше плечами и телом, «ссыхается». Самая частотная лексика в устах «совсем малословного», «убегающего» Костюкова: «Что ж, давай сма­тываться», «Связался - развяжись», «Убегать веселее». «Можно и здесь. Но нельзя ли

подальше? Дальше, ребята... Как можно дальше».

Несобственно-прямая речь выявляет внутреннее состояние героя, чувствовавшего себя «пустым», отделившего себя от оставленных им женщин «рвом времени». Пре­следующих его сыновей Костюков воспринимает как «стаю», «как грехи молодости», как «жизнерадостных вымогателей».

Целесообразно в повести и введение элементов эпистолярного стиля. Отрыв чело­века от корней, от естественных связей с миром подчеркивает письмо Павла Алексее­вича к забытой и почти забывшей его матери: «Опять просишь денег, но ведь нет их у меня, мать, нет. <...> Так и соседям скажи,...сдохну я скоро, грудь хрипит, и голова к ве­черу кружится, вот-вот, думаю, грохнусь на землю».

В повести Маканин ставит глобальные вопросы. Ставя вопрос об этичности науки, разрыве цивилизации и культуры, автор развивает идею А. Платонова из повести «Эфирный тракт»: «Еслиученъе со смыслом, да с добросердечностью сложить, то и в пустыне цветы засияют, а злая наука и живые нивы песком закидает».

Таким образом, проза Маканина отличается постановкой сложных нравственных вопросов, масштабностью обобщений, обращением к совести человека. Единство осмысления общественных и личностных процессов - «социальное человековедение» (И. Роднян-ская), характерное для творчества писателя, позволяет создать образ чело­века в стремительно меняющейся действительности.

Центральной метафорой отчуждения личности в прозе Макани-на становится вы­ражение «самотечность жизни». Это выражение впервые появляется в «Повести о старом поселке» (1974): «Самотечность жизни - это хаотическая логика повседневно­сти... когда человек уже не контролирует свою жизнь, а превращается в щепку в без­личном потоке бытовых сцеплений, зависимостей, обязанностей, ритуалов, автомати­ческих действий». О таком духовном перекосе идет речь и в рассказе «Человек сви­ты». Ценой компромисса держится за место в деловой «свите» мелкий служащий, че­столюбивый, обидчивый Митя Родионцев. Получив отставку от свиты, возглавляемой всесильной Аглаей Андреевной, секретаря директора Тех-проекта, он испытывает тра­гедию. Родионцев напивается и рассказывает командированным сибирякам за ресто­ранным столиком, что у него отняли «лукавую должностишку».

В ходе мучительных размышлений о причинах недовольства влиятельной Аглаи, Родионцев освободится от власти «самотечное - ти», унижающей его достоинство, ощутит себя человеком, «свободным от свиты», от навязанной ему примитивной со­циальной роли. Авторская мысль о «свободе от свиты» вложена в уста «светлой ликом женщины», встреченной Родионовым на «пустынной улочке», которой он исповедует­ся. «М-меня л-любили, а теперь н-не любят», - признается он заплетающимся языком. «Ну и прекрасно, - говорит женщина. - Теперь вы сами по себе. <...> Свободны».

Безопорность человека, потеря им чувства радости бытия, конформность, компро­мисс с совестью тревожат писателя и в повести «Отдушина». Герои произведения жи­вут в городе, но «человек барака», «перекати-поле», усредненный, беспочвенный жи­вущий как бы в невесомости, без стойких нравственных ориентиров, выступает и здесь на первый план. Уже заглавие повести - «Отдушина» - несет большую семанти­ческую нагрузку, раскрывая смысл жизненной гонки и «передых», «отдушину» в этой гонке, «в текучем социальном субстрате», в жизненных коллизиях. И герои «Отдуши­ны» - это образы-эмблемы, люди, фальшиво проявляющие себя или вовсе не проявля­ющие.

Символическим является финал повести, описывающий отяжелевшего героя пол­зущим вверх по лестнице: «Коленями и руками, работая поочередно, Михайлов пере­бирается еще на четыре ступеньки вверх. Самое неприятное для Михайлова - это пол­зать. Лестница. Еще малость, еще немного, - говорила безмужняя мать, когда она и маленький мальчик тянули в гору салазки на деревянном ходу с полмешком муки, и он ни разу не вспомнил матери, как она эту муку зарабатывала, выводя Пашеньку в люди».

В замечательной статье о феномене творчества В. Маканина в контексте классиче­ской русской традиции критик И. Роднянская отметит: «Только полностью игнори­руя въедливую „микросоциальную" приметливость Маканина, можно вообразить, что он пишет про болезнь, смерть, удачу, невезенье, измены и обманы затем, чтобы в

порядке мещанского варианта мировой скорби внушить представление об извечной неприглядности бытия: жизнь, дескать, грязная и мутная река. Нет, пишет он не мета­физическую формулу, а человека, меняющегося от поколения к поколению в текучем социальном субстрате. И не все перемены ему нравятся. А меньше всего, быть может, нравится сама податливость, безопорность человеческого материала».[31]

В прозе Маканина выстраивается концепция человека демиурга, созидателя. Мака-нинский «усредненный человек» несводим к усредненному человеческому типу, ма­лоинтересному для художественного сознания, он обнаруживает черты индивидуаль­ной выразительности. Такими предстают герои рассказов «Ключарев и Алимушкин», «Река с быстрым течением», «Где сходилось небо с холмами», «Голубое и красное».

Герой рассказа «Голубое и красное» - типичный герой маканин-ских произведе­ний, человек среднего слоя общества, вышедший из барачного поселка, где царит «неразличение» среди всеобщей бытовой «безындивидуальности». Действие происхо­дит в маленькой уральской деревне, куда в голодное послевоенное время приезжает к бабушке девятилетний Ключарев, «сын барака». В основе повествования лежит образ сознания героя-повествователя, он же обеспечивает композиционное и стилистиче­ское единство произведения. Образы бабушек мальчика - и простой деревенской ста­рухи Матрены («в яркой алой косынке»; «красная бабка»; «из настоящих»), и бабки На­тальи («дворянка голубой крови»; «голубая бабка»; «важная пава»; «с прямой спиной»; «из бывших») являют резкий контраст с обезличенными жителями поселкового бара­ка. Старушки не любят друг друга, ведут глухую, «яростную борьбу» за любимого вну­ка.

События детства, пропущенные через поток сознания ребенка, затем «взрослого и в себе копающегося», передают множество усвоенных изначальных жизненных поня­тий: «детское сознание, различая, уже понимало, что гора муравьев в некоем перво­родном смысле была и есть раньше и первей горы консервных банок, и вот эту-то об-ратность ему предстояло неторопливо восстановить». Яркий эпизод из жизни маль­чика в деревне, который он будет осмысливать в дальнейшем и который станет толч­ком к раздвижению рамок его сознания, это данный через воспоминания героя-рас­сказчика фрагмент ночной прополки огорода городской бабушкой. «Красная бабка», отлучаясь на несколько дней из дому, оставила мальчику еду, но не предложила есть бабке Наталье, своей сопернице, и ее давней подруге Мари. Для них начинается пытка голодом, но «голубая бабка» из запредельной гордости отказывается без спросу взять у «красной бабки» хоть один кусок. Поток сознания «взрослого и в себе копающего» вос­станавливает картину, как две голодные старухи, глотая слюну, впихивают в мальчи­ка кусок за куском: «Каким образом в него, маленького, такое вмещалось и как такое мирилось с его совестью, он до сих пор понять не может, зато сколь многое понимает теперь благодаря той непонятности».

Приобщение читателя к изображаемой картине все новых «углов» и лабиринтов социальной вселенной, тревожная «интуиция транзита» характерны для повести «Лаз», цикла рассказов «Сюр в пролетарском районе». Эти произведения можно рас­сматривать как повести-предупреждения.

Повесть «Лаз» явилась откликом писателя на катастрофические сдвиги в русской жизни на рубеже 1980-90-х годов. В ней дана одна из версий человеческой судьбы в условиях духовной апатии, превращения человека в «биологическую массу».

В повести автор использует условные формы изображения, создает эксперимен­тальную обстановку, две симметричные вселенные, соединенные лишь узким прохо­дом, «лазом», секрет которого знает лишь герой - сорокасемилетний «книгочей», ин­теллигент в «лыжной шапочке». В верхнем мире правит толпа, она подчинена слепо­му инстинкту, символизирует апокалиптического зверя, внушает страх. Толпа творит произвол, загоняет отдельного человека в стадо («Толпа затоптала парнишку»; «в тол­пе погибло две сотни народу»). Улицы не освещены («пустые», «вымершие»). Слышен плач ребенка. Вот какой предстает толпа в восприятии главного героя: «Лица в толпе жестки, угрюмы. Монолита нет - внутри себя толпа разная, и все это толпа, с ее непредсказуемой готовностью, с ее повышенной внушаемостью. Лица вокруг белы от гнева, от злобы. <...> Люди теснимы, и они же - теснят». Смертельная опасность угро­жает каждому, кто не с толпой, кто выделяется из массы. Обобщающим символом

насилия над человеком и его унижения, страдания становится «активный вор, сидя­щий верхом на жертве и роющийся в ее карманах».

В описании жизни наверху господствуют мрачные тона, холод, темень, кончается вода. Символами зыбкости мира становятся образ «ковчега» и строительство интел­лектуалами «пещер» под землей. Пещеру, вырытую героем для себя и своей семьи, об­наружат и развалят «просто назло копавшему».

Вторая данность - нижний мир, где много света, пищи, но «маловато кислорода». Здесь тоже невозможно жить; герой с трудом через постоянно суживающийся лаз проникает сюда, «повторяя тактику переползающих препятствие червей», томимый духовной жаждой, чтобы пообщаться с товарищами по духу. В текст повести вкрапли­ваются реминисценции из Ф. М. Достоевского, парафраз Библии, отсылки к произведе­ниям русских писателей XIX, XX веков.

Герой «Лаза» хочет быть услышанным, понятым.

Оценивая вклад Маканина в современную литературу, профессор С. И. Тимина от­метит влияние его прозы на формирование принципиально значимых особенностей литературной эволюции: «Разнообразие маканинских сюжетов и картин, вся его поэ­тическая система направлены на разработку символики предупреждения. <...> Опери­руя богатым спектром формальных приемов, в том числе усвоив стилевые уроки пост­модернизма, В. Маканин не оказывается в плену формальной новизны как таковой. Его тексты являют собой емкую, развертываемую в жизненном пространстве метафо­ру. Форма становится самим содержанием».

Вопросы и задания для самостоятельной работы

1. В каких жанрах пишет В. Маканин? Назовите основные проблемы, исследуемые писателем, ссылаясь на тексты его произведений. Выявите основные идеи, мысли ма­канинских произведений, их актуальность.

2. Раскройте содержание, вкладываемое писателем в метафоры «человек свиты», «антилидер», «лаз», «предтеча», «отдушина».

3. В каких произведениях Маканина встречается мотив «горы»? Раскройте смысл метафор «черная гора», «белая гора».

4. Подготовьте сообщение на тему: «Библейские и литературные вкрапления в про­зе Маканина».

5. Напишите реферат на тему: «Человек и природа в прозе В. Маканина. Природа как детерминирующий образ». Выявите близость этических установок Маканина с натурфилософией М. Пришвина, А. Платонова, В. Распутина.

6. Назовите характерные черты стиля Маканина. Является ли стилевой доминан­той писателя ярко выраженная описательность, психологизм? Аргументируйте свой ответ.

7. Каковы авторские приемы создания образа Костюкова в рассказе «Гражданин убегающий»? Что лежит в основе сюжета рассказа? В чем вы усматриваете конфликт рассказа? Как характеризует Костюкова его отношение к матери, сыновьям, женщи­нам, с которыми сталкивает его судьба? Каким видится Костюков в отношении к при­роде?

8. Можем ли мы говорить о полифункциональности пейзажа в рассказе «Гражда­нин убегающий»? Какова роль пейзажного образа елочки, «подброшенной взрывной волной»; картины с «загнанной в тайге лошадью»?

9. Действие в рассказе протекает в разных временных и пространственных пла­стах. Что лежит в основе повествования в рассказе «Голубое и красное»? Что, на ваш взгляд, обеспечивает композиционное и стилистическое единство рассказа?

 

10. Какие чувства вызывает у вас образ мальчика в рассказе «Голубое и красное»? Какой фрагмент текста произвел на вас самое глубокое впечатление? Аргументируйте свой ответ.

11. Назовите произведения В. Маканина, в заглавиях которых встречается оксюмо­рон? Какова функция этого приема?

12. Напишите рецензию на рассказ В. Маканина «Гражданин убегающий».

13. Составьте реферат на тему: «Проблематика, поэтика прозы В. Мака-нина».

14. Напишите сочинение на тему: «Свободен от свиты. Как замечательно». Тема нравственного выбора в прозе В. Маканина («Человек свиты», «Лаз», «Ключарев и

Алимушкин», «Отдушина», - по выбору). ЛИТЕРАТУРА

1. Маканин В. С. Лаз. Повести, рассказы. - М., 1991.

2. Маканин В. С. Андеграунд, или Герой нашего времени. - М., 2002.

3. Аннинский Л. Структура лабиринта. Владимир Маканин и литература «середин­ного» человека // Маканин В. Избранное. - М., 1987.

4. Дмитриченко Е. В. Ритм прозы В. Маканина // Русская литература XX века. Шко­лы. Направления. Методы творческой работы / Под редакцией Тиминой С. И. - М., 2002.

5. Марченко А. Запах своей тропы // Маканин В. Отставший. Повести и рассказы. -М., 1988.

6. Немзер А. С. Замечательное десятилетие русской литературы. - М., 2003.

7. Серафимова В. Д. Метафорический язык произведений В. Маканина // Русская речь. 2002. № 2.

8. Тимина С. И. Современный литературный процесс (1990 годы) // Русская литера­тура XX века. Школы. Направления. Методы творческой работы / Под редакцией Ти­миной С. И. - М., 2002.