Меры предосторожности против этого вида рэкета.

► Вызовите сотрудников ГИБДД, запишите марку, номер, цвет автомашины, попросите предъявить документы на автомашину и водительские права или паспорт водителя, перепишите данные. Отказ предъявить документы – лишнее свидетельство того, что вас хотят обмануть. Убедившись, что вы проявляете настойчивость, мошенники скроются.

► Если вы опасаетесь физического воздействия со стороны преступников, а вызвать милицию возможности нет, соглашайтесь заплатить требуемую сумму и, сославшись на то, что денег с собой нет, везите одного из них либо до первого встречного наряда милиции, либо к знакомым, которые помогут справиться с ситуацией.

► Если во время общения с мошенниками возникает возможность задержать их вместе с автомашиной (например, силами проезжающего экипажа ГИБДД или ОВО), то вашего заявления и трассологического исследования обеих машин будет достаточно для привлечения их к уголовной ответственности по ст. 159 УК РФ (мошенничество).

 

При обращении в страховую компанию за возмещением за поцарапанное крыло сообщите в службу безопасности сведения об используемой мошенниками автомашине и приметах преступников.

Согласно полученной из правоохранительных органов информации, в настоящее время в Санкт‑Петербурге действует несколько десятков групп, занимающихся подобным промыслом, а число потерпевших от них может достигать до сотни в день.

 

«Папа, я сбил человека – насмерть»

 

Мой старший сын учился в институте на дневном и работал водителем моего друга – главного редактора одного журнала. Я его устроил, чтобы без дела не болтался, а то у нынешних студентов слишком много свободного времени и слишком мало карманных денег.

И вот, в первый же рабочий день сына, когда он уехал за шефом на его машине, на мой мобильный раздался звонок, и сын в сильном – я чувствовал – душевном волнении сказал мне: «Папа, беда – я сбил человека...»

Что со мной было, что было с женой – вам трудно представить. Не дай вам бог такое испытать!.. «Как? Ты виноват? Что с этим человеком, кто он?» – на эти вопросы сын не ответил, он сказал:

– Пап, я дам трубку следователю, Александр Николаевич его зовут...

– Александр Николаевич, где это произошло? Как? Сын виноват? Что со сбитым человеком, кто он?

Следователь мне и отвечает, участливо так:

– На Садовом кольце. Ваш сын летел на красный свет. Сбита молодая женщина. Насмерть, к сожалению.

– Александр Николаевич, дайте трубку сыну... Зачем ты летел на красный? Ты что, с ума сошел?!!

– Пап, я спешил – в институт опаздывал...

Да, все правильно – сын должен был отвезти шефа в редакцию и потом поехать в институт, на лекции. Как раз по Садовому и ехать... А где же там, на том куске кольца, светофор? Там же вроде нет светофоров...

– Александр Николаевич, а где конкретно, какой свето...

И вдруг я слышу, как следователь кричит кому‑то ТАМ:

–...Перевяжите! И его тоже...

Господи! – человек сбит, наверняка машина разбита, а сын – сын‑то не покалечен? И я забываю обо всех своих вопросах.

– Александр Николаевич, я отец, вы понимаете... я могу... что‑то сделать, чем‑то помочь? Я готов подъехать – куда? Где вы находитесь?

Следователь помолчал немного:

– Это будет стоить пятнадцать тысяч. Долларов.

Да, все правильно – когда‑то я сам, работая в «Комсомолке», пересказывал слова поддатого бывшего следователя, разоткровенничавшегося со мной в баньке: такса за труп, если сбил человека и не хочешь садиться в тюрьму, – десять – пятнадцать тысяч долларов. Органы за такие деньги и знак передвинут, и труп в документах на десяток метров переместят, и свидетелей найдут, что сбившая машина «с места ДТП скрылась» – висяк!

– Нет, Александр Николаевич, вы меня неправильно поняли, – ответил я. – Хоть он и сын мне, но убийцу я покрывать не намерен! Пусть отвечает по закону! – добавил я твердым голосом и повесил трубку.

И вы в это поверили?! Вы бы поступили так же? Если б ВАШ сын человека сбил?

Вы можете судить меня. Вы можете понять меня. Но я так не ответил. Я бросился собирать деньги. По разным местам. Когда набралось десять тысяч, я их стал пересчитывать и подумал: сбил ли сын человека или бандиты заставляют его под ножом или стволом говорить все эти слова, но сын – в опасности? И его надо выручать. Была мысль позвонить друзьям, в милицию, но у меня было всего полтора часа, мне дали всего полтора часа – ни милиция, ни друзья ничего бы не успели сделать. Успеть мог только я. Я сел в машину и помчался туда, где мне назначил встречу следователь Александр Николаевич. Рядом с которым в машине сидел мой сын.

Я опускаю много подробностей – как я звонил сыну, а он был «вне зоны действия», как мне звонил следователь, пока я мчался к нему, как он еще дважды давал трубку сыну, как назначали мне место встречи – то одно, то другое, как потом заставили бросить машину и идти пешком, в безлюдное место, – все это я рассказал следователям – настоящим.

Оказавшись на месте, я позвонил Александру Николаевичу в последний раз. И сказал твердо, что пятнадцать тысяч я собрать не смог, у меня только десять, что я не коммерсант, а всего‑навсего журналист и каждую сотню баксов знаю «в лицо». И что пока я не увижу сына и его самого, следователя, деньги я не отдам.

Но тут я увидел совсем рядом, в двух метрах, одного напружинившегося человека, чуть дальше – второго, увидел и машину неподалеку, в которой сидели люди. И понял, что сейчас рискую не только жизнью сына, но и своей – деньги у меня просто отберут. Ударят чем‑нибудь по голове. А может, и убьют. Лишь бы отпустили сына. И я вложил толстый, тяжелый конверт с десятью тысячами долларов в руки того, кто стоял ко мне ближе всех. После того как он приблизился и сказал:

– Я – от Александра Николаевича.

Вернувшись в машину, я позвонил сыну опять. И услышал его шепот:

– Папа, я не могу громко говорить – я на лекции, в институте...

А теперь читайте внимательно – я буду говорить о ключевых моментах, которые вам, не дай бог, могут пригодиться.

 

► Если вам также однажды позвонит близкий, родной человек или друг и скажет, что он попал в беду и срочно нужны деньги, возьмите себя в руки и задайте несколько контрольных вопросов, чтобы убедиться, что это именно он. Когда бандиты раскручивают вас по «большому варианту», они записывают голос близкого вам человека, а потом с помощью компьютера имитируют его, пропуская через компьютер‑синтезатор голос уже своего человека, бандита.

► Записать голос интересующего бандитов человека можно где угодно – в магазине, в институте, на посту ГАИ, на работе, при встрече с кем‑то, или просто на улице кто‑то подойдет, спросит у вас дорогу, а потом разговорится с вами: погода хорошая, правительство плохое...

► Интересуют бандитов те семейства, где папа‑мама люди не бедные, а дети‑жена‑муж‑свекровь‑сноха – ездят на машине. И за вами, и за жертвой перед акцией бандиты будут следить – главное, чтобы тот, кто «совершит ДТП со смертельным исходом», был не дома, не рядом с вами, а находился в этот момент в машине. Его машина не должна быть, как вы понимаете, в ремонте или вчера продана и так далее.

► После того как все эти условия соблюдены, после звонка вам якобы сына, насмерть сбившего человека, последует звонок ему. Бандит представится тоже следователем или кем угодно другим, скажет, что с данного мобильника сделан звонок с криминальным уклоном депутату Госдумы или кому‑то еще, что сейчас идет проверка, которая требует, чтобы телефон был выключен часа два.

► Если ваш сын телефон не выключит, то ваши звонки ему – только ваши – бандиты могут глушить – такое в Москве было уже не раз.

► Если же вас разводят по «малому варианту», то вы услышите голос не близкого человека, попавшего якобы в беду, а следователя, который может сообщить вам не обязательно о ДТП со смертельным исходом, а о том, что ваш сын попался на дискотеке с наркотиками. Или вам скажут, что ваш друг срочно просит в займы пару тысяч, но сам приехать за деньгами не может, пришлет знакомого – вариантов масса. Но все они заключаются в том, что срочно нужны деньги.

► Еще раз повторяю – задавайте контрольные вопросы. И лучше всего договоритесь о них заранее – близких людей у нас не так уж много.

 

Оказывается, таких случаев в Москве за последние пару лет – десятки! Оказывается, выходили статьи, телепередачи об этом виде преступления, но беда наша была в том, что все это прошло мимо нас.

Я рванул в милицию – куда? Естественно – в ближайшее отделение УВД. Представился.

– Журналист я, – говорю молодому крепкому оперу, – по сути, ваш коллега: вы дерьмо выметаете, и мы дерьмо выметаем. – Все рассказал.

Смотрит он на меня, простите, как баран на новые ворота и говорит:

– Пишите заявление, мы примем. Но это верный «висяк».

– А что у вас подобных случаев не было?

– Не было.

И тут я понял, что мне надо найти тех следователей или оперов, которые занимаются именно этим видом преступления, – в МУРе, прокуратуре, УБОПе. Если случаев по городу десятки, грабеж на крупные суммы, то должен же кто‑то объединить информацию, суммировать факты этих десятков случаев, иначе же преступников не найти!

Единственное, чем я мог им отомстить, – уберечь других от того же: я рассказал о такой разводке в четырех самых популярных теле‑передачах, в двух программах на «Авторадио», во многих статьях самых популярных газет, а когда получил по электронной почте текст: «Чего раскукарекался? Хочешь, чтобы твою тачку спалили?», отправил такой ответ: «Хочу, чтобы мои десять тысяч баксов у вас колом в ж... встали».

Их взяли через восемь месяцев. Две банды. Их или не их, других ли – не могу сказать. Увидев их фотографии, я ни в одном из шести бандитов не смог со стопроцентной уверенностью признать того, кому отдал деньги, – столько времени прошло.

Но считаю, и не без оснований, что десять тысяч долларов я потратил на благотворительность.

 

У вас угнали машину

 

Не удивляйтесь, если на другой уже день вам позвонят и предложат за такую‑то сумму машину вернуть. Вы переведете две‑три тысячи долларов на какой‑нибудь счет или сунете их в почтовый ящик и т. п., но это будут уже другие бандиты и новая разводка, и эти деньги вы потеряете.

Просто данные по угонам за день менты продают бандитам – вот и вся премудрость.

Те, у кого угнали машину, находятся в «группе риска» по новой разводке на деньги.

 

Вы получили права

 

И эти данные менты продают бандитам: списки тех, особенно молодых, кто получил права. А бандиты уже отбирают из них тех, кто имеет машину, – их родные быстрее других поверят в несчастный случай типа «я сбил человека».

Те, кто только что получил права, тоже находятся в «группе риска» по разводке на деньги.

 

 

ЛУЧШИЙ В МИРЕ АВТОМОБИЛЬ

 

Оказывается, есть такой – лучший в мире автомобиль. Вы думаете, это «Феррари»? Или «Роллс‑Ройс»? Нет, это самые дорогие автомобили, но не самые лучшие. К кому из нас, более‑менее опытных автомобилистов, не обращались с вопросами: «А что лучше купить – „Гольф“ или „Тойоту“? Верно ли, что «немцы» более практичны? А что лучше – „Рено‑Меган“ или „КИА“, узбекский „ДЭУ“ или „Фокус“ российской сборки?»

Спорить на эту тему можно до хрипоты, и, как правило, спорящие хвалят то, на чем ездят. А ведь есть объективные ответы на эти вопросы, если исходить из постулата, что тот автомобиль лучше, который меньше ломается.

Каждый год организация под названием «Совет потребителей США» публикует результаты опроса частных автовладельцев. И их немало, в среднем опрашивается 600 – 700 тысяч человек! Опросы проводятся по телефону. Так что статистика получается объективная. Правда, «со сдвигом» на американский автомобильный рынок. Она учитывает количество поломок, дефектов на 100 проданных и эксплуатирующихся автомобилей. Причем, результаты опроса суммируются по годам – количество поломок не только за год эксплуатации, но и за три, и за пять лет. Уточняю, что поломками и дефектами по‑американски могут быть и выскочивший из гнезда пластмассовый пистон, и в один из десяти раз не закрывшаяся крышка бардачка, и всякая другая мелочь, которая нашим автолюбителем вообще не замечается. И вот что получается.

Во все годы абсолютными лидерами с наименьшим количеством поломок становились японские и корейские автомобили, затем шли европейские, а затем – американские. В 2007 году – впервые за последние тридцать лет – американцы вышли на второе место, потеснив европейцев, но впереди, как всегда, были азиаты. Причем их автомобили оказались менее подвержены износу, чем автомобилей остальных.