Я не могу объяснить, это невозможно.

Как тот факт, что я все больше горблюсь (хотя это ни результат усталости, ни результат потери равновесия, ни… это не имеет материальной причины), у меня впечатление, что теперешняя часть тела (или, скорее, часть, принадлежащая прошлому) все сжимается, а я, мое сознание, я, напротив, такая широкая, большая и мощная, но на расстоянии, ты понимаешь!… Я не знаю, как объяснить, это странное ощущение. Это словно продолжать тянуть за собой старый багаж. Но это не так, что он не хочет… Это более или менее трудно, так что на это требуется большее или меньшее время. Это как отстающий.

Но этот новый способ бытия может увидеть только тот, кто сам обладает супраментальным видением… Я МАТЕРИАЛЬНО вижу всевозможные вещи, но они не видны другим [ Мать смотрит вокруг Сатпрема]. Но это материально.

Диковинное состояние.

Есть у нас время для перевода? Переведем что-нибудь, может быть… чтобы возникла иллюзия, что мы что-то сделали!

 

*

* *

 

Мать переходит к

переводу текста Шри Ауробиндо:

 

«Вопрос свободной воли и предопределенности является самым трудным из всех метафизических вопросов, и никто не смог его решить — по той причине, что есть как судьба, так и воля, и даже свободная воля где-то существует; трудность только в том, как обрести ее и сделать ее эффективной».

Это совершенно верно! Это совершенно верно, это еще одна часть моего сегодняшнего переживания. Это как если бы мне где-то вдруг сказали: «Но просто скажи “я хочу это”» (не словами: слова – это маскарад). Затем что-то маленькое в существе делает вот так [ жест сосредоточения] и… и это есть. И это верно. ДЛЯ ТЕЛА (я не говорю о мышлении и чувствах: раз и навсегда мы перестали говорить об этом), только для тела, что-то говорит: «Но ты только скажи “я хочу, это нужно”» (не словами), и что-то действительно идет вот так [ тот же жест сосредоточения], идет вот так в голубом свете — ярком сапфирном — и… и это есть. Это есть. Это очень просто.

Единственно, невозможно объяснить это, поскольку используются слова, имеющие другой смысл. Ведь если сказать: «Тебе надо только захотеть», это будет вздором.

Странно.

Это все? Переведем еще что-нибудь? Длинные тексты?

 

Пять и девять страниц.

 

Отложим на другой раз.

Но у меня спросят обо всем этом, они уже стали нетерпеливыми. И, затем, они думают (они очень вежливы, они очень благовоспитанны), они думают: «Мать… She is going down!» [Она выживает из ума] [ Мать смеется].

Вдруг… (пока я делаю что-то, пишу или слушаю или что-то еще), вдруг я вхожу в сознание, в котором я по- другому вижу все связи, и затем некая сила хочет учиться осуществляться; так что, конечно, это очень интересно, и вместо того чтобы продолжать делать то, что я делаю, я следую за этим движением… «Вот Мать снова заснула»! Я читаю их мысли ясно как божий день, их реакции… И я еще вежлива, я не говорю им ничего. Если бы я не была так вежлива, это приводило бы к катастрофам.

Но, в конце концов, один человек будет знать!

Но я хотела бы знать… (я начинаю интересоваться этой проблемой, смотрю на нее): что с этим остатком… [ Мать прерывает себя]. Но вопрос не в этом, это вопрос ВРЕМЕНИ. Со временем (Шри Ауробиндо говорил, что на это потребуется триста лет), со временем ВСЕ изменится. Но есть волна привычек, и есть легкое решение, состоящее в том, чтобы просто взять это [ Мать указывает на свое тело как на старую одежду] и выбросить: «С тобой покончено, я тебя не хочу!» Это отвратительно. Поскольку это не может уже идти достаточно быстро, взять его и сказать: «Прочь! С тобой покончено, я тебя больше не хочу, отправляйся разлагаться.» Это отвратительно.

И я ЧУВСТВУЮ атмосферу. Есть все это коллективное мышление, люди пишут мне: «Надеюсь, что Вы будете жить еще долго»! [ Мать смеется] И все обычные глупости. Они так полны глупой доброй воли … Это создает трудные условия.

Я смотрю на это тело; иногда оно говорит (иногда, когда слишком много непонимания, когда окружающие люди совершенно не хотят понимать), оно говорит: «А! позволь мне уйти.» Оно говорит мне («оно», что это? То, что все еще несознательно, слишком несознательно и недостаточно восприимчиво), оно говорит: «Хорошо, оставь меня, тем хуже, позволь мне уйти.» Вот так. Ни отвращения, ни усталости, но… Тогда оно действительно жалкое. Тогда я говорю ему [ тоном, каким говорят с детьми]: «Нет, нет и нет.»

Это вопрос терпения, конечно. Вопрос терпения.

 

(молчание)

 

Что произойдет?

Не знаю. Посмотрим.

Во всяком случае, ты будешь знать.

Ты сможешь сказать им [ смеясь]: «Это не так, как вы думаете…» Я сказала бы им, но они не услышат меня.

Я не знаю… Я не знаю, что произойдет. Что произойдет? А ты знаешь?

 

Когда- нибудь это будет великолепно.

 

(молчание)

 

Когда что-то делается в первый раз, никто не может вам этого объяснить.

Посмотрим.

 

 

Июня 1968

 

(По поводу неопубликованного письма Шри Ауробиндо)

 

К. спрашивает меня, верно ли это?

 

[ Вопрос: ] Странно одно. При прикосновении к европейцам никогда не чувствуешь сексуальных вибраций, тогда как едва ли можно прикоснуться к восточному человеку без того, чтобы сразу же не почувствовать эту вибрацию или вспомнить ее потом. Означает ли это, что европейцы чище людей с Востока?

 

[ Шри Ауробиндо: ] Нет, они не чище, но они живут больше в ментальной части, чем в витальной…

 

Что же, теперь это не так! После войны все изменилось.

 

… поэтому секс с большинством из них менее страстный и волнующий, чем с большинством индийцев. Это верно, по крайней мере, по отношению к англичанам и американцам, и, возможно, не столь верно по отношению к более южным европейским странам. Но все же факт, что с европейцами легче встречаться чисто ментальным образом. Вивекананда отметил это по отношению к американцам и написал об этом в одном из своих писем.

 

Не после войны.

 

Да, у меня такое впечатление, что, напротив, это гораздо больше преобладает у европейцев, чем у индийцев.

 

У меня тоже такое впечатление.

Даже когда я жила там [ на Западе], у меня было впечатление, что все там вращается вокруг этого. Невозможно встречаться без…

Может быть, с англичанами по-другому, я не знаю — англичане всегда казались мне деревянными.

 

*

* *

 

Чуть позже

 

Мы закончили «Бюллетень»?… Остались еще для перевода тексты Шри Ауробиндо.

 

Сделать мне это дома?

 

Я боюсь облениться, ты знаешь! Тебе и так много надо делать.

 

Нет- нет, милая Мать! Я здесь для работы.

 

Очевидно, это пойдет быстрее.

Я становлюсь все более ленивой!

 

Ну нет! Ты делаешь более важные вещи.

 

У меня впечатление совсем непрерывной работы. Ночи тоже очень активные.

Я становлюсь ленивой…

 

О, послушай!

 

Это странно, это накладывается вот так: я следую за движением, а затем… ухожу в транс. И это может произойти в любой момент. Я ем: посреди еды что-то приходит так, я следую за движением и остаюсь поглощенной; потом я вижу, что люди ждут меня! [ Мать смеется]

 

Так уже в течение нескольких месяцев.

 

Это так?

 

Да, я заметил это. Такое впечатление, что ты все больше… уходишь внутрь себя.

 

Да, я внутри.

Я слышу, как я говорю… Сознание все больше в глубине. Я слышу, как я говорю. Иногда я даже не узнаю свой голос, такое вот происходит.

 

Да, иногда у меня даже впечатление… я говорю себе: Мать отдалилась. Отдаление.

 

Нет…

Я нахожусь ВНУТРИ, гораздо больше внутри, чем раньше — не здесь внутри [ в Матери], а внутри всех вещей… Чрезвычайно чувствительно ко всем окружающим меня движениям: внутренние движения.

Например, время… время проносится с молниеносной скоростью, ты знаешь! Дни, ночи, недели сменяются с головокружительной быстротой. Когда наступает воскресенье, мне кажется, что только вчера было прошлое воскресенье. Все идет очень, очень, очень быстро.

 

(долгое молчание)

 

Да, я понимаю, что ты имеешь в виду: связи с внешним миром больше не прежние.

Посмотрим! [ Мать смеется]

 

Откликается ли хоть чуть- чуть человеческая материя, следует ли она?

 

Я не знаю. Но я знаю, что воздействие на человеческую материю гораздо большее, чем раньше — воздействие. Например, возможность снять боль, изменить вибрации, все это сильно возрастает. И результаты иногда очень интересные.

Как-то на днях (это было вчера, я думаю), мне вдруг вспомнилось (я знаю, почему сейчас такое происходит: это всегда, когда кто-то зовет меня или надо сделать какую-то работу), по той или иной причине мне вспомнилась та история про Христа: Христос лечил больных и т.п., даже воскрешал умерших, а затем к нему привели идиота и попросили дать ему ум… История говорит, что Христос тогда убежал! [ Мать смеется] Потом его спросили: «Почему ты убежал?» — «Это единственное, что я не могу сделать!»…

Но почему пришло это воспоминание? (Ведь оно пришло вот так, внезапно). Я посмотрела и спросила себя: «Но почему? Почему он убежал? Ему достаточно было сделать только вот так [ Мать слегка поворачивает руку, как если бы она лепила что- то], и ребенок поумнел бы.»

Когда я ухожу вот так, внутрь, это всегда так, как если бы я… лепила вибрации. Так что в тот момент, когда пришло то воспоминание, я сказала: «Ну нет! Надо сделать только вот так [ тот же жест рукой], и он воспринял бы свет и обрел ум…» Ты понимаешь, когда я ухожу вовнутрь, это всегда для того, чтобы работать над вибрациями. И потом (на следующий день или чуть позже) я увидела, что что-то с кем-то произошло, он взывал ко мне и просил у меня это. Это всегда зов. И это отклик.

Но, поскольку ум совсем спокоен, я не «знаю» в ментальной форме: эта форма очень… очень простая, очень объективная [ жест, как если бы Мать смотрела на картину]: вдруг появился убегающий Христос, потому что к нему привели идиота — «Ну нет!» И было движение поворота вибраций [ тот же жест, что и раньше], чтобы он воспринял свет и обрел ум — вот так.

По сути, с подобными вещами я провожу свое время. Я не записываю этого, поскольку… прежде всего, их слишком много.

Кто-нибудь (чаще всего я знаю это, но иногда не знаю)… что-то с кем-то происходит, что-то исказилось; тогда идет работа, это выправляется, снова входит свет, хорошая вибрация, а затем… в тот же день или на следующий день до меня доходит: «У меня сильная боль» или «я взываю к Тебе». Вот так.

Но это свобода от всякого ментального представления — этого нет: очень спокойно.

Вот так! [ Мать смеется]

Так что у тебя будет чуть больше работы.

 

Но это ничто, милая Мать!

 

 

Июня 1968

 

У тебя есть новости от P. L.?

 

Нет, я знаю лишь то, что он отбыл в Рим.

 

Он прибыл туда.

Я спрашиваю себя, ведь…

 

Ты чувствуешь, что что- то не в порядке?

 

У меня есть очень сильное подозрение, касающееся его «друга» (монсиньора R), ведь именно он посоветовал P. L. приехать сюда (ты помнишь, как он настаивал на этом), а сейчас он говорит, что P. L. приехал сюда, чтобы жить с женщиной. И именно он выстроил все так, чтобы P. L. остановился у J!

У меня очень сильное подозрение.

Не подстроили ли они P. L. ужасную ловушку?

 

Он ожидает какого- то дознания.

 

Да.

Помнишь, именно этот монсиньор послал телеграмму J, прося ее принять P. L. …

Эти люди способны на все.

 

Перед отъездом он рассказывал мне о своем сне. Думаю, этот сон символичен лично для него, но я не знаю. Он был в витальном мире (его преследовали, я думаю), и он взобрался на дерево, которое вдруг превратилось в крест, и он оказался распятым на этом кресте… Это место было на краю моря, казавшегося свинцовым. Итак, он взобрался на дерево, которое превратилось в крест, и оказался словно распятым на этом дереве, а на месте (ты знаешь, что на вершине креста пишут “ INRI”), вместо этого был твой символ: символ Матери. После этого этот крест был словно поглощен этим свинцовым морем или погружен в него, а на поверхности оставался только символ Матери; крест был погружен, и постепенно эта свинцовая вода меняла свой цвет и становилась прозрачной. Но он, P. L., был погружен вместе с крестом.

 

[ После молчания] Я виделась с ним перед его отъездом; вокруг него была атмосфера, которая мне совсем не нравилась… Да, как у человека, который собирается пожертвовать собой.

 

Но он говорил мне, что был очень спокойным.

 

Что касается меня, я сделала все, что могла — я много работала, действительно много! Ведь нет ничего, нет судьбы, которую нельзя было бы изменить. Я сделала все, что могла. Но мне не нравится их намерение.

 

Да, он сказал мне: «Мать — мое спасение.»

 

И меня все время тянут оттуда [ жест зова оттуда]; этим утром меня опять тянули, и что-то заставило меня пойти туда и работать там.

Я ТОЧНО знала тот момент, когда он вошел в их атмосферу (теперь я не помню, когда именно), но точно в тот момент я почувствовала это и увидела его лицо.

 

*

* *

 

(Чуть позже Мать показывает Сатпрему письмо, которое было вскрыто, а затем снова запечатано)

 

Один негр, который был здесь, прислал мне письмо из Америки: это письмо вскрыла полиция… [ Смеясь] Они проверяли, нет ли там взрывчатки (!)… или невесть что еще.

Ты видишь, они вскрывали и снова запечатали. Надеюсь, он не сказал ничего компрометирующего!

Посмотри на эту почту [ Мать протягивает Сатпрему пачку писем]

 

Конго… Фиджи… Германия… Франция… Америка

 

Каждый день так.

Я получила из Америки несколько писем, в которых меня просили спасти Кеннеди, и эти письма были вскрыты полицией; они, должно быть, гадали, что это значит… И они вызывали нашего А, американца, и допрашивали его больше часа — ты знаешь, как они это делают.

 

Но почему? Это нацелено специально на американцев?

 

Да, это касается американцев.

 

Но почему?

 

Не знаю… Они вбили себе в головы, что мы служим «резиденцией американских шпионов»!

 

*

* *

 

(Затем Мать слушает чтение записи беседы от 15 июня, в которой речь шла о болезнях и телесном «остатке»)

 

В моем сознании было гораздо больше, чем я сказала…

 

Да, большую часть времени ты была в трансе.

 

Там было много чего.

Но это бесполезно, я не могу дать это [ для «Заметок на Пути»].

Я очень сознавала все в тот момент, но это трудно выразить.

Не пришло еще время говорить об этом.

Но то, что я сказала тогда, все больше подтверждается и уточняется. Через какое-то время это будет интересно.

 

(молчание)

 

Бедный P. L.!

Он не говорил тебе ничего, что могло бы навести на мысль о духе жертвы? Он так не выглядит, но…

 

Нет, у меня не было такого впечатления.

 

У меня тоже.

Ты знаешь, что говорил брат А: «Я хочу быть посланником, проповедующим им Истину, и если они будут пытать меня за это, что же, пусть пытают.»

 

Но у P. L. нет такого духа. Но он хочет быть полезным.

 

P. L. мог бы быть очень полезным, если бы он захотел — очень полезным. Но в нем есть что-то небольшое, что сопротивляется, я не знаю, что — возможно, это небольшая недостача отваги где-то, я не знаю, что… Перед лицом трудности он сразу же теряется.

Вот что досадно. Ведь я вложила в него достаточно силы, чтобы, во всяком случае, справиться с этим делом, но он внутренне начинает трепетать, так что это больше не работает.

 

Я говорил ему об этом. Я сказал ему: «Все зависит от вашего спокойствия. Если у вас есть доверие, тогда ничто не может с вами случиться.»

 

А! хорошо, тогда, может быть…

Но он заставляет меня потрудиться! [ Мать смеется]

Посмотрим.

 

 

Июня 1968

 

У тебя есть новости от P. L.?

 

Как раз этим утром я немного беспокоилась о нем. У меня было такое впечатление, что он… засасывается в дыру. Мне это не нравится.

 

*

* *

 

Сатпрем читает текст Шри Ауробиндо

 

Страх смерти и неприязнь к прекращению телесного существования является клеймом, оставленным на человеческом существе его животным происхождением. Эта отметина должна быть полностью стерта.

(«Синтез Йоги», XX.334)

 

Я не знала этого текста. Это очень интересно!

Очень интересно в том смысле, что до того, как достичь состояния, в котором смерть не является необходимой, надо обязательно открыть, что она является… совершенно естественным, неважным событием. Это главным образом так — что-то, имеющее очень маленькое значение.

 

(молчание)

 

Обучение физического сознания (не глобального сознания тела, а сознания клеток) состоит в том, чтобы научить их… Прежде всего, это выбор (это выглядит выбором): выбрать божественное Присутствие — божественное Сознание, божественное Присутствие, божественную Мощь (все это без слов), «нечто», что мы определяем как абсолютного Господина. Это выбор ЕЖЕСЕКУНДНО между старым законом Природы — с неким ментальным влиянием, и всей жизнью, как она организована — выбор между этим, правлением этого, и правлением всевышнего Сознания, которое тоже присутствует (ощущение Присутствия тоже велико); другая вещь более привычная, а это — Присутствие. И так каждую секунду (это бесконечно интересно), с иллюстрациями: например, нервы… если нервы подчиняются своду законов Природы и ментальным выводам и всему такому — всей этой машине — тогда боль чувствуется; если же нервы подчиняются влиянию всевышнего Сознания, тогда происходит любопытное явление… не скажешь, что происходит «лечение» — скорее, спадает некая нереальность.

И это жизнь каждой секунды, для малейшей вещи, все функционирование тела: сон, питание, туалет, активность, все-все-все — каждую секунду. И тело учится. Конечно, есть колебания в силу привычки и, кроме того, старые идеи плавают в воздухе [ жест копошения в атмосфере]: все это не личное. Как работа, это грандиозно.

И непрерывно.

Непрерывно. Было время, когда забывалось время от времени; сейчас же это практически не забывается. Это непрерывно. Единственно, что прерывает, это работа с внешним, связь с другими в целях действия, которое состоит в том, чтобы пропитать их — пропитать их божественным сознанием. Вот что происходит: сначала очень ясное видение (не образное, а очень точное видение) состояния, в котором они находятся, а затем это: охватить и пропитать их божественным сознанием; и затем видно, есть эффект или его нет. Так происходит работа с людьми. А другое [ работа над клетками], это ежеминутная жизнь.

Это становится все более точным и все более интересным — но поглощающим.

И сознание — скорее, восприятие — растущее восприятие состояния, в котором… Я не знаю, как объяснить это. Есть два состояния одновременно: состояние непрерывной длительности, которой почти нет конца, и состояние… опрокидывания в разложение (для тела); оба состояния постоянно вот так [ Мать близко располагает друг к другу свои руки]. И выбор — постоянный выбор — действительно основывается на опоре… опереться ли на божественное Сознание по отношению ко всем вещам и ежесекундно, или же перестать опираться на него. И клеткам это предстает как свободный выбор, с очень сильным ощущением (не формулируемым в мышлении, ничего такого) поддержки, постоянно оказываемой всевышним Сознанием, чтобы помочь им полагаться только на Него.

Это не ментализировано — вообще вряд ли ментализируемо — это почти неформулируемо. Но это очень ясное. Очень ясное… что? Это не в ощущении — это в состоянии сознания. Это очень ясные состояния сознания. Но их трудно выразить. Непрерывно-непрерывно-непрерывно: день, ночь, без перерыва, непрерывно. Могут сменять друг друга способы или манеры бытия, но это состояние сознания постоянное, непрерываемое, универсальное, вечное — все время — все время и постоянно. Это состояние сознания.

 

(Порыв ветра сметает

письма со стола Матери)

 

Меня закидали письмами! Это чтобы остановить меня.

 

(молчание)

 

Так что так называемый отдых или уничтожение, приходящее с так называемой смертью, это не отдых и не уничтожение: это просто откат назад, падение, из которого надо снова подниматься. Это вялость, слабость заставляет вас упасть — ведь надо снова подниматься. Это всего лишь так. Нет противостояния, нет разницы [ между жизнь и смертью], все это… Тело делает сейчас по-тря-са-ю-щие открытия.

Время от времени появляется страх привычки [ протест тела]: «Ох! уф! Это слишком, слишком!» Тогда ему надо только дать небольшой шлепок, и оно стыдится и возвращается к работе. Это очень интересно. Очень интересно.

Вот так, до следующего раза.

 

 

Июня 1968

 

Ты не получал новостей от P. L.?

 

Я получил письмо, в котором он говорит, что по приезду был сразу же вызван в Ватикан в тот же день, в десять часов утра.

 

Он ничего не говорит.

 

С тех пор не было писем.

 

Да, то есть он не сообщил о результатах, не сказал ничего.

 

И как бы случайно в день приезда P. L. монсиньор R уехал в Испанию. Он не встретил его.

 

Я не верю в случайность.

 

*

* *

 

Чуть позже

 

Это непрерывное переживание, днем и ночью, и такое насыщенное, такое интенсивное, что… это невозможно описать.

Это как если бы я ежеминутно делала открытия.

 

(долгое молчание)

 

Каждую минуту открытие. Ты знаешь: совершенно ускоренное движение. И знаешь, что его ускорило? Это тот текст Шри Ауробиндо, который ты на днях прочел мне, где говорится, что страх смерти в человеке является памятью о его животном прошлом. Это словно широко распахнуло дверь.

Это как изучение — действительно ускоренное изучение, ты не можешь себе представить, минута за минутой, вот так [ жест снежного кома] — с точки зрения работы, то есть с точки зрения цели физического существования в теле и полезности физического присутствия. И совершенно ясное, точное, в малейших деталях видение того, что реально, а что иллюзорно, что действительно необходимо, а что является всего лишь воображением (иногда воображением других, а иногда собственным). Но мне потребовались бы часы, чтобы рассказать об этом… С (базис ли это?) восприятием в сознании (но с детальным восприятием — я не имею в виду идею, это не имеет ничего общего с идеями или принципами и т.д.: никакого ментального перевода), восприятием того, что в работе требует телесного присутствия или зависит от него (я умышленно не сказала «от физического присутствия», поскольку есть тонкое физическое присутствие, не зависящее от тела). И затем, одновременно, такое ясное, такое точное, такое деятельное видение связи, которую каждый имеет с этим телом (связи, которая одновременно является: мышлением, чувством, физической реакцией — всем этим), и это то, что производит впечатление необходимости телесного присутствия — дает также меру этого. Так что одновременно есть восприятие ИСТИННОЙ полезности физического присутствия и восприятие реакции в индивидах… Это мир! Целый мир из-за громадного количества деталей. Это мир, разворачивающийся каждую секунду. И это сопровождается внутренним восприятием, прежде всего, того эффекта, что это оказывает на клетки, а затем восприятием того, что сплоченность клеток сейчас действительно стала, можно сказать, результатом всевышней Воли, в той мере, в которой это необходимо для… скажем, для переживания или работы (не важно: можно назвать это чем угодно). Иными словами, есть аспект прогресса клеток в их совокупности. Едва ли есть — едва ли, очень слабо — ощущение персональности или физической индивидуальности, едва ли это есть; и это больше не привычка быть вместе, ведь это очень текуче внутри: клетки держатся вместе действительно всевышней Волей с определенной целью, но и это тоже текуче — ничто не фиксировано.

 

(молчание)

 

Это целый мир вещей, о котором надо бы рассказать, чтобы было ясно, но это невозможно.

В любом случае, внутренняя (или высшая) организация обстоятельств, чувств, ощущений, реакций во всей совокупности того… что считают «индивидами», несомненно, все более утончается с определенной целью, которую можно определить как «прогресс содержимого сознания», то есть это расширение и прояснение сознаний. Но я «выворачиваю наизнанку» это (то есть говорю, как понятно); истина такова: это Сознание делает особую работу [ жест замешивания] над инструментами манифестации, чтобы сделать их более ясными, более точными, более прозрачными и более полными. Сознание, когда оно выражает себя, оно делает это через инструменты, которые затемняют, запутывают, смешивают и значительно уменьшают его силу выражения; что же, вот в чем заключается работа: сделать их более чистыми — более чистыми и прозрачными — более прямыми, менее путаными — и все расширять их, расширять, расширять… и одновременно делать их все более прозрачными: снимать заграждающий туман — делать их прозрачными, ясными и все более широкими.

И это движение ускорения: это большая работа, чтобы все творение сознательно вернулось («вернулось» — глупое слово, лучше подойдет «повернулось»), вновь стало, снова отождествилось, но не путем оставления всей работы по развитию восхождения, а… Это как умножение граней Сознания, и это умножение становится все более связным, все более организованным и сознающим самого себя.

Индивидуализация — это только средство сделать более комплексными, более утонченными и более связными неисчислимые детали Сознания. И «индивидуализация»… не следует принимать ее за физическую жизнь: физическая жизнь является ОДНИМ из средств этой индивидуализации, но с такой фрагментацией и таким ограничением, что это вынужденно приводит к концентрации, усиливающей детали развития; но как только это достигнуто, в этом [ в индивидуализации] больше нет долговременной истины.

 

(Мать входит в

долгое созерцание)

 

Что ты хочешь мне сказать?

 

Ты говоришь, что эта индивидуализация не является «долговременной истиной»?

 

Индивидуализация в своем ощущении, восприятии или впечатлении, в своем ощущении отдельной индивидуальности не имеет долговременной истины. Индивидуализация продолжает существовать (как объяснить?) во всей своей силе и знании, но с ощущением Единства. Это совсем другое. И есть такое ясное восприятие того, что исходит от лжи разделения и приходит в сознания, в индивидов; всегда что-то остается, но иногда это уменьшается почти до точки исчезновения (в исключительных случаях или в исключительных существах). Но ощущение разделения полностью исчезает. Это…

Слишком много чего надо сказать, чтобы объяснить все это.

 

(созерцание)

 

В другой раз я скажу больше.

Пора?

 

Да, сейчас одиннадцать тридцать.

 

Хочешь что-нибудь спросить?

 

Я думал о том, что когда находишься на другой стороне, в так называемой смерти, тогда все же теряешь средства действия?

 

Да, но не настолько, как люди думают. Например, последнее время я старалась ничего не говорить, но делать сильную формацию — это прекрасно работает. Вместо того чтобы говорить «принеси мне это» или «сделай то», делаешь сильную формацию: это прекрасно работает. И формация вовсе не зависит от тела — вовсе. Сознанию не нужно тело, чтобы делать формации.

 

Да, но материи для ее трансформации нужно телесное присутствие.

 

Да, в этом все дело.

 

Шри Ауробиндо не может делать это.

 

Шри Ауробиндо работает ВСЕ ВРЕМЯ.

 

Да, конечно, но он не может делать это — эту трансформацию материи.

 

А! это нет, он не может. Это растворилось, конечно.

Это то, что можно назвать индивидуальной работой. Единственно, до какой степени эта трансформация может быть интегральной? Вот в чем вопрос… Я говорила, что работа очень ускорилась, но, несмотря на это, такое впечатление, что количество переживаний, необходимых для трансформации, столь велико, что… жизнь слишком коротка. И затем… Я говорила тебе уже несколько раз, что у этого агломерата есть… не впечатление, а очень ясное восприятие, что определенного нарушения равновесия или беспорядка (который, однако, в видимости может быть совсем маленьким, просто ничто) достаточно, чтобы вызвать распад. Такое впечатление, что малейшей вещи достаточно, чтобы вызвать распад, и только Воля свыше держит все вместе, препятствуя тому, чтобы дошло до этого. Вот так. Это зависит от Того… Первые тридцать лет (почти тридцать, от двадцати пяти до тридцати) своей жизни я прожила с ощущением, что НИЧТО не может распасться; что если придет беспорядок, то порядок будет восстановлен естественным образом, чтобы тело продолжало жить. Очень сильно, это было очень сильно. И был период, когда не было ничего, ни на той, ни на другой стороне; и затем медленно-медленно теперь медленно пришло восприятие, что МАЛЕЙШЕЙ вещи достаточно, и что только ВСЕВЫШНЯЯ Воля (даже не высшая: всевышняя воля) препятствует распаду. Это зависит исключительно от Того.

И, как ты говоришь, это присутствие поддерживается в той степени, в которой оно полезно и необходимо для определенного аспекта работы. И тогда нет вопроса о долгом или коротком времени, нет вопроса «когда», «как», «что», все это — «Как Ты пожелаешь, Господь.» Вот так. Без вопросов. Без вопросов. Единственно, есть констатация факта, очень ясное восприятие того, что именно всевышняя Воля устраивает все так, чтобы все шло так, как и идет.

Так что легко сделать вывод: пока Он хочет, будет так; когда Он захочет по-другому, будет по-другому. Вот и все. И в то же время, конечно, преподносится урок: все более и более ясное восприятие того, что область необходимого не так велика, как мы себе это представляем… Что касается меня, присутствие Шри Ауробиндо ЧРЕЗВЫЧАЙНО эффективно — активно.

Но, что касается тела, вот что интересно: в малейших деталях, ты знаешь, телу показывают, до какой степени его присутствие имеет настоящий эффект и тем самым становится необходимым, а также пределы, в которых оно не необходимо. Это становится все более точным в малейших деталях.

И у клеток нет личного выбора; их позиция действительно такова: «Что Ты пожелаешь, что Ты пожелаешь…», для всего-всего. Только со все нарастающим, усиливающимся, становящимся все более постоянным, непрерывным ощущением, что единственная опора — Всевышний Господь. Есть только Он, только Он. И это внутри, в теле.

И в то же время очень точное восприятие… Ты знаешь, как - то (годы назад) меня спросили: «Что такое чистота?» Я ответила: «Чистота — это находиться исключительно под влиянием Всевышнего Господа и получать все только от Него.» Затем, год или два спустя, читая Шри Ауробиндо, я нашла одну фразу, где он по - английски говорит то же самое другими словами (я никогда раньше не читала этой фразы и не знала о ней). Эту же самую фразу я увидела вчера вечером (у меня есть календарь с цитатами Шри Ауробиндо)… Они [ клетки ] становятся все более чистыми, и степень, в которой они не чисты, указывается очень ясно, абсолютно точным образом, как кончиком иглы, поточечно. И это болит! Это всегда соответствует боли — тогда как физические условия остаются теми же самыми. Взять, к примеру, открытый нерв в зубе: обычно он должен болеть все время; бывают моменты, когда боли нет вообще, а время от времени, когда чистота не полная, ух! Такая острая боль!… Но за несколько секунд эта боль может пройти. Следовательно, все это зависит исключительно от Того — все. Это доказательство, самое конкретное доказательство!

 

Июль 1968

 

Июля 1968

 

А твой перевод «Савитри»?

 

Но я должна была работать. У меня больше нет времени. У меня больше нет времени ни на что.

 

Жаль.

 

Сейчас F вбила себе в голову переводить со мной «Савитри» (все, что она делает, это заглядывает в словарь, когда мне нужно какое-то слово), прямо с самого начала, и сейчас я на второй странице! Такими темпами перевод займет десять-пятнадцать лет!

Но для меня это очень интересно, поскольку мне надо только оставаться спокойной, и тогда Шри Ауробиндо диктует мне. Затем остается только немного подправить французский текст, и все. Он диктует мне слова: вот для этого слова такой-то перевод. Вот так. Очень интересно. Единственно, каждый раз я перевожу только пять-шесть строчек… И я делаю это лучше, чем раньше.

 

*

* *

 

Чуть позже

 

В правительстве (я не знаю, кто именно) попросили директора местного радио попросить у меня послание по поводу условий Индии. Сначала я ответила: «Я не занимаюсь политикой.» На это он возразил: «Нет, это не с политической, а с духовной точки зрения.» Я сказала: «Не знаю.» Но он настаивал и сказал: «Меня попросили из правительства; если я не выполню их просьбу, у меня будут большие неприятности…» Бедный малый знал, как ко мне подойти [ Мать смеется ].

Смотри, вот его письмо [ Сатпрем читает ]: «Я умоляю Мать записать послание на моем радио по поводу “интеграции и единства Индии”… и т. д.»

Я сказала вот что:

 

(Мать читает)

 

Только душа Индии может объединить страну.

С внешней точки зрения все провинции Индии сильно отличаются друг от друга как по характеру, тенденциям, культуре, так и по языку, поэтому любая попытка искусственно объединить их может привести только к разрушительным результатам.

Но ее душа едина, интенсивна в своем стремлении к духовной истине, к сущностному единству творения и божественному истоку жизни, так что путем объединения в этом стремлении вся страна может восстановить единство, которое никогда не переставало существовать для более высокой ментальности.

 

Мой почерк стал довольно неразборчивым… Это не я написала, я совсем не помню это — это не вызывает во мне никакого воспоминания.

Я же написала (это исходило от меня): «сущностное единство творения и божественный исток жизни» — вся эта формулировка, я знаю, была попыткой отойти от использования слова «Бог», потому что… В моей жизни был период длительностью, по крайней мере, двадцать лет, когда это слово возмущало меня, так что я очень хорошо понимаю чувства людей. А потом Шри Ауробиндо поднял меня над всем этим; как раз благодаря тому, что он вытянул меня очень высоко, я вышла за пределы всего этого, а иначе, на интеллектуальном уровне, я никогда не сделала бы это. Это провоцирует самую узкую религиозность и… так не пойдет. Так что я не хочу этого — Индия сейчас наполнена этим. Я не хочу воздвигать первое же препятствие. Вот почему я ввела эту длинную фразу.

 

*

* *

 

К концу беседы

 

У тебя есть новости от P. L.?

 

Я получил письмо. В действительности он ничего не рассказал, а только сообщил, что был вызван в Ватикан, но не привел никаких подробностей. А так он говорит, что он в порядке и чувствует твое присутствие.

 

Да, я знаю это.

 

И он пишет, что кардинал Т [ кардинал Франции ] и монсиньор R настаивают, чтобы он оставался на своем посту в Ватикане.

 

Ох!… Я думала, они хотели назначить его кардиналом…

 

Да, он [ P. L.] хотел бы отдалиться от Ватикана.

 

Да, ОН хотел бы.

 

Но они хотят, чтобы