Глава 128. Это - инцест. Часть 2.

Увидев, что эта техника слишком эффективна для их обстоятельств, она позволила своим пальцам блуждать по всей его головке. Это была также очень чувствительная территория, но на уровень или два ниже прямой стимуляции уздечки.

Их настроение изменилось. Алан собирался кончить, но Кэтрин наклонилась к нему и прижалась к его груди, создавая более интимное и мягкое настроение. Она замедлила темп поглаживания и ласк и Алан ответил, замедляя блуждание его рук по ее телу и особенно ее прекрасным сиськам.

Кэтрин нравилось это новое настроение, как и предыдущее, и, возможно, даже более. Она также придвинулась головой прямо к его уху, что позволило ей шептать сладкие нотки, пока она продолжала дрочить ему.

— Эй, Братик. Как дела? — она хихикнула немного нервно.

— Ум, хорошо. — после долгой паузы он добавил: — Твоя, эм… твоя рука…

— Я знаю! — на этот раз она похихикала еще немного и нервно, — Я заставлю тебя кончить. Я дрочу твой член. Я мастурбирую тебе! Я жду твою сперму… Я…

— Ладно, ладно, — вмешался он, — Я понял! Не заставляй меня чувствовать себя хуже!

— Хуже? Это чувствуется плохо? Я думала, что заставляю тебя чувствовать себя хорошо?

Он поморщился.

— Да, но в этом и проблема! Я чувствую, как будто нахожусь на небесах!

Она начала облизывать его ухо, но быстро проложила дорожку по шее и части лица. Когда она чередовала поцелуи с лизанием и поцелуями, она нежно шептала:

— Так в чем проблема? Разве тебе не нравится, когда твоя милая маленькая сестричка дрочит и ласкает твой замечательный, большой, возбужденный член? И тебе, вижу, нравятся мои сиськи, только посмотри, твои руки не могут от них оторваться!

Он посмотрел на свои руки и почувствовал волну вины. Сначала он убрал их, но через несколько секунд они вернулись на место.

«И, кого я обманываю? Какие бы моральные оговорки у меня не появлялись. Это как танки против колесниц. Я засел глубоко в сексуальном веселье с мамой и тетей Сюзи и это должно было случится с сестренкой тоже. Я знаю это, она это знает, все это знают, так в чем смысл чувствовать себя виноватым? Это естественная вещь, следующий шаг в нашей любви и нашей жизни. Я должен просто плыть по течению, принять это и даже упиваться, а не бороться!»

Он внезапно повернул голову. Используя руку, чтобы держать подбородок, он направил свои губы к ее.

Как только их губы сомкнулись, они поцеловались таким образом, как никогда раньше ни с кем он ни целовался.

По правде говоря, его сопротивление было связано меньше о кровосмешении и более с боязнью неизвестного.

Он особенно боялся, что добавление сексуальности в их отношения может как-то испортить их близкую дружбу.

Плюс, он уже был очень обеспокоен тем, что происходило с его матерью и Сюзанной и чувствовал, что не сможет справиться с новой стрессовой ситуацией.

Но целовать сестру в губы казалось было так хорошо и так правильно, что все его переживания, казалось, растаяли.

Кэтрин уже чувствовала себя в восторге просто зная, что ей удалось зайти так далеко, чтобы он не расстроился или не оттолкнул ее.

Поэтому, заставить его поддержать ультра страстный поцелуй — это был подарком свыше для нее. Она была так в восторге от этого, что ей казалось, будто она витает в облаках.

«Ох, братик! Ты любишь меня! Ты действительно это делаешь! Люби меня еще! Целуй меня в любое время! ВсегдаЁ!»

Ему пришло в голову, когда он поцеловал ее, что это был не только его первый поцелуй с сестрой, но это был его первый поцелуй в губы за все время.

Ему также пришло в голову, что это выходит за рамки, которые были нарисованы его матерью. Даже Сюзанна сдерживалась от этого, что озадачило его.

Сначала они довольствовались только тем, что сосредоточились на поцелуях, для неё это был как будто неизведанный мир.

Но, по прошествии минут, они вспомнили про все другие соблазнительные части тела. Кэтрин, на самом деле, не отпускала член Алана и даже не переставала поглаживать его, но она об этом вообще не думала.

Она широко открыла глаза с удивлением и всплеском возбуждения, когда возобновила дрочить с целеустремлением.

Точно так же и Алан, и поскольку он был большим любителем сисек, у него постоянно оставалась одна рука ласкающая ее сиськи, пока их объятия продолжались много долгих минут, но он не думал об этом осознанно.

Его другая рука, как правило, разрывалась между исследованием ее задницы и киски, иногда помогая мять сиськи или просто двигалась вверх и вниз по ее спине, но это также происходило все на чистом инстинкте.

Только после того, как она всерьез занялась мастурбировать его член, он начал уделять больше внимания тому, что он делал своими руками с остальными частями ее тела.

Она подумала:

«Я никогда раньше не чувствовала такой жар! И мои соски никогда не были такими твердыми и возбужденными! Никогда! Я никогда не чувствовала, как мое сердце стучало бы так сильно в моих ушах, как сейчас. Такого никогда не было раньше! И я держу в руках большой-прибольшой член в руке и он так сильно стоит, потому что он любит меня и хочет меня! Может быть, он даже хочет трахнуть меня! Быть лучше этого даже не может быть! Надеюсь, у меня не произойдет сердечный приступ из-за всего этого волнения.»

В конце концов он захотел продвигать дальше, поэтому начал целовать не только её губы, нои шею. Когда он это делал, то пробормотал:

— Это бесполезно. Есть часть меня, которая говорит, что это неправильно и я должен сопротивляться, но я не могу ничего поделать! Ты слишком красивая, сексуальная и соблазнительная. Я слишком люблю тебя! И, черт возьми, это просто слишком хорошо!

Она поправила его:

— Нет, это слишком ВЕЛИКОЛЕПНО! За гранью этого! Брат, это должно было произойти и ты это знаешь! Не бойся! Мои руки были предназначены для того, чтобы гладить твой член. Вот кто я: я твоя шлюха, твоя сестричка-шлюшка!

Он собирался протестовать против этого, так как не хотел, чтобы она употребляла слово «шлюха», а тем более «сестренка-шлюха», но сразу же за ее комментарием последовал еще один страстный поцелуй и все началось с новой силой.

Она думала, пока они делали это:

«Это! Это! Это то, чего я хочу! Я хочу продлить этот момент навсегда! Меня не волнует, что это неправильно, или даже если он возражает; я так хочу быть его сестренкой-шлюхой! Черт, я и ЕСТЬ его сестренка-шлюха! Он тот, кого я люблю, мужчина, за которого я бы вышла замуж, если бы только могла! Я не сильно возражаю, что мне нужно делиться им с мамой и тетей Сюзи, и, возможно, даже Эймс, в конце концов, если мы будет заниматься этим каждую ночь!»

Мысли о сексе с ним, что она будет заниматься с ним сексом на протяжении многих лет, каждую ночь в будущем, ее так заводили, что она принялась отчаянно дрочить его член.

Но то, чего она не знала, было тем, что к этому моменту член Алана был готов извергнуться вот-вот, и что даже немного ласковых движений произведет его выстрелы.

Учитывая ее внезапный всплеск похоти, у него не было никаких шансов — он немедленно начал кончать.

Поскольку они все еще были плотно прижаты друг к другу, он выстрелил свое семя на ее живот, заливая её сиськи.

Его член пульсировал и пульсировал выстрелом за выстрелом горячей спермы, забрызгивающей ее кожу.

Она была немного взволнована тем, что его сперма зарбрызгивала повсюду, но ей нравилось то, что она была причиной этого. Она продолжала дрочить его жесткий стержень до последнего всплеска. Выжимая каждую последнюю каплю, она втирала горячее семя в кожу, используя остатки мыльной пены, хотя большинство из неё уже исчезло, так как они оба долго ласкали друг друга.

Алан наконец вышел из душа, полностью истощенный.

Она тихо произнесла слова: «Спасибо, братик», и встала.

Она использовала шланг, чтобы снова намочить себя полностью, чтобы смыть всю сперму. Затем она снова намылила себя мылом не потому, что ей действительно нужно было, а потому, что знала, что это вызовет необыкновенное возбуждение у ее наблюдающего за ней брата.

Конечно же, Алан не мог этого пропустить, хотя он был вялым и все еще качался из стороны в сторону от своего оргазма.

Он постоял еще несколько минут и медленно вытирая себя большим полотенцем, наблюдая, как его сестра мыла ее сексуальное тело губкой.

Алан подумал:

«Боже, она слишком юная, но я так готов ее трахнуть. У нее может не быть бесчеловечно большого бюста, такого как у тети Сюзи и мамы, но она все равно вырастит очень хорошенько, как никто другой в школе, я уверен. И быть с ней, вероятно, будет так же весело, как и с двумя другими, но по-другому. Во-первых, готов поспорить, у нее есть гораздо более плотное влагалище, и я слышал что это действительно важно. Самое главное, что она моя сестра и я люблю ее. Только это делает все чертовски действительно эмоционально интенсивным!

Дерьмо! Я не не извращенец, но кто бы смог на моем месте отказаться от такой красивой женщины? Если бы мать Тереза или Далай-лама были здесь прямо сейчас, они бы точно что-то вставили в ее влагалище, клянусь. Я не должен чувствовать за это вину. Просто никто не смог бы сдержаться!»

В душевой его сестра проводила гораздо больше времени, чем того требовалось, ее руки блуждали по киске и груди, пока она смывала мыло.

Алан был поражен тем обстоятельством, что её киска все продолжала хотеть большего.

Словно прочитав его мысли, она повернулась к нему и подмигнула.

Между тем, что случилось в школе с Ким и исполнением ее давних фантазий со своим братом, она почувствовала себя еще более сексуально ненасытной.

Он ушел, прежде чем веселье могло бы начаться снова. Они уже провели в ванной слишком много времени. Со Сьюзен дома, на кухне, и было почти чудом, что их проведенное время вместе не привело к неприятностям.

События за день с Кэтрин стерли более раннюю депрессию Алана по поводу того, что случилось с его матерью.

Хотя он больше не получал помощи от своей матери или открыто от Сюзанны, он нашел в своей сестре кого-то еще, чтобы занять свои мысли и держать его в постоянном возбуждении, по крайней мере, пока будет его отец дома.

Со следующей неделе он с нетерпением ожидал дополнительных сексуальных штук в школе, так как теперь знал, что он будет разрисовывать не только Кэтрин, но и Ким целых пять дней подряд.

Глава 129. План по соблазнению братика.

Через час после того, как они провели время вместе в ванной, Кэтрин подошла к Алану в его комнате и сказала:

— Я действительно хочу поблагодарить тебя за все, что ты сделал, чтобы помочь мне сегодня, брат. Я действительно это имею в виду. Много неприятностей проиозошло бы, и все прошло бы в десять раз хуже без тебя. Я тоже не хочу просто дразнить тебя, извини, если я зашла слишком далеко. Ты знаешь, что говорит мама о существующих границах. Что, если нам пойти в кино? Скажем, сегодня вечером. Это был бы небольшой способ выразить благодарность тебе и попросить прощения за то, что так произошло.

— Звучит неплохо, сестренка, но у меня уже планы с Кристиной сегодня на вечер. Как насчет завтрашнего вечера? Думаю, мы поужинаем с мамой и Роном, а потом, после этого, я уверен, что нам удастся улизнуть на поздний фильм.

— Завтра — звучит здорово! — с энтузиазмом сказала Кэтрин. Но в гораздо более подавленном и обеспокоенном тоне она добавила: — Но что это с тобой и с Кристиной? Я думала, что все пропало.

— Так и было. Но мы ушли с игры, чтобы немного поесть мороженого, и все было в порядке. В первый раз, когда мы разговаривали в школе, это было очень неудобно, но мы преодолели это, когда начали говорить о домашке и учебе.

— Понятно, — её лицо показывало беспокойство, но он не обращал на это внимания, — Значит ли это, что вы начнете встречаться с ней более серьезно?

— Нет. Ты шутишь? Предложить ей встречаться было полным кошмаром. Думаю, я предпочел бы, чтобы вырвали мне коренной зуб, чем повторить эту попытку. Я думаю, она знает, что я не думаю о ней так, ну ты понимаешь, в большем плане.

— По крайней мере, ты пытаешься так не думать.

— Правда. Я пытаюсь. Должен признаться, что гораздо легче выкинуть ее из головы из-за того, что здесь происходит! В любом случае, она просто пытается показать, что у нее нет особых чувств, и что она все еще хочет быть друзьями. Возможно, это позволит нам стать еще более близкими друзьями, чем мы были раньше.

— Круто. Ну, тогда здорово, — сказала Кэтрин.

Она была очень рада услышать это.

Однако, она все еще очень завидовала, что Алан виделся с Кристиной, независимо, что это было.

Кэтрин знала, что она хочет пройти весь путь со своим братом от начала до конца.

Для нее помощь ему с его «проблемой» была бы лишь шагом на пути, ведущим к сексу с ним.

Она не была точно уверена, когда она перешла от маловероятной фантазии к тому, что стало насущной необходимостью, но, конечно же, к тому времени, когда он разрисовывал её кистью, она совершенно точно знала, что хочет, чтобы он трахнул ее.

Поэтому она вернулась в свою комнату и записала в своем дневнике.

«Дорогой Дневник,

Сегодня было так здорово! Конечно то, что случилось с Ким и Хизер, было плохим моментом, но я не беспокоюсь об этом.