Тайное странствование государя

Однажды государь У-ди тайно отправился странствовать и зашел в один дом. У хозяина дома была редкой красоты служанка. Она приглянулась государю, он решил остаться там и ночью возлег с ней на

ложе. Случилось одному студенту-книжнику заночевать в том же доме. Он был изрядно сведущ в небесных знаках. Увидел, что звезда какого-то пришельца вот-вот закроет звезду государева трона. Книжник не мог сдержать крика — так велик был его страх. И в этот миг увидел: какой-то мужчина с мечом в руке пробирается во внутренние покои. Услышав крик, незнакомец поспешил заверить студента, что он здесь во своим делам, и скрылся. Звезда пришельца тотчас же отдалилась от звезды государя, потом снова приблизилась. Так повторилось несколько раз. Государь проснулся от шума и спросил удивленно, что случилось. Книжник все рассказал ему. Тогда снизошло на государя У-ди великое прозрение:

— Тот человек, наверно, был муж служанки и намеревался меня убить.

Тут же позвал государь начальника личной охраны, а хозяину сказал:

—Я — Сын Неба.

Незнакомца тут же схватили, он сознался и был казнен. У-ди в восхищении сказал:

— Само Небо открыло студенту истину, поручив ему заботу о моей жизни.

И признательный государь щедро одарил юношу.

ДВЕ ИСТОРИИ О МУДРОМ ЖУАНЬ ДЭЖУ

Каждый раз, когда Жуань Дэжу порывался уйти в отшельники, домашние протягивали бечевку поперек ворот, чтобы удержать его. Жуань Дэжу натыкался на нее и возвращался. Люди считали знаменитого ученого чудаком.

Однажды Жуань Дэжу увидел в отхожем месте беса. Огромного роста — более чжана, тело черное, глазищи навыкате, одет в белое тонкое платье, на голове — повязка. Хотя бес был рядом, Жуань Дэжу оставался спокоен и тверд духом. Снисходительно улыбнувшись, он сказал бесу:

— Правду говорят, что бесы омерзительны. Так оно и есть.

Бес устыдился и пропал из виду.

СТРАННЫЙ ЗВЕРЕК

Вэйский Гуань Ло однажды ночью увидел какого-то зверька. В лапках держит уголек, поднесет его ко рту и раздувает — того и гляди, дом подожжет. Гуань Ло велел своим ученикам взять ножи и, ничего не страшась, уничтожить тварь. Разрубили зверька пополам, глядь — а это лисица. С той поры в деревне не случалось пожаров.

ХОЗЯИН ГОРЫ ЛУШАНЬ

Когда Гу Шао был назначен правителем области Юйчжан, он запретил жертвоприношения духам, как недостойные, и приказал разрушить храмы. Дошла очередь и до храма горы Лушань. Тогда всей округой принялись увещевать Гу Шао, но он не хотел и слушать. Той же ночью у дома правителя появился какой-то человек, открыл боковую дверь и вошел внутрь. Обликом он походил на мага. Незнакомец назвался хозяином горы Лушань. Гу Шао пригласил гостя войти, усадил и пустился с ним в рассуждения о «Веснах и Осенях» Конфуция. Когда огонь в лампе потух, подожгли «Комментарий Цзо» и продолжали беседу. Потом дух решил напугать Гу Шао, но тот оставался невозмутим. Тогда дух прикинулся смиренным и стал умолять Гу Шао восстановить храм. Тот улыбнулся, но ничего не ответил. Дух разгневался и сказал Гу Шао:

— Через три года станешь немощным, и тогда я отомщу тебе.

В предсказанный срок Гу Шао и впрямь занемог. Опять все принялись уговаривать его восстановить храм, но Гу Шао сказал:

— Разве под силу нечисти победить истинный дух?

Он не внял совету ближних и вскоре скончался.

УЧИТЕЛЬ И УЧЕНИК

Как-то среди ночи Кун Вэньцзюй внезапно занемог. Велел ученику высечь огонь. Ночь была непроглядно темна, и ученик заворчал:

— Вот задали нелегкую задачу, на дворе темень, что черный лак. Нет чтобы посветить мне и помочь найти огниво и трут, а потом уж требовать огня.

В ответ Кун Вэньцзюй сказал:

— Ну что ж, раз уж затруднил другого — придется приноравливаться к его требованиям.

МУДРЫЙ СОВЕТ

Одному человеку из царства Лу надо было пройти через городские ворота. А в руках у него был длинный бамбуковый шест. Попробовал держать шест вертикально — не проходит, поперек — тоже не пролезает. Сколько ни ломал голову, не мог ничего придумать. Тут подошел к нему Старик и говорит:

— Я хотя и не мудрец, однако немало повидал на своем веку. Переломи шест пополам — и пройдешь.

Прохожий внял его совету — и вошел в город.

ОТВЕДАЛ БАРАНИНЫ

Один человек питался только овощами. Но однажды он поел баранины. Во сне ему явился дух внутренностей и сказал:

— Баран-то истоптал весь твой огород.

СКУПЕЦ

Во времена Хань жил один человек. Он был уже в преклонных годах, но не имел детей. При своем богатстве он отличался скупостью: ходил в отрепьях, кормился одними кореньями. Чуть забрезжит — он уже на ногах, ложится — когда ночь опустится. Все, что наживал, копил, не зная меры, и ничего не тра-

тил. Однажды сосед попросил у него денег в долг. Старик вошел в дом, взял десять медяков, но пока шел к воротам, припрятывал одну монетку за другой. Зажмурив глаза, он дал просителю всего пять монет и сказал со злостью:

— Я разорил свой дом, чтобы помочь тебе. Смотри не говори никому, а то еще кто-нибудь следом за тобой придет!

Внезапно старик умер. Поля и строения отошли в казну, а все добро досталось родне жены.

ПОЗАВИДОВАЛ СКУПОМУ

В царстве У жил некто Чэнь Хэн. Был у него младший брат по имени Цзюнь, по прозванию Шу-шань, человек известный, но от природы жадный, скупой. Когда сановник Чжан Вэнь был назначен послом в Шу, он зашел к Чэнь Цзюню проститься. Чэнь Цзюнь прошел во внутренние покои и долго не возвращался. Потом вышел и сказал Чжан Вэню:

— Хотел вам подарить на прощание кусок ткани, да не нашел грубой.

Чжан Вэнь восхитился его скупостью и даже пожалел, что не обладает таким качеством.

ПОПРОСИЛ СОЛИ

Яо Бяо и Чжан Вэнь отправились вместе по реке в Учан. В Цзянду они повстречали Чэнь Хэна из Усина. Его лодка стояла там в ожидании попутного ветра. У Чэнь Хэна вышла вся соль, и он послал к Яо Бяо слугу с письмом, прося одолжить сто мер. Яо Бяо от природы был резок и груб. Когда принесли письмо, он как раз беседовал с Чжан Вэнем и не ответил на просьбу. Прошло много времени. Наконец, Яо Бяо приказал слугам высыпать сто мер соли в реку и сказал при этом Чжан Вэню:

— Не жалко соли, жаль отдать ее другому.

ОТВЕТ СУДЬЕ

Двое подрались, и один откусил другому нос. Пострадавший потащил обидчика в суд. Обидчик стал уверять, что тот сам себе откусил нос. Судья возразил:

— Ведь нос расположен выше рта, как же можно самому откусить его?

— Так ведь он встал на скамейку и откусил,— ответил обидчик.

СТРАХИ ЧЖАО БОГУ

Чжао Богу был тучен и толст. Как-то летом лежал он на земле пьяный, и дети играли у него на животе. Один озорник стал совать ему в пуп сливы и вогнал штук восемь. Чжао проснулся, но ничего не заметил. Через несколько дней почувствовал боль: сливы сгнили, потек сок. Увидев, как течет из пупка, Чжао испугался и подумал, что умирает. Он велел жене и детям поделить между собой имущество и, рыдая, сказал домашним:

— Кишки мои сгнили, скоро помру.

На другой день из пупка вышли сливовые косточки. Тогда всем стало ясно, что это ребячьи проказы.

ТОЛСТАЯ ЖЕНА

Младшая сестра Чжао Богу была еще толще. Ее выдали замуж за некоего господина Вана, но тому ее полнота не пришлась по вкусу. Сославшись на то, что у нее нет женского естества, он отправил ее обратно к родителям. Потом она вышла замуж за Ли и тотчас понесла. И тогда людям стало ясно, что первый муж ее оклеветал.

ПОСОЛИЛ БУЛЬОН

Один человек варил бульон. Зачерпнул половником, попробовал — не соленый. Добавил соли. Попробовал из того же половника — опять не соленый. Так он добавлял соль несколько раз и высыпал в бульон шэн с лишком. Но солил-то он в котле, а пробовал из половника. Потому бульон и казался ему несоленым.

ФАЗАН-ФЕНИКС

Человек из царства Чу нес на коромысле клетку с фазаном. Прохожий полюбопытствовал:

— Что это за птица?

Чусец решил над ним подшутить и ответил:

— Феникс.

Прохожий обрадовался:

— Давно слыхал про фениксов, и вот, наконец, довелось увидеть. Не продашь ли?

— Можно,— ответил тот.

Прохожий выложил тысячу лянов серебра, но чусец не отдал. В конце концов он уступил птицу за двойную цену. Купивший собирался поднести птицу чускому князю, но она к утру сдохла. Бедняге не так было жаль потраченного серебра, как взяла досада, что не смог сделать подарок князю. Слух об этом прошел по всему царству. Все думали, что феникс был настоящий и притом необычайно дорогой. О благом намерении чусца прослышал и сам князь. Он был польщен тем, что именно ему хотели поднести редчайшую птицу. Князь призвал к себе того человека и щедро одарил — дав в десять раз больше, чем стоил фазан.

ЛЕКАРЬ

В Пинъюани жил человек, который искусно врачевал горбатых. Он сам говаривал:

— Только одного из ста не могу вылечить.

Пришел к нему раз человек. Горб у него вбок — восемь чи, вверх — шесть чи. Принес лекарю щедрые дары и стал молить об исцелении. Тот приказал:

— Ложись!

Вскочил ему на спину и давай топтать горб. Горбун завопил:

— Ты меня убьешь!

— Важно вправить горб, а останешься ли жив — не моя забота.

ОБМАНУЛИ

Некто из царства Хань попал на юг в царство У. Тамошние жители угостили его вкусным блюдом из ростков бамбука. Ханец спросил:

— Что это?

Ему ответили:.

— Бамбук.

Человек вернулся домой и принялся варить бамбуковую циновку, на которой спал. А та не разваривается.

— Проходимцы они, эти чусцы, так обмануть меня,— пожаловался он жене.

МОГИЛЬНЫЙ ХОЛМ

Ху Юн из царства У был охоч до женской ласки. Взял в жены урожденную Чжан, лелеял ее и никогда с ней не разлучался. Вскоре, однако, она умерла. Вслед за ней почил и Ху Юн. Гробы с их телами домашние поставили в саду позади усадьбы, а через, три года захоронили. И могильный холм очертаниями стал напоминать двух влюбленных. Людям казалось, будто это обнимающиеся на ложе супруги, и, глядя на холм, все улыбались.

УЧЕНИК МУЗЫКАНТА

Один человек из царства Ци отправился в царство Чжао, чтобы выучиться играть на гуслях сэ. Он усердно подражал учителю, но научился только передвигать колки, с тем и вернулся домой. За три года не сочинил ни одной мелодии. Земляки дивились. А пришелец из Чжао, узнав об этом, догадался, что тот просто туп.

НЕОСТОРОЖНЫЙ ГОСТЬ

Некий человек из царства У приехал в столицу. В его честь приготовили угощенье. Подали на стол сыр. Усец не знал, что это такое, и не стал есть, но его уговорили попробовать. Вернулся домой — начало рвать, почувствовал себя совсем разбитым и наказал сыновьям:

— Пусть уж я умру, как последний, дурак, нечего досадовать, но вы, смотрите, будьте осторожнее, не ешьте что попало.

ПОЖАР

В доме одного тайюаньца ночью случился пожар. Начали вытаскивать вещи. Хозяин хотел вынести бронзовый котел-треножник, да по ошибке схватил утюг. Страшно изумился и закричал сыну:

— Чудеса! Огонь еще не лизнул котел, а ножки уже сгорели.

ДАР СКОРБЯЩЕМУ

Юноша носил траур по отцу. Один добрый человек решил выразить ему соболезнование и спросил у людей:

— Что можно принести?

Люди ответили:

— Деньги, холст, зерно, шелк — что у вас есть.

Добряк принес меру бобов и поставил перед юношей.

— Другого нет ничего,— сказал он.— Хоть мерой бобов помогу вам.

Юноша зарыдал!

— Что мне делать?

Тот человек, решив, что речь о бобах, ответил!

— Можно сварить кашу,

Почтительный сын зарыдал еще сильнее. Тогда добряк сказал:

— Раз уж вы так бедны, принесу еще одну меру.

ЮЖАНИН В СТОЛИЦЕ

Один южанин отправился в столицу. А перед тем ему наказывали:

— Увидишь что — не спрашивай, как называется, а сразу ешь.

Пригласили его в один дом, только вошел в ворота, увидал во дворе конский навоз, поднес ко рту — отвратительная вонь. Не захотел идти в дом. Потом увидел на дороге выброшенные старые соломенные сандалии, решил попробовать — не лезут в рот. Обернулся к слуге и говорит:

— Хватит! Не всему, видно, верь, что люди говорят.

Вскоре он оказался в гостях у знатного чиновника, и в его честь подали пирожки на пару. Южанин взглянул на них и сказал:

— Не хотел бы обидеть вас, но я не ем то, что вижу впервые.

ЧУСЕЦ И БОГОМОЛ

Один бедняк из земель Чу принялся как-то читать сочинения Хуайнаньского князя. Прочитал «Богомол, подстерегая цикаду, прикрывается листком и делается невидимым». Тотчас же бросился к дереву и, задрав голову, стал высматривать листок с богомолом. И увидел-таки богомола, который, прикрывшись листком, подстерегал свою жертву. Чусец сорвал тот листок, но уронил его. На земле под деревом лежали опавшие листья, и он не знал, какой из них держал богомол. Человек сгреб листья в кучу и, захватив целую охапку, вернулся домой. Затем стал брать лист за листом и, прикрыв лицо, спрашивал жену:

— Ты меня видишь?

Жена сперва отвечала:

— Вижу.

Но через несколько дней ей это надоело, и она притворилась:

— Не вижу!

Муж возликовал. Пошел с листом на базар и, прикрывшись им, на глазах у всех стал хватать чужое добро. Стражники связали его и доставили в уездную управу. Начальник принялся разбирать жалобу. Чусец рассказал все по порядку. Чиновник расхохотался и не стал его наказывать.

ВИЗИТ К УЕЗДНОМУ НАЧАЛЬНИКУ

Некто, собираясь нанести визит уездному начальнику, осведомился у его подчиненных:

— Что более всего любит читать ваш начальник?

Кто-то сказал:

— «Комментарий Гунъяна» к летописи «Весны и Осени».

— Какие книги вы читаете? — поинтересовался начальник уезда, когда он явился к нему.

— Я изучаю «Комментарий Гунъяна»,— ответил гость.

Тогда чиновник спросил его, кто убил Чэнь То. Посетитель долго молчал, а потом ответил: — Честное слово, я не убивал Чэнь То.

Потешаясь над его невежеством, начальник спросил:

— Ну, а если не господин убил Чэнь То, то, позвольте узнать, кто же?

Посетитель страшно перепугался и, теряя туфли, бросился вон. Люди спросили, что случилось.

— Угодил я к господину начальнику на допрос — спрашивал меня по делу об убийстве. А я испугался, не знал, что и отвечать, еле вымолил прощение и удрал.

ХИТРЫЙ ВОР

Один человек понес на рынок кусок мяса. По дороге зашел в отхожее место, а мясо повесил у входа. Вор схватил мясо, да убежать не успел. Торговец вышел и стал искать пропажу. Хитрый вор взял кусок в зубы и сказал:

— Что тут удивляться, коли ты повесил его на дверях? Вот если бы подвесил ко рту, как я, и держал зубами, так не пропало бы твое мясо.

ТРАУРНЫЙ ОБРЯД

Несколько односельчан взялись совершить траурный обряд, хотя и не знали ритуала. Один из них, что был побойчее, сказал своим землякам:

— Что я буду делать, то и вы делайте.

Пришли они на похороны. Первый простерся ниц на циновке, остальные за его спиной сделали то же самое. Тогда он пнул ногой того, что был ближе всех к нему, и сказал ему:

— Дурак!

Все остальные, решив, что так положено по обряду, пнули друг друга ногой и повторили:

14. Старинная проза Китая

— Дурак!

Самый последний оказался рядом с сыном покойного, он пнул его и тоже сказал:

— Дурак!

ГЛУПЕЦ И ГОРЛИЦА

Жил глупый человек. У него умер тесть, и жена послала его в родительский дом выразить соболезнование. Дошел он до речушки и собрался ее вброд перейти. Снял один носок с ноги да загляделся на горлицу на дереве. Она кричит: «Богу! Богу!», и он стал повторять за ней. А про траурный обряд и позабыл. Пришел в дом тестя. Стоит, босую ногу под себя поджимает и бубнит: «Богу! Богу!» Смешно стало сыновьям покойного, а он им:

— Нечего смеяться! А ежели кто носок подобрал — пусть назад вернет.

НАХОДЧИВЫЙ ЛЮ ЛИН

Проспавшись как-то раз и желая опохмелиться, Лю Лин спросил у жены вина. А та выплеснула вино на землю, разбила посудину и, залившись слезами, принялась попрекать мужа:

— Пьете, не зная удержу, только жизнь свою губите! Пора бы и перестать!

— Ну что ж, отлично!— сказал Лю Лин.— Да только самому-то мне трудно будет отвыкнуть: надо бы прежде помолиться богам и духам и дать перед ними обет воздержания. Но для этого нужны вино и мясо.

— Спешу исполнить повеление,— ответила жена и, расставив на алтаре, перед богами, вино и мясо, попросила мужа хорошенько помолиться и дать крепкий обет.

И Лю Лин, преклонив колени, стал молиться:

— О Небо, ты меня породило, ты же меня через вино прославило: в один присест могу выпить целую меру да сверх того еще полмеры — чтобы опохмелиться. А на речи жены — не обращай внимания!

После чего выпил вино, закусил мясом — и свалился мертвецки пьяный.

ЖУАНЬ СЯНЬ СОБЛЮДАЕТ ОБЫЧАЙ

Жуань Сянь и дядя его Жуань Цзи проживали в южной части округи, а другие Жуани — в северной. Северные Жуани были богачами, а южные жили в бедности.

В седьмой день седьмой луны богатые Жуани вынесли на солнце, для просушки, целые вороха одежды — из тонких и узорных тканей, из парчи и кисеи. А Жуань Сянь вывесил во дворе, на шесте, свои холщовые штаны. Когда же вздумали его стыдить, отвечал так:

— Пускай хоть штаны повисят: не могу ж я нарушить обычай!

ЧЖАН ХАНЬ

За безудержные чудачества современники прозвали Чжан Ханя вторым Жуань Цзи. Кто-то однажды сказал ему:

— Не век же тебе дурить — подумал бы лучше, как бы оставить после себя добрую славу.

— Чем прельщать посмертной славой,— отвечал Чжан Хань, поднес бы лучше чарку вина — теперь!

ВЕРНЫЙ СЛУГА

Когда Су Цзюнь учинил свой мятеж, министр Юй Лян и трое его братьев бежали все вместе на юг. А пятому брату, Юй Бину, который губернаторствовал в У, пришлось спасаться в одиночку. Народ и чиновники оставили его, и только слуга не покинул Юй Бина: усадил его в лодку, укрыл циновками и вывез из города. Тем временем Су Цзюнь объявил за поимку Юй Бина вознаграждение — и того уже всюду усердно разыскивали.

Как-то раз слуга оставил лодку у островка неподалеку от города. А после, вернувшись под хмельком, ткнул в ее сторону веслом и сказал:

— Ищете губернатора, а он — тут.

Юй Бин так и обмер от страха. Но чиновник, ведавший розыском, видя, что лодка мала и плотно загружена, решил, что слуга просто врет спьяну, и даже проверять не стал. Так они проплыли по Чжицзяну и, добравшись до Шаньиня, остановились в доме семьи Вэй, где обрели приют.

Когда мятеж был усмирен, Юй Бин стал предлагать слуге любую награду, какую тот только пожелает.

— Я человек маленький,— сказал слуга,— не надо мне ни чинов, ни отличий. С малых лет всякий мною помыкал, а я даже ни разу не мог себе позволить как следует напиться с горя. Прикажите, чтоб до конца моих дней было б у меня вдоволь вина,— и ничего мне больше не надо. Вот все мое пожелание.

И губернатор велел построить для слуги просторный дом, накупил ему слуг и служанок и наказал, чтобы в доме — покуда жив хозяин — всегда держали его мер вина. И все порешили, что слуга этот не просто расторопен и находчив, но и мудр.

ВАН ЦЗЫЮ И БАМБУК

Ван Цзыю, поселившись однажды в чьем-то на время оставленном доме, тут же велел посадить бамбук. Кто-то сказал ему:

— Ведь вы поселились здесь временно — так стоит ли утруждать себя подобными хлопотами?

Вместо ответа Ван долго насвистывал что-то и напевал. А потом указал на бамбук и промолвил:

— Разве можно хоть день прожить без друга!

ВАН ЦЗЫЮ И СНЕГ

Как-то ночью, в ту пору, когда Ван Цзыю жил в Шаньине, случился сильный снегопад. Ван Цзыю пробудился от сна, отворил двери и велел подать вина. Вокруг все побелело. Он вышел побродить, читая нараспев стихи Цзо Сы о радостях отшельнической жизни. И, вспомнив о Дай Аньдао, что жил у Шаньского ручья, тут же, немедля, отправился к другу на лодке. Добрался лишь под утро, дошел до ворот — и повернул обратно. Когда же спросили его, зачем он так сделал, ответил:

— Я был в настроении — оттого и отправился в путь. Настроение прошло — и я возвращаюсь обратно. Зачем же мне теперь встречаться с Даем?

ЧЖУН ХУЭИ И ЦЗИ КАН

Чжун Хуэй, человек большого ума и таланта, не был знаком с Цзи Каном. И вот однажды несколько тогдашних знаменитостей, собравшись навестить Цзи Кана, пригласили с собой и Чжун Хуэя.

Расположившись под могучим деревом, Цзи Кан ковал железо, а Сян Цзыци раздувал ему мехи. Хозяин усердно работал молотом, не обращая на гостей ни малейшего внимания, и за все время не перемолвился с ними ни словечком. Чжун Хуэй встал, чтобы уйти.

— Что ж ты такого слыхал про меня, если пришел? — спросил его Цзи Кан.— И что же такого увидел, если уходишь?

— Что слыхал, то слыхал,— ответил Чжун Хуэй,— оттого и пришел. А что видел, то видел,— оттого и ухожу.