На Пиренейском полуострове: местные военные ордены

В 711 г. мусульманские войска из Северной Африки захватили практически весь Пиренейский полуостров, покончив с Вестготским королевством. Сохранились только мелкие христианские королевства в Кантабрийских горах (Астурия и Галисия) и Пиренейских (Наварра, Арагон). К ним надо добавить графство Барселонское, основанное после взятия Барселоны Карлом Великим в 804 г. Что касается мусульманской Испании, или «аль‑Андалуса», она образовала Кордовский эмират, а с 929 г. – халифат, несколько десятилетий сверкавший тысячей огней, прежде чем в первой трети XI в. расколоться на три десятка мелких самостоятельных владений – таифских эмиратов.

Христианская Реконкиста очень рано началась на Северо‑Западе, на пустынных землях бассейна Дуэро и верховий Эбро, между Кантабрийскими горами и Центральной Кордильерой. Христиане устраивали глубокие и быстрые рейды (они назывались «альгарадами», algaradas) на Саламанку или Сеговию. Обширная по man’s land [ «ничья земля» (англ.)], разделявшая христианские королевства и аль‑Андалус, представляла собой «границу». А вот на северо‑востоке территории христианской Испании долго сводились лишь к горным долинам в Пиренеях.

Темп Реконкисты повысился в XI в. 25 мая 1085 г. король Кастилии и Леона Альфонс VI вступил в Толедо – историческую столицу вестготской Испании. Но в том же году в Испанию вторглись альморавиды, пришедшие с сахарских рубежей на юге Марокко. Эти пуритане от ислама желали возродить мусульманскую веру, которую опошлили и извратили таифские эмиры. 23 октября 1086 г. Альфонс VI потерпел поражение при Саллаке (или Саграхасе); однако ему удалось удержать Толедо. Тогда конфронтация с исламом переместилась на Северо‑Восток; если Валенсию Сид завоевал ненадолго, то взятие Барбастро в 1101 г. и особенно Сарагосы в 1118 г. позволили христианам укрепиться в среднем течении Эбро. Наконец, благодаря взятию Тортосы в 1148 г. христиане получили низовья Эбро. За год до этого в их руки попал Лиссабон. Очень скоро альморавидская власть пришла в упадок. В Испанию в свою очередь вторглись альмохады, выходцы из марокканского Атласа, и на два десятка лет (1154–1176) стали хозяевами аль‑Андалуса. Они предприняли «реконкисту наоборот» в ущерб христианам; кастильцы отступили и потерпели тяжелое поражение при Аларкосе в 1195 г. Некоторые христианские королевства смогли объединиться: Кастилия, Арагон‑Каталония, Наварра (но не Леон) 16 июля 1212 г. одержали решительную победу при Лас‑Навас‑де‑Толоса, которая уничтожила могущество альмохадов и открыла для Реконкисты всю Южную Испанию.

Идея использовать в Реконкисте военно‑монашеские ордены Святой земли возникла в 1130‑е гг. Но испанские суверены, со своей стороны, во время конфронтации с альмохадами поощряли формирование новых военно‑монашеских орденов, в принципе посвящавших себя делу Реконкисты. Так один за другим появились ордены Калатравы, Сантьяго, Алькантары и Ависский.

Прототипы? Братства и рибат

Историографическая традиция, восходящая к Хосе Антонио Конде, который писал в 1820‑е гг., в последние годы возрождается в виде нового антропологического подхода, согласно которому христианские военно‑монашеские ордена в своей радикальной новизне позаимствовали основные черты у мусульманской военной и религиозной структуры, появившейся раньше, – рибата [96]. Я принял решение – как я уже отмечал – обратиться к этому тезису, чтобы исследовать его в целом, в заключении к настоящей книге.

Однако в этой главе, посвященной военно‑монашеским орденам, основанным на иберийской земле, надо бегло напомнить определение рибата, на которое опирался X. А. Конде и его последователи, чтобы читатель уловил определенные черты сходства и параллелизмы между рибатом и христианскими военными орденами, учрежденными в христианской Испании.

Рибат представляют чем‑то вроде мусульманского военного монастыря, расположенного на границе дар аль‑ислам (дома ислама) и принимающего благочестивых добровольцев, которые временно находят там себе пристанище, неся военную службу под руководством старейшины (шейха). Следует задаться вопросом о корректности этого определения. Ведь в христианских королевствах до того, как в них появились военно‑монашеские ордены из Святой земли, а потом получили развитиё специфические испанские военно‑монашеские ордены, существовали братства рыцарей (подобные же структуры были и в городах), объединившиеся ради священной войны с мусульманским противником. К ним относятся братства Монреаль‑дель‑Кампо и Бельчите, основанные в Арагоне королем Альфонсом I Воителем.

Братство Бельчите было учреждено в 1122 г., через четыре года после завоевания арагонцами Сарагосы, с явно выраженной задачей защищать город с юга от вероятных попыток мусульман его вернуть. Бельчите – так назывался замок. Доступ в братство был разрешен любому христианину, мирянину или клирику, желавшему защищать христианский народ или служить Христу всю жизнь либо, для желающих, только год. Первых принимали, «после того как они исповедались и получали отпущение всех грехов, как если бы намеревались вести жизнь монахов или отшельников». Вторые получали «такое же отпущение своих прегрешений, как если бы они сходили в Иерусалим»[97]. Здесь монашеский обет был соединен с военной дятельностью и существовала возможность поступления на временную службу. Такие же порядки были и в рибате. Но христианская традиция принесения пожизненного монашеского обета возобладала, и братства такого типа исчезли, когда в Арагоне обосновались военно‑монашеские ордены из Святой земли: после 1136 г. о Бельчите уже не было слышно. Историки, поддерживающие представление о рибате как модели военно‑монашеского ордена, считают братства типа Бельчите переходным звеном между первым и вторым, что заслуживает рассмотрения и дискуссии.

Но, не предвосхищая окончательного вывода, надо отметить определенную специфику полуострова: собственно испанские военно‑монашеские ордены, которые все возникли уже после того, как в Испании обосновался орден Храма, произошли от рыцарских братств наподобие Бельчите.