Истинное положение рабов в Этрурии

Помимо происхождения рабов из надписей можно почерпнуть сжатые, но порой очень точные сведения об условиях, в которых они жили. Разумеется, нам ничего не известно о народных массах. На голос, имя, оссуарий мог рассчитывать лишь тот раб, кто поднялся до уровня lautni . Мы уже говорили, что он часто звался Lethe, но об этом мы знаем от других. Сам он молчит. Lautni более разговорчивы и, помимо прочего, могут поведать нам о своих браках.

Thana Laucinei или, если угодно, Тана Луциния (на латыни) была lautnitha двух братьев, Вела и Тита, то есть находилась в их общей собственности, пока ее не отпустил на волю один из братьев, причем оба остались ее хозяевами. Отсюда надпись на скромной терракотовой урне:

Laucinei Thana Velus Tites lautnitha^{131} .

Но на могильной табличке, которую мог прочесть прохожий, было написано:

Thana Laucinei Lethesa = Thana Laucinei , жена Lethe^{132} .

He стоит пытаться выяснить, сочетались ли они официальным браком. Но отметим, что жена получила здесь право на тот же титул супруги, что и свободнорожденные женщины – puia или conjunx: Caia puia Lachus , жена Lachu (вероятно, видоизмененное греческое имя Лакон)^{133}.

Впрочем, вольноотпущенники при случае находили себе жен вне своей «семьи», и тогда жена переходила в дом, где жил муж: мы уже видели, что Larthi Alfni после замужества переехала из Клузия в Сартеано.

Случались и мезальянсы – не только браки свободнорожденных мужчин с вольноотпущенницами, но иногда – нам известны два таких случая – и сожительство свободных женщин с lautni . Все в той же урне из Клузия, хранящейся в Лувре, смешан прах Hasti Ecnatei , чье имя и родовое имя указывают на почтенное происхождение (Эгнатии со II века заседали в римском сенате), и lautni , имя которого не менее красноречиво: Н. Ecnatei Atiuce lautnic^{134} . Хотя частица с (на латыни – que ) стоит после второго из двух согласованных слов, Смысл ясен: Hastia Egnatia Antiochusque libertus – Гастия Эгнатия и вольноотпущенник Антиох. Позорный союз, о котором мечтали мятежники из Вольсиний во время их недолгого пребывания у власти, в Этрурии более позднего периода не вызывал практически никакого возмущения, и о нем можно было даже написать в гробнице, – а ведь этого Антиоха, верно, совсем недавно привезли с какого‑нибудь сирийского рынка на берегах Оронта!

Похоже, что отныне familiae Клузия и Перузии стали стартовой площадкой для более быстрого восхождения по социальной лестнице. Мы уже упоминали о Дифилии, который вместе с другим греком по имени Дамас стал членом дома Вельциев. Его прах покоится в Клузии, рядом с женой Поллией, наверняка тоже lautnitha: Tiphile, lautni Velches Pulias , или Diphilus, Velcii libertus et Pollia . У них родился сын, имя которого указано на соседней урне: Ath. Tiphile. Palpe. Pulias , или Arruns Diphilus Balbus, Pollia natus . Таким образом, за одно поколение Tiphile стало родовым именем, перед которым стоит классическое этрусское имя Arnth – Аррунс, – а за ним следует прозвище, взятое из латыни (Balbus , «Заика»). В соответствии с обычаями, принятыми в приличном обществе, матроним также упоминается, но нет никаких ссылок на отца, поскольку юридически этот Аррунс является nullo patre (безотцовщиной). Пройдет еще несколько лет, и вот уже мы видим эпитафию на латинском языке: Ar. Tibile, Р. l., Arruns Diphilus Publii libertus . У только вчера возникшего рода уже появились свои вольноотпущенники!^{135}

Клиенты

Социальное восхождение не завершалось с достижением положения lautni и обретением свободы. Выше стояла категория etera , занимавшая почетное место в семейном склепе. Так, в гробнице Венециев бок о бок с урной Se. Venete La. Lethial clan стояла другая, принадлежавшая La. Venete La. Lethial etera^{136}. Единственное отличие в надписи – наличие имени Larth вместо Sethre и замена clan (сын) словом etera . В гробнице Титиев Петрониев у дальней стенки рядом стояли урны с прахом старшего сына и etera «отца семейства». Etera составляли привилегированный, но зависимый класс, поскольку всегда были чьими‑нибудь. В Тарквиниях их интересы представлял особый чиновник – zilatheterau^{137} .

Все больше исследователей приходит к выводу, что эти etera – клиенты, причем отборные. Сам термин пытались объяснить разными способами. Мы склоняемся к той этимологической версии, согласно которой это слово восходит к греческому hétairos, hétaros – товарищ по оружию. Этрусские легенды, созданные по образу и подобию гомеровского эпоса, без устали прославляют воинское товарищество, соединявшее, как мы видели, Мастарну и Целия Вибенну. Кроме того, институт клиентуры был характерен для всех древних обществ на ранней стадии развития. У римской знати были свои клиенты, которых Дионисий Галикарнасский называет иногда hétairoi , у галльской аристократии – свои, называемые на кельтском языке ambact ; любопытно, что историк Полибий, говоря о цизальпинских галлах, с которыми так долго враждовали этруски, переводит слово ambact как hétairoi ^{138}. Он мог бы сказать и об этрусках, что они не знали иного признака влияния и могущества, кроме большого числа слуг и hétairoi , которыми себя окружали. Весьма вероятно, что они дали своим клиентам имя etera , позаимствовав его у греков, как и многие другие термины.

Однако в этрусских надписях из Перузии и Клузия встречается еще и определение lautneteri – несомненно, состоящее из lautn и etera . Так, Salvi Precus lautn eteri означало Salvius, lautneteri Preco^{139} . Логично предположить, что речь идет о lautni , достигшем в этрусской «семье» завидного положения etera . Тит Ливий ненароком сообщает нам латинский эквивалент этого термина, говоря о cliens libertinus народного трибуна Публия Рутилия^{140}.

Глава четвертая