Мы встретимся, чтоб больше не расстаться».

Через два дня мы благополучно прибыли к одному из моих любимейших мест, которые мне доводилось видеть на земле, — прекрасной бухте города Сиднея. На всем пути нас сопровождало ненастье, и только под утро, когда мы прибыли туда, погода изменилась. Выглянуло солнце, осветив гигантские скалы Головы Георга. Легкий бриз поднимал рябь на спокойной поверхности глубокого синего моря, а очаровательные пейзажи привлекали наше внимание, когда мы приближались к берегам живописной земли Иллаварра. Двигаясь дальше, мы проплывали мимо городов и деревень, встречающихся нам то тут, то там на постоянно меняющейся панораме. Оставляя за спиной южные пригороды Сиднея, мы проследовали мимо высоких скалистых гор, возвышавшихся „ад океаном и заслонявших собой великий город. Затем, еще дальше, приближаясь к утесам, мы увидели восхитительный канал - узкий проход, открытый, по Божьей милости, в гавань немыслимой красоты, раскинувшуюся па все стороны света. О, каким прекрасным было сочетание солнца и моря, создававшее очаровательные пейзажи, которыми мы любовались по ходу движения вперед. И вот нашему взору предстал город с его домами и центрами деловой жизни, в которых тысячи мужчин и женщин были заняты каждый своим делом. На том самом месте, где всего сто лет назад царила первобытная тишина, время от времени нарушаемая криками диких племен аборигенов, был большой торговый город пример удивительного преображения мира».

Покинув Австралию, семья Доуи перебралась в Новую Зеландию, где д-р Доуи работал в течение нескольких недель, распространяя служение божественного исцеления. Затем, как и планировалось, они отправились в Америку, куда прибыли 7-го июня 1888 года, еще не осознавая, что служение божественного исцеления окажет на эту страну беспрецедентное влияние, прежде чем успеют пройти несколько месяцев.

О своем служении в Австралии, которому он посвятил много лет жизни, д-р Доуи написал следующие строки, которыми мы завершаем эту главу:

«я не жалею о тех испытаниях и трудах, которые выпали на мою долю, ибо они позволили мне получить реальные и глубокие переживания, в течение прошлых лет наполнявшие мою жизнь уверенностью, надеждой и любовью и дававшие мне необходимую благодать для преодоления испытаний и одержание побед, еще ожидающих меня впереди. Ощущение того, что все это было для меня своего рода подготовительной школой, неуклонно усиливалось в моем сердце с каждым годом моей жизни. Испытания прибавили мне седых волос и новых морщин на лице, но мое сердце обновлялось в юности своей, моя вера стала крепче и проще, моя надежда стала определеннее, и важнее всего то, что моя любовь стала чище. Все реже в моей жизни бывают случаи замешательства — решение человеческих проблем находится во Христе и лишь в Нем одном. У меня нет других мыслей, кроме желания знать, что Он сказал, сделал или пожелал у и это — мой путь, и только его я выбираю для себя. Я никогда не верил в то у что Теннисон называет «честным сомнением» у ибо всегда считал, что сомневаться в нашем Господе Иисусе Христе хотя бы на миг — подло и бесчестно, и ныне у меня нет места для подобных мыслей».

Глава 14

 

Сквозь золотые ворота

 

Седьмого июня 1888 года Джон Александр Доуи прошел сквозь Золотые ворота в Сан-Франциско, штат Калифорния. Он зарегистрировался в гостинице «Палас» и начал просить Бога, чтобы Он направлял его планы в проповеди Евангелия в Америке. К этому времени в кошельке у него оставалось только семьдесят пять долларов. Журналисты в поисках новостей узнали о его приезде и поместили в местных газетах рассказы о его служении. Вскоре экипажи богатых людей из Окленда и Беркли, переправившись на паромах через залив, покатили по Маркет стрит к гостинице «Палас». И уже очень скоро со всей Калифорнии приезжали люди, чтобы побеседовать с Доуи и получить исцеление через этого человека из Австралии.

Для Доуи настало трудное время. Огромное число изысканных дам (некоторые из них являлись членами «Четырехсот») приезжало, чтобы увидеться с Доуи. В беседе с ними проповедник не шел на компромиссы. Он спрашивал их, оставили ли они свои грехи и капризы. Он говорил, что им необходимо принять спасение, и только потом можно вести речь об исцелении. После общения с ним они говорили, что д-р Доуи «до определенного момента был самым привлекательным из мужчин, но затем становился настоящим кошмаром». Однако люди продолжали приезжать. С раннего утра и на протяжении всего дня в коридорах гостиницы

«Палас» было множество людей, ожидающих беседы с д-ром Доуи. Но он ни за кого не молился до тех пор, пока к нему не приехала одна пожилая женщина из города Сакраменто. Д-р Доуи рассказал о том, что тогда случилось:

 

 

«Однажды утром я работы, беседуя с безбожными последователями учения Христианской Науки, прихожанами церквей и этими «пташками» с изысканным оперением и грязными сердцами. Я утомился. Уже был третий час дня, а я еще не освободился. Наконец, я скажу секретарю: «Попросите всех удалиться из коридора. Я никого не приму, пока г-жа Доуи не поест». Она буквально валилась с ног от усталости.

Проходя по коридору, я увидел пожилую женщину с длинным белым сосновым костылем простой работы. Я посмотрел в ее изрезанное морщинами лицо — оно светилось живым интересам. Видная девушка, присматривавшая за ней, находилась рядом. Они попросили разрешения остаться и подождать, и мой секретарь разрешил им. Однако когда я проходил мимо, что-то в глазах этой женщины запало мне в сердце.

Это был ее дух, выглядывающий из дома страдания. Я почувствовал, что не смогу пойти на обед. Я вернулся, остановился напротив нее и спросил: «Мадам, вы хотите увидеться со мной?» Она ответила: «Ты доктор. Я знаю, что ты доктор».

— «Откуда, мадам, вам это известно?»

— Она ответила: «Я знаю это по добрым глазам, что смотрят на меня». Я сказал: «Заходите, мадам». Она была бедна, очень бедна. Ей понадобилось занять денег, чтобы доехать от Сакраменто до Сан-Франциско, хотя плата за проезд составляла приблизительно один доллар.

После короткой молитвы я обнаружил, что эта женщина была очень интересной особой. Она была высокого роста, худощавой комплекции и странного вида, с резкими манерами и отсутствием воображения. Она осознавала свое невежество во многих вопросах и выражала сомнение в том, что имеет спасение во Христе. В продолжение нашей беседы она заинтересовала меня еще больше. Она сказала:

«Состояние моего здоровья тяжелое, а у моего мужа еще тяжелее; мы очень бедны, и я очень необразованная. Вчера мы прочитали о вас в Сакраменто, столице штата, находящегося в ста милях от этого города. Мой муж сказал: «Это древняя вера, а иначе все это — ложь. Поезжай и посмотри, действительно ли этот доктор таков, как о нем говорят, и если это правда, то ты вернешься домой здоровой».

«Я уставилась на него в изумлении, ибо он не был христианином и не был склонен верить в подобные вещи. Но он был очень настойчив и сказал: «Поезжай!» Поэтому я приехала».

«Но вы ведь христианка?» — спросил я. — «Не знаю, — ответила она, — но хочу узнать. Не стану говорить, что я христианка, пока не буду убеждена в этом». Затем, через несколько минут, она выпалила: «О, доктор, я хочу быть уверена в своем спасении. Вы не представляете, как я невежественна. Я не умею ни читать, ни писать, не знаю ни единой буквы. Я несчастный «белый мусор». Вы знаете, что значат эти слова?»

Я ответил: «Да, вы родились на Юге, верно?» «Да, — ответила она, — так называли рабов, черных рабов, но я всю свою жизнь была белокожей рабыней. Я и поныне рабыня, если иметь в виду мою работу. Когда мне было всего четыре года, меня выставляли из дома, заставляя собирать хворост в лесу. Меня били, морили голодом, и мой отчим жестоко обращался со мной, когда был пьян. Я выросла необразованной. Я даже не знаю, как правильно разговаривать с таким джентльменом, как вы. О, скажите мне, как я могу обрести уверенность в своем спасении».

Я был глубоко тронут ее словами, произнесенными с таким естественным, или, будет лучше сказать, сверхъестественным красноречием, перед которым нельзя было устоять. Я с радостью откликнулся на ее плач, и уже вскоре увидел, как она пришла к простому упованию на Христа как своего Спасителя. Дух Святой уже работы над обличением ее грехов, рождая в ее сердце горячую любовь ко Христу и Его праведности, и она была готова отдать свое сердце Ему. Я понял, что сатана поражен, а она обрела свободу. Когда я спросил: «Сможете ли вы теперь положиться на Иисуса, как своего Целителя?» — она посмотрела на меня со слезами на своем опечаленном лице и ответила мне: «Покажите, как». Я сказал: «Если бы Иисус вошел в эту комнату, и представься вам, вы бы попросили его исцелить вас с верою, что Он сделает это?»

«О да, доктор, — сказала она, — и я верю, что Он бы исцелил меня». «Тогда, — сказал я в ответ, — Он уже здесь». Она оглянулась вокруг. Я добавил: «Он невидимо присутствует, ибо Он сказал: «Се, Я с вами до скончания века». Если это так, то Он сейчас здесь в духе и силе».

«Доктор, — сказала она, — я верю, что Он здесь». Без лишних слов я встал перед ней на колени и попросил разрешения взять в руки ее больную ногу. Я молился, прося Бога использовать меня как инструмент в работе Духа Святого во имя Иисуса и ради славы Его в этом исцелении. Закончив молиться, я посмотрел вверх и увидел, что она тихо плакала. Я подумал, что это мое отношение к ее больной ноге так тронуло ее, но она, забыв обо всем, смотрела вверх в молитве благодарения. Я поднялся и сказал: «Во имя Иисуса, встань и ходи!» Она искала глазами костыль, который я намеренно поставь подальше, чтобы она не могла до него дотянуться. Я повторил: «Во имя Иисуса, встань и ходи!» Она встала и несколько раз прошлась по комнате.

Я сказал: «Вы исцелены». От переполнявших ее эмоций она не могла говорить. Ей с трудом удавалось сдерживать их, но под конец она дала им волю, бросившись на шею г-жи Доуи и горячо её расцеловав, а также заключив в объятия свою дочь, которую, по ее словам, она не целовала уже много лет. Это была очень трогательная сцена. Ее дочь уже давно жила без Бога, но перед тем, как она вышла из моей комнаты, ее взаимоотношения с Ним восстановились. Когда они уходили от меня, я сказал старой женщине: «Вы забыли кое-что у меня». «Что?» — спросила она. «Ваш костыль», — ответь я. «О, — сказала она, — он больше мне не нужен; я исцелилась». Я поинтересовался: «И что же вы собираетесь теперь с ним делать?» Она ответила: «О, доктор, если вы не против этого, я бы оставила его у вас». «Очень хорошо, — сказал я, — поставьте его в угол». Она поставила его в угол и прошла пешком более восьми кварталов до дома своей дочери.

Через два дня, в понедельник, 19 июня, она вернулась ко мне, радостно рассказывая о том, как хорошо она может ходить. Она рассказала, что в течение двух с половиной лет не могла опереться на эту ногу без костыля, а в течение десяти месяцев не могла спокойно заснуть ни на час. Я спросил ее, как она спит сейчас, и она ответила: «Как младенец. И затем она сказала, что возвращается домой. Испросил: «Что вы будете делать, когда вернетесь?» «Я расскажу всем, — ответила она, — что Иисус спас и исцелил даже меня».

С этого времени Джон Александр Доуи начал интенсивно проводить кампании исцеления, в результате чего он объездил все Тихоокеанское побережье. Он основал миссию в пресвитерианской церкви в Окленде, штат Калифорния. На протяжении этого времени среди многих исцелений особенно запоминающимся было чудесное исцеление г-жи Делайлы Кинг, которая страдала от хронической раковой опухоли, изъевшей ее гортань. Врачи объявили о своем бессилии и отпустили женщину умирать. Когда Джон Александр Доуи помолился за больную, раковая опухоль исчезла. Г-же Кинг на тот момент исполнилось шестьдесят девять лет, и она прожила еще тридцать четыре года как живой свидетель Божьей исцеляющей и хранящей силе. Когда же она ушла к Господу, спустя много лет после смерти самого Джона Александра Доуи, ей было почти сто четыре года. Подлинность ее свидетельства никогда не оспаривалась, хотя информация об этом случае печаталась и распространялась по всему миру.

Д-р Доуи ездил в Сан-Хосе, Лос-Анджелес и Сан-Диего, проводя там служения избавления для тела и души. Его проповеди зажигали в сердцах людей великий энтузиазм, и огромные массы приходили на его собрания. Это вызывало зависть у руководителей местных церквей, и на Доуи начались гонения. Гонения никогда не страшили Доуи, и его работа продолжала двигаться вперед в нарастающем темпе. Но не все церковные власти сразу же воспротивились ему. Ассамблея конгрегационалистских церквей пригласила его обратиться к своим служителям, что он и сделал. Его выслушали с большим интересом.

В следующем году д-р Доуи провел серию кампаний на северо-западе страны, включая такие города, как Виктория, Сиэтл и Портланд. Затем он двинулся на восток, путешествуя по многим штатам и городам, пока, наконец, в 1890 году не обосновался в городе Ивенстон, пригороде Чикаго, штат Иллинойс. На Доуи яростно нападали чикагские газеты, называя его самозванцем и утверждая, что его никто не хочет видеть в этом городе. Д-ра Доуи, который к тому времени уже был ветераном в искусстве отражения нападок оппозиции, не очень беспокоили эти сообщения в прессе.

 

Глава 15