Очерковая публицистика Пушкина.

Он был ярким и заметным журналистом. При жизни он опубликовал около пятидесяти фельетонов, памфлетов в периодике, и столько же осталось в рукописях.
Первое выступление Пушкина-журналиста в периодической печати относится к 1824 г. В мае этого года в «Сыне отечества» (№ 18) появилась присланная из Одессы полемическая заметка Пушкина – его «Письмо к издателю «Сына отечества». Этой заметкой Пушкин начал борьбу с реакционной прессой, выступив против журнала Каченовского «Вестник Европы» и его ведущего критика Михаила Дмитриева.
В 1830 году Дельвиг и Пушкин создают "Литературную газету", которая не пользовалась популярностью. «Цель сей газеты – знакомить образованную публику с новейшими произведениями литературы европейской, и в особенности российской», – заявляла редакция, подчеркивая литературный характер газеты и ее ориентацию преимущественно на просвещенного («образованного») читателя. В 1836 году Пушкин основал журнал "Современник", который выходил раз в три месяца, и при жизни поэта вышло четыре тома. Но сделать «Современник» массовым изданием Пушкину так и не удалось. Широкому распространению журнала мешали его форма альманаха, редкая периодичность, отсутствие политического отдела, а также злобные выпады изданий «журнального триумвирата» (из всех тогдашних журналистов только один Белинский положительно отозвался о выходе первого тома нового журнала в своей статье «Несколько слов о «Современнике»).

Трудно сказать сейчас, насколько Пушкин разделял журналистику и собственно литературное творчество. В работе над историей пугачевского бунта Пушкин, изучая обстоятельства пугачевского восстания, использовал принципы и методы сбора информации, которые сегодня считаются классикой журналистского расследования.

То же самое можно сказать о путевых очерках писателя. «Путешествие в Арзрум», «Путешествие из Москвы в Петербург» имеют не только художественное значение. Они обладают публицистическими элементами, которые сегодня являются обязательными для журналистских текстов, написанных в жанре очерка: фактичность, точность воспроизведения подлинного объекта, стремление охватить очень важные, злободневные вопросы. При этом обобщающие выводы Пушкин делает на материале конкретных событий и судеб людей. Все эти качества присущи очерку как одному из самых интересных, но трудных журналистских жанров.

Основное содержание Путешествия в Арзрум – страсти, которые кипят на Кавказе, - сохраняет актуальность. Тогда, как и сегодня Кавказ – самая острая проблема России. События русско-турецкой войны… В очерках поднимается столь актуальная тема и ныне тема взаимоотношений с нерусскими народами, населяющими Россию. Политика вооруженного подавления, как и сегодня, не приводила к желаемому результату, и в обществе все чаще обсуждались проекты мирного экономического завоевания Кавказа.

Пушкин просто, без восточной экзотики изображает жизнь Востока, показывает Кавказ – место, где уже не первый год идет война во всей ее неприглядности. Отсутствует романтика войны, о войне рассказывается как о будничной действительности, наполненной смертями и страданиями.

В результате путевые заметки и впечатления складываются в обобщения, имеющие историческое для России и Кавказа значение. Пушкин оправдывает присоединение Кавказа к России(а не к Турции), обосновывает прогрессивный характер действий России на Кавказе интересами самих коренных народов. В противном случае, по убеждения Пушкина, Кавказ мог стать местом жестокого колониального разбоя, колонизаторских притязаний европейских государств.

Максим Горький об очерке

"О необходимости видеть жанровые различия фельетона и очерка"

Из письма к А. Д. Камегулову

1930, 25 февр.

...Возвращаю материал. Он — неплох, за исключением сочинения Журбиной [«Очерк и фельетон»], печатать которое, разумеется, мы не можем... <...>

Журбина дала нечто крайне странное и туманное. Почему она поставила «очерк и фельетон» в одни скобки? Что общее видит она в этих формах? Фельетон — всегда произведение более или менее публицистическое, очерк — весьма широкая, емкая и неопределенная форма. У Тургенева, Сенкевича — «Эскизы углем», у Мопассана «На воде», нередко у Гл. Успенского, часто у Пришвина очерк приближается к рассказу, а часто и неотделим от рассказа. Очерк можно сравнить с этюдом в живописи. Он редко «изображает» и почти всегда «описывает». Публицистическое, обличительное в нем — необязательно и крайне редко, для фельетона — обязательно насыщение публицистикой, обличением. В нашей литературе только Левитов ухитрялся в очерках своих соединять лирику художника с публицистикой народника. Вымысел, «выдумка», неизбежно свойственные художественному рассказу, в очерке — обычно — отсутствует, это — так.

Но некоторые из наших очеркистов, начиная понимать глубоко социально-политическое и революционное значение описания нашей новой действительности, придают очерку все более «художественную» форму. Все чаще замечаешь, что, описывая подлинно существующее, создаваемое энергией рабочего класса, авторы очерков вводят в описание действительного — желаемое. Это еще не значит, что они прибегают к «вымыслу», но они договаривают то, что, хотя еще не сказано сегодня, однако необходимо должно быть сказано завтра.

Я считаю, что это очень хорошо и весьма полезно. Это как бы свидетельствует уже о том, что действительностью требуется: договори, допиши от себя. Примерно: описывая закладку судна, автор вправе представить не только спуск его на воду, но и отправление в первый рейс. Описывая построение жилища, можно вообразить и будущие формы быта в этом жилище.

Всем этим я хочу сказать, что, разрушая всякие шаблоны, нам не следует торопиться создавать новые. У Журбиной есть такая тенденция — создать шаблон для очерка, для фельетона. Мы, — как я думаю, — не должны идти этим путем. Книга Лаврухина [«По следам героя»], — разумеется, не только она — говорит, что пришли люди, которых обуревает желание «сломать традиции». Это — весьма серьезные люди, и появление их я — приветствую, а «педагогическое» намерение замкнуть их в тесные рамки старых традиций — это едва ли наше дело. Все нужно знать, все изучать, но — для того, чтоб все переделать.

Понятие «очерк» в качестве названия журналистских публикаций определенного типа имеет неясное происхождение. Хотя существует мнение, что к его появлению причастен Горький, который в одном из своих писем коллеге по словесному ремеслу указывал, что исходным в определении текста, имеющего известную литературную форму, как «очерка» является глагол «очерчивать».
Точность этого мнения установить трудно. Однако то, что публикации, которые Горький называл «очерком», появились отнюдь не в тот момент, когда у него возникла мысль назвать их именно этим «именем», сомнения не вызывает.