Билет №93. Политическая философия французского консерватизма

(Л. де Бональд, Ж. де Местр).

Луи-Габриэль-Амбруаз Бональд (1754 — 1840) — французский философ, родоначальник традиционализма, активный политический деятель периода Реставрации.

Философские взгляды Бональда формировались под влиянием Кондильяка и Мальбранша. Будучи сторонником концепции врожденных идей, он полагал, что идеи, как и язык, имеют в конечном счете божественное происхождение. В языке видел инструмент, посредством которого Бог открывает вечные идеи и самого себя человеческому уму. Образование не создает новых идей, а проясняет те идеи, которыми человек обладает изначально. Как язык является посредником между идеями и духом, так законная власть есть посредник между Богом и народом. Законна же та власть, которая опирается не на социальный договор и идею национального суверенитета, а на божественное установление и традиции.

Идея государства необходима, но Бог все же оставляет человеку некую свободу, которая ничего не может в сущности изменить, но может существенно приостановить необходимый исторический процесс. И в этом вред и зло этой человеческой воли, ибо она тем полезнее, чем менее себя проявляет, соглашаясь с необходимым процессом истории.

Общество трансцендентно для индивида, посему он не может делать никаких сущностных выводов относительно его происхождения роли и функции. «Если иные защищали религию человека, я защищаю религию общества» — так писал Бональд в защиту Божественной идеи общества. Общество доиндивидуально и стоящее над индивидом. Роль и место человека диктует ему общество, он существует посредством общества и для общества, общество выступает как некий высший творческий элемент, постоянно производящий этого человека.

Государство Бональд рассматривает как организм, со своей сложной непостижимой динамикой. Свои силы Государство черпает из прошлого, из энергии традиции. Традиции народа покоятся на предрассудках, необходимом материале всякого будущего. Суть критики Бональдом Великой Французской Революции заключается в недопустимости нарушения этих самых предрассудков, невозможности, с одной стороны, достижения tabula rasa (человек рождается «чистой доской), с другой стороны, строительства чего-либо с чистого листа.

Фундаментом же общества может быть только религия (христианство).

Свободу Бональд рассматривает двояко: с одной стороны человек свободен физически, с другой, религиозно. Другими словами человек обретает свободу в своем теле и в Боге. Но эта двуединая свобода всегда нечто присущее лишь обществу, она гражданская. Человек, следовательно, может быть свободен только в обществе.

Идея народа-суверена – заблуждение, имеющее гибельные последствия, она свидетельствует о восстании страстей против разума, о триумфе эмпиризма, сводящего к договору то, что является на самом деле выражением божественного Слова. В политическом плане она неизбежно порождает конфликты, поскольку приписывает индивидам власть, принадлежащую только Богу; наконец, как свидетельствует опыт революции, вопреки провозглашавшимся вначале лозунгам она приводит к подчинению индивидов верховной власти. Разрушительной силе революции противостоит система традиций; основы социального порядка – религия, абсолютная монархия, патриархальная семья.

Человек особо ничего не контролирует, а только может мешать неизбежному и непостижимому божественному развитию общества через традиции, предрассудки, религию. Человек букашка, которая не должна пытаться что-либо менять в том, что выше его, т.е. обществе. Потому что лучше от этого по определению не станет.

Бональд - клерикал: религию он считал необходимой основой всех учреждений, воспитания и образования. Государство и религию он рассматривал как «две узды, необходимые для сдерживания страстей человеческих». Идеал Бональда - средневековая сословно-представительная монархия с сильной ролью церкви.

Жозеф-Мари, граф де Местр (1753 — 1821) — французский (сардинский) католический философ, литератор, политик и дипломат, основоположник политического консерватизма. Свои политические и философские взгляды Местр изложил в книге «Размышления о Франции» (1796), принесшей ему известность и уважение. В ней изложена идея о провиденциальной роли Франции в судьбе человечества. Революцию (Местр называет её «сатанинской») он рассматривал как испытание, посланное Франции – стране, которой он восхищался и чьим духовным сыном себя чувствовал, в наказание за попытку стать независимой от Бога (что выразилось в просветительской философии и в галликанстве – объединение церковных, политических, правовых учений и доктрин). Франция, полагал Местр, должна понести возмездие, из которого человечество сможет выйти очищенным и улучшенным. Созданная якобинским правительством централизация послужит на пользу будущей монархии, реставрация которой неизбежна.

В философии Местр был, как и Бональд, сторонником концепции врожденных идей, истинность которых основана на их божественном происхождении и на «общем разуме», не подверженном, в отличие от разума индивидуального, заблуждениям. Мир движется Провидением, чьи законы недоступны разуму. Божественная справедливость не имеет ничего общего со справедливостью человеческой, что подтверждается опытом Французской революции, с её безвинными жертвами. Законы Провидения не охватывают собой всей реальности, оставляя место вторжению случайности и человеческой свободе, в которой и лежит в конечном счете причина зла.

В политической философии Местра преобладало «органическое» понимание народа и государства, жизнь и деятельность которого определяются в первую очередь традициями, религиозным чувством и церковным авторитетом. С этих позиций он резко критиковал концепцию социального договора; события революции, провозглашавшейся высшим достижением человеческого разума, наглядно продемонстрировали фиаско подобных идей, приведших к террору и хаосу. Социальный порядок был для Местра одним из непременных условий существования государства. В предельной форме эта мысль отразилась в прославлении на страницах «Санкт-Петербургских вечеров» палача как основы порядка в обществе. Сторонник абсолютной монархии и католицизма, Местр постепенно склонился к ультрамонтанству, к идее о том, что абсолютная власть над всеми народами земли принадлежит церкви и папе как наместнику Бога. Задолго до Первого Ватиканского собора Местр выдвинул идею непогрешимости папы. Концепция теократии изложена им в работах: О Папе и Письма об испанской инквизиции.

Суть основного закона в том, что никто не имеет права его отменить; поэтому он и не может быть установлен кем бы то ни было, ибо тот, кто вправе установить, тот вправе и отменить.Подлинные конституции складываются исторически, из незаметных зачатков, из элементов, содержащихся в обычаях и характере народа.Всегда при создании конституций действовали не воля человека, а обстоятельства; никакая конституция не была предметом предварительного обсуждения, исторические конституции создавались практиками (цари, аристократы), но никогда - теоретиками.

Местр критиковал идею разумного законодательства. Человек не может сочинить конституцию так же, как не может сочинить язык. Он не может создать даже насекомое, но вообразил, что он источник верховной власти, и стал творить конституции. Однако в конституционных актах Франции периода революции - все вверх дном. Они умозрительны и учреждены для человека вообще. Но человека вообще нет - есть французы, итальянцы, русские, персы и другие народы. Задача конституции - найти законы, подходящие для конкретного народа с учетом населения, нравов, религии, географического положения, политических отношений, добрых и дурных качеств народа.

Только монархическая форма государства соответствует воле бога. Поскольку религия является основанием всех человеческих учреждений (политический быт, просвещение, воспитание, наука), католическая церковь должна восстановить былую роль вершительницы судеб народов. Светская и духовная власти должны соединиться в борьбе против инакомыслия. Благодетельным учреждением, спасшим Испанию от гибельных новшеств, де Местр называл инквизицию. Пролив несколько капель нечистой крови, рассуждал де Местр, испанские короли предотвратили потоки крови самой благородной.

Де Местр - сторонник средневековой теократии. Он утверждал, что в средние века папская власть была благодетельна - римские папы сдерживали государей, защищали простых людей, укрощали светские распри, были наставниками и опекунами народов. Мировой порядок станет прочнее, если авторитет римских пап будет поставлен выше власти монархов. Во всех спорах, пояснял де Местр, нужна последняя, решающая инстанция; догмат папской непогрешимости естественно обусловливает роль римских пап как именно такой вершины порядка человеческого общежития.

Его не очень любили в народе и говорили, что он даёт одну руку палачу, а вторую Папе.