Гильгамеш и небесный бык Иштар

Музыка древней Месопотамии

Древние цивилизации Шумера, Ассирии, Вавилона вложили свою огромную лепту в развитие музыкального искусства. В Сирии играли на арфах, 5- и 7-струнных лирах, гобое (этот гобой сильно ругал древнегреческий философ Платон). Сирийские мелодии-гимны могли через Грецию проникнуть в Европу и интонационно воздействовать впоследствии на литургические гимны христианского Средневековья.

Из древнего Шумера до нас дошла табличка с поэтическим отрывком и клиновидной нотописью. Это уникальный и древнейший памятник (III тысячелетие до нашей эры). Считается, что здесь записаны ноты, но записаны клинописью. Немецко-американский музыковед Курт Закс предполагал, что это запись арфового аккомпанемента вокальной мелодии.

В дни Таммуза играйте на лазоревой флейте На порфирном тимпане с ним мне поиграйте, С ним мне играйте, певцы и певицы. Мертвецы да восходят, да вдыхают куренья. (Вавилонская поэма «Сошествие Иштар в обитель мертвых»).

В Ассирии развивалась музыкальная теория. По ней — в музыке главенствовали числовые отношения, сама теория была тесно связана с астрологией. Впоследствии подобное понимание закономерностей музыки могло стать основой для теории музыки древней Греции у Пифагора («гармония сфер»).

У вавилонян (Вавилон — сегодняшний Ирак), как и в древнем Египте, также были развиты действа-мистерии с бытовыми сценами, лирическими плачами. Расцвела храмовая музыка (исполняли сами жрецы), светская (исполняли музыканты-рабы). Наибольшего расцвета музыка получил при царе Навуходоносоре.

У великого итальянца Д. Верди есть опера «Навуходоносор», или «Набукко» по-итальянски. В музыке этой оперы нет ничего от древневавилонской, естественно. Однако она многим может быть знакома, особенно хор еврейских изгнанников «Va, pensiero» из третьего акта. Слова хора — парафраз библейского псалма «На реках вавилонских», а мелодия — фактически второй, неофициальный гимн Италии.

Частично можно судить и о музыке древней Палестины. Там создавались свои музыкальные инструменты: лира киннор, свирели халиль, медные тарелки шалишим, бараньи рога шофар, трубы хососра. Об «иерихонских трубах» многие читали.

Священнослужители были одновременно и музыкантами. Элементы мелодических оборотов этой музыки тоже могли через Грецию и Византию проникнуть в европейскую музыкальную культуру Средних веков. На шофаре в Израиле играют до сих пор — во время религиозных церемоний.

 

Эпос о Гильгамеше

Эпос о Гильгамеше – величайшее героическое сказание народов Древней Месопотамии – шумеров, вавилонян и ассирийцев. Он дошёл до нас не как цельный мифологический сюжет, а в виде нескольких не вполне связанных друг с другом легенд.

Гильгамеш и Агга

Вскоре после всемирного потопа страна Шумер опять заселилась людьми, построившими новые города. Самым крупным из них был Киш, который и стал гегемоном для остальных центров. Но южные города – Ур, Лагаш и Урук – стремились избавиться от его господства. В соседнем с Уруком городе Куллабе воцарился отважный воитель Гильгамеш, сын богини Нинсун и смертного мужа Лугальбанды. Вскоре он сверг в Уруке покорного Кишу правителя Забардибунука, объединил Урук с Куллабом и обнёс их одной крепостной стеной в знак того, что отныне не станет подчиняться кишскому царю Агге. Надменный Агга прислал к Гильгамешу послов с требованием подчиниться.

Осторожные старцы из городского совета Урука советовали Гильгамешу не противиться воле Киша. Тогда герой созвал на площадь молодых мужей – тех, кто был способен носить оружие. Они смело высказались за борьбу против Агги.

Гильгамеш прогнал кишских послов ни с чем. Агга собрал многочисленное войско и флот, подступил к Уруку и начал его осаду. Город храбро сопротивлялся. Гильгамеш выслал для переговоров с правителем Киша витязя Бирхашуру, но Агга приказал избить его прямо у городских стен. Увидев это, мужи Урука в ярости ринулись из ворот на вылазку и нанесли приведённым Аггой степнякам и горцам страшное поражение. Вражеский флот, стоявший на берегу Евфрата, был захвачен, и его кораблям обрубили носы, украшенные головами антилоп.

Агга со стыдом просил мира, соглашаясь стать нубандой (наместником) Гильгамеша в Кише. После этого весь Шумер признал гегемонию Урука.

 

 

Гильгамеш и Хумбаба

Более поздние клинописные тексты несколько по-иному излагают миф о битве Гильгамеша с «великаном из страны кедров». Это чудовище именуется в них не Хувавой, а Хумбабой. «Страна кедров» прямо называется Ливаном, тогда как в ранней версии мифа нет такого указания, и вероятнее понимать, что «кедровым краем» здесь считаются примыкающие к Междуречью с востока горы Загроса.

Рассказав о появлении Энкиду, поздние таблички повествуют, что спокойная городская жизнь вскоре опротивела этому дикому великану. Он жаждал подвигов. Гильгамеш предложил ему вместе отправиться на сражение со свирепым великаном Хумбабой, который жил в ливанских горах и охранял росшие там кедры. Энкиду знал об ужасном Хумбабе и отговаривал друга от битвы с ним. Но Гильгамеш отвечал, что хочет великим подвигом обессмертить своё имя.

Друзья приказали кузнецам выковать себе секиры в три таланта весом и мечи в два таланта. Старейшины и народ тоже убеждали Гильгамеша не идти на Хумбабу, но тот был непреклонен, и сограждане благословили его на бой. Мать Гильгамеша, богиня Нинсун, пришла в страшную тревогу, узнав о намерении своего сына. Она со слезами молила бога солнца Шамаша помочь Гильгамешу, а с Энкиду взяла клятву никогда не оставлять друга.

После долгого пути Гильгамеш и Энкиду пришли в Ливан. Когда они приблизились к жилищу чудовища, Энкиду охватил страх, но Гильгамеш ободрил его. Герои начали рубить кедры. Услышав звук топоров, появился Хумбаба, блистая смертоносными глазами. Но бог Шамаш послал с неба семь ветров, которые стали дуть в глаза великану, и его взор затуманился слезами. Ослабевший Хумбаба молил Гильгамеша о пощаде. Тот был готов сжалиться, но Энкиду убедил не щадить злодея. Гильгамеш ударил Хумбабу секирой по затылку и мечом по шее, а Энкиду поразил его прямо в грудь. Перебив ещё в лесу семерых стражей-помощников Хумбабы, друзья-герои вырубили ливанский кедровый лес и по Евфрату сплавили стволы деревьев к Уруку.

Гильгамеш и ива

Богине любви Инанне полюбилась огромная ива («дерево хулуппу»), посаженная самими богами на берегу Евфрата. Её листва была так густа, что через неё не проникало солнце. Инанна перенесла эту иву в свой храм посреди города Урука и велела жрецам и жрицам каждый день поливать её.

Но с деревом случилась беда. В его корнях вырыла логово коварная змея, на верхушке свила гнездо с птенцами хищная орлица, а в середине ствола выдолбила дупло безжалостная демоница Лилит. Увидев горе Инанны, брат её, солнечный бог Уту, послал на помощь сестре героя Гильгамеша.

Гильгамеш отрубил голову змее топором. При виде этого орлица улетела, схватив детёнышей, а мрачная Лилит исчезла неведомо куда.

По желанию Инанны жители Урука изготовили из ивы великолепное ложе и кресло для её храма. Остатки же ивового ствола богиня отдала Гильгамешу. Герой отнёс их плотнику, и тот сделал из них красивый барабан и тонкую палочку.

Барабан оказался волшебным. Когда Гильгамеш вышел на площадь Урука и ударил в него палочкой, все юноши и девушки города собрались в готовности следовать любому приказу повелителя. Возгордившись сверх меры, Гильгамеш повелел юношам целые дни работать на постройке каналов и стен, а девушкам – целые ночи услаждать его любовными ласками.

Так и жил Урук некоторое время, пока вопли нескольких девушек, отнятых у женихов, не дошли до богов. По их приказу волшебные барабан и палочка Гильгамеша провалились в подземный мир, и царь утратил свои чары над согражданами.

Культура Ассирии

 

Ассирийское искусство I тысячелетия до н.э. исполнено пафосом силы, оно прославляло мощь и победы завоевателей. Для него характерны изображения грандиозных и высокомерных крылатых быков с надменными человеческими лицами и сверкающими глазами. Каждый бык имел пять копыт. Таковы, например, изображения из дворца Саргона II (VII век до н.э.). Но и другие знаменитые рельефы из ассирийских дворцов - это всегда прославление царя - могущественного, грозного и беспощадного. Такими были ассирийские владыки в жизни. Такой была и ассирийская действительность. Не случайно поэтому особенность ассирийского искусства - беспримерные для мирового искусства изображения царской жестокости: есть сцены сажания на кол, вырывания у пленных языка, сдирание кожи в присутствии царя. Все это было фактами обыденной жизни ассирийской державы, и эти сцены переданы без чувства жалости. Жестокость нравов ассирийского общества сочеталась, по-видимому, с его невысокой религиозностью.

 

В городах Ассирии преобладали не культовые сооружения, а дворцы и светские постройки, так же, как в рельефах и росписях ассирийских дворцов - не культовые, а светские сюжеты. Характерными были многочисленные и великолепные изображения животных, в основном льва, верблюда, коня.

 

Большое развитие в Ассирии получило инженерное искусство - был построен первый канал-водопровод и акведук длиной 3000 и шириной 15 ярдов.

 

Инженерные открытия Шумеров

Судя по находкам археологов, с 5 по 3 тысячелетия до нашей эры человечество сделало немало полезных изобретений к примеру плуг, парус и, наконец, колесо, которое по праву считается одним из величайших изобретений за всю историю человеческой цивилизации.

И в самом деле, это был гигантский скачок инженерной мысли, так как до этого человек лишь подправлял и усовершенствовал то, что уже было создано природой. Каменные орудия - это всего лишь должным образом обработанные природные камни. Сельскохозяйственные инструменты, как, скажем, кирка и мотыга, ведут свое происхождение от обыкновенной палки.

Колесо же не имеет в природе аналогов - придумав его, человек получил принципиально новую конструкцию. Как известно, в том, или ином виде колесо и по сей день применяется в великом множестве машин и устройств.

Вероятнее всего, что предшественниками колеса стали бревна, служившими катками для передвижения тяжелых грузов. Уже и сами катки свидетельствуют о недюжинной технической смекалке древних шумеров, однако идея распилить бревно на плоские круги, насадить их на ось и "поставить" под платформу для груза явилась, безусловно, гениальным техническим озарением. Жаль только, что именно этого великого изобретения мы не знаем.

Кстати говоря, у самой платформы, куда клали груз, тоже был технический "прообраз" - обыкновенная волокуша, которую тянули по земле. Но ведь и ее тоже надо было когда - то придумать.

Первые известные нам изображения шумерских колесных повозок относятся к 4 тысячелетию до нашей эры. Конструкция шумерской повозки предельно проста: она состоит из двух пар колес, укрепленных на осях, и платформы для груза. Изображения таких повозок свидетельствуют о том, что к этому времени уже была известна и упряжь, с помощью которой в повозку впрягался бык или осел.

"Современником" колеса стал и парус: человек научился использовать силу ветру, подняв на мачте лодки прямоугольник из прочной ткани или же кожи. Как известно, с тех пор это изобретение тоже сопутствовало человечеству не одну тысячу лет. Ветер стал первым источник "неживой" энергии, а впоследствии им стала и сила течения воды.

Музыка древней Месопотамии

Древние цивилизации Шумера, Ассирии, Вавилона вложили свою огромную лепту в развитие музыкального искусства. В Сирии играли на арфах, 5- и 7-струнных лирах, гобое (этот гобой сильно ругал древнегреческий философ Платон). Сирийские мелодии-гимны могли через Грецию проникнуть в Европу и интонационно воздействовать впоследствии на литургические гимны христианского Средневековья.

Из древнего Шумера до нас дошла табличка с поэтическим отрывком и клиновидной нотописью. Это уникальный и древнейший памятник (III тысячелетие до нашей эры). Считается, что здесь записаны ноты, но записаны клинописью. Немецко-американский музыковед Курт Закс предполагал, что это запись арфового аккомпанемента вокальной мелодии.

В дни Таммуза играйте на лазоревой флейте На порфирном тимпане с ним мне поиграйте, С ним мне играйте, певцы и певицы. Мертвецы да восходят, да вдыхают куренья. (Вавилонская поэма «Сошествие Иштар в обитель мертвых»).

В Ассирии развивалась музыкальная теория. По ней — в музыке главенствовали числовые отношения, сама теория была тесно связана с астрологией. Впоследствии подобное понимание закономерностей музыки могло стать основой для теории музыки древней Греции у Пифагора («гармония сфер»).

У вавилонян (Вавилон — сегодняшний Ирак), как и в древнем Египте, также были развиты действа-мистерии с бытовыми сценами, лирическими плачами. Расцвела храмовая музыка (исполняли сами жрецы), светская (исполняли музыканты-рабы). Наибольшего расцвета музыка получил при царе Навуходоносоре.

У великого итальянца Д. Верди есть опера «Навуходоносор», или «Набукко» по-итальянски. В музыке этой оперы нет ничего от древневавилонской, естественно. Однако она многим может быть знакома, особенно хор еврейских изгнанников «Va, pensiero» из третьего акта. Слова хора — парафраз библейского псалма «На реках вавилонских», а мелодия — фактически второй, неофициальный гимн Италии.

Частично можно судить и о музыке древней Палестины. Там создавались свои музыкальные инструменты: лира киннор, свирели халиль, медные тарелки шалишим, бараньи рога шофар, трубы хососра. Об «иерихонских трубах» многие читали.

Священнослужители были одновременно и музыкантами. Элементы мелодических оборотов этой музыки тоже могли через Грецию и Византию проникнуть в европейскую музыкальную культуру Средних веков. На шофаре в Израиле играют до сих пор — во время религиозных церемоний.

 

Эпос о Гильгамеше

Эпос о Гильгамеше – величайшее героическое сказание народов Древней Месопотамии – шумеров, вавилонян и ассирийцев. Он дошёл до нас не как цельный мифологический сюжет, а в виде нескольких не вполне связанных друг с другом легенд.

Гильгамеш и Агга

Вскоре после всемирного потопа страна Шумер опять заселилась людьми, построившими новые города. Самым крупным из них был Киш, который и стал гегемоном для остальных центров. Но южные города – Ур, Лагаш и Урук – стремились избавиться от его господства. В соседнем с Уруком городе Куллабе воцарился отважный воитель Гильгамеш, сын богини Нинсун и смертного мужа Лугальбанды. Вскоре он сверг в Уруке покорного Кишу правителя Забардибунука, объединил Урук с Куллабом и обнёс их одной крепостной стеной в знак того, что отныне не станет подчиняться кишскому царю Агге. Надменный Агга прислал к Гильгамешу послов с требованием подчиниться.

Осторожные старцы из городского совета Урука советовали Гильгамешу не противиться воле Киша. Тогда герой созвал на площадь молодых мужей – тех, кто был способен носить оружие. Они смело высказались за борьбу против Агги.

Гильгамеш прогнал кишских послов ни с чем. Агга собрал многочисленное войско и флот, подступил к Уруку и начал его осаду. Город храбро сопротивлялся. Гильгамеш выслал для переговоров с правителем Киша витязя Бирхашуру, но Агга приказал избить его прямо у городских стен. Увидев это, мужи Урука в ярости ринулись из ворот на вылазку и нанесли приведённым Аггой степнякам и горцам страшное поражение. Вражеский флот, стоявший на берегу Евфрата, был захвачен, и его кораблям обрубили носы, украшенные головами антилоп.

Агга со стыдом просил мира, соглашаясь стать нубандой (наместником) Гильгамеша в Кише. После этого весь Шумер признал гегемонию Урука.

 

 

Гильгамеш и небесный бык Иштар

Восхищённая подвигами и внешность Гильгамеша богиня Иштар (Инанна) преисполнилась любовью к нему и предложила, чтобы он взял её в жёны. Но Гильгамеш отказался, напомнив Иштар о том, как она ветрена и непостоянна, какое горе причиняла всем прежним своим мужьям, например, Думузи.

Разгневанная Иштар взлетела на небо и стала жаловаться на Гильгамеша своему отцу, богу Ану. В отместку за обиженную дочь, Ану наслал на Урук небесного быка, который семью глотками выпил Евфрат. От дыхания быка на земле возникали огромные трещины, куда проваливались толпы людей.

Однако Энкиду не устрашился всем этим и бросился бороться с быком. На помощь ему ринулся и Гильгамеш. Энкиду схватил жестокого зверя за хвост, а Гильгамеш убил его, ударив меж рогами и шеей. Тело поверженного быка герои возложили на жертвенник бога Шамаша.

Взбешённая Иштар со стен Урука осыпала Гильгамеша проклятиями. Энкиду, оторвав у быка ногу, бросал ею в богиню. Торжествуя победу, Гильгамеш и Энкиду ездили по Уруку на колеснице, распевая хвалебную песнь в честь самих себя

 

Гильгамеш и Хумбаба

Более поздние клинописные тексты несколько по-иному излагают миф о битве Гильгамеша с «великаном из страны кедров». Это чудовище именуется в них не Хувавой, а Хумбабой. «Страна кедров» прямо называется Ливаном, тогда как в ранней версии мифа нет такого указания, и вероятнее понимать, что «кедровым краем» здесь считаются примыкающие к Междуречью с востока горы Загроса.

Рассказав о появлении Энкиду, поздние таблички повествуют, что спокойная городская жизнь вскоре опротивела этому дикому великану. Он жаждал подвигов. Гильгамеш предложил ему вместе отправиться на сражение со свирепым великаном Хумбабой, который жил в ливанских горах и охранял росшие там кедры. Энкиду знал об ужасном Хумбабе и отговаривал друга от битвы с ним. Но Гильгамеш отвечал, что хочет великим подвигом обессмертить своё имя.

Друзья приказали кузнецам выковать себе секиры в три таланта весом и мечи в два таланта. Старейшины и народ тоже убеждали Гильгамеша не идти на Хумбабу, но тот был непреклонен, и сограждане благословили его на бой. Мать Гильгамеша, богиня Нинсун, пришла в страшную тревогу, узнав о намерении своего сына. Она со слезами молила бога солнца Шамаша помочь Гильгамешу, а с Энкиду взяла клятву никогда не оставлять друга.

После долгого пути Гильгамеш и Энкиду пришли в Ливан. Когда они приблизились к жилищу чудовища, Энкиду охватил страх, но Гильгамеш ободрил его. Герои начали рубить кедры. Услышав звук топоров, появился Хумбаба, блистая смертоносными глазами. Но бог Шамаш послал с неба семь ветров, которые стали дуть в глаза великану, и его взор затуманился слезами. Ослабевший Хумбаба молил Гильгамеша о пощаде. Тот был готов сжалиться, но Энкиду убедил не щадить злодея. Гильгамеш ударил Хумбабу секирой по затылку и мечом по шее, а Энкиду поразил его прямо в грудь. Перебив ещё в лесу семерых стражей-помощников Хумбабы, друзья-герои вырубили ливанский кедровый лес и по Евфрату сплавили стволы деревьев к Уруку.