Хватит болтать, пора действовать.

Я нарезал круги по узкому пространству своего трейлера, выкручивая руки, пока дожидался в тишине мужчину, за которым послал. Боже, я действительно послал за ним. Если это не станет осознанием моего еще большего козлиного поведения за прошедшие пару дней, тогда больше ничего не станет. Но сейчас уже слишком поздно. Эми очень эффективна, и я знал, что сообщение уже передано и получено.

Кровь неслась в моей голове, пока я продолжал протаптывать дорожку туда–сюда в центральной части трейлера, и хоть в помещении работал кондиционер, я ощущал бисеринки пота, образовавшиеся у меня на лбу. Мои эмоции в беспорядке. Я застрял где–то между разочарованием, злостью и нервозностью. А человек из–за которого они все были вызваны…

Тук, тук, тук.

Стук в мою дверь. Твою мать. Началось.

Я дошел до двери и сделал парочку вдохов, прежде чем потянуться к ручке и распахнуть дверь. И пока я смотрел на лицо Дилана, воздух, который я только что втянул в свои легкие, застрял где–то там. Он был прекрасен, все еще в сегодняшнем костюме, темно–синий наряд только подчеркивал всю его привлекательность, и не было ни одной чертовой части в нем, которую я бы не находил красивой.

Пока я стоял в дверном проеме трейлера, моя тень падала поверх него, а он ждал и смотрел снизу–вверх на меня. Я понимал, что нужно запустить его внутрь, пока я не сделал того, о чем потом пожалею – например, спуститься с трех ступенек между нами и захватить его сочные губы своими – и только я собирался пригласить его войти, эти губы изогнулись в одну из самых чувственных улыбок, какую я когда–либо видел.

– Я пришел «пробежаться по диалогам» с тобой, – сказал Дилан, и было заметно по блеску в его глазах, что он понимал, что все это херня собачья. Я сделал шаг назад, пока он забирался по ступенькам, а когда он зашел в трейлер, а я захлопнул дверь, замкнутое пространство внезапно стало больше давить на психику, чем обычно.

Я удерживал взгляд на его спине, пока он, не спеша, брел по узкому коридору, осматривая пространство слева и справа, а когда он добрался до двери, которая распахнулась и явила мою кровать, я решил, что пришло время поговорить до того, как я сделаю что–то опрометчивое, как например, завалю его на нее.

– Казалось, это самый…удобный способ доставить тебя сюда, – сказал я.

Дилан бросил взгляд поверх своего плеча, а потом потянулся, чтобы снять фуражку со своей головы, подхватывая ее под локоть. Проклятье, определенно есть причина, почему моряки оказывают так много влияния. Он выглядел так сексуально, стоя здесь, как будто только что вернулся домой после нескольких недель пребывания в море. Даже если это было просто, как представление.

– Ну, – произнес Дилан, когда направился обратно ко мне. – Теперь, когда ты доставил меня сюда, что запланировал сделать со мной…командир?

Дилан остановился в считанных сантиметрах от меня, и я ощутил, как вся кровь из головы рванула вниз к пульсирующему члену.

– Это будет один из тех моментов, когда ты сначала ведешь себя так, а потом внезапно меняешь свое решение? Потому что я собираюсь…

– Прекрати болтать, – сказал я, понимая, что нужна всего секунда, чтобы сообразить, что же здесь произойдет. Однако, Дилан не воспринимал приказы сегодня.

– Если я перестану говорить, то перейду к действиям. Поэтому сделайте выбор в ближайшие две секунды, сэр.

Ох, блять. Все мое тело перешло в режим моментальной готовности. Дилан такой настойчивый. Его, похоже, в последнюю очередь волновало кто я, он просто добивался этого. И разве это не возбуждающе само по себе?

– Что насчет Расса? – спросил я, мне нужно знать, что происходило между этими двумя.

– А что, черт возьми, насчет него?

Я прищурился.

– Не шути со мной об этом, Дилан. Я видел вас двоих вместе. Я не собираюсь…

Мои слова оборвались, когда Дилан швырнул свою фуражку на столик в небольшой гостиной, а потом повернулся лицом ко мне и стал на шаг ближе.

– Что именно ты видел?

Я облизал губы, и взгляд Дилана незамедлительно упал на них. Боже мой, внезапно, ощущение, что здесь, как в сауне.

– Я видел, как ты шел домой с ним.

– Нет, не видел.

– Ах, нет? – спросил я, мое вчерашнее и сегодняшнее расстройство возродилось из–за веселого выражения лица Дилана, которое было направлено исключительно на меня. – Хочешь сказать, что не уходил с Рассом вчера?

– Нет.

Я открыл рот и собирался продолжить очередь своих вопросов, когда Дилан склонил голову в бок и спросил:

– Почему я здесь, Эйс?

Хороший вопрос.

– Я…эм…

– Да?

Я шумно выдохнул. Это никуда не заведет…быстро. И если я хотел разобраться с тем, что происходит, нужно сделать это сейчас.

– Я хотел поговорить с тобой о том, что это плохая идея связываться со своими коллегами.

Взгляд Дилана прищурился, а когда он сделал шаг вперед, я отказался сдвинуться с места.

– Нет, не хотел.

Боль между моих ног усилилась, когда великолепные глаза Диана приковали меня к месту, вынуждая отвести взгляд. Но я уже вышел за рамки, зашел далеко, а он только что сказал мне, что ничего не происходит между ним и Рассом. Так какого черта я жду?

А потом Дилан прикоснулся ко мне.

Он потянулся к одной из пуговиц пиджака, который был все еще на мне, а потом прикусил свою нижнюю губу верхними зубами и… проклятье. С меня хватит.

Даже не задумываясь об этом, я начал двигаться. Я сделал несколько шагов вперед, подталкивая Дилана назад через трейлер, пока он не ударился спиной о стену у раковины. Когда его руки поднялись к моей груди для устойчивости, я услышал, как он втянул воздух, когда наши тела подстроились друг под друга. Я положил ладони по обе стороны от его головы, а когда он толкнулся бедрами в мою сторону, я услышал низкий рык, который, я едва осознавал, что вырвался из меня.

Блять. Я хотел поглотить его.

Я хотел свои руки на нем. Мой рот, пробующий его. И хотел утопить свой пульсирующий член внутри него.

– Ты прав, – сказал я. – Я хотел сказать, что это плохая идея, когда он прикасается к тебе передо мной.

Ухмылку, которую Дилан направил на меня, можно описать только одним словом – самодовольная. А потом он разгладил ладонями мой пиджак, вниз, вокруг бедер к моей заднице, где он подтянул меня ближе, так чтобы мог – аахх…черт, да – потереться своей жесткой длинной об меня.

– Ты ревнуешь, – сказал он, а когда я покачал головой, он рассмеялся. – Да, блять, ревнуешь. Что я пытаюсь выяснить, так это почему?

Я опустил одну руку от стены и вцепился в его подбородок большим и указательными пальцами, слегка наклоняя его лицо вверх.

– Потому что я хочу быть тем, кто касается тебя.

Дилан впечатался своим тазом в меня, а когда его язык начал поигрывать с его нижней губой, не было ни единого шанса, что я не попробую его. Я слегка коснулся своими губами его верхней, а когда поднял голову, и его глаза распахнулись, и он спросил:

– Почему ты остановился?

Я провел большим пальцем по его скользкой губе, а когда его рот приоткрылся, и в глазах появилось томное возбуждение, я был готов просто упасть на колени.

– Потому что хочу знать, что если буду делать так, то стану е динственным, кто будет прикасаться к тебе.

Дилан втянул мой большой палец между своих губ. А когда выпустил его на свободу, сказал:

– Ты ужасно требователен для того, кто отказывал мне на каждом шагу. У меня даже нет твоего номера телефона.

Я оставлял поцелуи вдоль его челюсти.

– Да. Но у тебя есть я. В моем трейлере. Наедине.

– И это должно заставить меня что?

Мои губы теперь были у его уха, и я мазнул языком по нему, вызывая «яйце–покалывающий» стон из Дилана.

– Это должно заставить тебя возбудиться.

Я не мог остановить себя от пощипывания мочки его уха, а когда сделал это, бедра Дилана дернулись вперед, вызывая именно такую же реакцию у меня.

Боже, чертовски нереальные ощущения от него, прикованного к твердой поверхности моим телом. Я хотел втереться в него весь и ослабить боль между ног. Но сначала о главном.

– Ты не ответил мне, – прошептал в его ухо.

Дилан повернул голову и когда наши взгляды встретились, он пропыхтел:

– Нет, он недолжен касаться меня, нет, он не будет касаться меня…А теперь, твою мать, ты у же прикоснешься ко мне? Ты сводишь меня с ума.

Я знал, что улыбка, которая изогнула мои губы, должно быть, была близка к дикой, потому что эти слова, которые вырвались изо рта Дилана, довели меня до безумия.

Его нетерпение только добавляло возбуждения, которое уже опаляло кровь, несущуюся по моим венам, и я перенес одну руку вниз между наших тел к медной застежке его ремня.

– А теперь кто требовательный?

Ладонь Дилана вцепилась в мои бицепс, пока я продолжал свою работу по расстегиванию его штанов.

– Еще винить меня будешь? – спросил он. – Я думал об этом с ночи субботы.

Когда потянул его «молнию» вниз, я слегка провел своими губами по его.

– Только с субботы…я разочарован.

Дилан прикусил мою нижнюю губу, а когда я скользнул ладонью под резинку его обтягивающих боксеров и легонько прошелся по его эрекции, его губы разомкнулись из–за стона.

– Ааахх… блять… разочарован?

Я усмехнулся над его способностью по–прежнему говорить, когда мои пальцы теперь уже сомкнулись на его члене.

– Ну, я думал об этом, – я скользнул ладонью по его налившейся длине, – с тех пор, как увидел тот охренительный рекламный щит.

– Господи, Эйс.

– Мхммм, – сказал я, наслаждаясь тем, как Дилан распадался на части передо мной одним из прекраснейших видов. Это что–то вроде кайфа. – Я проезжал на несколько миль больше, чтобы увидеть тебя. Просто, чтобы представить, как ты смотришь на меня так же, как сейчас.

Пальцы Дилана сжались, и он толкнулся бедрами вперед.

– И как же я смотрю на тебя?

Он смотрел на меня так, будто хочет трахнуть, и помоги мне Господь, я того же хотел. Я хотел оказаться внутри него, и повсюду на нем. Я хотел быть голым и тереться своим телом о твердые мышцы и член, который сейчас скользил в моей ладони от смазки. Но нет ни единого шанса, что я скажу это...так ведь?

– Как я смотрю на тебя, Эйс? – спросил он снова, и в его глазах был вызов, на этот раз и в голосе. Он призывал меня сказать, чего я хотел, что он заставлял меня чувствовать, и с каждым словом, вылетающим из его рта, жесткий контроль, который всегда я поддерживал, начал разваливаться.

Когда я не ответил сразу же, пальцы Дилана впились в мою руку снова, когда он начал трахать мой кулак без какой–либо помощи от меня вообще, и вид был такой, о каком я не мог бы и мечтать.

Он выглядел растрепано и чувственно, когда ухмыльнулся напротив моих губ и снова подстрекал.

– Как. Я. Смотрю. На. Тебя?

Его теплое дыхание призрачно задерживалось на моих губах, а с его жесткой длинной, пульсирующей в моей ладони, не было и шанса, что я не расскажу ему. Он практически умолял меня.

– Ты выглядишь так, будто хочешь трахнуть меня.

Дилан облизал свою верхнюю губу и посмотрел на меня из–под своих ресниц, проклятье он был завораживающим, прошептав:

– Поправочка, командир. Этот взгляд…этот взгляд означает, что я хочу быть оттраханным.

Ну, вот. Поводок щелкнул, и мой рот оказался на нем в опаляющем поцелуе, который просто снес мою крышу. Его язык в моем рту, переплетается с моим, пока моя рука продолжает заниматься им, а он извивается передо мной. Я вжался своими бедрами так близко, чтобы зажать мою руку между нами, а когда мой стояк ударился об его бедро, я не мог сдержаться и потерся об него, пока Дилан стонал в мой рот.

Я никогда не хотел никого, как Дилана в данный момент. Такое ощущение, что каждую частичку меня притягивало к нему. И с меня достаточно отрицать это. Я откинул голову назад, разрывая поцелуй, и сказал ему:

– Хочу видеть, как ты кончаешь.

Дилан задыхался, его грудь вздымалась и опадала с каждым вдохом и выдохом. Потом его взгляд прошелся от руки, которая была все еще на стене вниз к моему пиджаку, который все еще был на месте.

– У тебя есть тайная химчистка? Потому что должен сказать, если ты сдашь свои пиджак обратно после того, как мы закончим…могут возникнуть некоторые вопросы.

Я опустил взгляд между нами к покрасневшей головке его влажного члена и понимал, что он прав, но похрен. Я хотел, чтобы он взорвался в моей руке. Я хотел почувствовать это.

– Плевать.

– Охх…в таком случае… – Дилан обнял меня за шею и зацепил ногу на моем бедре, когда начал прокатываться своими бедрами и тереться, блять, по всему мне. Я слегка споткнулся, а когда его спина снова ударилась о стену, я встал устойчивее и напал. Я захватил его рот, пока он продолжал тереться об меня, а когда его руки сжались вокруг моей шеи, а тело напряглось, Дилан оторвал свои губы, от чего его голова оказалась у дверцы позади него, и выкрикнул мое имя, кончая в мою руку…на пиджак, горячими зарядами спермы.

Мое дыхание сбилось к черту, когда я уставился на него, стоящего здесь с моей ладонью, все еще нежно поглаживающей его, и в ту секунду я понял, что все в моей жизни после этого изменится.

 

 

Глава 10.

Еще, Гораций

– Так, это означает, что ты дашь сейчас мне номер своего телефона? – спросил я, и Эйс раскатисто рассмеялся. – Что? Я серьезно.

– Не знаю. Возможно, слишком лично давать номер телефона.

– На твоих руках моя сперма, козел. Телефонные звонки – не такое уж и провокационное вмешательство.

– Тогда он твой, – сказал он. – Ты сейчас занят?

– Сейчас? – я опустил взгляд вниз, где мои штаны все еще болтались в области лодыжек.

– Я имел ввиду сегодня, умник. Не хочешь поехать домой со мной?

Мое сердце запнулось и к черту остановилось.

– Ты серьезно?

Эйс повел плечами, освобождаясь от своего пиджака, и убрал его на диван.

– А что? Я просто нагулял аппетит, а ты говорил, что приготовишь что–нибудь для меня.

Я рассмеялся, пока натягивал штаны, а потом не спеша подошел к нему.

– Так ты просто хочешь использовать мои…– мой взгляд метнулся к его расстегнутым штанам. –… навыки?

– Ну, ты хорошо работаешь своими руками…

Я сгреб в горсть его футболку под рубашкой и потянул прямо на себя, подарив ему мимолетный поцелуй.

– Мне только сумку нужно захватить.

– Встретимся у моей машины.

– Что… – начал я, но потом захлопнул свой рот. Что если кто–то увидит нас, – не туда хотел я направить его мысли прямо сейчас, не тогда, когда он начал открываться мне. Вместо этого, я целомудренно поцеловал его и сказал. – Увидимся там.

Проверив, что собрался достаточно для того, чтобы никто ничего не заподозрил, если увидят нас, я вышел из трейлера Эйса и направился к тому, где остались мои вещи. И как назло, Расс был внутри.

– Эй, а я думал, что ты уже ушел, – сказал он, когда я прошел мимо него и подхватил вешалку для одежды, которою одевал на съемки.

Я переоделся, и ответил:

– Нет, мне пришлось задержаться, – и я молился, что он не сможет заметить, что именно меня…ну, за что именно меня держали несколько минут назад.

– Что ж, вовремя, потому что кое–кто из нас собирается пропустить по стаканчику. Ты должен пойти с нами.

Хах, ох, я только что кончил [3], это уж точно. Весь затрахан руками Эйса Локка. Господи Боже.

– Спасибо, но я немного устал за сегодня.

– Да, без проблем. Тогда, я подброшу тебя по пути домой.

Блиин, он отстанет сегодня?

– Вообще–то, я предпочел бы пройтись, если ты не против, – когда лицо Расса вытянулось, я быстренько добавил. – Нужно сжечь те булочки с корицей, которые я недавно съел. Этот шведский стол лишит меня этого костюма очень скоро.

Расс похлопал по собственному животу.

– А я можно подумать не знаю. Если передумаешь, мы будем в «Доме у дороги».

– Спасибо, приятель, – ответил я, вешая костюм обратно на крючок, когда Расс направился на выход. Если я не хочу, чтобы он и остальная часть актерского состава сплетничали, то нужно подождать несколько минут перед тем, как выходить. Не то, чтобы меня это волновало раньше, но чувствую, что Эйса будет волновать.

Я не торопясь умылся и привел себя в порядок, а когда выглянул в окошко, казалось, что путь свободен.

– Я уже подумал, что ты передумал, – сказал Эйс, когда я скользнул на пассажирское сидение его внедорожника.

– Неа, просто столкнулся с парочкой людей, и решил подождать, пока они не уйдут.

Взгляд Эйса смягчился, и он слегка улыбнулся мне. Потом он сдал назад и, пока мы ехали к главному выезду, он сказал:

– Насчет этого…у меня окна тонированы, но на наш хвост может упасть несколько фотографов, а поскольку мы едем ко мне домой…

– Ты хочешь, чтобы я лег и не высовывался? – когда голова Эйса дернулась в мою сторону, я усмехнулся. – Нет, я понял. Это не проблема, – я перебрался назад и разлегся на сидении. – Как я выгляжу?

– Чертовски нелепо.

– Но это же работает, да?

Эйс вздохнул и провел рукой по своей голове.

– Да, работает, – а потом его взгляд сцепился с моим в зеркале заднего вида. – Спасибо.

– Это напоминает мне, как в детстве я лежал на полу у заднего сидения машины. Как в старые добрые времена.

– Какого черта ты занимался этим?

– Обычно мы ездили в походы с толпой народа, и я занимал место на полу, – когда Эйс странно посмотрел на меня, я отмахнулся от него. – Долгая история, и честно говоря, если я расскажу тебе ее сейчас, то ты можешь выкинуть меня из машины.

– Звучит интересно.

– Ох, это интересно, просто…необычно. Моя семья немного того, – привет, недосказанность. Я попытался представить Зигги и Солнышко в одной комнате с Эйсом и не смог сдержать вырывающийся из меня смех.

– Что такого смешного?

– Ничего, – ответил я, не готов я еще открываться о своих родителях или о том аду, который был до моего усыновления.

Не прошло много времени, когда мы заехали в ворота района Эйса, и я, наконец–то, смог двигаться.

Усевшись, я покрутил шеей, пока она не хрустнула.

– Думаю, ты задолжал мне массаж за это. Все чисто?

Эйс кивнул и нажал на какую–то кнопку на своем козырьке, и еще одни ворота, на этот раз перед его особняком, открылись и он проехал внутрь. – Папарацци не позволено проходить через главный въезд, и именно поэтому я выбрал это место.

– Всегда так плохо?

– Что, преследование меня? Нет, но за прошедший год оно стало подавляющим. Они ждут… – он замолчал и покачал головой. – Забей.

– Нет, расскажи мне. Чего они ждут?

Когда Эйс припарковался в своем гараже на четыре машины, он повернулся ко мне и впился взглядом.

– Тебя.

 

***

 

Пока я сидел, дожидаясь хоть какого–то ответа Дилана, мог бы поклясться, что слышал каждый удар своего сердца. Я нервничал из–за того, что перешел границы и, возможно, напугал его, но когда яркая улыбка осветила его лицо, и он наклонился вперед, чтобы поцеловать мои губы, я почувствовал, как напряжение ослабло.

– Так поэтому ты был таким…

– Да, – ответил я, не нуждаясь в дальнейшем развитии предложения.

– Понятно. Ну, тогда, теперь, когда я знаю, все приобрело немного смысла, – он толкнул, открывая дверь машины, а когда обернулся на меня, он сказал. – А теперь, ты покажешь мне свою кухню?

Я выдохнул от облегчения и выбрался из машины, чтобы провести его внутрь.

Дилан молчал, пока шел позади меня, а когда мы вошли в открытой–планировки кухню, он остановился рядом со мной и низко присвистнул.

– Клянусь, этой кухни будет достаточно, чтобы я заработал второй оргазм за сегодня.

Я обернулся на него и залюбовался его профилем. Сильная челюсть, высокие скулы. Великолепный.

– Ну, приступай. Все в твоем распоряжении.

Он стрельнул в мою сторону ухмылкой и потер ладонями друг об друга.

– В настроении для чего–нибудь конкретного?

– Никакой капусты.

– Да, нифига, – сказал он, открывая холодильник. – Ха. Гляньте–ка, что у нас тут есть. Кто–то ходил за покупками, – он вытащил пакет и протянул его мне.

– Или у кого–то есть кому ходить по магазинам.

– И ты специально сказал им прикупить лосось, потому что в этом состоял твой дьявольский план воспользоваться мной? – Дилан приподнял бровь.

– Не то, чтобы я знал, что ты пойдешь до конца…

– В твоем трейлере.

– И там тоже, – ответил я, выдавив улыбку.

– Просто к сведению, у меня не возникает проблем приходить куда–либо. Просто попроси.

Когда он нахально подмигнул мне и скрылся в кладовой, я застонал. Боже, этот парень станет моей погибелью.

Дилан вернулся с охапкой продуктов в руках.

– Так, теперь, где ты хранишь сковороды и кастрюли?

– Эм…– не могу сказать, что я вообще когда–то открывал большую часть шкафчиков, кроме того, чтобы достать основное, например, тарелки и чашки. – Может, в нижних?

Выражение лица Дилана было бесценным.

– Ты не знаешь, где в твоем доме хранится сотейник? Сковорода? Твой вок?

– Мой кто?

– Боже мой, – сказал он и упал на колени, чтобы открыть шкафчики. – Если ты не готовишь сам и у тебя нет шеф–повара, то для чего, твою мать, тебе все это барахло?

– А что мне еще оставалось делать со всем этим пространством? Хранить фильмы?

– Полагаю, у тебя эпических размеров домашний кинотеатр для этого, по меньшей мере. Я прав?

Я вытащил табурет из–под островка и уселся на него, чтобы наблюдать за работой Дилана. Я бы предложил свою помощь, но не думаю, что Дилану будет весело, когда я отрежу себе палец или спалю дом. И в таком случае, я воздержусь.

– Угу, у меня имеется такой, – ответил я. – По алфавиту и по жанрам.

– С особой секцией с тобой?

– Нет, мне не нравится смотреть на себя.

Взгляд Дилана столкнулся с моим, и смотрел он сексуально.

– Ох, а мне нравится смотреть на тебя. Особенно на кровати и бутылкой смазки под боком.

– Да ну на хрен.

– Да, именно этим я представляю, мы бы занимались.

Я потянулся вниз, чтобы поправить растущую эрекцию в своих штанах, ту же самую, которая пульсировала, с тех пор как я подрочил Дилану чуть больше часа назад. И пока я изучал его, прислонившегося к раковине на моей кухне со сковородой в руке, я услышал, как сам спросил:

– И как именно мы бы этим занимались?

Когда губы Дилана изогнулись в одном уголке, и появилась одна ямочка, я поерзал на стуле и каким–то образом понял, что любой последующий за этим ответ станет бесстыдным.

– Ты безумно хочешь узнать это, не так ли? Ты спрашивал меня о том же на своем дне рождения.

И он был прав. Я безумно хотел знать, как видел это он. На моем дне рождения он говорил или/или. В трейлере сегодня он упоминал, что хотел бы быть тем, кто принимает. Так что да, сейчас мое воображение сходило с ума.

– Ну, ты говорил, что ты за равноправие полов, но я просто… – я кашлянул и потер ладонью свою голову. – Боже, ты, твою мать, заставишь меня произнести это, да?

Дилан пожал плечами, плавно подошел к тому месту, где сидел я, и положил на столешницу сковородку.

– Может быть, я хочу услышать, как ты это произнесешь.

Я скользнул языком по своим, внезапно, пересохшим губами и вдохнул.

– Ладно. Я хотел бы знать, когда ты представляешь меня…что я делаю?

Дилан сжал губы вместе, казалось, раздумывая над чем–то секунду, а потом он чертовски шокировал меня.

– Зависит от того, какой фильм я смотрю.

– Эм…потрудишься объяснить?

– В «Против течения», ты трахаешь меня в горячей ванне…

– У меня есть горячая ванна, – сказал я до того, как успел остановить себя, а Дилан провел своими пальцами по столешнице, пока не остановился рядом со мной, вынуждая крутануться на стуле. Когда его покрытое джинсой бедро столкнулось с моим коленом, я развел свои ноги, и он встал между ними.

– Мхммм…тебе не стоило говорить мне об этом. Предполагалось, что я буду готовить для тебя.

Я прихватил его бедра своими ладонями, чтобы он подступил ближе, и откинул голову, чтобы взглянуть на него.

– Ты же сдержишь свое обещание, да? Не справедливо оставить меня сидеть тут голодным и… – я замолчал, как обычно ограничивая себя.

– Прекрати так делать, – сказал Дилан.

– Как?

– Думать о том, что скажешь, перед тем, как произнести это, – Дилан обхватил мой подбородок и пообещал. – Когда мы только вдвоем, ты можешь говорить все, что захочешь.

– Хорошо. Я собирался сказать, что не справедливо оставлять меня сидеть тут голодным и возбужденным.

– Я планирую позаботиться и о том, и о другом, но сначала…– он наклонился, будто собирался поцеловать меня, а потом его рот опалил мою шею – …давай накормим тебя немного другим белком, – а потом он отстранился, подхватил сковородку и поставил ее на плиту. Когда приступил к работе, он бросил через плечо. – О, и в «По газам» я трахал тебя на капоте твоей же машины. Что сильнее тебе понравилось?

И это был не вопрос. Мое лицо запылало из–за каждой фантазии Дилана. Черт возьми, обе были чрезвычайно заманчивыми, но не похоже, что я мог выбрать одно, будто здесь было несколько вариантов ответа. Я по–прежнему много чего не пробовал, что должно было бы смутить меня, но я не ощущал осуждения со стороны Дилана.

– Могу я просто сказать…оба?

– Естественно можешь, – ответил он, поворачиваясь, чтобы взять упаковку лосося. – Но если ответ изменится, просто дай мне знать, какой фильм.

 

***

 

– Если бы я знал, что ты такой зверь на кухне, я бы выследил тебя намного раньше, – сказал Эйс, когда мы бездельничали на диване, набив свои животы.

Я думал, что он вылижет тарелку, когда закончит с едой, что должен признать было бы охренительным комплиментом мне.

– Таким образом, ты хочешь сказать, что выслеживал меня? – я поерзал, чтобы повернуться к нему лицом. – Ох, Эйс, ты плохой мальчик. Ты пригласил меня на съемки, потому что хотел видеть каждый день? – когда я неодобрительно цыкнул, он закатил глаза.

– Ты всего добился сам, клянусь. Просто счастливое стечение обстоятельств.

– Мхммм. Как скажешь, – я вернул внимание обратно на фильм, который проигрывался на его громадном экране, и сморщил нос. – Твои фильмы намного лучше этого дерьма. Что это, номер четвертый в серии? Сколько раз парень должен потерять свою дочь, чтобы догадаться, что, возможно, не стоит упускать ее из вида? По крайней мере, поменяйте что–нибудь и дайте им украсть маму или что–нибудь подобное.

– Этот парень продает билеты в кино.

– Я тебя умоляю. Он даже не может сделать классный удар в лицо или основательно надрать задницу или снять одежду, как т…– я спохватился, а когда он приподнял брови, я продолжил, – Что? Знаешь, мы ликуем, когда ты раздеваешься на экране. И именно поэтому ты так много тренируешься и поедаешь такое дерьмо, как капуста.

Эйс расхохотался.

– Мне нравится, что именно по этому ты смотришь на меня.

– Правда? – я наклонился и медленно провел пальцем вниз по его рубашке. – Не стесняйся снять это и показать мне шоу.

Эйс остановил мою руку до того, как она добралась до пряжки на его штанах.

– Хоть ты и заслуживаешь этого после такого удивительного ужина, боюсь, я слишком объелся, чтобы даже поднять себя с этого дивана.

– Солнышко всегда говорила, что никакой физической нагрузки, как например плавание или секс, по меньшей мере, полчаса, после плотного обеда.

– Кто это Солнышко?

– Моя мама.

Глаза Эйса расширились.

– Твоя мама просила тебя не заниматься сексом после еды?

– Я же говорил тебе, моя семья…необычная.

– И ты называешь ее «Солнышко»? Это ее имя или ласковое обращение?

– Ее имя, – ухмыльнулся я. – Я всегда называл своих родителей по именам. Эти двое – полноценные хиппи.

– И как так получилась, что тебя назвали нормально, Дилан?

Я пошевелил бровями.

– Они не так меня зовут, а с этим именем я родился. Они – мои приемные родители.

– И медленно сходит слой за слоем, – Эйс положил руку на спинку дивана, а потом подпер свою голову кулаком. – Пожалуйста, продолжай. Как они тебя зовут? И когда они усыновили тебя? Ты знаешь своих биологических родителей?

– Что это, игра в двадцать вопросов? – поддразнил я. – Ладно, во–первых, я не скажу тебе, как они меня зовут, потому что ты не дашь мне спокойно жить. Во–вторых, я был подростком, когда Зигги и Солнышко взяли меня к себе, и ничего не хочу иметь общего со своими биологическими родителями. Я никогда не знал своего отца, а мать…да, мне плевать на них обоих, – я не понимал, пока брови Эйса не взлетели высоко, что мой голос повысился.

– Прости, если это слишком личное…

– Нет, все в порядке. Серьезно. У меня было приличное количество лет, чтобы смириться с этим, и я не мог бы просить лучших родителей, чем те, которые сейчас есть у меня. Просто жалею, что они не нашли меня раньше, вот и все.

Черт, я, и правда, не хотел говорить об этой части своего детства, но вот он я, обнажаю душу перед этим парнем. Из того, что я знал, у него было идеальное детство, с идеальными родителями, которые никогда не заставляли его делать что–то против его же воли. Хотя я не собирался выкладывать ему все дерьмо, поэтому прочистил свое горло.

– А что насчет тебя? – спросил я. – Эйс Локк – это твое настоящее имя. Слишком идеальное.

– Ох, но это так. Это мое настоящее имя.

– Это не сокращение от чего–нибудь?

– Например…?

Я пожал плечами.

– Не знаю, например…эм…Пэйси? Чэйси? Гораций?

– Гораций? Да ты должно быть шутишь?

– Эй, твои родители могли быть ненормальными, я не знаю.

– Эм…ну, к счастью для меня, они не такие.

– К счастью для тебя? Думаю, ты имеешь ввиду, к счастью для меня. Ты можешь представить, как я кричу «Еще, Гораций! Еще!»

– Ииии мой стояк только что опал. Спасибо за это, – Эйс покачал головой, но глаза сверкали. А потом, пока он пристально смотрел на меня, все веселье покинуло его лицо. – Так мы действительно собираемся сделать это? – спросил он тихо.

– Трахаться, пока я буду выкрикивать «Гораций»? В смысле, мы можем…

– Нет, я имел ввиду, – он отвел взгляд. Выражение его лица такое уязвимое, и ему не нужно было озвучивать, что он имел ввиду.

– Ты этого хочешь? – спросил я.

Его взгляд вернулся ко мне, его глаза были темного оттенка синего в мягком мерцании телевизора.

– А ты хочешь этого?

Тряхнув головой, я произнес:

– Я первый спросил. Ты хочешь меня, Эйс?

Эйс прикусил внутреннюю часть нижней губы, и мимолетный намек ответа на мой вопрос практически перехватил мое дыхание. Эйс, сидящий передо мной так отличался от важной личности на экране, или от той самоуверенности, которую он излучал, когда его окружали люди. По какой–то причине, до меня дошло, что это настоящий Эйс, который, похоже, нервничал, сидя в нескольких сантиметрах от меня, и обдумывал ответ на мой вопрос.

Переживал ли он, что я отвергну его, если он скажет, что хочет меня? Или буду издеваться, что он показал мне свои чувства? Из того, что я о нем знал, он никогда не состоял в отношениях с мужчиной, по крайней мере, на публике, поэтому возможно из–за этого он сомневался.

– Хочу, – ответил он так тихо, что если бы я не смотрел на него, то пропустил бы ответ из–за громкости телевизора.

– Да? – переспросил я, и когда он кивнул, я продолжил. – Хорошо. Потому что я хочу узнать о тебе больше, Эйс, – я придвинулся ближе к нему и провел пальцами по венам на его мускулистых руках.

Он выпустил, как казалось, вздох облегчения, и когда я наклонился вперед и склонил голову, он встретил меня на полпути. В этот раз, когда он целовал меня, это происходило не в спешке, а с намеренной медлительностью, пока его язык изучал мой. Я обхватил ладонями его сильную челюсть и углубил поцелуй, а его рука пробралась к моему затылку, чтобы притянуть меня еще ближе.

Дрожь пробрала меня от того, что обещал его рот, и где–то в глубине души, меня посетила случайная мысль, что должно быть из–за этого появился такой термин, как «скрепить поцелуем»

Сильные пальцы Эйса двинулись вниз по моей шее, смывая напряжение, и я простонал в его рот. А потом я произнес напротив его губ:

– Это удивительно, – прежде чем проделать дорожку из поцелуев вниз по его челюсти и шее.

Когда его руки переместились на мои плечи, разминая мышцы, он сказал:

– Мне нужно познакомить тебя с Роджером, моим менеджером, и Мартиной, моим публицистом, что бы они помогли нам сохранить все это от газетчиков. И с Фрэнком, моим охранником…о, погоди, ты познакомился с ним на вечеринке.

– Хорошо, – пробормотал я, втягивая кожу под его ухом.

– А потом тебе нужно будет подписать договор о неразглашении, но это стандартная процедура. А им потребуется твоя контактная информация и твой номер соцстраховки для проверки…

Я кивнул в его шею.

– Ладно.

– И нам нужно подумать о покупке машины для тебя, поскольку журналисты знают мою…

– Эй, эй, эй, – сказал я, садясь. – Как насчет того, чтобы обеспокоиться этим позже и просто сосредоточиться на поцелуе прямо сейчас?

Эйс замолчал, а потом выпустил смешок.

– Черт, прости. Это все ново для меня.

– Как и для меня. Но мы со всем разберемся, – я переплел свои пальцы с его и сжал. – И что бы тебе не потребовалось от меня, у тебя это тоже есть.

Широкая улыбка озарила лицо Эйса, и эффект от нее был чертовски потрясающим. Я хотел ущипнуть себя. Это не могло происходить по–настоящему. Я не сидел сейчас на диване Эйса, держа его за руку, и не разговаривал о встречах друг с другом. Сюрреализм зашкаливал.

Я нежно поцеловал его, а когда отстранился, мои глаза задержались на времени на цифровых часах прямо под телевизором.

– Ох, черт, серьезно, уже больше одиннадцати?

Эйс не поверил своим глазам.

– А я и не подозревал, что уже так поздно. Ты можешь просто остаться здесь сегодня, если хочешь, или…?

– Это и правда очень заманчиво, но завтра у нас убийственно долгий день, так что нам, наверное, стоит немного поспать. А если я останусь здесь с тобой, сна не будет.

Дьявольское выражение пересекло лицо Эйса, а потом он кивнул.

– Да, ты прав. Дай мне только захватить ключи…

Когда Эйс оттолкнулся от дивана, я вцепился за подол его рубашки, а потом вытащил телефон.

– Нет, не стоит. Я вызову такси.

– Такси? Я не позволю тебе вызывать такси домой.

– Да, ты можешь и позволишь. Если ты хочешь быть умнее насчет нас и сохранить все в тайне, тогда нет необходимости, чтобы тебя заметили, подъезжающим к моей квартире, посреди ночи.

Эйс открыл рот, без сомнений, чтобы возразить, но потом закрыл его.

– Твою мать. Ты, наверное, прав.

– Я знаю, что прав.

Казалось, он боролся с чем–то, а потом вытащил свой кошелек из заднего кармана.

– По крайней мере, позволь заплатить мне…

– Я не бедный, Эйс. Я могу заплатить.

Эйс присел на край дивана и протянул мне пачку купюр.

– Я осведомлен об этом, но это меньшее, что я могу сделать из–за неудобств.

– Абсолютно никаких…

– Дилан.

– Что?

– Я заработал тридцать миллионов долларов за свой последний фильм. Я заплачу за твое проклятое такси, – его интонация не терпела никаких возражений, а у меня глаза расширились.

– Ага, ладно, когда ты так говоришь…

– Хорошо, – он улыбнулся. – А теперь дай мне свой телефон, у меня есть номер, который нужно сохранить.

 

Глава 11.