Как поступил Даниил, чтобы остаться чистым

О, каким примером может он послужить нам в этом отношении!

Прежде всего мы находим, что Даниил положил этому основание в сердце своем. Мы читаем так: "Даниил положил в сердце своем не оскверняться яствами со стола царского, и вином, которое пьет царь" (ст. 8). Мог ли он избрать более верный путь? Он именно "положил в сердце", а не только рассудком понял, что хорошо сохранять себя незапятнанным во всех отношениях. Рассудок бессилен удержать человека от зла, если сердцем он влечется к нему. Но из сердца ли исходит все то, что оскверняет человека (Мф. 15:19-20)? Только тогда, когда мы в глубине сердца стоим на стороне Божией, - только тогда мы на верном пути и можем установить правильное отношение ко всему, что касается нас.

Там, в глубине сердца, у Даниила было твердое решение: "Ничто нечистое не должно запятнать мое сердце и мое хождение здесь, в языческой стране, среди тех, которые не знают Бога". Бог всегда смотрит на сердце: каковы мы там, таковы мы в действительности. Блажен, кто в сердце так настроен! Он примет от Господа благодать на благодать, и сердце его будет все более укрепляться благодатью (Евр. 13:9). Удивительно ли, что любвеобильная улыбка Бога сопровождала Даниила всю жизнь и он постоянно слышал в свой адрес: "муж желаний" (Дан. 9:23; 10:11,19)?

Где в сердце обстоит так, как у Даниила, там не может возникнуть такой мысли: "А, ничего, эти люди ведь язычники, они не понимают, каково должно быть дитя Божие! Ничего не значит, если иной раз ты поступишь и не по заповеди Божией; и братья твои не здесь, никто не наблюдает за тобой".

К сожалению, еще многие не живут перед Богом: все их христианство состоит во внешнем, перед людьми, ничто в нем не является делом сердца. Где дело обстоит так, там сердце лукаво.

Как же стоишь ты, дорогой читатель, в этом отношении? Высказалось ли то же и из твоего сердца, когда апостол сказал: "Очистим себя от всякой скверны плоти и духа, совершая святыню в страхе Божием" (2 Кор. 7:1)? Твердо ли в твоем сердце стоит: чего бы это ни стоило, я хочу остаться чистым. Если да, если ты в сердце останешься чистым, то, без сомнения, и снаружи ты в действительности останешься чистым. От-вергнись от каждой нечистоты, и если обнаружишь какое-либо пятнышко, то очистись, прежде нежели дочитаешь до конца эти строки: "Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят" (Мф. 5:8).

Далее. Так как чистота Даниила касалась еще и других, он должен был сделать еще один шаг. Посмотрите, как он старается просьбами и любезностью приобрести тех, которые имели власть над ним и над его друзьями. Существуют некоторые очень сомнительные святые, которые, когда видят, что имеющие власть готовы принудить их поступать вопреки Богу, выступают с упрямством и даже делаются дерзкими в ответах. Эти бедняки очень далеки от того, чтобы сохранить себя от осквернения, потому что они находятся в осквернении еще прежде, нежели те сделают что-либо для того, чтобы принудить их: они оскверняются своим грубым поведением. Здесь мы читаем о Данииле, как он идет к начальнику евнухов и кладет ему на сердце дело свое (1:9,10), затем он идет к надзирателю, который должен был столовать их. Этому он делает разумное предложение: "Сделай опыт над рабами своими: в течение десяти дней пусть дают нам в пищу овощи и воду для питья. И потом пусть явятся пред тобою лица наши и лица тех отроков, которые питаются царскою пищею, и затем поступай с рабами твоими, как увидишь" (ст. 12,13). Какое признание власти своих начальников, какое нежное приближение к ним заключается в его поступке: там нет и тени вызова. И, с другой стороны, какое открытое упование на Бога - что Он даст им при овощах и воде лучшее преуспеяние, нежели тем, которые будут питаться с царского стола. Это истинное свидетельство, какое Бог хочет иметь от Своих детей: кротость по отношению к людям и непоколебимое упование на Бога (Флп. 4:4-5).

О, как многое могло бы совершаться в любви, без того чтобы вступать с людьми в распри или споры, и прежде всего с теми, которые имеют власть над нами! Если бы мы только стояли перед ними под руководством Духа Святого! Когда же они уже уязвлены нами, когда они вызваны нашим ветхим человеком и не видят в нас ничего от нового человека, когда мы после этого пострадаем чрез них, то мы уже страдаем не за Христа, как, может быть, воображаем, но за нашу несвятость и дерзость. Тридцать лет тому назад или более мне выпала задача посетить большое число сосланных братьев на Кавказе, чтобы принести им утешение и поддержку; я мог слышать от некоторых, как они исповедовали свою веру пред судом и перед единичными чиновниками и прославили Господа. Но там были и другие, которые употребляли очень дерзкие слова и еще там, в ссылке, торжествовали, что им удалось наговорить своим противникам жестких колкостей.

"Дорогие друзья, - должен был я сказать иным, - вы отнюдь не страдаете за вашего Господа или за вашу праведность, но вы страдаете за ваш язык и за ваше нехорошее поведение".

Братья мои и сестры, если вы хотите остаться чистыми и потому страдаете, будьте нежны, кротки и любезны даже и с теми, которые огорчают вас, со всеми, кто не понимает вас или не хочет понять. Не вызывайте никогда их на ссору жестокими словами или обхождением, которое говорит: "Я более святой, чем ты".