Сентября. Комсостав «Норфолка» — штаб ВМФ США. Сюрприз.

 

… После часа непрерывных ответов на вопросы и позирования перед камерами, экипаж подлодки был, наконец, отбит у журналистов усилиями военной разведки.

— Имейте совесть! Военнопленные уже с ног валятся. У вас завтра утром будет три часа, все успеете спросить. А пока оставляем вам полковника Валдеса, это ведь он руководил захватом подлодки. Если вы его попросите, может, он вам разрешит экскурсию по ней.

— Чья тут тачка с камерой на кронштейне? Уберите ее отсюда на фиг, не пройти же. Как хотите, уберите! Раз ее можно было сюда закатить, значит, и откатить можно.

— Девушка, оставьте в покое капитана подлодки, он и так чуть живой.

— Военнопленные, идите за мной вон к тому зданию… Что не видно? Так… поверните прожектор. Да не сюда, черт возьми, а вот туда, чтоб было видно дорожку.

— Так, все собрались? Пять, десять, пятнадцать, девятнадцать. Ну, пошли! Go, go.

— Что вам, непонятно, военнопленный? Что вы вцепились эту бутылку? Там в баре есть точно такие же.

Фасад отеля, был украшен ярко светящейся вывеской с надписью «Приют Кракена» и изображением красного кальмара с синими глазами. В холле военные разведчики предложили экипажу подлодки разместиться в бамбуковых креслах вокруг стойки reception, после чего Эрнандо Торрес обратился к ним с приветствием:

— Леди и джентльмены, во-первых, спасибо, что выбрали наш отель…

Эти слова были прерваны несколько вымученным смехом и разного рода междометьями.

Торрес улыбнулся, кивнул головой и продолжил:

— … Я понимаю некоторую двусмысленность вашего положения, но, надеюсь, однако, что сообщу вам полезную информацию. Отель «Приют Кракена» оборудован по последнему слову техники. В каждом номере, помимо обычных удобств, спутникового телевидения и террасы с видом на море, имеется компьютер, подключенный к интернет и к инфранет сети отелей «Магеллан XXI». Телефон в номере имеет беспроводное подключение, так что вы можете пользоваться местной и международной связью в любой точке атолла. Во внутреннем дворе отеля находится ресторан. Шведский стол с 8 до 10 и с 14 до 16. В обычном режиме ресторан и бар работают с 18 до 23, а бар-автомат — круглосуточно. Все расходы оплачиваются нашей фирмой, так что не стесняйтесь.

Кто-то из матросов громко спросил:

— А спиртное тоже бесплатно?

— Я же сказал: все расходы, — Торрес снова улыбнулся, — это надо понимать буквально. Далее, там же, во внутреннем дворе есть бассейн с пресной водой. Океанский пляж расположен в пятидесяти метрах от отеля. Вы также можете купаться в любом другом месте лагуны, кроме тех мест, которые отмечены значком «опасность». На внешней стороне атолла, которая выходит в открытый океан, мы не рекомендуем купаться без инструктора, там очень высокая волна. Об остальных видах отдыха и туризма на атолле Ранафути вы сможете прочесть в проспектах, которые есть в каждом номере. По поводу размещения подойдите вот к этой девушке у компьютера, сообщите свои имена, и с кем вам удобнее жить в кампании с учетом того, что номера в отеле в основном двухместные. Спасибо, что прослушали эту информацию. Какие еще вопросы вас интересуют?

— Мы что, действительно можем пользоваться телефоном и интернетом? — недоверчиво спросила Фрэн.

Торрес повернулся к одному из военных разведчиков.

— Сен Журо, подтвердите, пожалуйста, что мои гости могут пользоваться средствами связи без ограничений.

— Да, — ответил тот, — никаких проблем. Сейчас я тоже сообщу вам важную информацию. Леди и джентльмены, вы задержаны за вооруженное вторжение в территориальные воды Меганезии. Находившиеся на вашей подлодке 6 бойцов спецназа, также задержаны и предстанут перед судом за попытку вооруженной диверсии.

— Мы, надо полагать, тоже предстанем перед судом? — спросил Харальд Ходжес.

— Да. Но пока вам предъявлено только вооруженное вторжение, что карается крупным денежным штрафом, который, я надеюсь, заплатит ваше правительство. Вас пока не обвиняют в попытке вести боевые действия против Меганезии.

— А сбитые дирижабли не считаются боевыми действиями?

— Нет, — сказал Журо, — они проходят по графе «материальные расходы на задержание» и их стоимость будет включена в сумму штрафа.

— Ясно, — Ди-Эйч кивнул, — а можно узнать, что вы имели в виду, дважды употребив слово «пока»?

— Видите ли, если окажется, что кто-то из вас активно участвовали в подготовке диверсии, то к нему будут применены более строгие санкции: от 10 лет лишения свободы до высшей меры гуманитарной самозащиты.

— Последнее словосочетание означает расстрел, я правильно понял?

— Совершенно верно, — подтвердил Журо, — мы могли бы обсудить эту ситуацию tet-a-tet, завтра в 7 утра за чашечкой кофе.

— Идет, — согласился Ди-Эйч, — а сейчас, с вашего разрешения, я хотел бы убедиться, что мой экипаж размещается разумным образом.

— Разумеется, — согласился разведчик, — до завтра, кэп.

Капитан Ходжес использовал следующие четверть часа максимально эффективно. Во-первых, он в нескольких фразах дал понять людям: экипаж продолжает быть экипажем. Офицеры должны обеспечивать порядок в своей группе, матросы — соблюдать обычные правила субординации, как если бы экипаж находился на базе своих ВМС. Все правила о контактах с посторонними лицами продолжают действовать. Во-вторых, нескольким членам экипажа, выглядевшим наиболее подавлено, он сказал несколько ободряющих слов — подействовало. И в-третьих, выбрав себе в кампанию старпома Палфри и получив электронный ключ от их общего номера, он тут же пригласил лейтенанта Фрэн Лаудер: «зайдите к нам через полчаса, посидим, поболтаем».

 

…

 

— Разрешите вопрос, сэр? — это были первые слова Фрэн, когда она зашла в номер капитана.

— Разрешаю.

— Почему вы пригласили меня, а не кого-то из более опытных офицеров?

— Объясняю: опыта у нас со Стью на десятерых хватит. А вот с интуицией сложнее. С этим надо родиться. И вы с этим родились. И еще: в соответствии с морским обычаем в такой обстановке офицеры называют друг друга по сокращенному имени. Это понятно?

— Да… Харри.

— Очень хорошо. Давайте внимательно осмотримся. Стью, займись TV, потом доложишь, что там. Фрэн, на тебе интернет. Собирай все, что тебе подскажет интуиция. А я сделаю несколько звонков… Если этот телефон действительно работает…

 

…

 

Дежурный офицер позвонил адмиралу Дэнброку домой, поднял его с постели в 4 часа утра, передал факсом текст телефонограммы капитана Ходжеса, и тут же получил в ответ порцию отборной адмиральской ругани.

— Вы что, мать вашу, не читаете оперативных сводок? Какого черта вы делаете во флоте? Вы же дебил! Подлодка «Норфолк» 215A вчера затонула в 150 милях к северо-востоку от отметки 7600, а вы принимаете какие-то телефонограммы от ее капитана, который якобы живет в отеле на каких-то, мать их, островах.

— Вы сами можете позвонить ему, сэр, — ответил дежурный офицер, — в телефонограмме есть номер.

— Позвонить? — переспросил Дэнброк, — вы думаете, что на дно Тихого океана проведена телефонная связь? Ладно, сейчас я наберу этот чертов номер, чтобы иметь формальные основания подписать приказ о вашем увольнении к чертовой матери. Это будет первое, что я сделаю утром….

Адмирал взял с тумбочки мобильник и набрал номер… Ожидание …Соединение…

— Капитан Ходжес слушает.

— Что? Это вы отправили идиотскую телефонограмму? Кто вы вообще такой?

— Харалд Ходжес, капитан «Норфолка», — повторил Ди-Эйч, — с кем я разговариваю?

— Я — адмирал Дэнброк. Что за шутки, черт побери?

— Это не шутки, сэр… Эй, Стью, по какому каналу нас сейчас показывают?

— С кем вы там, черт возьми, разговариваете? — спросил адмирал.

— Со старшим помощником Стюартом Палфри, сэр. Он отслеживает ТВ. Сейчас нас показывают по спутниковому каналу G-39. Если вы включите телевизор, сэр…

… Через час адмирал Дэнброк, злой, как тысяча чертей сразу, приехал в штаб. Такого переполоха из-за одной подлодки в штабе флота не было уже более полувека, со времен легендарного советского подводного ракетоносца «Красный Октябрь». Старших офицеров вызванивали по сотовым и домашним телефонам и срочно вызывали в штаб, распечатки из интернета ложились на стол рядом со спутниковыми фото. Всех, кто значился в документах, имеющих отношение к провальному рейду подлодки «Норфолк», адмирал допрашивал с пристрастием в своем кабинете. Слова «говно», «мудак» и «трибунал» были слышны даже в приемной, сквозь плотно закрытую дверь.

Тем временем, Ди-Эйч зашел в соседний номер, назначил старшего лейтенанта Сэлмона Траска старшим по экипажу на время своего отсутствия, отдал ему свой телефон и, вместе с Палфри и Фрэн, отправился «подышать свежим воздухом».

Им никто не препятствовал. Меганезийский сержант, бездельничавший в холле, вежливо спросил, идут гости гулять или купаться, и удовлетворился ответом: «там видно будет».

Поднявшись по извилистой тропинке на гребень атолла, откуда окружающая местность просматривалась на полмили, они, по знаку капитана, расселись кто на что.

— Понятно, почему мы будем совещаться здесь, а не в отеле? — спросил он.

— Жучки, — лаконично ответила Фрэн.

— Верно, — сказал Ди-Эйч, — там они, наверняка, в каждом углу понатыканы. Но засеять ими весь атолл они вряд ли смогли. Сообщаю, что я говорил с адмиралом Дэнброком. Опуская детали, суть в том, что мы считались погибшими «от случайностей, бывающих на море», во время передислокации из Гонолулу в Брисбен. Как вам это нравится?

— Не очень, — буркнул Палфри.

— Мне кажется, Харри, кто-то хотел скрыть что-то, — нерешительно добавила Фрэн.

— Говори яснее, ладно?

— Я постараюсь. Тот, кто придумал этот рейд, хотел скрыть от штаба флота факт боевого столкновения и, возможно, саму цель рейда. Если бы вместо болванок у дирижаблей были глубинные бомбы, то нас бы утопили, и все.

— Молодец, Фрэн, — одобрил Ди-Эйч, — Меганезийцы не могли бы даже определить, что мы такое. Они тут регулярно топят каких-нибудь пиратов. Может, их бы удивило, что пираты обзавелись суперсовременной подлодкой, и то не слишком. Сейчас подлодками много кто торгует. Узнав, что мы обнаружены и атакованы с воздуха, этот тип списал нас в сундучок Дэви Джонса. Но он не учел меганезийской жадности. Из-за нее мы захвачены, а адмирал Дэнброк сейчас ищет того типа, чтобы выбить из него все дерьмо.

Возникла пауза, которую нарушил старпом.

— Харри, ты хочешь сказать, что наш рейд планировался через голову Дэнброка?

— Вот именно, — подтвердил капитан, — что скажешь, Фрэн? Что болтают в интернете?

— Разное. В основном, гадают про суд. Пишут, что спецназовцам будет ВМГС, а экипаж отпустят за выкуп. Кроме… — девушка замялась.

— Кроме меня? — спросил Ди-Эйч.

— Кроме капитана и старпома, — ответила она.

— Что такое ВМГС? — поинтересовался Палфри.

— Высшая мера гуманитарной самозащиты, — сказал капитан, — короче, расстрел. Так?

Ди-Эйч повернулся к Фрэн. Она посмотрела на обоих мужчин и беспомощно пожала плечами.

— Пишут, что вы не могли не знать цель рейда.

— И в отношении меня они правы, — заметил капитан, — Задача коммандос была добыть образцы биологического оружия, которое разрабатывают в центре биохимии и генетики на Тероа, наша задача была доставить эти образцы в Брисбен, на базу альянса.

— А в интернете пишут, что цель была взорвать центр и уничтожить персонал. Его уже один раз пытались обстрелять ракетами, а меганезийский флот в ответ занял проливы на 10-й широте. Помните, нас после этого и перебросили на Гавайи.

— Помню, — ответил Ди-Эйч, — но то были исламисты, у них с меганезийцами свои счеты.

— В интернете говорят, что исламисты тут не при чем, — пояснила Фрэн, — все дело в двух сотрудницах центра, которые вынашивают клоны питекантропов. Их часто показывают по TV. Это как-то связано с ценами на лекарства и на медицину, Там огромные деньги.

Палфри хлопнул себя ладонью по колену.

— Харри, помнишь, летчики в Гонолулу рассказывали про теракт на базе Махукона-2? Там взорвали трех беременных женщин из-за эксперимента с эрекцией.

— С эректусами, — поправила девушка, — Хомо эректус. Научное название питекантропов.

— Точно так, Фрэн, — согласился старпом, — говорили про этих эректусов и про огромные деньги, которые уплывут от фармацевтических концернов. Порядка триллиона долларов. Одна женщина погибла, две бежали на катере в Меганезию, а катер расстреляли с воздуха два парня, которых потом объявили дезертирами. Там была темная история…

— … Очень похожая на нашу, — перебил Ди-Эйч.

— Но Харри, — возразил старпом, — никто же не будет отправлять новейшую подлодку в боевой поход и высаживать десант коммандос, чтобы…

— Нас окунули в огромный сортир, — снова перебил капитан, — пошли, доложим адмиралу, что моряков отправляют воевать с беременными женщинами за таблетки от насморка.

— Подождите, — сказала Фрэн, — Есть еще одно. У нас не было шансов уйти с Тероа.

— Что?

— В интернете, пишут: «из этих янки сделали смертников». Допустим, мы незаметно подошли с внешней стороны атолла, но после налета коммандос поднялась бы тревога. Нас бы догнали и утопили через полчаса.

— На чем? — спросил Ди-Эйч, — на рыбацком сейнере?

— В лагуне Тероа стоит легкий фрегат класса «Smog-delta». Такие фрегаты еще называют «ракетными крейсерами для бедных». В задании про него ничего не было?

— Нет. А давно он там?

— Почти 3 месяца. Он замаскирован под сейнер, но местные знают. Про это уже всякие шутки в чатах. Я не верю, что этого не знали в штабе, когда планировали наш рейд.

— Выходит, нас похоронили с самого начала, — подвел итог Палфри.

— Значит, так, — сказал капитан, вставая и потягиваясь, — на сегодня достаточно.

Они двинулись в сторону отеля. За их спиной с ветки акации бесшумно взлетело нечто, напоминающее стрекозу с микромоторчиком и крылышками из углепластика. Запись этого разговора трех офицеров легла в ту же папку, что и записи их разговоров в отеле.

…

… Вообще-то Фрэн почти никогда не курила, но здесь не удержалась, стрельнула у Ди-Эйч сигару, поднялась в свой номер, переоделась в отельный халат и вышла на террасу.

С непривычки от первой порции дыма она закашлялась.

— Слишком крепкие, — проинформировал молодой и веселый женский голос — хотите мои?

Фрэн повернула голову. На смежной террасе, на маленьком пластиковом столике в позе лотоса сидела совершенно обнаженная смуглая девушка лет 20.

— Я медитирую на океан, — сообщила она, — но ни капли не надорвусь встать и притащить нормальные сигареты. Вы из экипажа той субмарины, точно?

— Да. А вы журналистка?

— Почти. Я вообще-то еще учусь. Сюда меня аккредитовали, типа, из респекта к папочке.

— Ваш папа офицер разведки?

— Нет, он исполнительный директор «Магеллана XXI». Так притащить сигареты? Я бы тоже с вами покурила, за кампанию. Медитировать мне уже надоело, дискотека сегодня не намечается, а спать еще рано.

— Тащите, раз так, — согласилась Фрэн.

Та стремительно расплела ноги, спрыгнула со столика, исчезла в комнате и через четверть минуты вернулась.

— Элеа, — сообщила она, протягивая через ограждение пачку сигарет.

— Фрэн. Я вас уже видела. Вы устроили водное шоу у лодки под свист призовой команды.

— Ага, — хихикнула соседка, — прикольно получилось, да?

— Я не могла оценить, — сказала Фрэн затягиваясь сигаретой, — Сами понимаете, у нас было не то настроение.

— Еще бы! — Элеа понимающе кивнула, — сейчас-то отошли немного?

— Разве что немного. А вы, значит, просто отдыхаете?

— Нет, по ходу, собираю материал для дипломной работы. А как вас угораздило попасть в подводный флот?

— Традиция рода Лаудер. Так получилось, что я единственный ребенок в семье. Я же не могла подвести папу только потому, что родилась девочкой.

— Ясно, — сказала Элеа, — фамильная карма.

— … Fuck! — прошептала Фрэн, — им же могли сообщить, что я погибла!

Она бросилась в комнату, схватила телефон и набрала номер.

— С какой стати?! — удивленно крикнула Элеа.

— В штабе бардак, вот с какой, — ответила Фрэн, возвращаясь на террасу — да возьмите же трубку кто-нибудь!

— Они, наверное, спят. У вас же там уже ночь.

— … Алло? — тихий голос в трубке.

— Мама! Это я, у меня все хорошо, ты слышишь?

— Ой! Детка, ты где? Джош, иди сюда, это Фрэнни. Нам тут наговорили…

— Что вам наговорили?

— Позвонил какой-то офицер, что ведутся поиски, чтобы мы не теряли надежду. Так, как говорят, когда, ну… Ты понимаешь.

— Bitches!!! — не сдержалась Фрэн.

— Фу, детка, как можно…

— Прости, мама. Я очень устала и я зла как… Как…

— Только не ругайся больше, — сказала миссис Лаудер, — так что, все-таки, случилось?

— Я же говорю, все ОК! Я жива, здорова, просто не выспалась. Есть кое-какие мелкие неприятности, нас из-за них высадили на берег, но это все не опасно.

— Ты уверена, что не опасно?

— Мама, что может быть опасного, если я сижу в отеле на острове и разговариваю с тобой по телефону?

— Ладно, ладно, детка. Тут папа хочет c тобой поговорить. Прямо, трубку из рук рвет…

— … Фрэн, ты где? Мне сказали, что «Норфолк» пропал…

— Это брехня, папа. Мы случайно заплыли в территориальные воды Меганезии и лодку арестовали, только и всего. Мы сидим в отеле, на атолле Ранафути, а верхи разбираются, как вся эта ерунда получилась.

— Дочка…

— Да папа?

— Ты меня не обманываешь?

Фрэн вздохнула. Папина проницательность была сейчас совершенно не к месту.

— Обманываю, но чуть-чуть. Так надо. Я тебе потом дома все расскажу, ладно?

— Ладно. Ты молодец, что сразу позвонила. Не теряйся.

— Да, папа, конечно. Вы там не нервничайте, договорились? Я вас люблю, слышите? Маму поцелуй от меня. Ну, пока…

— Все в порядке? — спросила Элеа.

— Вроде да… Я вот думаю, у наших ребят тоже есть родные. Если моим такое сказали…

— Ага, поняла, — перебила соседка, — сейчас я все устрою.

Она скрылась в своей комнате и вернулась, уже говоря по телефону.

— … Короче, включи эту фигню, и объяви: экипажу «Норфолка». Из-за бардака в штабе, вас списали к Дэви Джонсу. Администрация отеля рекомендует вам позвонить домой, чтобы там не парились… Ага, прямо сейчас, а то их родичи в полном ауте.

Через несколько секунд из динамика на стене раздался громовой голос:

«Экипажу «Норфолка». Из-за бардака в штабе….»

Еще минута и в 7 — 10 тысячах километрах к северо-востоку зазвонили телефоны…

— Скажи, лихо я придумала? — спросила довольная собой Элеа.

— Лихо, — согласилась Фрэн, — ты всегда такая резкая?

— Нет, что ты. По ходу, я тихая и скромная. Но иногда меня так прет…

На самом деле, представить ее тихой и скромной мог только человек либо с очень плохим зрением, либо с очень хорошей фантазией.

— Элеа, а ты в здешних законах разбираешься?

— Типа, да. Я же здесь живу. А что?

— Как думаешь, нашего кэпа и старпома… — Фрэн замялась, — … их действительно могут расстрелять?

— Да ну, кто тебе такую ботву загрузил?

— В интернете.

— Не читай всякий флуд. Тонтон-макутов, понятно, к стенке. Такие не должны жить. А кэпу и шкипу больше десятки не вклеят. Скорее лет пять. На фига держать в ошейнике нормальных людей? Они же не знали про приказ убить тех беременных девчонок, а если бы узнали, никогда бы не согласились.

— Думаю, суть я уловила. Ты считаешь, что коммандос должны были убить двух женщин, которые участвуют в эксперименте с эректусами?

— Конечно, что же еще?

— А как на счет биологического оружия?

— Чего — чего? — удивилась Элеа.

— На Тероа биохимический центр, — пояснила Фрэн, — кроме тех женщин, там может быть производство опасных вирусов или бацилл. Если ваше правительство это скрывает…

Элеа звонко хлопнула себя по бедрам и расхохоталась.

— Ну, это всем приколам прикол! Хочешь посмотреть, что там есть на самом деле?

— Не поняла…

— А тут и понимать нечего. Погоди, я сейчас…

С этими словами она легко вскочила на бордюр террасы, стремительно перелезла через ограждение, спрыгнула рядом с не успевшей опомниться Фрэн и, проскользнув в комнату, уверенно уселась за компьютер.

Через короткое время на экране замелькали разные фоторепортажи с атолла Тероа..

— Теперь видишь прикол? Весь тамошний центр это вот такая маленькая океанологическая станция, она стандартная, их везде понатыкано, а остальное просто поселок. Не веришь? Садись, сама посмотри. Тут — все репорты, а тут — web-камера со спутника, в online.

Фрэн заняла место у монитора и минут 20 щелкала мышкой. С каждым новым кадром или роликом, ей становилось все яснее, что на Тероа нет ничего связанного с производством биологического оружия. Его там даже разместить негде. Производств на атолле было два. Одно состояло из арочного ангара, открытой рабочей площадки и автокрана. На рабочей площадке стоял маленький самолет, не то сломанный, не то полуразобранный.

— Avion antiq, — пояснила Элеа, — Модная тема. Берут со дна убитые флайки, делают из них авиетки, и продают. Прикольно и недорого, кстати.

— Берут со дна? — удивленно переспросила Фрэн.

— Ну, да. У нас тут в прошлом веке янки с японцами воевали. Столько добряка утонуло, одних флаек тысяч десять. У них корпуса алюминиевые, что им в воде сделается?

Другое производство представляло собой 3 пруда с грязной жижей, маленький экскаватор, мото-ленту, и уродливый агрегат из алюминиевых баков, воронок и труб. Не понимая, что это может быть, Фрэн стала искать более детальные фото.

— Это, по ходу, спиртогонка, — прокомментировала Элеа, заметив ее интерес, — топливный спирт делать. Вон там бродильни для планктона, а вот змеевик. Передовая биохимия, ага. Кто тебе про бацилл с вирусами насвистел? Ладно, не хочешь — не говори. Фигня все это. Ты с маской нырять умеешь? Я тут карту дна лагуны нашла. Нырнем после завтрака?

— У меня нет маски и ласт, — растерянно сказала Фрэн, — у меня даже купальника нет.

Элеа небрежно махнула рукой.

— Маску и ласты купим, они там, в холле продаются. Кажется, купальники тоже, хотя, они, по-моему, на фиг не нужны… Ты что, расстроилась?

— Если честно, я просто устала как собака.

— Ой, блин, я не подумала. Смываюсь. Приятных эротических снов!

10 секунд, и Элеа, повторив акробатический трюк, оказалась на своей террасе, а потом, послав воздушный поцелуй, исчезла в комнате.

…

20 сентября. Атолл Ранафути. Приют Кракена. Польза личной инициативы.

Капитан Ходжес вошел в бар без 10 секунд 7. Фирменный стиль на грани пижонства. Журо уже сидел за столиком с полупустой чашечкой.

— Присаживайтесь, кэп. Что вы пьете в это время суток?

— Я сам закажу, — сказал Ди-Эйч и приветливо махнул рукой скучающей за стойкой официантке, — девушка, мне пол-стакана виски Johny Walker, Red label, чайную чашку самого крепкого кофе, который у вас получится и парочку эклеров. И еще, пожалуйста, лимон. Цельный.

— Нарезать целый лимон? — переспросила официантка.

— Нет, как раз не нарезать. Как есть, так и принесите.

— Как скажете, — невозмутимо ответила она и повернулась к Журо — а что для вас?

Разведчик ответил на каком то певучем языке, напоминающем гавайский. Официантка сделала круглые глаза и что-то переспросила на том же языке. Он подмигнул ей и ответил еще одной певучей фразой. Девушка заулыбалась, кивнула головой и пошла за стойку.

Журо повернулся к капитану и поинтересовался:

— Как спалось, кэп Ходжес?

— Замечательно. А вам?

— Тоже неплохо. Я смотрю, вы не теряете присутствия духа, и это радует. Когда у двух людей с раннего утра рабочее настроение, это помогает, верно?

— Так это у вас работа, — Ди-Эйч улыбнулся, — а у меня не вдруг поймешь что.

— А как ваш вчерашний разговор со штабным начальством? — спросил разведчик.

— Да так себе. Вы же, наверное, слушали записи.

— Конечно. Но не все понял. Вы согласитесь прояснить пару моментов?

— Пожалуйста. Но в той мере, в которой…

— … В которой это не противоречит присяге, офицерской чести и так далее, — перебил Журо, — я вам сразу хочу сказать, кэп Ходжес, что никаких секретов выведывать у вас не намерен. Я бы еще добавил, что у нас общие интересы, но вы мне пока что не поверите.

Подошла официантка, сгрузила с подноса заказ капитана и сказала разведчику несколько слов все на том же певучем языке.

Тот улыбнулся и кивнул.

Ди-Эйч принялся жевать эклер.

— Вы спрашивайте, — пробурчал он с набитым ртом, — я привык одновременно питаться и разговаривать.

— Хорошая привычка, — одобрил Журо, — экономит время. Мне показалось, или штаб флота действительно был в неведении о том, что «Норфолк» не погиб, а захвачен?

— Вам не показалось. Думаю, адмирал Дэнброк уже надрал там всем задницу за это.

— И как вы это объясните? Я имею в виду, не про задницы, а…

Ди-Эйч кивнул.

— Я понял вопрос. Не знаю, но, скорее всего, обычная расхлябанность.

— Возможно. Однако, в штабе не знали и того, что «Норфолк» вел бой против воздушного противника, а ведь вы об этом сообщали в эфир. Это уже не расхлябанность.

— Не пойму, к чему вы клоните, мистер Журо, — сказал Ди-Эйч, неспешно принимаясь за второй эклер.

Тем временем, официантка принесла заказ разведчика: Лаково-черные пупырчатые червяки с палец длиной плавали в блюде с чем-то кроваво-красном. Рядом с блюдом стояла прозрачная чашка горячей жидкости цвета разбавленного молока с радужными пятнами на поверхности. От напитка исходил характерный сивушный запах.

— К тому, — Журо выловил пальцами первого червяка, — что вашим рейдом управлял не штаб ВМС, а кто-то другой.

— Вы имеете в виду кого-то непосредственно в министерстве? — спросил Ди-Эйч.

— Например, так. Или даже в аппарате объединенного комитета начальников штабов.

Разведчик откусил половину червяка, а капитан — половину эклера. Некоторое время оба молча жевали.

— Вообще-то так никогда не делают, — заметил Ди-Эйч, — существует обычный порядок…

— Но ведь он был нарушен, — возразил Журо, — причем нарушен явно и очень грубо. Я не говорю пока, что это могла быть чья-то частная инициатива, но тем не менее…

— А если частная?

— Тогда действия частного инициатора являются пиратством.

— И тогда весь экипажу на рею? — спросил капитан, проглатывая остаток эклера.

— При чем тут экипаж? — сказал Журо, принимаясь за очередного червяка, — штаб ВМС не отрицает, что вы действовали по приказу, так что инициатор вне состава вашего экипажа.

— Странно вы работаете, — задумчиво сказал Ди-Эйч, — я бы на вашем месте непременно попугал реей и веревкой.

— Зачем? — удивился разведчик.

Капитан отхлебнул виски, как чай, с хрустом откусил кусок лимона, и после этого ответил:

— Для получения секретной информации, конечно.

Журо улыбнулся и сделал глоток из своей чашки.

— А у вас она есть?

— Предполагается, что да, иначе зачем бы вы со мной работали?

— Ну, раз предполагается, давайте, как говорят психоаналитики, поговорим об этом подробнее. Вы ведь получили боевое задание в запечатанном конверте?

— Да, со спецкурьером и с кучей печатей на склейках. А сам текст был еще и в фольгу заклеен. Вскрыть после погружения и перехода в режим радиомолчания.

— Понятно, — сказал Журо, — а перед сдачей лодки вы этот текст скормили лапшерезке.

— Как положено, — подтвердил Ди-Эйч.

— То есть, — продолжал разведчик, — группу спецназа вы приняли на борт, еще не зная своей задачи?

— Да. У них было предписание, вот и принял. Так всегда делается.

— Ну, разумеется, — Журо кивнул и сделал еще один глоток своего пойла, — а вы уверены, кэп Ходжес, что подписи на предписании спецназа и на вашем боевом задании не были поддельными?

— Уверен. Но детали рассказывать не буду, — капитан развел руками, — извините, присяга.

— И не надо. Но, возможно, вы заметили какие-то особенности, которые можно раскрыть, не нарушая присягу. Какие-нибудь странности, нестыковки…

Ди-Эйч отхлебнул виски и ненадолго задумался.

— Мистер Журо, а что если я задам вам один вопрос?

— Пожалуйста.

— Я слышал, что в моем экипаже есть только два человека, которым грозят по-настоящему крупные неприятности. Это я и мой старпом.

— Еще бойцы спецназа, — напомнил разведчик.

— Они не мои люди. Из моих кому-то еще грозит что-то кроме штрафа?

— Вообще-то это решает суд.

— А материал для суда даете вы, — добавил капитан, — и закон вы, уж наверное, знаете. Так что давайте в открытую, ОК?

— Тогда и вы давайте в открытую. Какой товар и какая цена?

— Цена такая: в списке плохих парней должен остаться я один. Старпом ничего не знал.

— Ясно, — сказал Журо, — а товар того стоит?

— Вас интересует, кто составлял боевое задание. Я сокращу вам поиск примерно вдвое.

— А можно втрое?

Капитан пожал плечами и снова приложился к стакану. Разведчик задумчиво посмотрел на потолок, как будто рассчитывая прочесть там правильное решение.

— Ладно, кэп. По рукам. Ваш старпом не при делах.

— А я думал, меганезийцы всегда отчаянно торгуются, — заметил Ди-Эйч.

Журо подмигнул:

— При первой сделке рекомендуется уступать. Психология коммерции.

— ОК. Тип, который составлял задание, не моряк. Он никакого отношения к флоту не имеет, терминов не знает, и все словечки у него сухопутные. Это сразу бросилось в глаза.

— Не уверен, что понял вас правильно. Приведите какой-нибудь пример.

— В задании было написано: «остановиться там-то», потом «развернуться туда-то». Какой моряк так напишет? Или, какой моряк напишет «легенда такая-то» про фальш-задание, о выполнении которого следует доложить старшему офицеру на базе?

— Легенда? — переспросил разведчик.

— Ну, да, легенда… Поэт долбанный, мать его.

Капитан откинулся на стуле и стал хлебать остывший кофе. Журо снова некоторое время изучал потолок, а затем неожиданно спросил:

— А адмиралу Дэнброку вы бы рассказали подробнее об этом задании?

— Еще бы. Только не по вашему телефону.

— Это понятно. Я имею в виду, при личной встрече, разумеется.

— Да. Лет через десять, если я ничего не путаю.

— А если я устрою вам встречу через несколько дней?

— Если это шутка, то я ее не понял, — сообщил капитан.

— Не шутка, — ответил Журо, — это важно и для нас, и для вас. Не только для вас лично, но и вашей страны. У вас при комитете штабов завелась крыса и чем быстрее ее прихлопнут, тем лучше для всех.

— Для нас — понятно. А вам-то чем плохо, что у нас крыса? Мы же, вроде, не союзники.

— Тем, что не слишком приятно ждать, какой очередной секретный приказ она состряпает своими умелыми лапками.

— Боитесь? — съязвил капитан.

— Просто, как и вы, делаю свою работу, — парировал разведчик.

— Ну, и как вы собираетесь сделать эту работу? Я имею в виду, организовать мою встречу с адмиралом Дэнброком.

— Не я, — поправил Журо, — мы.

— Я-то что могу сделать? — удивился Ди-Эйч.

— Через полтора часа у вас начинается встреча с журналистами, среди которых будут и американские. Если вы выскажете одно предположение, всего лишь предположение…

 

…