Они живут только в искусстве

Можно подделывать отдельные картины, а можно выдумать несуществующего художника: американский писатель Уильям Бойд придумал непризнанного гения неоэкспрессионизма Ната Тейта, который в 1960 году якобы покончил с собой и о котором с появлением мнимого обзора его творчества 1998 года на самом деле захотели вспомнить некоторые представители нью-йоркской художественной богемы.

За 16 лет до этого в Западном Берлине появился мнимый художник Блэз Винсент, под именем которого на самом деле скрывался французский музыкант Борут Кантушер. Тайно его художественными поисками руководил плакатист и карикатурист Эрнст Фолланд, который сам за считанные минуты создавал картины, пародировавшие стиль популярных в те годы новых диких^[67], и выдавал эти работы за творения Блеза Винсента. Искусствоведы и Национальная галерея попались на удочку – последняя приобрела работу нового, молодого и дикого художника Блэза Винсента.

Идея Бойда и Фолланда не была новой. Еще задолго до Блеза Винсента и Ната Тэйта сенсацию в художественном мире произвел каталонец Жузеп Торрес Кампалан. Несправедливо забытый художник наряду с Пабло Пикассо и Жоржем Браком оказался пионером современной живописи и одним из изобретателей кубизма. Свое законное место в истории искусства он смог занять только благодаря исследованию испанского романиста Макса Ауба (1903–1972). Он специально прервал работу над своим главным произведением, циклом романов «Магический лабиринт», чтобы написать биографию жившего в мексиканском изгнании Кампалана; для нее он даже подобрал фотографии из жизни художника и долгое время разыскивал пропавшие картины и рисунки.

Как в случае с Натом Тейтом, когда появилась книга о художнике, ряд критиков и многие адабаи^[68] заявили, что были с ним знакомы. На самом же деле Ауб все выдумал, сам написал

картины, а биографию (точнее – роман), соединившую в себе повествование, документальные свидетельства, хронику, записи бесед, фотографии, изображения, газетные и словарные статьи, а также каталог произведений, выстроил так замысловато, что она сама приобрела «кубистическую» форму. От большинства ускользнуло, что персонаж был выдуман, как не была замечена и сатирическая составляющая биографии, проявляющаяся, например, в таких словах Ауба о своем герое: «Явная в его творчестве одержимость вертикальным форматом определенно берет свое начало от вида грустных, одиноких улиц Жироны».

Недостаточно красивая Библия Гутенберга

Живший в XIX веке Генрих Клемм – профессиональный портной, позднее ставший писателем и издателем, был восторженным коллекционером инкунабул, то есть первопечатных книг, появившихся до 1500 года. Его «Библиографический музей» насчитывал 1010 инкунабул. Эту коллекцию приобрело у Клемма Саксонское государство, включившее ее в Немецкий музей книги и письменности в Лейпциге. Как отмечал Клемм в своем «описательном каталоге» 1884 года, он собрал «особые редкости первой величины в виде хорошо сохранившихся экземпляров». Ценные старые книги имели только один недостаток: многие включали изображения, орнаменты

С украшения, которые были выполнены в позднесредневековом стиле талантливыми подражателями по поручению Клемма. Он не остановился даже перед оригинальной Библией Гутенберга и поручил добавить к 136 ее подлинным миниатюрам еще 143 – поддельные.

Фальсификатор Микеланджело

Всякий художник начинает с копирования и учится, подражая. Только после этого у него появляется собственный стиль и возникают оригинальные произведения. Так было и с Микеланджело, одним из величайших мастеров Ренессанса, эпохи, занявшей период между XIV и XVI веками, когда были заново и творчески продолжены античные искусство и культура.

Начинал Микеланджело в качестве копииста, создавая по античному образцу скульптуры для парка флорентинца Лоренцо Медичи. Так как имитации удавались ему удивительно хорошо, его покровителю пришла в голову жульническая идея: он распорядился, чтобы Микеланджело закопал свою мраморную фигуру «Спящего амура» в кислую почву, чтобы искусственно ее состарить, а затем продать по высокой цене как античный подлинник. Дело имело успех: мнимое 1500-летнее произведение было отправлено торговцу Бальдассаре дель Миланезе в Риме, который продал его кардиналу Сан-Джорджо Рафаэлю Риарио за 200 золотых дукатов. Из них Бальдассаре заплатил Микеланджело всего 30 золотых дукатов, а все остальное оставил себе. Расплата последовала, когда у кардинала возникли подозрения и он при помощи посредника начал выяснять происхождение произведения. Агент напал на след Лоренцо Медичи, и когда Микеланджело узнал, что был обманут, он сознался в мошенничестве. Бальдассаре при шлось возместить церковнику полную стоимость покупки и забрать скульптуру назад, в то время как талантливый молодой каменотес сохранил свои 30 золотых дукатов.

Торговец снова продал фигуру, на этот раз прелату Чезаре Борджиа и честно – как копию работы мастера Микеланджело. В XVII веке скульптура попала в Англию и с тех пор исчезла. Правда, похожая скульптура сейчас хранится в Турине, но она считается подделкой XVI или XVII веков и таким образом создает необычный прецедент подделки подделки.

Эта ситуация более или менее понятна. Сложнее обстоит дело с примерно тысячью рисунков Микеланджело, которые сегодня хранятся в музеях или продаются на арт-рынке: значительная их часть должна быть подделкой, так как незадолго до своей смерти мастер уничтожил почти все имевшиеся в его распоряжении бумажные работы. Заниматься фальсификацией рисунков Микеланджело выгодно, ведь эскизы с его именем приносят много денег. В 1993 году за одну такую работу некий коллекционер выложил на лондонском аукционе Кристи 4,2 миллиона фунтов стерлингов. Так и осталось загадкой, чем является эта работа, подлинником или подделкой.