Глава 127. Часть 1. День Чудо-Женщины.

Когда тренировка закончилась, Кэтрин вынуждена была попросить Ким внимательно посмотреть на краску, чтобы убедиться, что все их игры и соки вытекающие из вагины не испортили ее.

Ким с радостью сделала это.

Она легла на землю и посмотрела между ног Кэтрин, где Кэтрин «случайно» кончила. Она сказала Кэтрин, что есть плохая новость, что, к сожалению, розовые ее половые губы киски теперь набухшие, и довольно заметны. Это обстоятельство еще более их обеих возбудило, особенно при мысли, что уже было слишком поздно, чтобы Кэтрин отнекиваться от участия в матче лишь только потому, что на ней не было трусиков.

Алан, тем временем, пытался отыскать свою сестрёнку, чтобы узнать, как она поживает со своей покрашенной киской.

Когда он нашел её, Кэтрин и Ким были еще вместе.

Он заметил, что было что-то странное в их поведение, но не мог понять, что именно. Они казались странно возбужденными и обе пристально смотрели на него.

Он знал, что у Кэтрин не было ничего, кроме нарисованных трусиков, поэтому он мог понять немного ее поведение, но не понимал, почему Ким, похоже, ведет себя точно так же.

Но после того, как он сказал привет, Ким отвела его в сторону, чтобы о чём поговорить.

Алан нашел это странным, потому что, ему показалось, что она хотела рассказать ему что-то важное, но она так и не сделала этого.

Когда начали подтягиваться люди, Алан должен был покинуть поле и подняться на трибуны.

Он взял у одного знакомого бинокль и сел в переднем ряду, чтобы хорошенько разглядеть свою сестру. Он также постарался не встречаться глазами со своими друзьями, чтобы остаться сидеть один, подальше от всех остальных. К счастью, трибуны были только наполовину заполнены и мало кто хотел сидеть в первом ряду, так как более высокие места давали лучший обзор на происходящую игру.

Он твердил себе, что просто обязан знать, точно ли краска все скрывает, хотя, тем не менее, у него уже был твердый стояк, лишь от предвкушения, что он сейчас увидит.

Игра началась, и чирлидерши заняли позиции.

Алан не мог разглядеть гениталии Кэтрин невооруженным глазом. У него не было шансов, потому что Кэтрин, казалось старалась прыгнуть, как можно меньше. Когда ему предоставился шанс, ему показалось, что видит вспышку розового цвета и осознал своим членом, что, должно быть, заметил только что ее половые губы.

Но он подумал:

— Я заметил это только потому, что хотел это увидеть? Это игра моего воображения? Что на счет других? Они могут это увидеть?»

Однако это было не просто в его уме. С мощным биноклем, который он держал в руке, все было ясно видно, как днем.

Вместо того, чтобы находится на расстоянии пятидесяти или более футов, ему казалось, что он находится всего в пяти футах от нее — он чувствовал, что может протянуть руку и прикоснуться к ярко видимой волосистой расщелины ее киски.

Он быстро остановился и огляделся на толпу, чтобы увидеть, есть ли у кого-нибудь еще бинокль. К счастью, это была обычная игра между двумя командами средней школы, и никто другой, похоже, не позаботился о том, чтобы принести их.

В любом случае, толпа была довольно маленькой. Он почувствовал облегчение и снова посмотрел на свою сестру.

Внизу на поле Ким стояла рядом с Кэтрин, когда они прыгали. Хизер была с другой стороны от Кэтрин.

Ким прошептала Кэтрин:

— Я вижу, где твой брат сидит на трибунах.

— Где? — взволнованно спросила Кэтрин.

— Вот же здесь, — кивнула Ким, — Он в самом первом ряду и, похоже, что у него есть какой-то серьезный бинокль и он не смотрит на игру. Это именно то, что ты называешь «братской любовью»?

— Я уже говорила, что это не так, — возмутилась Кэтрин. Она серьезно сожалела, что сказала Ким, кто ее обрисовывал. Она почувствовала тяжесть в желудке от ощущения, что ее кровосмесительная ситуация раскрывается и она не понимала, что может сделать, чтобы остановить это.

Но, зная, что ее брат наблюдает еще и в бинокль, она начала с энтузиазмом прыгать. Её возбуждала сама мысль, что на самом деле уже три человека знали, что на ней сейчас нет трусиков: Алан, Ким и Хизер.

— — —

Он пришел в себя, когда услышал голос Кристины позади себя.

— Привет, Алан. На что ты смотришь?

Вздрогнув, он повернулся встретившись лицом к лицу к ней.

— Ох, привет, Кристина. Что ты здесь делаешь? — вздрогнул он от неожиданности.

Он сказал это относительно спокойно, но внутри запаниковал.

«Кристина, среди всех людей! Вот дерьмо! Неделю мы не очень-то близко общались. Почему сейчас, черт побери, и так не во время? Я чувствую себя слишком смущенным, чтобы разговорить с ней именно сейчас.

Кристина все еще нервничала, когда находилась рядом с Аланом после того, как она его отвергла, но прилагала всевозможные усилия, чтобы восстановить их дружбу.

Все думали, что она такая же сильная, как сталь, но ей не хватало уверенности в некоторых вещах, большинство из которых были связаны с серьезными отношениями. Она улыбнулась и попыталась вести себя, как обычно.

— Я только что увидела тебя здесь и подумала, не сесть ли рядом с тобой. Что ты здесь делаешь? Я думала, тебе не нравится футбол, кроме как смотреть за игрой Чарджес по телевизору.

Алан понял, что ей было ясно, что он смотрит на девочек, а не на игру.

— Я… смотрел на свою сестренку, она в группе поддержке. Она попросила меня понаблюдать за ней. Сейчас они выучили целую кучу новых движений и она хотела узнать мое мнение, как у неё все выходит.

— О, правда? Могу я взглянуть? — спросила Кристина, потянувшись к биноклю.

— Нет! — и быстро попытался выкрутиться: Я имею в виду, что этот бинокль не мой. Парень, у которого я взял на время, дал мне его очень неохотно. Он сказал, что я могу взять его только в том случае, если не разрешу вообще кому-то еще прикасаться к нему. Так что уж здесь извини.

— Ладно, уж. Прям-таки. Не такое уж большое дело.

«Уф! Чуть не попался. Боже, что, если она увидит, что я смотрю на киску своей сестры, сверкающей на солнце? Она подумает, что я полный извращенец, или того ещё хуже. Да она больше никогда не захочет со мной разговаривать!»

Пытаясь отвлечь ее, он рассказал одну из шуток про блондинок, которые накопил для их встреч.

Ему нравилось рассказывать анекдоты Кристине про глупых блондинок главным образом потому, что она была блондинкой, но также при этом самым умным человеком, которого он вообще знал, поэтому он мог подшучивать над ней, что все блондинки «очень тупые» в каждой новой дурацкой шуточке типа этой:

— Эй, Кристина. Что ты видишь, когда смотришь прямо в умное лицо блондинки?

Она закатила глаза.

— Не знаю. Что?

— Ее затылок.

— Угх, — произнесла Кристина, недовольно нахмурившись, хотя и посчитала это тоже забавным.

Она тут же сделала ответный выстрел:

— Хорошо, оставь свои шутки про «тупых блондинок», и послушай про «тупоголового мальчишку-брюнета по имени Алан». Хочешь услышать её?

— Конечно.

— Как ты можешь узнать, что факс был отправлен тупоголовым подростком-брюнетом по имени Алан?

Он пожал плечами, так как не мог придумать остроумный ответ.

— На факсе стоит его подпись.

Алан улыбнулся и сказал:

— Жестко, — затем, после паузы, он спросил совершенно неожиданно, но неуверенно:

— Хм, а как он мог поставить подпись?

Кристина рассмеялась,что до Алана не сразу это дошло.

Алан добавил новую шутку и сказал:

— Вот ещё шутка для тебя. Блондинка-полицейский останавливает блондинку за превышение скорости. Она подходит к машине и просит блондинку предъявить водительские права. Она спрашивает, что это такое, а вторая объясняет:

«Это такая штука, где изображена ваша фотография. Блондинка-водитель начинает перерывать всю сумку и, наконец, вытаскивает складное зеркальце, открывает его, смотрит на себя, а затем передает полицейскому.

Он сделал паузу для большего эффекта, затем продолжил:

— Блондинка смотрит в него, закатывает глаза, отдает его и говорит:

— Если бы вы сказали мне, что вы полицейский, когда я остановила вас сразу, то мы могли бы избежать всего этого!

Кристина искренне рассмеялась.

Алан, естественно, любил смешить людей, но ему особенно нравилось, заставлять смеяться Кристину, потому что, когда она смеялась, она старалась закрыть глаза, давая ему больше возможностей, чтобы рассмотреть ее тело. Смех также, как правило, заставлял ее полные груди очень восхитительно подрагивать.

"Сегодня день Чудо-женщины!" - подумал про себя Алан.

Он имел в виду тот факт, что на ней была футболка с Чудо-женщиной. Это была практически единственная футболка, которая сейчас на ней была, (она обычно носила блузки) — и эта футболка выглядела немного обтягивающие на ней.

Она показывала ее грудь больше, чем все остальное, что она носила.

В такой ясный день, как сегодня, он мог даже увидеть намек на соски и контуры её бюстгальтера.

Он обожал те дни, которые называл Днями Чудо-женщины — редкие времена, когда она одевала эту футболку.

Кристина наконец открыла глаза.

— Ты так глупый, Алан.

Но она не могла перестать улыбаться. Находясь с Аланом рядом всегда заставляло ее чувствовать себя хорошо.

Внизу, на поле, Кэтрин увидела, что Алан начал уходить с Кристиной. С тех пор, как Алан смотрел на нее, она с большим энтузиазмом прыгала. Она все больше и больше пыталась светить своей киской и задницей перед толпой, чтобы не дать ему уйти, но безрезультатно.

Как только ее брат ушел, ее поведение снова изменилось и она почти не двигалась.

Она завидовала Кристине.

«Я думала, что она его не интересует и он отказался от нее. И теперь они куда-то ушли. Вот дерьмо.»