Одна из улиц Канзас-Сити. Фото 1930 года. Население – почти 400000 человек

Когда машина приблизилась к месту парковки городских такси, незнакомец горячо поблагодарил Лейна, выскочил из машины, и побежал в сторону стоявшего у кафе автомобиля с шашечками. Его владелец отсутствовал, и очевидно, грелся в теплой кафешке. Но, странный раздетый мужчина, открыв рывком дверцу припаркованного такси, забрался в салон автомобиля, и, нажав громко на клаксон, заставил водителя вернуться к работе. Вскоре они уехали, и в следующий раз Лейн уже увидел незнакомца спустя несколько дней.

 

Прибытие. 2 января.

В среду, во второй день наступившего 1935 года, примерно в 13.20 в холле довольно известной в то время в Канзас-Сити гостиницы «Hotel President» появился одинокий мужчина в пальто, не несущий в руках никакого багажа.

Отель Президент

Это был довольно симпатичный, атлетически сложенный, высокий молодой человек, которому на первый взгляд можно было дать от 20 до 30 лет. Он был шатеном и имел довольно примечательную визуальную особенность – заметный шрам над левым ухом, который пытался прикрыть, зачесывая на него волосы. Его широко расправленные плечи, твердая походка и манера держать себя уверенно навели портье на мысль, что перед ним, быть может, находится профессиональный борец или боксер.
Мужчина подошел к стойке регистрации и попросил снять меблированный номер на одном их верхних этажей. Заплатив пока только за один день проживания в гостинице, он заполнил документы, подписавшись именем Роланд Т. Оуэн из Лос-Анджелеса, и получил от служащего ключ от номера 1046, расположенного на 10 этаже.

 

Нового постояльца отправился сопровождать коридорный Рэндольф Пропст, который и показал жильцу его новое пристанище. Позже Пропст расскажет, что поначалу незнакомец не вызвал у него никаких подозрений. Он спокойно вел с коридорным непринужденную беседу по пути в номер, поведав, что накануне останавливался в другой гостинице - «Muehlebach», где за проживание заломили, по его словам, непомерную цену - $ 5 за небольшую комнату.
Выйдя из лифта на 10-ом этаже, поначалу они повернули направо и двинулись вдоль по коридору. Затем дважды свернули налево, где неподалеку от лестницы и располагался номер 1046, окна которого выходили на противоположную от центрального входа гостиницы сторону.
Первым в номер вошел мистер Оуэн, позволив включить свет коридорному. Номер представлял собой аккуратное, но весьма темное жилище: при входе справа располагался платяной шкаф, слева находилась ванная с уборной, а сама комната имела небольшие габариты – 2,7 метров в ширину и 3,7 метра в длину. Справа в комнате, упираясь в стену, стояла широкая кровать, где на подставке подле нее поблескивал новенький телефонный аппарат. У небольшого окна находился письменный стол со стулом, а слева располагался высокий комод с зеркалом.
Зайдя в ванную комнату, мистер Оуэн достал из пальто свои нехитрые пожитки – черную одежную щетку, зубную щетку и расческу, положив их на полочку над раковиной. Кажется, на этом его личные принадлежности и вещи заканчивались, что даже на взгляд простого коридорного показалось слишком мало. Но Пропст был вышколенным служащим, повидавшим на своем веку немало странных посетителей. Не задав ни единого вопроса на этот счет, он пожелал мистеру Роланду Оуэну приятного дня, и заверил того, что готов оказать любую посильную помощь, если в ней будут нуждаться.
Вместе они выйдут из номера и направятся в сторону лифта, но Пропст заметит, что хорошо было бы все же запереть комнату 1046. Оуэн, спохватившись, согласится и отдаст ключ коридорному, который закроет номер и вернет его обратно хозяину. После этого они вместе спустятся на лифте на первый этаж, где Пропст приступит к выполнению своих рабочих обязанностей, а новый постоялец, кажется, покинет здание гостиницы.

Фото Рональда Т.Оуэна

Спустя час этого же дня только приступившая к обязанностям горничная Мэри Соптик отправится в комнату 1046, чтобы принести в нее свежее постельное белье, но обнаружит номер запертым изнутри. Она постучит, и мистер Оуэн откроет ей дверь, впустит, и предложит зайти. Данный момент немного удивит Мэри, ведь предыдущая горничная предупредила ее, что в номере 1046 с мужчиной, вроде бы, находится женщина. И хотя сейчас ее следов не было видно, Соптик, все же извинившись, предложит прийти позже. Но странный постоялец заверит ее, что все ОК, сам при этом продолжая сидеть в полумраке в какой-то задумчивости на постели. Его довольно темную комнату освещала лишь бра, висевшая над кроватью, а жилец, будто бы ничего ровным счетом не делая, как-то натянуто разговаривал с горничной, и та постаралась быстрее покинуть номер, чтобы не отягощать мужчину своим присутствием.
Неожиданно мужчина резко встанет с постели, наденет пальто, причешет у зеркала волосы, и перед тем, как уйти, попросит горничную не запирать комнату, сказав, что «ждет прихода друга».

 

В своем заявлении в полицию позже Мэри Соптик напишет, что весь облик и поведение мистера Оуэна, казалось, говорили о напряжении, нервном беспокойстве и скорее всего страхе. Именно этим она и объяснила задернутые шторы, и его нежелание включать общий свет в комнате.
В следующий раз Мэри увидит мистера Оуэна еще через час, когда вернется в номер 1046 со свежими полотенцами. Полотенца только были доставлены из прачечной, и она разносила их, предлагая всем постояльцам. На этот раз дверь номера окажется незапертой, но в ней будет совершенно темно. Просачивающийся в комнату свет из коридора покажет, что сам мистер Оуэн, оставаясь полностью одетым, лежит на кровати, отвернувшись лицом к стенке. Мэри решит тихо оставить полотенца, положив их на стол, где случайно заметит короткую, и видимо, написанную самим постояльцем записку со словами "Дон, я вернусь через пятнадцать минут. Подожди".

 

Января

В 10.30 следующего утра, в четверг 3 января 1935 года Соптик опять отправится в комнату 1046, чтобы провести там уборку. Номер окажется запертым снаружи, и горничная решит, что в нем никого нет. Поэтому достав собственные ключи, она откроет его, и неожиданно поймет, что мистер Оуэн, опять-таки полностью одетый, находится внутри. Он, как и накануне, сидел на кровати в задумчивости, не включая свет. «Странно, кто его закрыл?», подумает Соптик, но только было открыв рот, чтобы задать вопрос, ее неожиданно прервет резкий телефонный звонок.
Оуэн порывисто схватит трубку и, прослушав вопрос на том конце провода, ответит «Нет, Дон, я не хочу есть. Я не голоден, только что позавтракал, и не буду выходить на улицу». А через некоторое время опять повторит "Нет, я не голоден". При этом, еще придерживая трубку у лица, Оуэн обратится к Мэри со странными вопросами «неужели она одна единственная отвечает за весь 10 этаж?», и есть ли в гостинице «президентский номер?». После чего скажет, что, как и отель «Muehlebach», эта гостиница дерет со своих постояльцев «три шкуры» за проживание.

Рисунок мистера Т.Оуэна, сделанный полицейским художником со слов работников гостиницы. На нем, кстати, довольно явственно видно, как подобные рисунки мало похожи на внешность реального человека

Горничная закончит уборку, заберет полотенца и уйдет, а в четыре часа, после доставки из прачечной чистых полотенец, опять вернется к номеру Оуэна. Но, подойдя к двери, она явственно услышит внутри два мужских голоса, которые о чем-то громко спорили. Мэри постучится в номер, и получит в ответ отрывистый и явно раздраженный вопрос "Кто там?". А на ее сообщение о полотенцах услышит сначала резкий ответ «Нам ничего не нужно!», а затем «У нас есть чистые полотенца!».
В тот же день в шесть часов вечера в «Hotel President» прибудет новая постоялица – 30-летняя миссис Жан Оуэн (как позже скажет полиция, она не имела никакого отношения к Роланду T.Оуэну, и совпадение их фамилий станет еще одной странностью этого дела).
Ее поселят на 10-й этаж в номер 1048, и она окажется свидетельницей странной ночной перепалки, видимо, происходившей в смежном номере 1046.
На протяжении половины ночи ей не удастся сомкнуть глаз по причине громких разговоров и споров мужчин и женщин, доносящихся из-за стены. Затем, около 4 утра она услышит будто бы звуки драки и сдавленные стоны. В один из моментов Жан Оуэн схватит телефонную трубку и решит пожаловаться портье, но затем опустит ее, передумав. Еще спустя время ей покажется, что за стеной то ли захрИпел, то ли захрАпел мужчина, и с тех пор восстановится гробовая тишина, позволившая ей вскоре заснуть.