Откровение Иоанна Богослова»: сюжет, основные идеи и образы.

· Последняя из книг Нового завета и всей Библии. Описанысобытия, которые будут предшествовать второму появлению Иисуса на земле. В видениях описывается рождение антихриста, второе пришествие Христа, конец света и страшный суд.

· Последовательность видений и их толкование:

1. Глава 1. Христос избирает Иоанна, поручая записать увиденное. Сын Человеческий с семью звёздами в руках, находящийся посреди семи светильников.Голос принадлежит Сыну Божьему. Он называет себя по гречески Альфа и Омега. Семь светильников – семь церквей, составляющие Ефесскую митрополию. Подир символизирует первосвященническое достоинство, а золотой пояс – царское. Семь звёзд – семь епископов.

2. Главы 2-3: Продолжается речь Христа, передающего послания семи церквям и характеризующего их нравственное состояние;

3. Главы 4-5. Во время небесного, вселенского богослужения не могут найти достойного, чтобы взять из правой руки Бога книгу за семью печатями, лишь Христос в образе жертвенного Агнца открывает книгу, делая возможным близкое завершение власти сатаны. Вознесение Иоанна к небесному престолу. Видение сидящего на престоле в окружении 24 старцев и животных. Драгоценные камни – зелёный (жизни), жёлто-красные (чистоты и святости, гнева).4 животных – стихии; земля, небеса, море и преисподняя.

4. Главы 6-7. Снятие 7 печатей с книги Агнцем закланным.Книга – божии мудрость и промысел.

· Снятие 1 печати. Белый конь – деятельность святых апостолов, которые направили силы (лук) против демонов.

· 2 Печать. Рыжий конь со всадником – восстание неверных против верующих.

· 3 печать. Вороной конь со всадником - нетвёрдая вера и отказ от Христа.

· 4 печать. Бледный конь со всадником «смерти» - проявление гнева божьего.

· 5 печать – убиенные за слово божье облачаются в белые одежды.

· 6 печать – день гнева

· 7 печать – воцарение полного безмолвия.

5. Главы 8-11. Семь ангелов с семью трубами.Семь ангелов обрушили семь бедствий:

· Град с огнём

· Гора с огнём

· Падение звезды с неба

· Погасла третья часть солнца, луны, звёзд

· Падение звезды с неба и появление саранчи

· 4 ангела

· Конец времени.

6. Глава 12. Символическая история рождения христианства, поражения сатаны и обоснование его усилившейся злобы. Красный змей преследует жену, облачённую в солнце. Война между Михаилом и зверем на небесах. (Жена – Пресвятая Богородица или церковь. Луна – постоянство. Семь голов у змея – лютость. Десять рогов – злость против 10 заповедей).

7. Глава 13. Образ последнего государства, обманутого антихристом и порабощенного ложными чудесами и насилием. Зверь выходит из моря. Появление с огненными рогами. Зверь – антихрист.

8. Глава 14. Явление Агнца на горе Сион. Явление ангелов. Приближение Божьего суда; образ падшего Вавилона – беззаконного общества, представляющего языческую цивилизацию (14-18).

9. Главы 15-19. Семь чаш гнева. (стеклянное море – чистые души, огонь – благодать).Явление Иисуса Христа как божественного Слова, поражающего грешные народы и лишающего антихриста власти.

10. Глава 20. Страшный суд.Тысячелетнее царство праведников, после которого временно освобожденный сатана проигрывает еще раз; воскресают мертвые, “и кто не был записан в книге жизни, тот был брошен в озеро огненное”.

11. Главы 21-22. Новый Иерусалим.На землю сходит небесный Иерусалим, исчезают страдания, зло и смерть, преображается пространство, человек возвращается к Богу, «и ничего уже не будет проклятого».

· Библия завершается пророческой книгой «Откровение (Апокалипсис) Иоанна Богослова», рассказывающей о последнем этапе земной истории: воцаряется Антихрист, второй раз приходит Христос, воскресают все мертвые для Страшного суда, спасшаяся часть человечества окончательно вселяется в рай, который уже нельзя потерять. Первое пришествие Христа – явление жертвующего учителя, приносящего новое слово и умирающего за людей. Второе пришествие – внезапный приход Судьи, подводящего итоги и проверяющего, как люди поступили со сказанным в Евангелии.

· О том, что мир подходит к концу, знали и евангельские повествователи. В 24 главе «Евангелия от Матфея» Иисус Христос сообщает ученикам признаки второго пришествия: войны, мор, голод и землетрясения, «по причине умножения беззакония во многих охладеет любовь», по всему миру пройдут преследования христиан, к этому времени Евангелие будет известно всей вселенной.

· «Откровение Иоанна Богослова» художественно развивает эти идеи, становясь самым сложным библейским текстом. Он написан в жанре видения: на острове Патмос Иоанн, которого церковная традиция считает младшим учеником Христа и автором последнего Евангелия, «был в духе»: узрел и записал символические события, до предела накаляющие конфликт Бога и сатаны. Уже две тысячи лет спорят о том, что изображено в этой книге, о каких временах в ней говорится. Одни считают, что Иоанн оставил художественный шифр реальной исторической ситуации в Римской империи 1 века, когда христианам пришлось выдержать государственный натиск. Другие видят в «Откровении» изображение конфликта, происходящего всегда, возвышающегося над временем неизбежным столкновением добра и зла. Третьи находят в последней библейской поэме картины будущего, которые человечеству предстоит пережить. Литературная точка зрения допускает синтез этих позиций: тема «Откровения Иоанна Богослова» – последнее отпадение человека от Бога и сопутствующие ему трагические события; материал для образов будущего был взят из борьбы христианства с язычеством в Римской империи; конфликты получились такими объемными и выразительными, что можно говорить об их постоянном возобновлении.

· «Откровение» – самая «ветхозаветная» книга второй части Библии. Если в Евангелии душа стала главным героем, а нравственный диалог – центром повествования, то в «Откровении» масштаб проблемы и ее удаленность от времени написания диктуют жесткий эпический стиль: события непрестанно сменяют друг друга, вместо характеров возникают условные знаки.

· Даже Христос в «Апокалипсисе» теряет психологические черты и удивляет читателя сверхъестественностью образа. В первой главе он называет себя «Альфой и Омегой», как бы исчерпывая все греческие буквы и возможные смыслы. Внешний вид этого апокалиптического Христа не вызывает в памяти образ евангельского Человека: в правой руке он держит семь звезд, из уст исходит обоюдоострый меч, лицо напоминает солнце, «сияющее в силе своей», у него – ключи от ада и смерти. В 4 главе появляется «Агнец»: повествователь подчеркивает связь крови, пролитой Иисусом, и неизбежного завершения зла, корень которого был срублен на Голгофе. Напряжение нарастает. Иоанн заставляет ужаснуться размерам катастроф и подчеркивает их закономерность: грехи человечества столь тяжки, что кровь неизбежна. Евангельское прощение уступает место другому чувству: мир должен ответить за страдания Христа и мучения его учеников. Становится ясно, что Христос дал возможность спастись душе, а история идет своим чередом, движется к концу.

· В 12 главе Христос – младенец, которого преследует дракон, а вскоре мечом слова своего он убивает поклонившихся антихристу – «и все птицы напитались их трупами» (19, 21).

· Последние две главы рассказывают об окончательной гармонии. Тема потерянного рая снимается. Но предшествующее повествование в «Апокалипсисе», стилистически противостоящее другим книгам Нового Завета, оставляет много вопросов: образ Христа, характер Бога, его взаимодействие с человеком столь подвижны и многосмысленны, что окончательных ответов быть не может. Этому способствуют и разнообразные подтексты в ключевых сценах «Откровения». Значителен психологический образ последней ошибки человечества: Антихрист, «зверь» по мистической силе (13, 1-2) злой хитрец по деятельности, пародирует Христа, имитируя воскресение, природные чудеса, божественную власть. Ему помогает лжепророк, сделавший говорящего идола («образ зверя») для обязательного поклонения. В целом все ясно, но так как текст настойчиво претендует на знание будущего, да еще такого неблагополучного, то каждое «настоящее» обречено сопоставлять образы со своим временем, часто находя зловещие совпадения. Когда приближаются пограничные даты, это становится почти коллективной манией.

· Последнее библейское событие – трудная для истолкования и психологически сложная история. Христиане первых веков долго спорили об «Откровении Иоанна Богослова» и последним включили его в состав новозаветного канона. Впрочем, сюжетно-композиционная закономерность этого шага сомнению не подлежит: апокалиптические видения подтверждают силу Творца, справившегося с падшим ангелом, возвращают человека в давно потерянный рай, показывают развитие и земное завершение дела Христа. Библия начинается, когда еще нет человека, и «только Дух Божий носится над водою» (Бытие, 1, 2). Библия заканчивается, когда исчерпаны все мировые сюжеты, кроме вечного единения с Богом. Истории, в ее обыденном понимании, здесь уже нет.

14. Житийная литература.

· Житие – это религиозно-художественная биография героя, который, так или иначе, подражал Иисусу Христу, воплощал в конкретных поступках его слова и был удостоен общехристианской памяти. В церковном сознании умерший получает статус «вечно живого» в истинном, божественном мире и отличается способностью помогать оставшимся на земле, обеспечивая посредничество между Богом и верующим народом. В календаре появляется день (дни) почитания прославившегося христианина, свое место в храмах и домах занимает его иконописное изображение, закрепившее переход повседневного лица в «святой лик». События завершившейся жизни, мифологизированные религиозной памятью, становятся значимым сюжетом, предметом разговоров, размышлений, снов.

· В средневековом мире жития святых – один из самых популярных жанров. Священнослужители, рыцари и простые крестьяне часто молились главным небесным заступникам: св. Георгию Победоносцу, который оставил важный военный пост при римском императоре, выступил в защиту гонимых христиан, мужественно перенес пытки и удостоился мученической кончины; св. Марии Египетской, которая с Божьей помощью преодолела все страсти, на долгие годы ушла в пустыню, став примером деятельного и удачного покаяния;св. Симеону Столпнику, который не остановился на монастырских тяготах, взошел на столп и не оставлял его, получив дар исцеления и духовной помощи; св. Симеону Юродивому, вернувшемуся из пустыни в город, чтобы «смеяться над миром», спасая его имитацией безумия и обличением «фарисейства»; св. Николаю Чудотворцу, всю жизнь проведшему в заботах о нищих, несправедливо обвиненных, погибающих в море.

· По типу главного персонажа житийные тексты делятся на жития мучеников (отдавшие жизнь за Христа; основные герои: св. Георгий, Пантелеимон, Варвара, Екатерина, Вера, Надежда, Любовь), преподобных (монашествующие; св. Антоний, Макарий Римский, Мария Египетская, Феодора), юродивых (борцы со слишком «разумным» миром; св. Симеон, Андрей Цареградский), святителей (епископы; св. Николай Чудотворец, Афанасий Александрийский), бессеребренников (святые врачи; св. Косма и Дамиан), столпников (спасшиеся на возвышении – в ограниченном пространстве; св. Симеон Столпник), праведников, которые как Филарет Милостивый или Алексий человек Божий находятся за пределами традиционных классификационных групп. По стилевым особенностям жития могут быть названы народными (словесная простота и сюжетная занимательность) или риторическими (сюжет украшен цветистой проповедью). Авторство большинства произведений установить нельзя. Многие тексты связаны с именем СимеонаМетафраста, который в X веке художественно обработал прежде созданные житийные повествования.

· Рассматривая житие как одну из форм литературно-исторического становления библейского сюжета, необходимо оценить взаимодействие жизни и текста. Прежде чем появляется на свет личность, стремящаяся к святости, уже присутствует образ Иисуса Христа – порождающая модель религиозного поведения. Христос – прототип реальности, утверждаемой в агиографии: логика восприятия Евангелия как боговдохновенного текста диктует особое отношение ко всему, в нем происходящему. События жизни Иисуса не теряют исторической определенности, но вместе с тем превращаются в символы, «прочтением» которых занимается Церковь. Христианин узнает, что есть сюжет (слова и дела), требующий творческой работы с ним.

· Святые (как реальные личности) - творцы самих себя согласно принципам Нового Завета. Так или иначе, воплощая образ Христа в своей биографии, - восходя на символический крест, исчезая в пустыне, юродствуя в городе, - праведники оттачивают трудноуловимую жизнь до особого текста, становясь соавторами житийных произведений. Доверяя библейскому сюжету и ориентируясь на него, они конкретизируют учение 1 века. Святой – интуитивный, одухотворенный «читатель». Он может быть неграмотным, далеким от книжности, что не мешает ему постигать евангельские слова, мысли и дела из самой жизни, направляемой Церковью. Новый Завет – «религиозная теория». В биографии христианина она становится «житейской практикой».

· Третий этап становления образа – людская память. Она просеивает «реальность», отсекает то, что недостойно быть «святым фактом», дидактически обращенным к верующим. Память оттачивает когда-то бывшую жизнь до символа, переносящего образ из исчезнувшего прошлого в актуальное настоящее. «Он был, есть и будет» – такова формула святости, предшествующая тексту и порождающая его. На стадии церковной памяти историческая личность, скованная временем и пространством, покидает родной контекст и превращается в миф. Возникает странная для обыденности, но вполне приемлемая для христианства ситуация: тот, кто был прежде нас, будет и тогда, когда нас здесь не будет.

· Следующий этап образного развития – письменный текст. Соборность, включающая деятельность образа Иисуса, святой личности и народа-памяти, облегчает усилия «писателя», который предстает не творцом литературного героя, а историком, летописцем, «прочитывающим» случившееся, а не измышляющим его. Житийный автор – собиратель и оформитель памяти, перед которым есть совокупность слов и поступков, оставшихся от святого, и постепенно формирующийся набор этикетных штампов, дорисовывающих целостную картину, дополняющих то, что было утрачено или осталось вовсе неизвестным по «вине» святого, отталкивающего от себя земную славу. Житийный этикет, кочующий из одного текста в другой, - это средневековый способ достижения вечности с помощью устойчивых приемов. Воскресает не личное начало, обособленное от Церкви – «Тела Христова», воскресает «единое», указанное евангелистами в Иисусе Христе.

· Далее следует творчество верующих, начавшееся на стадии памяти и активизирующееся после создания письменного текста. Верующий не согласится с тем, что святой является литературным героем. О какой литературности может идти речь, если в ежедневных молитвах общение со святыми предполагает их ответ на призывы, доносящиеся с земли?! Для филолога не так уж и важно, какова степень объективности снов и видений, а также практических чудес (например, выздоровление в ответ на молитву). Главное в том, что для воспринимающего сознания все эти события – высшая объективность. Важно также, что общение верующего со святым напоминает процесс художественного творчества, когда фантазия приходит в тесное взаимодействие с окружающим миром, производя образы.