Приют для умалишенных д-ра Доуи

 

По собственному признанию Доуи, существует приют, где содержатся душевнобольные, за что он получает немалый доход. В настоящее время многие егопациенты проводят долгие утомительные часы за решетками этой комнаты ужасов. Когда у их друзей кончаются деньги, несчастных выбрасывают на улицу, и они бродят, где захотят, подвергая опасности собственную жизнь и угрожая жизни других людей.

Негодование и недовольство граждан растет по мере того, как раскрываются новые злодеяния. Полиции и репортерам активно помогают живущие по соседству люди. В частности, благодаря им, стала известной одна из самых отвратительных подробностей. Группа людей явилась в Городской Совет по здравоохранению и сделала потрясающее заявление: дома Доуи — притон для дешевых уличных проституток, которых он использует по своему усмотрению, а потом, давая им некоторую часть от добычи, посылает как своих адептов в городские предместья, чтобы приводить новых жертв. Теперь мы точно знаем и можем поклясться, что многие женщины, потерявшие достойную репутацию, нашли пристанище в доме у Доуи, но не как его соработники, а как сожительницы... Одна женщина, которая, когда Доуи впервые встретил ее, была чистой девушкой из деревни, стала одной из самых бесстыдных развратниц в доме небезызвестной Мадам с улицы Диаборн. Именно эти женщины, прогуливающиеся по Эдгертон авеню, будоражат умы чистых жен и дочерей местных жителей и оскверняют их помышления своей невоздержанностью. Это самая отвратительная из многих гадких выходок Доуи.

Та же газета 13-го декабря 1895 года опубликовала следующее сообщение:

 

«Список умерших в больницах Джона Александра Доуи увеличился еще на одного человека.

 

К длинному перечню лиц, лишившихся либо жизни, либо рассудка в пользующихся дурной славой лечебницах Вудлон, добавилось имя еще одной жертвы. Кошмар, сопровождавший трагедии, происходящие в больницах этого шарлатана, в данном случае был очевиден. В понедельник вечером, когда на улице моросил дождь и шел мокрый снег, Доуи, зная, что женщина умрет, отправил ее в дешевую гостиницу, где полным ходом шла гулянка с танцами. Там, под звуки песни «Моя мечта — девушка из Бауэри», она лишилась жизни. Женщина стала новой жертвой фанатизма и лицемерия. Ее звали Сарра А. Блэк. Не хорошо знали в пригороде Хермоза как верную добропорядочную христианку.

Находясь на начальной стадии тяжелого заболевания, она, естественно, очень хотела найти средство для своего лечения. Услышав о Доуи, она вместе со своей дочерью посетила одно из его воскресных собраний. Свидетельство адептов Доуи они приняли как евангельскую истину. Эти две невинные женщины не могли и предположить, что бывший преступник и нарушитель закона может использовать религию в корыстных целях и прибегнет к помощи купленных свидетельств, чтобы оправдать свои действия.

Обе они стали узницами домов смерти. Лишенная нормального питания и продуваемая до костей холодными ветрами, дующими со старого озера Мичиган и со свистом доносящимися из притонов на Эдгертон авеню, мать стала быстро терять силы. В понедельник от дочери уже невозможно было скрыть, что ее мать умирает.

Лжехристос заявил, что у нее недостаточно веры. Полиция же утверждает, что за ней не было нормального ухода.

Доуи умен. Доуи хитер и коварен. Смертельные случаи не пугают его, если он получил деньги от умирающего. Но Доуи понимает, что люди не должны умирать в его домах. Поэтому таких пациентов выбрасывают на улицу, подальше от места преступления, ибо не все так безрассудно доверчивы, и многие достаточно умны, чтобы разглядеть преступника, скрывающегося под маской Божьего служителя.

В понедельник, 10-го декабря 1895 года, г-жу Сарру Блэк выпроводили в гостиницу Ленора. Ей пришлось идти по грязным и слякотным улицам, укрываясь от мокрого снега, слепившего ей глаза. Гулянка была в полном разгаре; слыша громкие звуки песен, видя грубые жесты танцовщиц, женщина умерла.

Тело г-жи Блэк доставили домой к дочери, проживающей на улице Северный Линкольн в доме 893. По странному стечению обстоятельств погребальный кортеж следовал по Эдгертон авеню. Из окон дома №1 видели лысину и развевающуюся бороду главного лицемера, который увещевал своих жертв заплатить ему деньги, чтобы последовать по стопам несчастной, лежащей в проезжающем мимо катафалке».

 

На следующем воскресном служении Доуи прочел эту статью перед собранием своей церкви и затем вызвал на сцену мужа покойной. Последний засвидетельствовал, что г-жа Блэк никогда не была ни в одном из домов Доуи, и назвал все, написанное в этой статье, гнусной ложью.

Все сообщения такого рода были вымыслом без капли истины, плодом фантазии репортеров, считавших Доуи глупым и беспомощным человеком, неспособным защититься и противостоять мощной оппозиции. Они полагали, что, благодаря подобным абсурдным историям, их газеты станут более популярными.

Но, столкнувшись с резким отпором и гневным осуждением со стороны Доуи, лидеры оппозиции осознали, что одними словами не добьются его устранения из города, как и не смогут сократить количество его слушателей. Они усилили давление на Государственный Совет по здравоохранению, чтобы выдвинуть против Доуи обвинение в том, что он «практикует медицинское лечение людей без надлежащей лицензии». Это обвинение было явной ложью, поскольку д-р Доуи меньше, чем кто бы то ни было, стремился применять медицинские методы в своих Домах. Грозные преследования, которым в США не было равных со времени гонений на «Салемских ведьм», готовы были вот-вот начаться. Но если д-р Доуи и предпринял какие-либо усилия во избежание преследований, сделав проповеди менее жесткими и изменив характер своих действий, эти шаги остались незаметными для его друзей и врагов. Несомненно, враги с радостью прекратили бы кампанию преследований, если бы знали о непоколебимой решительности своего оппонента, в которой они смогли убедиться только год спустя.

Глава 17

 

В Чикаго поднимается буря

 

Джон Александр Доуи был хорошо осведомлен о силе и серьезности намерений своей оппозиции. Более дипломатичный человек стал бы искать пути, как смягчить предстоящий
удар. Но вместо того, чтобы запугать, гонения активизировали его многочисленные таланты и внутренние ресурсы. Реакция Доуи на происходящие события представлена в передовице бюллетеня «Листья исцеления» за 18 января 1895 года:

 

«Мы ожидали наступления бури, и она началась. Мы не имеем никакого права роптать. Мы искали конфликта с силами ада, и нашли его. Адские силы Чикаго стали в строй и пошли в бой против нас. Дьявол почтил нас тем, что взвыл от боли.

В Скинии Сиона были обличены в грехе, открыто покаялись, исповедовались и оставили грязные греховные удовольствия многие тысячи грешников. Дьявол потерял их, как потеряли их владельцы пивных заведений, производители алкоголя, торговцы табаком, а также театры, танцплощадки, тайные общества, азартные игры и публичные дома. Они больше никогда не подойдут к игорным столам в барах, у них больше нет ни времени, ни желания, ни денег, чтобы слушать оперы, концерты и музыку, разогревающую людские похоти. Сборники церковных гимнов заняли теперь место танцевальной и чувственной музыки. Семьи счастливы, дети получают родительскую любовь, а отверженные жены молодеют и хорошеют перед мужьями, чьи глаза некогда были затуманены алкоголем и табаком. Плачь, дьявольское отродье, горькими слезами: твое горе — наше счастье, а твое отчаяние — наша надежда на то, что пленники, остающиеся сегодня в темницах смерти, выйдут на свободу.

Горюет аптекарь, потому что его запатентованным лекарствам и таблеткам, пластырям и ядам грозит опасность оказаться невостребованными на рынке, вместо того, чтобы отравлять своих жертв. Безутешно горюет врач: его пациенты получили исцеление и уже никогда не обратятся к нему за помощью. Так же терапевт, гомеопат, физиотерапевт или любой другой врач, чье лечение не приносит людям ничего, кроме нищеты, бед и отчаяния, больше не увидят эти страждущие души, ибо они нашли для себя путь божественного исцеления.

Бедняги-врачи, кто утешит их? Бедняги-хирурги, кто утешит их? Ибо их жертвы избавляются от ланцетов и щипцов, от таблеток и прочей отравы. Они бегут к своим товарищам из Государственного Совета по здравоохранению, собирают своих соратников — продажных юристов, полицейских, представителей прессы и духовенства, чтобы спастись от грядущего гнева людей, освободившихся от иллюзий. Но их усилия напрасны. Вскоре лишь «.мертвые будут погребать своих мертвецов», а предлагать лекарства будут лишь те, кто принимает их. Те же, кто последует за живым Спасителем, более «не взыщут жизни среди мертвых» и не будут искать исцеление, принимая смертельные яды или ложась под нож убийства».

 

Как уже говорилось в предыдущей главе, враги д-ра Доуи надеялись, что, обесчестив его в глазах людей, они подорвут их доверие к его служению, и Доуи будет вынужден закрыть свои Дома Исцеления. Но, к своему большому разочарованию, они вскоре обнаружили, что, благодаря их усилиям, служение Доуи стало еще более популярным. Через некоторое время оппозиция вынудила Совет по здравоохранению обвинить Доуи в противозаконной «медицинской практике» и выдать разрешение на арест. В начале января 1895 года д-р Доуи был арестован. Представ перед судьей, он оставил залог, после чего ему было велено явиться в суд пятнадцатого числа того же месяца. Судейскую коллегию возглавил судья К. Прайнвилль.

Д-р Доуи воспользовался услугами адвоката Энтони Стабблфилда. Фактически г-н Стабблфилд, блестящий юрист, только помогал Доуи, информируя его относительно требований предъявляемых процедур. В большинстве случаев Доуи сам выступал в свою защиту, а из-за его ума и прозорливости обвинителям доктора самим приходилось защищаться на допросах. Мы предлагаем вашему вниманию часть беседы между государственным обвинителем Вильямсом и д-ром Доуи, который выступил со свидетельством в свою защиту. В первом томе «Листьев исцеления» есть полный список всех судебных процессов. Предлагаемый краткий отчет о его первом судебном заседании типичен для многих других последующих на протяжении 1895 года.