Культ крови в общественном сознании

ДРАКУЛА И ВАМПИРЫ

 

 

«Le reveil des vampires», перевод с англ. Г.Цареградского

 

Библиотека Алисы на http://www.nosferatu.ru

«Я повелеваю, прочь отсюда! (…)

Ваше место там где правосудие рубит головы,

где вырывают глаза, где перерезают горло,

где уничтожают детей, где отрубают конечности,

где забрасывают камнями,

где ужасно кричат посаженные на кол.(…)

Логово льва кровожадного – вот подходящее жилище

для таких чудовищ, как вы».

Эсхил, Эвмениды

 

 

Глава 1

ЛЮБОВЬ К КРОВИ

Культ крови в общественном сознании

В отличие от других сверхъестественных ночных созданий, вампир является «живым мертвецом». Он нападает на людей и поглощает их кровь, чтобы продлевать свое существование. Бесспорно, вампир появился из фантастических представлений, связанных с кровью – этой драгоценной жидкостью, символизирующей жизненную силу. пролить кровь, свою или чужую, - значит создать смертельную угрозу.

Возникновение и историю этого жуткого образа можно проследить, начиная с незапамятных времен. В Персии было найдено первое материальное свидетельство об этом поверьи – древняя ваза с изображением борьбы человека с чудовищем, пытающимся высосать у него кровь. В глубину тысячелетий уходит легенда о Лилит (“Lilitu”), вавилонской демонице, пьющей кровь детей. Многие авторы считают, что первые легенды о мертвецах, питающихся кровью живых людей появились в VI в. до н.э. в Китае. Не вдаваясь в географические и хронологические детали, можно сделать вывод, что с давних пор в человеческом воображении живут сверхъестественные существа, жаждущие крови. Поверья, подтверждающие этот вывод, можно найти едва ли не на всех континентах, у самых разных народов – у китайцев, индейцев, малайцев, у полинезийцев, ацтеков, эскимосов.

Эти создания еще не являются вампирами в прямом смысле слова. Вампир – продукт европейской цивилизации. А история Европы тесно связана с античной Грецией, являющейся колыбелью ее культуры. В то же время в основе ее этических норм лежат иудейско-христианские обычаи.

 

Христианство реабилитирует кровь

В Новом Завете говорится, что Христос пролил свою кровь во спасение человечества. Прежде чем претерпеть муки на кресте, Сын Божий сам неявно указал на искупительное значение крови, когда во время Тайной вечери угощал ею, преображенной в вино, своих учеников.

Евангелие от Иоанна настаивает на изначальной добродетельности крови, поэтому первым отцам Церкви приходилось бороться со слишком буквальным восприятием библейской трапезы: оно грозило возвращением к языческим обрядам приношения в жертву человека или к ритуальному людоедству.

Карл Великий, который с 772 г. пытался подчинить саксонцев своей власти и обратить их в христианство, в 785 г. издает указ (Capitulatio de partibus Saxoniae), принуждающий саксонцев принять крещение и грозящий смертной казнью тем, кто предается плотским утехам (чревоугодию), смешивая языческие верования и таинство Пресуществления (реальное присутствие тела и крови Христа в Причастии). Но, несмотря на все предупреждения и запреты, демонология в христианском Средневековье наделяет кровь сверхъестественными свойствами. Отсюда, в частности, происходит вера в вампиров. В ХІ в. идея об искупительной ценности крови и неправильное толкование культа Девы Марии привели к тому, что колдуны и лекари предписывали пить непорочную кровь девственниц, чтобы победить недуги и замедлить процесс старения.

 

Эпидемии и суеверия

В ХІV в. у вампиризма, вера в который укоренилась в определенных областях – в Пруссии, Силезии и Богемии, появляются, если можно так выразиться, местные особенности. Уверяют, что пик активности вампиров приходится на периоды эпидемий чумы. Чтобы избежать распространения эпидемии, человека торопились похоронить, даже иной раз не удостоверившись в его клинической смерти. А спустя несколько дней в семейном склепе находили прекрасно сохранившийся, перепачканный кровью труп. Вывод делался сразу: умерший стал вампиром. Хотя, скорее всего, похороненный заживо несчастный долго и мучительно умирал в своем гробу и в агонии наносил себе раны, тщетно пытаясь освободиться из деревянного плена. Позднее возникли разговоры о самопожирании мертвецов, свидетельства чему находим, например, в знаменитом сочинении De Masticatione Mortuorum in Tumulis Liber Майкла Ранфта. В XIV в., и без того полном суеверий, чума еще более укрепила веру в вампиров.

В 1343 г. прусский барон Штейно де Реттен, умерший от чумы, был похоронен в Лоэнбурге со всеми почестями. Спустя несколько дней местное общество взбудоражили многочисленные сообщения, что его видели вне могилы. Пришлось открыть захоронение и проткнуть мечом останки, чтобы неприкаянная душа смогла, наконец, обрести покой. Подобные случаи были и в Богемии.

 

Два монстра XV века

В Западной Европе на протяжении XIV-XV вв. были описаны лишь единичные случаи проявления вампиризма. Наиболее громкий случай имел место в 1440 г., когда во Франции много шума наделал процесс по делу Жиля де Рэ. Его имя даже в наше время связывают с вампиризмом, в частности, благодаря произведению Ж.-К. Гюисманса Там (1891), где Жиль де Рэ изображен настоящим вампиром.

Бывший соратник Жанны д’Арк, Жил де Рэ (1400-1440), по возвращении в свои владения Машекуль и Тифож, увлекся алхимией, пытаясь, с помощью исследований крови, найти секрет философского камня. В нем пробудились самые порочные инстинкты, что привело к гибели в страшных муках около 300 детей. Образ Жиля де Рэ ассоциируется, скорее, с людоедом или легендарным «Синей Бородой», однако чаще всего его называют «историческим вампиром».

Но даже Жиля де Рэ превзошел своей недоброй славой Влад IV (1431-1476), воевода Валахии, получивший прозвища: Цепеш (сажающий на кол) и Дракула (уменьшительное от «дракул» – «демон» или «дракон»). Он является одновременно и национальным героем Румынии, храбро боровшимся за освобождение своей страны от оттоманских захватчиков, и кровавым тираном, ради собственной прихоти посадившим на кол тысячи людей. Зловещие подвиги Влада Цепеша описаны в многочисленных хрониках того времени, имя его стало нарицательным и уже неотделимо от понятия «вампир». Четыре века спустя его жестокость привлекла внимание автора современных мифов Брема Стокера, вдохновив его на создание знаменитого Дракулы.

 

 

В 1484 г. папа ИноккентийVIII дал разрешение опубликовать труд о суккубах, инкубах и привидениях «Malleus Malificarum», составленный доминиканцами Якобом Шпренгером и Генрихом Крамером. Одобрение папой этого издания означало, что Церковь официально признала существование «живых мертвецов».

Перед разбушевавшейся фантазией открылись невообразимые просторы…

Глава II

ОСВЯЩЕННЫЙВАМПИР

«Живой мертвец» – пособник дьявола

Во второй половине ХVI в. Реформация тоже признала, что вампиризм существовал еще до возникновения письменности.

Возникает поверье, будто во время эпидемий чумы покойники, вместо того, чтобы разлагаться в своих гробах, насылают, преодолевая расстояния, смерть на живых людей. Некоторые свидетели даже уверяют, что слышали, как мертвецы жуют в своей могиле. Сам Лютер был проинформирован о таком явлении пастором Георгом Ререром, и поэтому, начиная с 1552 г., в Пруссии и Силезии было принято правило класть в рот мертвецу камень или монету, чтобы он не мог жевать. Эти прототипы вампиров получили название «Nachzthrer», которое можно перевести как «паразиты». В Швейцарии деятели Реформации Кальвин и Луи Лафатер, отвергая теорию о душах в чистилище, объясняют возвращение мертвецов не иначе, как колдовством.

1581 г. Лафатер в своем труде о ночных духах и призраках утверждал, что привидения являются не душами умерших, а демонами, принявшими вид усопших. В 1597 г. король Шотландии Иаков VI (будущий король Англии Яков I), увлеченный оккультными науками, подхватил эту идею и внес ее в свою Демонологию. Таким образом, живой мертвец, признанный пособником дьявола, прочно укоренился в европейской культуре. Ему осталось покорить лишь восточную часть Европы.

 

Кровавая графиня

В начале ХVII в. суеверных жителей Венгрии потрясло дело графини Эржебет Батори (1611), как в свое время Францию – дело Жиля де Рэ. Графиня обвинялась в похищении молодых девушек, живших в деревнях вокруг ее замка Сейте, расположенного в отрогах Карпат. Несчастным жертвам пускали кровь, как животным на бойне. по различным свидетельствам, жертв насчитывалось от 80 до 300 человек, но верна, скорее всего, вторая цифра. Как и в историях с Жилем де Рэ и Владом Цепешем, в этом деле не было ничего сверхъестественного: мало кто утверждал, что графиня Батори была живым мертвецом, но тем не менее все свидетельства отмечают, что она с большим удовольствием пила кровь своих жертв и даже наполняла ею свою ванну, в надежде как можно дольше сохранить юность и красоту.

В начале этой трагической истории Эржебет была брошенной женой графа Ференца Надашди, воителя, известного своей храбростью. Во время долгих отлучек мужа Эржебет, чтобы развеять скуку, увлеклась черной магией. С помощью Торко, своего слуги и злого гения, графиня начала с того, что приказала похитить и замучить несколько молодых крестьянок. А после смерти мужа в 1600 г. Эржебет полностью предалась своему пагубному увлечению, в котором ей помогали Торко, ее кормилица Илона Жу, мажордом Йоханнеш Ужвари и колдунья Дарвула.

 

От вурдалаков к вампирам

В Греции вера в то, что мертвецы могут избежать разложения и выходить из могил, существовала очень давно. Этих живых мертвецов называли “vrykolakas”, по-русски слово звучит как «вурдалак». Это либо самоубийца, либо отлученный от Церкви и не похороненный в освященной земле. Поначалу безобидные и неприкаянные, эти потерянные души всего лишь стремятся покинуть телесную оболочку после своей смерти. Достаточно отменить приговор Церкви о проклятии – и они обретут покой.

Из-за веры в оборотней и живых мертвецов, которых еще не называли вампирами, начиная с ХVI в. «статус» вурдалака меняется. Слово “vrykolakas” значило «волк-оборотень»; таким образом, в ХVI в. на Балканах и в Карпатах этот термин используется для обозначения безобидных живых мертвецов и гораздо более опасных оборотней. Вера в то, что человеческие существа могут превращаться в волков, уходит корнями в средневековую демонологию. Король Венгрии и глава Священной Римской Империи Сигизмунд (1368-1437) на Вселенском Соборе 1414 г. заставил Церковь официально признать существование подобных монстров.

В ХVI в. об этих явлениях говорят по всей Европе, и римская церковь решает вести о них официальный сбор информации. В период с 1520 г. по середину ХVII в. в Европе якобы отмечены около 30000 случаев превращений человека в волка. Наибольшее количество таких случаев в Западной Европе пришлось на Францию, в Восточной – на Сербию, Богемию и Венгрию.

Распространилось убеждение, что после смерти оборотень становится живым мертвецом, высасывающим кровь из людей. К концу ХVII в. вампиров видят везде: в Силезии, Богемии, Польше, Венгрии, Молдавии и России, не исключая Грецию, где безобидные прежде вурдалаки превращаются в кровожадных чудовищ.

В каждой стране были свои названия для обозначения этих свирепых хищников, так как слова «вампир» еще не существовало. Но само явление распространилось столь широко, что о нем начали говорить в столицах Западной Европы. Французский журнал Le Mercure galant, очень ценившийся при дворе, посвятил этому феномену свой октябрьский номер (1694).

В конце ХVII в. страх перед вампиризмом, все еще не получившим окончательного названия, становится чем-то вроде коллективного психоза во всех странах Восточной Европы.

Однако этот страх питается лишь слухами, которые не получают официального подтверждения. В первые десятилетия ХVIII в. появляются письменные свидетельства, заставляющие многих поверить в то, что еще недавно считалось досужим вымыслом.

 

Век Просвещения. С одной стороны, торжество разума над суевериями, с другой – небывалая вспышка вампиризма. Феномен охватывает целые регионы, принимая размах настоящего массового психоза. На самом верху гражданской, военной и религиозной власти всерьез обеспокоены ситуацией.

 

Глава III.

ЗОЛОТОЙ ВЕК ВАМПИРИЗМА

 

 

Как распознать вампира?

 

Трактаты VXII века о вампиризме, а затем и произведенные в XIX веке исследования, позволили выделить основные черты этого мифологического существа. Здесь тоже существует множество ва­риантов, но, в основном, вампи­ра можно распознать, оценив состояние тела через несколько недель после захоронения. Если оно не коченеет и не разла­гается - это вампир. Другая осо­бенность вампира - сильно развитый волосяной покров: густые сросшиеся брови, ладо­ни, поросшие шерстью. Вампиров Румы­нии отличает короткий, покрытый шерстью хвост, который от жары может становиться длиннее. Хвост способен увеличивать сверхъестествен­ные возможности его обладателя.

Во время вспышек вампиризма, чтобы определить нужную могилу, на кладбище запускали девствен­ную кобылу белой или вороной масти, оседланную подростком-девственником. Согласно поверью, перед могилой, скрывающей вампира, лошадь встанет на дыбы.

Если вокруг могилы есть небольшие отверстия, это тоже свидетельствует о том, что в ней лежит вампир: через эти дыры он вылетает в виде тумана. Люди, рожденные от союза вампира и смертной, обладают даром безошибочно угадывать мерт­вецов-кровососов. В Сербии их назы­вают «вампируч» или «вампирович»; в Богемии и Венгрии - «дампиры».

 

Как становятся вампирами?

Вообще, после смерти любой человек может стать вампиром. Но есть определенная группа людей, для которых это превращение наиболее вероятно: отлученные от Церкви, самоубийцы, принявшие насильственную смерть, колдуны, мертворожденные дети, а также каждый, кто похоронен не на христианском кладбище. А некоторых ожидает эта мрачная участь Даже по причине врожденных особенно­стей - родившиеся с зубами или в «головном уборе», (с головой, покрытой остатками амниотической мембраны или плаценты).

К категории тех, кто легко становятся вампирами, относятся люди с очень темными или светло-голубыми глазами, с рыжими, как у Иуды, волосами или с красными родимыми пятнами на теле.

Когда такие люди умирают, класть их в гроб и по­гребать нужно с особыми предосторожностями. В Румынии в лоб умершего вбивали гвоздь или проты­кали его тело иглами. Кожу смазывали жиром свиньи, заколотой в день святого Игнатия. Чтобы не дать душе предполагаемого вампира вернуться в тело, в рот покойника клали головку чеснока (в Румы­нии), освященную просфору (в Греции) или лимон (в Саксонии).

Чтобы покойник не смог покинуть могилу, его при­бивали гвоздями к днищу гроба. В Судетах тело завора­чивали в вязаный саван: вампир должен был спускать по одной петле в год. В России в гроб бросали маковые зерна, чтобы вампир пересчитывал их каждую ночь. Самоубийц и отлу­ченных от Церкви обычно хоронят на пересечении дорог. В Сербии, чтобы защитить дом от вампира, на дверях и окнах дегтем рисуют кресты. В христианской Европе вампи­ризм часто считался божьей карой. Те, кто нарушают религиоз­ные запреты, осквер­няют могилы и не ходят на божест­венные службы, чаше всего подвергаются этому проклятью.

В Румынии во всех комнатах подвешивают к потолку головки чеснока и натирают им двери, окна, печные трубы и замочные скважины; в России дороги, ведущие на кладбища, посыпа­ют маковыми зернами или семенами шиповника: вампир должен по одной собрать их все.

 

«Великое исправление» или смерть вампира

Чтобы уничтожить вампира, необходимо прежде всего про­ткнуть его сердце деревянным колом. В России для этого используется осина (из этого дерева был сделан крест Христа). В других странах пред­почитают терновник, напомина­ющий о венце Христа. В Далма­ции и Албании применяют освя­щенный стилет. Действие, которое в Румынии называют •великое исправление», производится на заре, с первыми лучами солнца; тот, кто совершает обряд, должен вонзить кол одним ударом, иначе вампир может воскреснуть, ели тело не рассыплется в прах, его обезглавливают заступом могильщика и сжигают, а пепел развеивают по ветру, либо закапывают на пересечении двух дорог.

 

 

Конец верования?

Уже к концу XVIII в. вампиризм становится частой темой обсуждения в университетах и литературных салонах, особенно во Франции и Германии, «сверхъестественные» происшествия, вызывавшие сильную бурю эмоций на протяжении первых трех десятилетий этого века, становятся более редкими. Позитивные идеи деятелей эпохи Просвещения постепенно проникают в самые отда­нные утолки европейского континента. Поскольку крупные эпидемии чумы прошли, а в вампиров неизбежно начала осла­бевать. В XIX в. фиксируются лишь отдельные проявления вампиризма, о массовом характере этих проявлений говорить уже не при­ходится. Индустриализа­ция быстро меняет стиль жизни, и в ней остается все меньше места для суеверий прошлого. Однако даже сегодня в некоторых регионах Карпат вера в вампи­ров сохраняется.

Торжество рационального мышления в век Просвещения победило вампира, но не смогло изгнать его из нашего вооб­ражения. Напротив, романтическое движение, восставшее против матери­алистического позитивизма, испыты­вает ностальгию по волшебному и захватывающему прошлому. Вскоре романтики «реанимировали» вампира. В 1748 г. в Германии некто Оссенфельдер посвятил ему ко­роткую поэму, возвратив его таким образом в общественное бы­тие посредством литературы.

После многочис­ленных споров в начале XVIII в. о существовании вам­пиров ученые, фило­софы и служители церкви именем логики и здравого смысла осудили это суеверие.

IV глава

ПРОБУЖДЕНИЕ ВАМПИРА

 

Роман Брема Стокера, чистейший про­дукт викторианской эпохи, создал настоящий современный миф, в кото­ром оживает, хотя и сильно изменен­ный временем, легендарный прообраз. Нужно подчеркнуть, что Дракула не возник внезапно в воображении одного человека, его появление спровоцировала литература, что было своеобразным итогом ее развития, обозначившим конец века Просвещения.

Вампир приходит в прозу

Если бы вампир принадлежал только миру поэзии, он, несомненно, не был бы столь популярен. Персонаж Стокера, Дракула, тоже никогда не уви­дел бы свет, не будь у него предшест­венника: героя новеллы Вампир Джона Уильяма Полидори (1795-1821). Полидори, по правде говоря, сделал вампи­ра героем своей новеллы волею случая. Все началось в июле 1816 г. в Женеве, где Полидори служил секретарем и личным врачом у Байрона. Байрон взял­ся писать на спор роман, герой которого, Даруелл, является вампиром. Произведение так и осталось неоконченным, но замысел его автор раскрыл Полидори, который в 1817 г. вернулся в Англию.

Там, изменив имена персо­нажей, он начинает писать новеллу, навеянную неокончен­ным романом Байрона. Вампир Даруелл становится лордом Рутвеном, цинич­ным и распущенным соблазнителем, который странным образом напо­минает самого лорда Байрона. Новелла публику­ется в апреле 1819г. в New Monthly Magazine. Директор этого издания идет на обман и припи­сывает авторство Бай­рону. Благодаря этому принудительному покровительству, без которого несчаст­ный Полидори, погряз­ший в долгах, вряд ли обошелся бы, новелла переиздается много раз, перево­дится на французский язык, затем переделывается в мело­драматическую пьесу. Автором перевода 1820 г. был Нодье (первый перевод на французский язык), а 1852 г. Александр Дюма. Имя Байрона принесло произведению Полидори известность, ему много подражали, и после не­го в Европе возникла новая мода - на вампиров. У про­столюдинов, любителей шутовских представлений, вам­пир пользовался колоссальным успехом, возле Театра де ла Порт Сэн-Мартин собирались толпы желающих увидеть Вампира Нодье, поставленного в 1820 г. и повторенного в 1823 г. Следуя этому примеру, ставятся многочисленные мелодрамы и даже водевили и комические оперы на модную тему вампиризма.

Новелла Полидори имеет большое значение для литера­турной истории вампира, так как она представила этот персо­наж широкому кругу чи­тателей и создала образ вампира-аристократа, властителя и оболь­стителя, знаменито­го предшественника Дракулы Брема Стокера.

Известные рассказы ужасов

Феноме­нальная мода на вампира в театре и в популяр­ной литерату­ре с 1850 г. постепенно сходит на нет. Новые произ­ведения, отмеченные явной вторичностью, появляются все реже и реже. Художественный уровень их продолжает сни­жаться. В большинстве стран Европы читатели, в конце концов, устали от вампира. Исключение составляет лишь викторианская Англия, где пристрастие к фантастике "Ужасам, напротив, возрастает. Увлечение британцев мрачным и сверхъестественным началось давно, став национальной традицией. Британские острова всегда были землей призраков, здесь любили страшные истории. Индустриальная револю­ция, как ни странно, лишь укрепила эту традицию. В викто­рианском общест­ве материализма и целомудрия, где основными ценностями явля­ются труд, деньги и религия, фанта­стика служила способом ухода от прозаической действи­тельности. Чтение страшных историй, в которых под­вергается осмеянию устоявшийся порядок вещей и ставится под вопрос традиционная мораль, стало чем-то вроде коллективной разрядки. Об этом с 1840 г. свидетельствует большой успех дешевых журнальчиков «penny dreadfuls», публикующих бесконеч­ные страшные истории типа Вампир Варны.

Рождение мифа XX века

Хотя Дракула и был хорошо принят после первой публикации, при жизни автора он так и не достиг славы настоящего мифа. Дракула был гораздо менее попуклярен, чем Шерлок Холмс, а известность Брема Стокера была несравнима со славой Конан Доила, который сот­нями получал письма от своих читателей.

И лишь благодаря театру, а затем кино, роман стал подлинным мифом. В июне 1924 г., спустя 12 лет после Брема Стокера, Гамильтон Дин осуществляет инсценировку Дракулы для театра. Премьера состоялась в Дерби. В этом спектакле герой впервые облача­ется в, ставший позднее традиционным, костюм: фрак и черный плащ. В 1927 г. пьеса ставится в Лондоне и имеет такой успех, что в сентябре этого же года пересекает океан, ее ставят на Бродвее. Роль графа исполняет актер венгерского происхождения Бела Лугоши. Мастерски сыграв затем эту роль в кино, он окончательно сделал Дракулу легендарным. Дракула Тода Браунинга (1931), первый звуковой фильм по Брему Стокеру, с Белой Лугоши в главной роли, может считаться началом мифа. «у предшествовал немой фильм Фридриха Вильгельма Мурнау Носферату Симфония ужаса, шедевр немецкого кино той поры. Выход фильма на экра­ны в 1922 г. остался практически незамеченным из-за темного дела об авторских правах.

Фильм Тода Браунинга затмил еще один шедевр мирового кино - снятая в том же году по мотивам Кармиллы великолепная лента Вампир, или приключение Давида Грея датского режиссера Карла Теодора Дрейера. Итак, совре­менный миф о Дракуле родился в 1931 г. в Голлдивуде и до 1958 г. не покидал пределов Америки. Место и время не случайны: Америка переживает один из самых тяжелых периодов _За всю свою историю. Падение акций Уолл­стрит в 1929 г. разорило миллионы людей, дня американских зрителей Дракула, в большей степени, чем другие киночудовища, явился воплощением ненависти и страха, вызванных экономическим кризисом. Он стал символическим представителем ненавистного чужестранца, виновного во всех бедах общества. Венгерский акцент Белы Лугоши, его бледность и болезнен­ная улыбка усиливали это впечатление. До самого конца Второй Мировой войны кинематограф в Соеди­ненных Штатах вдохновлял обильный литературный ширпотреб, в котором Дракула и производные от него со славянскими или германскими именами в общест­венном сознании оказывались воплощением больше­визма и нацизма. И это привело к кардинальному отклонению от мифа.

 

Интернационализация мифа

В 50-х гг., американская поп-культура проникает во все страны, за исключением стран «коммунисти­ческого блока». Миф о Дракуле, составляющий часть «американского образа жизни», постепенно распро­страняется повсеместно.

Фильмы о вампирах снимались в Италии, Испа­нии, Мексике и даже на Филиппинах. Внешность самого Дракулы меняется: в 1958 г., в фильме Теренса Фишера Кошмар Дракулы бри­танский актер Кристофер Ли принимает эстафету от Белы Лугоши, Лона Чейни и Джона Кэррадайна. Внешне сильно отличаясь от Белы Лугоши, Кристофер Ли предлагает новую внешность графа-вампира: красавец муж­чина лет пятидесяти, высокий, с седеющими висками и царственной осанкой, с аристократи­ческими и одновремен­но отталкивающими чертами, в которых сквозит что-то звериное. Когда Дракула приоткрывает рот, то видны длинные и ост­рые клыки. Кристофер Ли сыг­рает Дракулу Стокера в десятке фильмов, пока, устав от этой роли, не спародирует самого себя в 1976 г. в комедии Эдуара Молинаро Дракула, отец и сын (по роману Клода Клотца Парижский вампир). Для целого поколения зрителей Кристофер Ли стал настолько неотде­лим от своего персонажа, что многим последую­щим исполнителям роли доста­точно было лишь имитировать его. 1979 г. отмечен резкой но­визной изображения Дракулы в кино благодаря двум очень разным фильмам: Носферату, призрак ночи Вернера Херцога и Дракула Джона Бедхема. Носферату, призрак ночи, возвращается к истокам, так как исполнитель главной роли Клаус Кински гримируется, как в свое время Макс Шрек для фильма Мурнау: лысый череп, острые уши, длинные клыки и кошмарное лицо. Дракула, напротив, ломает стереотип, и его вампир, в исполнении Френка Ланджелла, предста­ет молодым соблазнителем, неотразимо очарова­тельным.

Из кино в современный мир

Нужно отметить, что Дракула - не единственный роман, по которому ставились фильмы о вампирах. Новелла Ле Фаню Кармилла много раз экранизи­ровалась, и самым заметным, пожалуй, был фильм Роже Вадима Умереть от наслаждения (1960). Графиня Батори также имела большой успех в ки­но, в частности, в исполнении прекрасной и зага­дочной Дельфин Сейриг в фильме Гарри Кюмеля

Красные губы (1971). Современ­ное кино пытается отойти от шабло­нов и тема вам­пиров снова об­новляется, как в фильмах Хищник (1983) и На грани ночи (1987). Вампиры здесь очень осовременены. Миф о вампире, каким мы получили его в наследство от Стокера, утвердился в нашем сознании благодаря кино, литературе, телевидению и комиксам. Но, в зависимости от условий жизни и эволюции того же сознания, значение этого мифа меняется. Вампир в наши дни уже не всегда боится чеснока или символов веры, он частично потерял свои волшебные атрибуты, лишился своих титулов и замка в Карпатах, пред­почитая смешиваться с населением больших современных городов; и если он и остается ночным хищ­ником, жаждущим крови, то частенько не лишен притяга­тельных черт и бывает почти симпатичным, то есть являет собою полную противополож­ность легендарным вампирам и Дракуле Стокера. Однако при этом современный вампир, как античные ламии, живые мертвецы Трансильвании, по-прежнему является метафорическим отображением непреодолимого.

 

СВИДЕТЕЛЬСТВА И ДОКУМЕНТЫ

О тиране по имени Дракула

 

«Давным-давно в стране Мунтении жил воевода, христианин православного вероисповедания, с румын­ским именем Дракула, что на нашем языке означает «демон». Он был таким жестоким, что жизнь его полностью соответ­ствовала имени».

Русские хроники

 

О тиране по шимени Дракула

«Давным-давно в стране Мунтении жил воевода, христианин православного вероисповедания, с румын­ским именем Дракула, что на нашем языке означает «демон». Он был таким жестоким, что жизнь его полностью соответ­ствовала имени».

Русские хроники

 

Бесчинства, совершенные историческим Дракулой, явились темой хроник Восточной Европы. Дракула имел свое представление об уважении к собственной персоне и о справед­ливости в целом.

 

Урок вежливости

Однажды к нему пришли посланники от турецкого султана. Когда их пропу­стили, они поклонились по своему обычаю, но не обнажили головы Тогда он их спросил:

- Почему вы так себя ведете: Вы хотите оскорбить великого гос -да­ря, что перед вами?

На что турки ответили:

- Таков обычай нашего государя и нашей страны.

И Дракула им сказал:

_ Ну что же, я укреплю ваш обычай, держитесь!

И он приказал прибить тюрбаны к их _головам маленькими железными гвоздя-

Затем он их отпустил со следующими словами:

- Идите и расскажите об этом вашему государю, так как он привык сносить от вас такие оскорбления. А мы к этому не привыкли. Пусть он не навязывает своих обычаев другим властителям, а довольству­ется ими сам.

Как попасть в рай

Однажды Дракула велел, чтобы к нему явились все старые и больные, калеки и бедняки со всех его владений. Собра­лась изрядная толпа нищих и бродяг в ожидании большой милостыни. Драку­ла приказал принять всех в построен­ном заранее большом доме, досыта накормить и напоить.

После еды люди начали веселить­ся. Затем пришел сам Дракула и сказал:

- Что вам еще нужно? Люди ответили в один голос:

- Господин, только Бог и твое вели­чество ведают о том; как Бог тебе подскажет.

Тогда он им сказал:

- Хотите, я сделаю так, что вы ни­когда больше в этом мире ни в чем не будете нуждаться?

И все ответили:

- Да, хотим, Господин!

И Дракула тут же велел запереть Двери дома и поджечь его. Все заживо сгорели. А Дракула в это время говорил своим боярам:

~ Знайте, что я сделал это, во-первых, чтобы они больше не являлись

обузой для других, чтобы в.моих владениях не было больше бедных, и чтобы все были богатыми. Во-вторых, я их освободил, чтобы они не страдали от бедности и любых других недугов.

Вознагражденная добродетель

Однажды венгерский торговец при­шел во владения Дракулы. Он оставил свою повозку с товаром на улице перед домом. Кто-то украл у него 160 золотых дукатов, и торговец явился к Дракуле, чтобы рассказать ему о своих потерях.

Дракула ему сказал:

- Можешь уходить с миром. Этой но­чью тебе вернут твое золото.

И приказал разыскать вора, пригро­зив, что в противном случае он уничто­жит весь город.

Он велел положить в повозку ночью свое золото, добавив одну монету. Проснувшись, торговец обнаружил золото и, пересчитав его два раза, обна­ружил лишнюю монету. Он пошел к Дракуле и сказал:

- Господин, я нашел золото, но там одна монета лишняя, она мне не принадлежит.

В этот момент привели вора с укра­денным золотом. И Дракула обратился

К торговцу:

- Иди с миром! Если бы ты не сказал мне о лишней монете, я бы посадил тебя на кол вместе с вором.

L’Histore du Prince Dracula in Europe central et orientale (XV siecle)? Matei Cazacu? Librairire Droz, 1988

Забавный вурдалак

Тот, о ком пойдет речь, был крестьяни­ном из Микона, мрачным и сварливым, какими обычно и бывают эти люди. Он был убит в деревне неизвестно кем и как. Два дня спустя после похорон прошел слух, что его видели ночью, прогуливающимся по городу. Он при­ходил в дома, опрокидывал мебель, гасил лампы, подкрадывался сзади и творил мелкие проказы.

 

Остров в бреду

Сначала над этим только смеялись; но когда даже самые уважаемые люди начали жаловаться, оказалось, что дело серьезно; это признала даже церковь, и для этого у нее были все основания. Начали проводить даже специальные мессы, но проказник не успокаивался. После нескольких собраний город­ских правителей, священников и слу­жителей церкви решили, что нужно исполнить старинный обряд, когда пройдет девять дней после похорон.

На десятый день в часовне над моги­лой отслужили мессу, чтобы изгнать дьявола, который, как предполагалось, завладел телом. После службы тело от­копали, чтобы вырезать сердце: за дело взялся городской мясник, старый и неловкий. Вместо груди он начал ре­зать живот, долго копался во внутрен­ностях, не находя того, что искал. Наконец, кто-то подсказал ему, что нужно вскрыть диафрагму, и под торжествую­щие возгласы присутствующих сердце было вынуто. Труп при этом источал та­кое зловоние, что пришлось жечь ладан, но дым смешался с ужасными испарени­ями, и вонь только усилилась, разум несчастных людей начал воспаляться.

Их потрясенное увиденным вообра­жение наполнилось видениями; им на­чало казаться, что от тела валит густой дым. Мы не возьмемся утверждать, что это горел ладан. У часовни и на пло­щадке перед ней раздавались крики: «Угсшсо1аса8» (так называют якобы жи­вых мертвецов). Улицы наполнились воплями, казалось, это имя создано для того, чтобы от него дрогнули сво­ды часовни. Многие из участников этой церемонии утверждали, что кровь несчастного была еще теплой. Отсюда был сделан вывод, что покойный позво­лил дьяволу себя оживить. Таким обра­зом зародилось и быстро запомнилось понятие «vroucalacas» - «вурдалак».

Появилась целая толпа свидетелей, утверждавших, что заметили еще во время похорон: тело, когда его несли из деревни, так и не затвердело. Стало быть, это настоящий «вурдалак».

Если бы мы сами не присутствовалипри всем этом, я не сомневаюсь, что люди поверили бы и в то, что труп совсем не имел запаха, настолько они были потрясены и увлечены мыслью о возвращении мертвецов. Мы же, находясь совсем рядом с трупом, чуть не умерли от той страшной вони. Когда нас спросили, что мы думаем об этом покойнике, мы ответили, ч о считаем его абсолютно мертвым; но так как мы хотели успокоить их воспаленное воображение или, по крайней мере, не навредить ему, мы объяснили, что нет ничего удит тельного в том, что мясник почувствовал тепло, когда порылся во внутренностях гниющего трупа; что нет ничего сверхъестественного в исходящем паре, который также появляется, если пошевелить навоз; что алая кровь на руках мясника -это просто вонючая грязь.

После этих увещеваний решено было сжечь сердце мертвеца, который стал еще более непослушным и делал гораздо больше шума, чем раньше. Говорили даже, что ночью он бьет людей, срывает двери и целые террасы, разбивает окна, рвет одежды, опустошает кувшины и бутылки. Я думаю, что этот мертв; ч страдал от сильной жажды и не тронул лишь дом консула, у которою мы проживали.

 

Конец проклятия

По приказу правителей «вурдалака» отнесли в самый конец острова Свято­го Георгия, где приготовили большой костер с дегтем, так как боялись, что дрова, какими бы сухими они ни были, будут гореть медленно. Многостра­дальные останки были брошены в огонь и сгорели за короткое время: это был первый день января 1701 г. Мы видели этот огонь, возвращаясь из Делоса; его смело можно было назвать огнем радости, так как больше не было слышно жалоб на «вурдалака». Решили, что на этот раз дьявол пой­ман, было даже сочинено несколько песен, высмеивающих его.

 

Заключение Турнефора

Во всем архипелаге уверены, что дья­вол оживляет только греков право­славного вероисповедания. Жители острова Санторин очень боялись этих оборотней; жители Микона, когда рас­сеялись их видения, опасались также преследований турок и епископа Тинского. Ни один папа не хотел быть на острове Святого Георгия во время сожжения тела из опасения, что епископ потребует некоторую сумму денег за то, что без его разрешения откопали и сожгли покойного. Что касается ту­рок, то совершенно точно, что во вре­мя своего первого визита они застави­ли сообщество Микона заплатить за кровь этого несчастного дьявола, став­шего самым отвратительным явлением и ужасом свое