Явь IV : Война набирает новые обороты

23.7.1 (Сонин)

 

Кто бы мог подумать, что мы начнем крупномасштабное сражение в городе Окуби. Три армии столкнулись вместе. Все три армии были вынуждены сражаться. Оружие так и не добралось ни до одной, а потому пришлось использовать подручные средства, среди которых были всевозможные биты, ножи, виллы и так далее. Наиболее опасным оружием располагали либертарианцы, хоть они и были наиболее малочисленными из всех. Они использовали вырывающихся детей. Страшно… Очень страшно… Крайне страшно даже представлять, что там может быть… Я возглавлял свой отряд, но никаких хороших предчувствий у меня не было. Эта война казалась самой чудовищной за всю историю человечества.

Впрочем, по городу разбежались войска и началось крупнейшее столкновение, совмещенное с кровопролитием. На этот раз в больших военных действиях принимало участие очень много разных сил, рассредоточенных по всей территории. «Отряд Понимания» в случайном порядке мешал то одной армии, то другой, то помешать нам всем у них не удавалось. Слишком много сил использовалось в городе Окуби.

 

23.7.2 (Октавиана)

 

Война набирала обороты. Наши враги научились интересным тактическим приёмам. Теперь они проводили по несколько параллельных операций, приоритет которых был известен только главам и на солдат не распространялся. Именно поэтому Безымянный ничего не мог узнать. Он только доставал информацию о грядущих событиях во всем их массиве, а потому мы не могли выявить приоритет заданий. Так поступали буквально все наши соперники.

Я сказала товарищам:

- Чтобы справляться с полным объемом задач, нам нужно работать отдельно. Только в том случае, если один человек будет отправляться в сражение против отряда, мы сможем хоть как-то противостоять вражескому напору.

Боу кивнул.

- Ничего против не имею. Я легко справляюсь с целыми отрядами.

Омег согласился. Энсолак тоже. Цу улыбнулась.

- Бое дурачок, он первым и умрёт.

Аркус заметил:

- Так и нужно поступать. Согласен. Отряд плохо вооружённых детей и рабочих победить не так уж и сложно.

Эго поддержал команду.

- Теперь каждый из нас сам за себя. Мы будем действовать по своему усмотрению. Других вариантов нет.

Я продолжила:

- Впрочем, Эго должен остаться здесь, чтобы координировать действия. Безымянный продолжит снабжать нас информацией о разных лагерях. Остальные будут действовать.

Неожиданно в зале, где мы остановились, появился Макам и остальных членных труппы «Октаморфозы». Макам сказал:

- Друзья, мы хотим вам помощь. Происходящее нас принципиально не устраивает. Мы хотим бросить вызов несправедливости.

Я обрадовалась.

- Это замечательно! У нас как раз не хватает ресурсов. Мы должны бросить вызов безумным врагам.

Макам кивнул.

- Ради понимания. Только ради чистейшего понимания. Я люблю этот мир и люблю этих людей, но они потеряли себя. Теперь нужно спасти их от самих себя.

Андрей сделал шаг вперед.

- Ситуация довольно серьезная. Три стороны сражаются друг против друга. И все они достаточно мощные. Впрочем, прекратить войну довольно легко.

Омег поинтересовался:

- И как же?

- Я полагаю, что нужно победить всех лидеров каждой из армий. Как я знаю, основные силы находятся в городе Олори, хотя, многих лидеров можно обнаружить и в Окуби. Наша основная задача избавиться от идеологической верхушки всех армий, тогда обычные люди потеряют необходимость в сражении.

Я согласилась:

- Так и есть, но избавиться от верхушки будет довольно непросто. Их слишком много. Да и у каждого по своему отряду.

Андрей задумался.

- Так оно и есть, но все эти компании удерживаются вместе только благодаря более-менее харизматичным лидерам, победа над которыми – единственный выход. Пока людей заманивают в политические сети, мы можем хоть до конца времён колотить новых рекрутов. Это ровным счётом ничего не даст.

- Именно. Но что делать с этими лидерами? Я бы не хотел убивать людей.

Андрей опустил голову.

- Как минимум, их надо изолировать от общества, чтобы они не распространяли свою шизофрению. Этого будет достаточно.

Боу настоял:

- Нет, их лучше сразу убивать. Убивать – проще и эффективнее. Чтобы схватить одного из них, нам придётся потратить очень много сил и времени.

Мак Пест отметил:

- Эх, но мы же убийцы…

- Не убийцы? В этом и заключается наша глупость. Мы могли бы убить столько людей! И это бы послужило на пользу обществу. Убийство – иногда это единственный путь. Да, людям лучше не рождаться, но раз уж они родились, то лучше уж не страдать. И если какая-то сволочь распространяет страдания, то её стоит убить. Это очевидно.

Андрей заметил:

- Боу совсем с катушек слетел.

Я согласилась:

- Да. Конченный шиз. Убивать всех хочет. Совсем поехавший.

Боу покачал головой.

- Это вы совсем поехавшие. Как же мне всё это недоело. Ладно… Будет по вашему…

 

23.7.3 (Сонин)

 

Я отдыхал перед сражением. Мне поступил код, в котором были зашифрованы разные миссии, главной из которых было убийство Блондинчика. Убить этого мелкого ублюдка было важно для нас. Что могло быть важнее? Ха-ха-ха-ха! Этот мелкий генерал устроил нам так много проблем. Впрочем, настало время избавиться от него. И я сделаю все возможное, чтобы избавиться от этого ничтожества.

Неожиданно солдат подбежал ко мне и сказал, что на входе какой-то азиатский каратист разбрасывает наших союзников с помощью удлиняющейся палки.

 

23.7.4 (Мак Пест)

 

Меня отправили отвлекать коммунистов у входа на их базу. Я вошёл в состояние супер-саядзина, чтобы победить. Они не понимали, почему я такой сильный, но моя мощь – это мощь тренировок и духа. Я развил своё тело и превзошёл все пределы. Они не могли по мне даже попасть. Глупые люди, которые не познали глубину супер-саядзина. Какие же они наивные. Совсем не понимают, что такое истинная сила. Они не понимают, что истинная мощь – это несколько дней тренировок. Я готовился к нему! Я шесть дней ходил в тяжёлой одежде и заставлял остальных бить меня! Вот это да! Так я стал намного сильнее!

Коммунисты подбегали ко мне и пытались окружить, но удлиняющийся шест находил своих противников и легко вырубал их. Справиться с супер-саядзином было невозможно.

 

23.7.5 (Цу)

 

Я прокралась в логово к коммунистам, пока Пест отвлекал их у входа. Боу и Аркус прикрывали меня. Придурки. Они действовали довольно громко. Одна я смогла бы прокрасться к Сонину и захватить его в заложники. Придурки. Как же мне скучно. Я научилась перемещаться тихи и совершенно незаметно. Но они! Слоны! Бегемоты! Как же они громко работали! Ужас! Ужас! Мне страшно! Я с этими дебилами провела так много времени. Это же отупеть можно… Боже мой, спаси меня от тупости Джея Боу. Почему он вообще стал моим мужем?

Ох, ладно. Я по потолку смогла подкрасться к Сонину, а после спрыгнула и резким движением усыпила его. Я забросила его на спину. Вдруг со всех сторон на меня напали коммунисты. Боу и Аркус вмешались. Они довольно быстро лишили сознания красных ублюдков. Мне это понравилось. Вся эта красная грязь…

 

23.7.6 (Макам)

 

Я с Андреем и Пантовцом отправился сражение против Влода. Только я мог его победить из театра. Мы столкнулись с большим количеством правачков. Они придумали новую авантюру. Это было страшно. Самые толстые праваки прыгали с балконов и верхних этажей вниз с криком:

- Островные вперед!

Мне было страшно. Они умирали у меня на руках. Уворачиватья у меня получалось довольно хорошо. Остальных праваков легко побеждали мои товарищи. Я старался им помогать. Благодаря мощнейшему допингу я с легкостью раскидывал вооруженных солдат, которые по сравнению со мной были как малые дети. Над ними только смеяться можно было. В общем, битва продолжалась. Мы продвигались вперед.

Против меня вышел гигант Влод. Он тоже был настоящим качком, только на порядок выше меня. Мы вступили в противоборство. Друзья прикрывали меня от прочих праваков. Так и проходила наша борьба за свободу людей. Мы выступали против всех, чтобы спасать жизни.

Влод оказался достойным соперником. Он с легкостью сопротивлялся моим атакам, а там наносил свои. Он не выглядел очень умным, но при этом многие его приёмы были доведены до совершенства. Я удивлялся его технике. Впрочем, он был крайне глупым и повторял одни и те же выпады и приёмы, игнорируя моё поведение. Это было принципиально неправильно. Я в итоге смог зайти к нему со спины, а после бросить на прогиба. Влод потерял сознание, и мы смогли его захватить.

 

23.7.7 (Октавиана)

 

Я отправилась на базу либертарианцев вместе с Омегом и Длитрием. Мы довольно просто пробились сквозь взрывающихся детей. Омег отсоединял их от взрывчатки быстрыми и точными движениями. Длитрий обрезал провода, ведущие к взрывчатке, а я просто разбивала лица педофилам.

Блондинчик сидел на троне в окружении пятилетних полуголых девочек. Он усмехнулся.

- Вот и вы. Какая неприятная встреча. Кто бы мог подумать, что мне придётся сдаться ничтожествам.

- Мы не ничтожества, - настояла я.

- Хотя, да. Вы смогли пробиться через мои войска. М всегда был готов к таким последствиям. И сегодня у меня для вас плохая новость.

- Плохая новость?

Блондинчки мгновенно нажал на кнопку детонатора. Звук взрыва прозвучал где-то достаточно далеко. Он усмехнулся.

- Только что был уничтожен целый район города, где находились в основном наши враги. Ха-ха-ха-ха-ха! М спланировал это заранее! Ха-ха-ха-ха-ха! Вы не смогли остановить взрыв! Ха-ха-ха-ха-ха! Смешно! Ха-ха-ха-ха-ха! Все вокруг умирают! Ха-ха-ха-ха!

Я вырубила Блондинчика. И мы захватили его в плен. После этого наша команда вернулась на базу. Сонин, Блондинчки и Влод были захвачены. Миссия прошла успешно. Макам, правда, сказал:

- Мы еле ушли от взрыва. Целый район был уничтожен. Произошло нечто чудовищное. Смерть достигла небывалых масштабов.

Вдруг Пантовец показал обращение М Лайта по интернету:

- Жалкие взрослые, вы не понимаете, что такое свобода и либертарианство. Я решил, что все взрослые, отрицающие свободу, должны умереть! Чтобы восславились дети! Дети понесут дар либертарианства в мир! Взрослые умрут, потому что они не хотят свободы и не способны жить по принципу неагрессии! Только дети! Только дети! Ха-ха-ха-ха! Это была финальная люстрация всех взрослых из одного района! Но мы собираемся работать дальше! Скоро весь мир взрослых погибнет! Да восславится свобода! Смерть государству!

Навь IV : Кульминация войны

23.8.1 (Октавиана)

 

Целый район города был уничтожен. Погибло огромное количество людей. Мы захватили Блондинчика, и я лично начала его пытать, чтобы узнать, что они там ещё запланировали. Он игнорировал пытки. Мелкий ублюдок уничтожил целый район… Боу настаивал:

- Мы должны его убить.

Я пыталась спасти мелкого убийцу:

- Нет. Убийства не должны продолжаться. Мы не можем убивать их.

- Он уничтожил целый район. Пусть это и ребёнок, но он сделал нечто ужасающее. И за это должен быть наказан.

Омег вмешался.

- Нет. Убивать – плохо. Это неправильно.

- Проклятье. Вы не понимаете… Вы не понимаете… Убивать – это хорошо и полезно. Убивать – нужно. Если не убивать, то злодеи будут жить. В жестокие времена приходится убивать плохих людей, даже если это дети. На войне если ребёнок атакует, то его вполне можно убить. Хватит уже строить из себя святых.

Безымянный в форме Красной Армии и с усами забежал в зал и прокричал:

- Началось! Началось! Красная Армия в полном составе выдвинулась! Это полный мрак!

- Куда выдвинулась? – спросила я.

Безымянный ответил:

- Сюда… Город скоро будет полностью захвачен. Никто не сможет остановить Красную Армию. Они оставили город Олори и полностью перемещают силы сюда. Это нечто страшное и колоссальное.

Я задумалась.

- Проклятье… Сколько у нас времени?

- Два дня.

- Два? Почему так быстро?

- Они используют технику для переброски сил.

 

23.8.2 (Чипизор)

 

Центристская методология дала брешь! Проклятые коммунисты вывели войска из города Олори и отправились завоевывать город Окуби. Это просто безумие… Это просто какое-то безумие, с которым невозможно смириться. Ези и Сверханалитик занимались какой-то чепухой. Они делали обзоры на коммунистов, но не могли сопротивляться их тактической мощи. Эти домашние интеллектуалы были абсолютно бесполезны на настоящей войне. Только, блять, я что-то здесь делаю, как будто бы я правый! Нет! Я центрист! Но я должен выступить перед своими людьми. Они сейчас в этом нуждаются.

- Депутаты – мужчины и женщины Островного рейхстага! На протяжении многих лет наш народ несет на себе бремя тяжелых испытаний. После периода гордого величия, процветания и благосостояния во всех областях жизни мы вновь, как часто бывало в прошлом, переживаем полосу нужды и нищеты. Несмотря на усердие и трудолюбие, несмотря на энергию, богатые знания и благие намерения, миллионы жителей островов сегодня не имеют куска хлеба насущного. Экономика пришла в упадок, c финансами нелады, у миллионов людей нет работы!

Мир видит только внешнее великолепие наших городов, горе же и нищета скрыты от его глаз. В течение двух тысяч лет жизнь нашего народа проходила под знаком этой изменчивой судьбы. И каждый раз за взлетом следовало падение. Его причины всегда были одни и те же. Островитянен, в разладе с самим собой, без общей идеи, расколотый в своей воле и потому немощный в деле, становился безвольным в утверждении своей собственной жизни. Он мечтал о справедливости на небесах и терял почву под ногами.

Но чем больше утрачивали свое единство народ и центрийский рейх, и тем самым рушилась надежда и опора национальной жизни, тем больше людей во все времена пытались возвести нужду в добродетель. Теория, согласно которой каждое из наших племен имеет свои индивидуальные ценности, препятствовала осознанию необходимости единой воли. В итоге у островного человека оставался только один выход – уйти в самого себя. Будучи народом певцов, поэтов и мыслителей, этот народ мог еще только мечтать о том мире, в котором другие народы уже жили. Единственно, если нужда и нищета обрушивали на него свой нечеловеческий удар, росла в его искусстве тоска по новому величию, по новому центристскому рейху и новой жизни.

Мы с вами создадим этот рейх! Во славу нашим потомкам и самим себе! Мы построим прекрасное будущее, в котором низкие будут нуждаться, а достойные встанут на их плечи и будут греться в лучах солнца! Мы создадим мир, в котором убийство слабых и несогласных – это нормальное дело! Мы искореним левые предрассудки, а вместе с ними и все возможности для уничтожения государства, которое должно отделять нацию от народа. Мы находимся в центре, а потому мы правы! Мы смотрим на мир правильнее всех остальных! Остановим левую мразь с помощью самодельных огнемётов!  

 

23.8.3 (Андрей)

 

Я и подумать не мог, что произойдет нечто подобное. Честно говоря, мне просто страшно. Началась полноценная битва за город, которую мы не смогли предотвратить. Да и средств для этого у нас не было. Мы только и помогали в эвакуации местных жителей, потому что предпринять ничего было нельзя. Правые использовали самодельные огнеметы, а либертарианцы – детей-камикадзе. Коммунисты просто давили числом. Они были вооружены сапёрными лопатками. И это в лучшем случае.

Лемин объявил перед коммунистической толпой:

- Не бойтесь умирать, женщины – ещё нарожают!

И мне было страшно, что его кто-то после этого послушался. Люди были готовы умирать просто так. Я совсем не понимал этого стремления отдать свою жизнь на служение какой-то идеологии. Как по мне, это даже было неким клеймом глупого человека. Слишком много в последние годы я воспринимал философии, чтобы бездумно отдаться идеям одного политического режима. Все же изучение философии учит не поддаваться быстрым интеллектуальным и риторическим воздействиям. Какие бы хорошие доказательства не были предоставлены, всегда есть возможность в них усомниться. А если так, то и торопиться некуда и воевать не с кем. Но обычный человек легко поддаётся всяческим воздействиям, потому что он коренным образом слаб и неподготовлен. Для обычного человека важно вовремя произнести красивую формулировку, которую он запомнит и будет воспроизводить. И эта формулировка будет управлять им даже в вопросах, от которых зависит его жизнь…

 

23.8.4 (Октавиана)

 

И всё же количество коммунистов поражало фантазию. Их взрывали и сжигали, а по трупам проходились, как по грязи, но они продолжали наступать, подобно зомби. Красная армия продолжала действовать с ужасающей эффективностью. Рано или поздно получалось задавить вооружённых врагов мясом. И это выглядело ужасно. Я и представить себе не могла, что война – это так ужасно.

Мы собрались все вместе в одном из залов. Я сказала:

- Слишком много военных. Остановить всё это не представляется возможным. Я думаю, мы должны покинуть город и отправиться в Олори.

Макам поинтересовался:

- Значит, мы оставим людей умирать здесь?

- Они сами выбрали этот путь. Более того, остановить ещё большее количество смертей мы сможем только захватив всех лидеров разных армий. Другого выхода у нас просто нет и быть не может.

- Это просто ужасно. Я думал, что путь понимания может подарить нам способ, который спасёт всех.

Я покачала головой.

- Никогда понимание не было универсальным способом решения всех проблем, но тот же Октавиан говорил, что всё начинается с понимания. Именно начинается. Если люди не хотят друг друга понимать, то рано или поздно их конфликт дорастёт до точки кипения, но даже если они пытаются друг друга понять, то это ничего не значит. Обстоятельства могут быть разные. Более того, огонь понимания не передаётся так легко. И удержать его в себе самом довольно трудно.

Джей Боу прокричал:

- Хватит уже! Сколько можно?! Сколько можно?! Как же я вас презираю за эти рассуждения! Как по мне, понимание уда давно показало, что оно является абсолютно бесполезным. Кому нужно это понимание? Оно показало, что является абсолютно бесполезным. Остановить злодеев можно лишь силой.

Октавиана покачала головой.

- Всё же понимание было бы полезно. И не было бы никаких войн, если бы люди понимали друг друга.

- Да-да, только важно знать, что сто процентов людей с удовольствием пошлют ваше понимание на хер, если речь идет об их выгоде. А речь почти всегда идет о выгоде. Если победят правые, то они сохранят свои привилегии. Если победят левые, то они отвоюют у левых привилегии. Если победят либертарианцы, то они смогут насиловать детей и употреблять наркотики. Каждой в этой войне пытается отвоевать для себя какие-то привилегии, которыми сможет воспользоваться. О каком понимании речь? Может быть, ты предложишь либертарианцам утихомирить свои половые инстинкты, а также отказаться от наркотической зависимости? Или ты уговоришь правых отдать свои накопленные блага, которые они копили долгими десятилетиями, вкалывая на разных работах. Или, может быть, ты убедишь озлобленных пролетариев отказаться от мечты о приемлемой жизни и от борьбы с нищетой? У одних уже есть ресурсы, и они не хотят их отдавать, а у других ресурсов нет, но он хотят их заполучить. И это буквально вопросы выживания и качества жизни. О каком понимании может идти речь, когда кону такие выгоды?

Я задумалась.

- Честно говоря, ты прав. Абсолютно прав. Впрочем, я всё ещё рассчитываю на понимание.

- Люди не готовы к нему. Люди не хотят друг друга понимать. Люди друг другу искренне противны. Они ненавидят друг друга. У каждой группы свои интересы, а эти интересы противоречат другим группам. Вот есть колесианцы. Они хотят распространяться. Они хотят, чтобы каждый человек в мире стал колесианцем. И поэтому, чтобы там ни случилось и каких бы взглядов они не придерживались на добро и справедливость, они готовы нарушать своим моральные каноны, когда речь идет об инакомыслии. Появляется очередной скептик, нигилист, антиколесианец – и тут же колесианская общественность негодует и начинает клеймить его во всех грехах. Если колесианцы чувствуют ответную реакцию, а она почти всегда есть, то начинается травля и гнобление – и это как минимум. Раньше вообще за такое убивали. Колесианцы часто и в общей массе действуют по тактике, которая позволяет им выставить себя жертвами и продвигать своё ментальное, эмоциональное и иногда даже физическое насилие. И дело тут не только в непонимании. Даже наоборот! Иногда это понимание может быть, потому что у тех же колесианцев есть много разных структур, которые занимаются разбором текстов других с позиции понимания. Но итог почти всегда один – даже понимание может использоваться для травли и унижения.

После долгих переговоров мы отправились в следующий город. Этот точно был потерян для нас.