Крутится колёсико у меня в груди»

ЛЮСЯ ТАКМАКОВА. На концерте я была два раза!

КСЕНИЯ МАУРЕР. У тебя остаётся общая такая эмоция. Так же как и о вине: у тебя осталось какое-то впечатление и ты уже не скажешь точно – какой это был вкус. Но ты скажешь, что это. Ну, захочешь ты это попробовать ещё раз или нет. Запомнилось тебе это или нет. И вообще, это что-то, что-то стоящее или просто было приятно. Мне бы хотелось посмотреть и почувствовать это ещё раз.

ОЛЬГА КРАЕВА. Про послевкусие: очень странное ощущение, когда после концерта выходишь на улицу. Это другой мир. И ты по-другому  на него смотришь. И по-другому  видишь и людей, и город, и мир.

ВИКТОРИЯ РАССВЕТНАЯ. Это настолько океан в тебя вливается –  чувств, эмоций, мыслей разных, что вот эту глубину просто невозможно в себя не впитать.

ЕЛЕНА КНЯЖЕВА. После концерта –  действительно ощущение катарсиса.

ЕКАТЕРИНА КЛЕЩЕВА. Мне становится гораздо лучше после этого. Я не знаю, наверное, что-то начинаешь понимать про себя, что-то начинаешь понимать про окружающих, и начинаешь понимать –  как хочется существовать.

АГЛАЯ СОЛОВЬЁВА. Может быть, всё, что я вынесла из концерта –  это цена тишины, не знаю.

ИННА АНАНЬЕВСКАЯ. После первого концерта ощущение было такое, что спала пелена с глаз и я начала видеть, слышать. Оказалось, что кругом растут цветы, люди красивые.

ОЛЬГА КРАЕВА. Концерты Камбуровой –  это какой-то камертон того, что происходит в мире. Если в какой-то момент начинаешь уже привыкать, как-то воспринимать всё, как должное, то концерт –   он опять встряхивает и как-то расставляет приоритеты и стараешься подняться над этим, сделать что-то, чтобы вокруг стало хоть чуть –  чуть лучше.

Звучит песня:

" Для остановки нет причин –  иду скользя,

И в мире нет таких вершин, что взять нельзя!"

ЮРИЙ ЛОТТИН. Поющий человек –  актёр! –  это редкость. Вот Камбурова, когда я в первый раз её услышал, я сразу как-то вот думаю – вот, наконец, АКТРИСА. Не просто певица. Певица – это... А вот – АКТРИСА!

ВЕРА ПИРАДОВА. Как раз Камбуровой здесь столько лет, во сколько я её увидела в первый раз. И нужно сказать, что в первый раз она мне жутко не понравилась. Она пела песню "Орлёнок". Песня "Орлёнок"–  ну это была, наверное, самая любимая моя песня. Её пел хор, детский хор, и пел он её так пронзительно, что плакать всё время хотелось, когда была эта песня. Камбурова пела её совсем иначе. И первое впечатление, конечно, побеждает второе. Поэтому исполнение Камбуровой мне не понравилось. Естественно, и как актриса она, и как певица для меня не существовала. Ну а потом, когда я попала в студию Владимира Афанасьевича Малыщицкого – в ленинградском институте железнодорожного транспорта была великолепная театральная студия, –   и я вот волею судьбы туда попала. В первую неделю моих там занятий, от которых я была в восторге совершенном, вся студия собиралась на концерт Камбуровой. Ну и говорят мне: "Вера, на концерт Камбуровой пойдёшь?" Ну я, конечно, скривилась. Что там мне эта Камбурова. Мне говорят: "Тебе она не нравится?" Я говорю: "Конечно – нет!" Мне было 17 лет, конечно мне Камбурова не нравилась. Мне говорят: "Да ты что! Обязательно!" Владимир Афанасьевич тоже очень удивился, что она мне не нравится. Они сказали: "Обязательно! Потому, что Камбурова –  это гениальная актриса! Это лучшее, что есть. Камбурову обязательно нужно слушать". Ну, я всех любила, Владимир Афанасьевич был безоговорочный авторитет, поэтому я, конечно, пошла на концерт Камбуровой. И с того концерта, с 197–  наверное 6– го года, все её, ну, многие песни я знаю наизусть, слушать её готова каждый день. Ну и действительно, как сказал гениальный учитель о гениальной певице, –  что лучше этого нет, –  действительно, лучше нет.

МИХАИЛ МОРГУЛИС (напевает): "Виноградную косточку в тёплую землю зарою". И она не просто поёт песню, а она зарывает эту косточку, и вот вы чувствуете, что эта косточка тёплая. Как же вы можете словами и музыкой передать, что она тёплая? А вы чувствуете, что она тёплая. Потому что в её голосе появляются какие-то дополнительные интонации, которые в музыке, в нотах не выпишешь, и в тексте, которые передают теплоту этого реального  не слова, а реальной вещи, в данном случае косточки, которая облачена в слово.

ЛАРИСА КУПРИЯНОВА. Да, она может спеть телефонную книгу. И это будет так же пронзительно, и так же, так же удивительно.

НИЛЬС БАТЮК. Относительно момента чуда, для меня лично это вот, всё-таки то, что это –  театр, сохранённый, живой. Чего сейчас тоже очень мало. Бываю в театрах – редко где попадается чудо. Здесь чудо в каждой песне.

ЮРИЙ ЛОТТИН. Фильм –  это два часа, спектакль – это три часа. А здесь выходит на сцену человек и за четыре минуты, за три – четыре минуты он рассказывает вам историю жизни, смерти. Рассказать историю Чувства, вот зарождение чувства, смерти чувства. Вообще –  чувство, за три минуты рассказать чувство –  это ведь, это ведь никто не может. Тут кино бессильно, литература бессильна. Это может актёр живой на сцене у микрофона. И поэтому Камбурова –  это, как бы, уникальный человек в этом смысле.

МАРИНА СУСЛОВА. За каждую песню отдаёшь жизнь буквально. Слушаешь, не отрываясь, и потом в конце умираешь. А потом возрождаешься заново!

ТАТЬЯНА ЧИРКО. Жесты выверены, и это всё настолько скульптурно, настолько всё. театрально, ребята. И глаза, я заметила даже, что взгляд правильно поставлен. Производит очень сильное впечатление, даже завораживает. Но вот когда я чувствую, что меня завораживает этот зрительный ряд,  я ухожу я закрываю глаза и начинаю слушать только голос. Вот где её театр. "А я сижу в ермолочке»…

Звучит песня:

" А дни летят, а дни летят,  летят, летят как ласточки!