Надежда — хороший завтрак, но плохой ужин

- Дженсен, - Джейсон вошёл в кабинет брата, тот сидел за столом, перед ним стояла бутыль виски из старых запасов, и его пальцы безучастно скользили по горлышку сосуда.
Ответа не последовало, Дженсен повёл плечами и вышел из сковавшего его тело транса. Транса безысходности. Он поспешно наполнил стакан алкоголем, как будто боялся куда-то опоздать, и выпил залпом, так же быстро, словно в этом была острая необходимость.
- Я доказал тебе, как и обещал, - Джейсон разорвал повисшую тонкой паутиной тишину, разорвал без всякой деликатности, которая должна была бы пощадить чувства близнеца в такой щекотливой и горькой ситуации, затем он бесцеремонно сел поверх столешницы, поправил свои кружевные манжеты, чтобы скрыть, что сам жутко нервничал. - Дженни, я...
- Замолчи... - лорд закусил нижнюю губу, которую дёргала мелкая дрожь, его глаза увлажнились так стихийно, что он сам не понимал откуда взялось столько слёз. - Что ты за чудовище такое?
"Нравится своей грубой лапой мять мое сердце?" - этот излишне поэтический вопрос Дженсен не озвучил, он уверился, что говорить ему что-то о своей душе, как бисер перед свиньёй метать.
- Я? - Джейсон протянул руку к лицу брата. - Это твой пахарь двуличная тварь, выводя его на чистую воду, я заботился о тебе.
- Хотел бы позаботится, ты бы просто мне всё рассказал, - он окинул презрительным взглядом протянутую ладонь и отодвинулся вместе со стулом на другой край стола. - А не устраивал бы такой ужасный спектакль.
Лорд вытер слёзы рукавом, налил себе вторую рюмку. Близнец наклонился, заглядывая Дженсену куда-то за зрачки, пытаясь там найти хотя бы толику благодарности. Он ещё утром был твёрдо уверен, что поступает правильно, что Джаред достоин того унижения, что он ему приготовил, а брат должен снова начать его слушать, ведь он самый близкий ему человек, и он разоблачил обманщика. Сейчас эта уверенность трещала по швам, но он не мог признаться даже самому себе, что ошибался.
- Мне показалось, что так до тебя лучше дойдёт, - Джейсон тревожно ухмыльнулся.
- Ты прав, до меня дошло, - он убрал бутылку себе в карман кафтана, осушил рюмку и встал. - Невероятно хорошо дошло.
- Вот так, значит? - он взял брата за предплечье, больше схватив за грубую ткань его одежды, чем за руку. - Что же до тебя дошло?
Дженсен провёл по нему таким холодным взглядом, что Джейсон ощутил небывалый страх, вызвавший шквал неприятных мурашек. Его грудь пробрали иголки волнения, заставили стоять и не дышать, вцепившись расплывшимися зрачками в ледяную скульптуру, когда-то бывшую ему родным человеком.
- У меня нет брата, и никогда не было, - он произнес это ужасающе спокойно, действительно как далёкий голос, доносящийся из-под груды льда.
Джейсон испытал кошмарное чувство - в первые секунды отнялись руки, потом по артериям побежала жгучая жидкость, словно кровь отравили спиртом, и стало ломать кисти, как при ангине.
- А кто же тогда я? - Джейсон ощутил, как вибрирует его гортань.
- Монстр, - голос был наполнен болью и ненавистью, как будто он специально произнёс это так чётко и остро, чтобы это одно слово было подобно кинжалу, вошедшему между рёбер.

Дженсену было нестерпимо больно, но какая-то предательская тень удовольствия коснулась его сердца, и он не стал себя за это корить. Выдернув плечо из руки брата, он отвернулся и направился к выходу, но не успел он сделать и полшага, как остервенелый хищник бросился на него, схватил за горло и прижал к стене, громко и сбивчиво дыша.
- Куда собрался? Мы ещё не договорили!
- Всё кончено! Отпусти меня, - Дженсен оттолкнул нападающего. - Любые наши отношения кончены, слышишь?
Джейсон убрал руки, с трудом контролируя гнев, брат сразу же двинулся к двери.
- Ничего, Дженни, я подожду, - он задержал внимание на бутыле виски, торчащей из кармана его коута, близнец спиной почувствовал этот взгляд. Он ощетинился, затаился на секунду, а затем обернулся. Его лицо было исковеркано сарказмом.
- Подождёшь чего? - он рассмеялся. - Пока я напьюсь?
- Конечно, ты же только это и можешь, слабак, - он надеялся, что в ответ на эту реплику Дженсен кинется на него с кулаками, и его можно будет скрутить и сделать более мягким.
Только брат отреагировал иначе, слишком спокойно, с какой-то глубокой досадой и грустью. Он пристально вглядывался Джейсону в глаза пару мгновений, желая понять, есть ли сейчас между ними хотя бы немного братской близости, хотя бы волосок, хотя бы её четверть.
- Ты никогда не был против того, что я пью, ведь я же становлюсь сговорчивее и не сопротивляюсь...
Джейсон сжал напряжённо губы и уставился недоумевающими и виноватыми глазами, невольно сделал шаг назад.
- Что ты хлопаешь невинно ресницами? Тебе же это нравилось, - он достал из кармана виски, откупорил пробку. - Зачем ждать? Давай, я сейчас всё залпом выпью, отключусь, и ты трахнешь меня на этом столе?
Близнец побледнел, его сердце стучало загнанно и отчаянно, словно его захватила в свои щупальца ядовитая медуза, и уже впрыснула яд, от которого нет антидота. Всё кончено.
- Как тогда, три месяца назад! - Дженсен испытал такое облегчение, выкрикивая это обвинение, которое он таил в себе всё это время, выплёскивая обиду и боль.
Брат стоял, как пришибленный, кусал нижнюю губу.
- Ты помнишь? - он даже не пытался врать.
- Слава Богу, нет. Я утром понял. Брось, этого нельзя было не понять...
- Я думал, что мне удалось скрыть все следы, - он опустил голову, пряча взгляд, а затем резко вперил его в Дженсена. - Почему ты молчал так долго?
- Этот разговор сделал бы нас чужими, а я боялся тебя потерять... А сейчас терять уже нечего, - он был исполнен горечи, ему казалось, что он давно пережил ту ситуацию, но сейчас всё вернулось обострённым. Они стали не-братьями очень давно, отчуждение росло и набухало внутри, и вот теперь оно выступило на первый план явственно и честно.
- Ты три года меня отвергал, - он говорил на сбитом дыхании, и на последнем слове не хватило воздуха, он помолчал миг, чтобы отдышаться. - Я не удержался, твое тело...
Он вожделенно закатил глаза и закусил губу, вспоминая как трогал ягодицы Дженсена, как был у него внутри, и эти воспоминания были самыми живыми и яркими из всей его жизни.
- Моё тело... ты во мне только тело и видишь, ты всё делаешь, чтобы меня сломать, уничтожить, чтобы от меня одна задница осталась, чтобы я всегда был тебе доступен, как вещь. А я не вещь, - он подошёл к дверному проёму. - Ты воспользовался мной, когда я был пьян, сложно представить более низкий поступок. Так что не спрашивай, почему ты мне не брат.
- Уедешь? - осторожно спросил Джейсон.
- Зачем? Это мой дом, - он погладил рукой резную ручку и вышел за порог. - Просто буду держаться от тебя подальше.

Джейсон на этот раз не пошёл за ним, и Дженсен добрался до конца коридора, заглянул в свою спальню, где на полу лежал Джаред. Он стукнул кулаком по косяку, снова пересёк коридор, и, проходя мимо кабинета, бросил брату:
- И убери свою шлюху из моей комнаты!

***

Дженсен ушёл очень поспешно, скрылся за поворотом коридора, но бойкий гул его шагов ещё долго звенел в ушах Джейсона. Брат не просто уезжал на время, или решил заняться чем-то один - такое уже бывало. Он даже не уехал, он рядом, только при этом был будто на другом конце вселенной, так что его не достать, не подцепить словом, не одёрнуть рукой. Между ними разрослась холодная бездна, хотя она была всегда, только раньше над нею был протянут мостик, а сейчас он оказался разрушен. Джейсон справился с угрызениями совести быстро и хладнокровно, переместив локус вины на "свою шлюху". Он сжал челюсти, тяжело выдохнул и медленно вышел в коридор, он специально шёл, не спеша, растягивая время до момента, когда увидит Падалеки - в его сердце поселился обжигающий страх, который вытеснял злость. Он испугался того, что сделал. Едва увидел через дверной проём, как неподвижно и безмолвно лежит на полу Джаред, лицо в крови, и видно, как затекли конечности от верёвок. Когда Джейсон доставал кинжал из ножен дрожащими пальцами, юноша смотрел куда-то под кровать, расфокусированным взглядом. Злость желала разрешиться как можно скорее - убить причину всех его бед, занозу, сделавшую воспаление. Падалеки не сопротивлялся, когда Джейсон больно схватил его за загривок, заставил приподняться над полом. Лицо парня было измазано засыхающей кровью из разбитого носа, и верхняя губа опухла от удара. Джаред поднял глаза, мягко посмотрел снизу вверх, без тени осуждения, затем на кинжал.
- Только побыстрее, ладно? - прошептал он умоляюще, и Джейсону не хватило силы прижать сталь к его горлу.
Граф в миг почувствовал, каково это - задыхаться от горечи, каково это, когда глотка пылает от сожаления и жалости. Его пробило ощущением катастрофичности происходящего, необратимого, словно роковой удар, ставший причиной смерти. В эту секунду показалось, что он уже такой нанёс - сегодня утром. Нож в его руке стал нетвёрд, рукоятку словно облили горим маслом, он выскользнул из руки и звякнул лезвием, упав. Покончить с Джаредом сейчас в каком-то роде было милосердием - его боль сейчас была выше его возможности эту боль перенести. Как загнанную лошадь. В тоже время, видя его сейчас раздавленного, он почему-то вспомнил дерзкого и смелого "сыщика", который ругался с ним в тюрьме, или весёлого и находчивого "Тристана" с бала, или того наивного острослова "Cogito ergo sum" в первый день их знакомства. Убивать всё это в таком унизительном и гадком положении было до невозможности несправедливо.
"Несправедливо" - подумал Джейсон и клацнул зубами от смеси раздражения и чего-то удивительно светлого, но болезненного, будто его просквозило раскаянием через всю грудь и гортань. Он и раскаяние были из разных эпостасей. Оно значило, что он поступил неправильно, а такого в его понимании быть не могло. Однако нож был уже выброшен, а мягкие, чуть влажные от пота волосы Джареда щекотали ему пальцы, Джейсон стянул их ещё крепче в своей горсти, а Джаред чуть искривил лицо от боли. Джейсон толкнул его от себя, как что-то неприятное, снова поднял с пола кинжал, поднёс его ближе к парню. Теперь Джаред отреагировал громким, частым дыханием. Инстинкт самосохранения сложно подавлять долго, и становилось всё страшнее.
- Ну? Чего ты медлишь? - суматошно выронил Падалеки, и Эклз сжал нож сильнее, ухмыльнулся с иронией и полоснул... по верёвке, которая связывала Джареда. Тот не мог продохнуть пару секунд.

- Поднимайся, - он взял Джареда за руку и потянул на себя, того ноги плохо держали, так что с первого раза он не встал, едва не повалившись назад, но лорд удержал его. - Теперь ты мой.
Падалеки посмотрел на него с удивлением, ощущая его твёрдую и горячую ладонь на своем немного озябшем локте.
- Дженсен сказал, что теперь ты моя шлюха, - его рука легла на вышитый карман кафтана, просунулась в него и достала белый носовой платок. - Так тому и быть.
Эклз несколько грубовато вытер парню носогубный треугольник, обагрив белоснежную ткань кровью, а потом бросил платок на пол.
- Ты мерзавец, - прошипел зло Джаред, когда ладонь Джейсона спустилась ему с поясницы до ягодиц. - Ты сделал ему очень больно.
- Кажется, что лгал ему ты, а не я, - лорд убрал Джареду прядь волос за ухо, и тоненькой, но жаркой струйкой воздуха подул ему на мочку уха. - Я лишь пролил свет на твою ложь.
Джаред немного отшатнулся, после того ужаса, что он пережил сегодня, такие приятные ощущения воспринимались особенно остро на контрасте с болью.
- В тебе нет ни чести, ни благородства, только одна похоть! - он постарался отойти от Джейсона как можно дальше, но тот наступал, и Падалеки оказался прижат к стене.
- И это мне говорит мальчишка, который целый год трахался за книжки?
На это нечего было сказать, рот онемел моментально, и челюсть, сделав несколько беззвучных судорожных движений, замерла. Его зелёные глаза вдруг совсем поблекли и зрачок напрочь потерял остроту, он печально выдохнул и закусил губу, чтобы не позволять себе заскулить, словно маленькому щенку. Лучше бы его сотню раз убили за кражу денег, чем узнали, кому он их отдал и зачем. И Джейсону стало не по себе, снова в его сердце вонзилась иголка. Он весь сжался, помял кулак, и неожиданно снял с себя кафтан и накинул на плечи Джареду.
- Пойдём, - лорд подтолкнул Падалеки к двери.

***

Через десять минут они были в комнате Джейсона на первом этаже особняка, комната была просторнее и лучше обставлена, чем у Дженсена, на длинной тумбе были выставлены разнообразные чучела и головы убитых на охоте животных - оленей, кабанов, лисиц, и целые тушки некоторых мелких. На стене висели сувенирные шпаги, мечи и мушкеты, на столе перед окном под стеклом возлежали медали и ордена, полученные лордом во время войны с Испанией. Было такое ощущение, что попал в музей достижений Джейсона, и это было неуместно комично в сложившихся обстоятельствах. Джаред улыбнулся и приподнял одну бровь, его первая реакция была без тени насмешки, но лорд резко дёрнул с него свой кафтан, оставляя снова голым.
- Значит так, пахарь. Теперь я решаю твою судьбу... - он брезгливо бросил свою одежду, ношенную Джаредом, на кровать. - Больше никаких паровых машин и контракта с герцогом, слава Богу, этот заговорщик уехал, нечего с ним якшаться.
Лорд обвёл ласковым взглядом свои награды.
- Я верен короне, а мой брат - наивный идиот, который позволил тебе ввязаться в дела с почти опальным братом короля.
- Нет, Джейсон, - запричитал Джаред. - А как же пари Марка?
- Я сыт по горло уже этим пари! - граф стукнул кулаком по тумбочке, и поставленные чучела брякнули, немного подскочив, а белка плюхнулась на бочок. Лорд сразу же бережно поставил её на место.
Джаред не удержался от смешка, почти не замечая боли от опухшей губы, Эклз смерил его строгим взглядом.
- Чего веселишься?
- Белка? Ты охотился на белок? - проклятая улыбка не сходила с лица Падалеки.
Граф стоял молча и неподвижно ровно секунду, а затем пересёк всё помещение и открыл чёрную тумбочку в углу комнаты.
- А как тебе такой трофей? - спросил он и быстро протянул парню что-то белое и продолговатое, Джаред сначала взял в руки и только потом понял, что это человеческая бедренная кость, он в ужасе выронил её на пол.
- Ты? Ты больной! - он сел на кровать и отдышался. - Это кость Питера?
Теперь радовался Джейсон, у него было такое довольное лицо и даже немного счастливого огонька в глазах. Он испытывал неподдельное наслаждение от испуганного выражения лица Падалеки.
- Если ты не будешь меня слушать, то твоё бедро тоже будет лежать у меня в тумбочке... - Эклз, смеясь, поднял кость с пола и присоединился к Джареду на кровати, размахивая ею перед его лицом.
- Ненавижу тебя, - сквозь зубы пробормотал пахарь.
- Это правильно, - тихо сказал Джейсон, улыбнувшись одной стороной губ. - Твоей ошибкой стало вообще выпускать меня, я даже не думал, что ты просто так согласишься, поэтому искал компромат на тебя.
- Отец Яков... - Падалеки сглотнул слюну.
- Да, некоторые люди разыскали его для меня и привезли, - Джейсон стукнул Падалеки костью по колену. - Я даже расстроился, что ты быстро согласился, и тогда мне пришло в голову использовать его по-другому.
- Это ты попросил его шантажировать меня... Ты просто...
- Монстр, - улыбнулся заигрывающе Джейсон и подмигнул. - Дженсен назвал меня так.
- Тебе, похоже, это льстит, - Джаред посмотрел ему в глаза прямым взглядом, в который раз тщетно пытаясь найти что-то человеческое.

Джейсон поднялся с кровати, направляясь к тумбочке, чтобы положить свой "трофей" на место.
- Так, ладно, хватит лишней болтовни. Никаких больше паровых машин - ты просто моя шлюха, - он ущипнул Джареда за сосок, снова присаживаясь рядом.
- Ты потерял брата, и собираешься довольствоваться шлюхой? - презрительно сказал Падалеки.
Лорд на раз-два-три схватил его за локоть, заломал руку и силой заставил нагнуться, животом прижавшись к коленям Джейсона, и открывая для него его обнажённые ягодицы, по которым тот так звонко и терпко шлёпнул, что Падалеки пронзил маленький взрыв стыда и боли.
- Зато я этой шлюхой так подовольствуюсь, что искры будут сыпаться, - он отпустил парня, тот сразу же сел, скрывая покрасневшую задницу. - А он вернётся, не переживай, он сам придёт.
Джаред осязал голыми ягодицами холодный бархат покрывала, оттенявший болезненное зудение от шлепка, он от стыда скрючился и обречённо высматривал мелкие соринки на ковре, пытаясь скрыть своё пунцовое лицо.
Эклз цокнул языком и, наклонился, заглядывая в спрятанные глаза, и чтобы вытащить юношу из ступора, провёл пальцем по его опухшей губе и коснулся носа, словно проверяя, не сломан ли.
- Мне пора, не скучай тут, я вернусь вечером, - он взъерошил парню волосы и отправился к выходу. - И не трогай мои трофеи...
Парень не ответил, продолжая исследовать ковёр, и только когда лорд уходил, он бросил ему вслед:
- Это действительно кость Питера?
Мужчина остановился в дверном проёме, взялся рукой за косяк, вальяжно улыбаясь и постукивая ботфортом по порогу.
- Это муляж кости Оливера Кромвеля, я присутствовал при его посмертной казни, и их продавали, как сувениры, - он с воодушевлением вспоминал те минуты своего торжества и торжества монархии. - Я решил купить её, как память о том, что бывает с предателями короны.
- Как по-королевски продавать муляжи костей, - проворчал Джаред себе под нос, когда Джейсон скрылся в сумраке коридора.

***

Джейсон вышел, а Падалеки в задумчивости приложил пальцы к подбородку, нервно хихикнув, не двигая губами, и не сразу услышал, как лорд запер дверь с той стороны на ключ. Он сразу же кинулся к выходу, подёргал за ручку, но тщетно, выйти теперь он не мог. "Сколько мне здесь сидеть?" - мысленно спросил он сам у себя и со злостью скинул белку на пол, она снова шлёпнулась на бок и смотрела на Джареда своим выпученным глазом. Парень осторожно пнул её, и она залетела под стол, а он, шаркая ступнями по полу, добрался до кровати, и, укрывшись бархатным покрывалом, лег на постель. Он не смог уснуть, слишком сильно его изводили переживания и волнения. Так не хотелось верить, что всё кончено, никаких больше паровых машин и светских раутов, чаяние, которым он жил последний месяц пропало навсегда, и лишь потому, что он помог Джейсону.
"Если бы я только знал..." - пронеслась мысль рябью по сознанию. - "Хотя Джейсон обложил меня со всех сторон, он сидел со всеми козырями в руках, а притворялся неимущим и потерянным, мне в любом случае пришлось бы помогать ему, добровольно или поддавшись на шантаж". Он укрылся покрывалом с головой. "Дженсен презирает меня".
Эта идея не давала ему покоя, впилась в сердце, как отравленная игла. Он подскочил с кровати, набросив на плечи покрывало, чтобы не быть абсолютно голым, стал суетливо слоняться по комнате, как заведённый, пока его взгляд случайно не упал на окно, сквозь которое он увидел Дженсена. Точно Дженсена - хмельного, шатающегося, с какой-то измученностью в походке, словно прибыл с каторги - Джейсон никогда так не ходил. Джаред осторожно проскользнул за стол с орденами под стеклом, отделявший его от окна, и подошёл к стеклу, почувствовав холодную гладкость под подушечками своих пальцев, при этом вспоминая, как тепло ему было сегодня ночью в пышущих нежностью объятиях своего лорда. Как близко он был вчера, открытый, заботливый и любящий, и как далеко он был теперь, угрюмый, обозлённый и жестокий. Падалеки с содроганием возвращался в момент, когда Эклз его ударил, это было так грубо и безлично, словно он пнул не человека, а ворох гнилых листьев. И так обидно по лицу. Джаред тяжело вздохнул. Сейчас он из своей "клетки" (так ему представлялось это застёколье) мог только смотреть и помня, скучать по его запаху, его взгляду, его прикосновениям, которых, возможно, уже никогда не случиться.
- Дженсен, я не хочу быть его шлюхой, - он прошептал это очень тихо и так близко к окну, что стекло запотело от его дыхания. - Мне так жаль, что я подвёл тебя.
Он прижался лбом к прохладной поверхности, смотря как его лорд пересекает двор.
Эклз остановился, разговаривая с привратником, и тот поддержал его за локоть, когда Дженсен спьяну оступился.
- Ты только на лошадь не садись, пожалуйста, - Джаред попросил это так, словно лорд был рядом.
И Дженсен обернулся, увидел своего бывшего любовника сквозь отблески закатного солнца, золотисто-красными пятнами лежащими на стекле. Падалеки отпрянул от окна, стукнувшись о стол, когда почувствовал на себе агрессивный взгляд, словно Эклз не смотрел, а расплёскивал пылающую лаву. Джаред набрался смелости снова подойти к окну не скоро, и, вглядываясь в пространство двора, он уже не нашёл там Дженсена, только привратник водил ногой по земле, вычерчивая овалы, чтобы скоротать время своей вахты. Парень снова лёг на кровать, укрылся покрывалом, а обречённость обволакивала его поверх, заставляя прижать колени к груди и тихонько скулить, закусив кулак. Совсем стемнело, вскоре пришла ночь, но спать Падалеки мешали уже не только мысли, но и урчащий живот и зудящее желание справить нужду.

Лязг в замочной скважине послышался только утром. Измученный парень сразу же вскочил, накидывая на себя покрывало, и понёсся к двери, он едва Джейсона не сшиб, мчась к уборной. Когда он из неё вышел, то Эклз уже поджидал его.
- Почему так долго? - Джаред на облегчённом полустоне сказал это.
- Были дела.
Лорд внимательно вгляделся Джареду в лицо, оценивая, насколько стала меньше опухоль на губах и кровоподтёк на носу.
- Ты что, ревел всю ночь, щенок? - он подтрунивающе хлопнул парнишку по щеке. - Глаза такие красные.
- Не твоё дело, - раздражённо сказал Падалеки, закутываясь в бархатную ткань, и направился обратно в комнату.
- У меня для тебя сюрприз, - Джейсон лукаво улыбнулся, переступив порог своих покоев, и непристойно пристально рассматривал Джареда, потом достал из сумки, которую принёс, ворох одежды и бросил её перед парнем на кровать. - Кое-что прикупил тебе.
- Что это? Какое-то особо заводящее тебя тряпьё? - фыркул юноша и брезгливо поднял кончиками пальцев штанину предложенных лосин.
- Это тренировочная одежда...
- Тренироваться делать что? - он отодвинул лосины на край кровати. - Ты знаешь, всё что тебе нужно, я уже умею. И вообще, я очень хочу есть...
- Сначала тренировка, - Эклз достал из ножен затупленную шпагу и кинул её парню, тот едва смог её словить.
- Господи! - Падалеки со злостью швырнул предложенное прямо под стол с трофеями. - Хватит уже надо мной издеваться, твою мать!
- Подними, - граф напряг губы и словно встал на дыбы, готовясь растоптать своего оппонента. - Или пожалеешь, клянусь. Я тебе не Дженсен, чтобы терпеть твои капризы.
Он не кричал, но был так убедителен, что Джаред против воли взял с пола шпагу, да ещё и заодно белку поднял, которую запнул под стол накануне.
- Белку мою уронил, паршивец, - шутливо произнёс Джейсон, разряжая обстановку. - Ты сам меня просил об этом, и я решил, что это может быть занятно и для меня, одевайся, я подожду на улице.
Граф удалился, а Джаред удивленно и сконфужено перебирал одежду, не понимая, к чему это теперь, когда он больше не будет притворяться Тристаном. "Он хочет потешиться надо мной, хочет, выставить меня ещё более униженным".
Он даже ни на секунду не подумал, что может быть так, что у лорда всё-таки есть зачатки совести, и он отдаёт ей дань.
- Но ничего, твою мать, треклятый тиран, у тебя не получится! - сказал он вслух своим самым мощным шёпотом, представляя, что говорит это Эклзу. - Будешь учить - я научусь!