Финансовая помощь начинается

Только что всё было хорошо, как вдруг к сентябрю понадобились радикальные меры для предотвращения финансовой катастрофы исторического масштаба. 7 сентября Секретарь Полсон объявил, что правительство США берёт под свой контроль Fannie Mae и Freddie Mac — институты, державшие 75% ипотеки всей Америки. Fannie и Freddie владели долговыми обязательствами за недвижимость на 5 триллионов долларов и никто не мог сказать какая часть всей этой суммы была в опасности дефолта. Эта мера была названа «консервативной», но все знали, что это национализация: прямой захват правительством частной (в данном случае — квазичастной) компании.

Вот таким образом Секретарь Казначейства взял под контроль большую часть кредитного рынка. Ни с Конгрессом, ни с кем бы то ни было ещё не консультировались. Полсон предположил, что налогоплательщики даже выиграют от этой меры, так как Фед. Правительство поставило себя впереди простых акционеров, дабы получить будущие прибыли этих гигантов. Более вероятны несколько миллиардов потерь для налогоплательщиков. New York Times оставалась на своём нормальном уровне льстивости, назвав гарантии сомнительных капиталов за счёт средств налогоплательщиков «разумной и обнадёживающей мерой». (К ноябрю Fannie докладывал о потерях на 29 миллиардов долларов и предупреждал, что к концу года стоимость его имущества может стать отрицательной.)

События начали развиваться очень быстро. На следующей неделе, под чутким руководством Фед. Резерва, Bank of America купил Merrill Lynch. Незадолго до этого Полсон «построил» 10 ведущих финансовых институтов страны для финансовой помощи Lehman Brothers. В числе этих десяти была Merrill Lynch. Один обозреватель писал: «Полсон был настолько во вне, что даже не понял, что Merrill Lynch не только не сможет собрать 7 миллиардов долларов своей части финансовой помощи (для Lehman), но и прекратит существовать как независимая компания ещё до конца дня»[35].

Lehman Brothers позволили обанкротится. Полсон тогда объяснил, что волны финансовой помощи не будет. Он не хотел поощрять моральную опасность. Моральным риском была вероятность рискового поведения, когда действующее лицо верит, что за последствия будет расплачиваться не он один, но большая группа людей — как если фирма рискует, потому что рассчитывает на финансовую помощь за счёт чужих ресурсов. «Моральная опасность — не есть то, к чему я отношусь несерьёзно»[36].

На следующий день было объявлено о пакете финансовой помощи на 85 миллиардов долларов для AIG.

AIG оказалась в беде не потому что много инвестировала в долговые обязательства по недвижимости, но потому что сделала много свопов на дефолты по кредитам (своп на дефолт по кредиту, своп на отказ от кредитных обязательств (соглашение, по которому кредитор обязуется периодически уплачивать определенную сумму другому лицу, а данное лицо обязуется выкупить у кредитора кредитное обязательство третьего лица, в случае если третье лицо (заемщик) не погасит данное кредитное обязательство в срок; по сути, является страхованием кредитора от кредитного риска)) — для эффективной политики страхования от дефолтов. Последствия разрыва пузыря для долговых обязательств по недвижимости были суровы. С падающими ценами на недвижимость, растущими ставками процента по долговым обязательствам с плавающей процентной ставкой, растущим число людей уже стоящих на грани банкротства из-за долгов по ипотеке (задолжавших больше того, что стоят их дома), либо только получивших уведомления о повышении ежемесячных выплат по кредитам — лишения прав выкупа по закладным были неизбежны. Облигации, обеспеченные этими закладными скоро упали в цене. Их падающие цены, в свою очередь, стали причиной кризиса AIG.

Финансовая помощь AIG со стороны Фед. Резерва была, по словам New York Nimes «наиболее радикальным вмешательством в частный бизнес за всю историю центрального банка»[37]. Фед. Резерв одолжил AIG 85 миллиардов долларов в обмен на 80% всей компании. С Конгрессом, как обычно, не консультировались. А тем временем преподаватели социальных наук по всей стране продолжали являться на работу чтобы объяснять, как законопроект становится законом, что воля народа есть руководство к действию для правительства США, и что госслужащие заботятся о всеобщем благополучии.

К ноябрю AIG понадобились ещё 40 миллиардов.

Вашингтон превратился в паперти для корпораций, а налогоплательщики — в дойных коров.