Бог дал рай, а черт — Кай. История Кайгорода.

Город Кай основан в 1558 году, с 1854 года — село Слободского уезда. В настоящее время — село Верхнекамского района. Расположено на реке Каме в 86 километрах от районного центра города Кирса.

Население — 539 человек (1989 год).

Невеселые пословицы еще в древности сложил народ об этой далекой глубинке: «Кай — всему свету край», «Кто в Каю не бывал, тот горя не видал», «Бог дал рай, а черт — Кай».

Окутана мраком неизвестности эта земля, давшая в далекие времена пристанище пришедшим из Сибири древним племенам людей, прародителей современных коми-пермяков. Исследованные многими учеными за последние сто лет могильники и найденные в земле образцы материальной культуры: предметы быта, оружие, а также исследования мест обитания древних людей подтверждают это.

Топонимика населенных пунктов в Верхнекамском и соседнем с ним Афанасьевском районах убедительно свидетельствует о том, что эти земли до прихода сюда русского населения были обжиты племенами угро-финской народности. Известный исследователь О. Бадер в своих работах отмечает, что местное население в расовом отношении представляет собой переходный тип между европеоидным и монголоидным типами, явившийся результатом многотысячного скрещивания монголоидного и европеоидного элементов в области Приуралья.

Не менее интересна и другая народность, которая поселилась в крае в первом тысячелетии нашей эры. Это племена чуди — «чуждый народ», как называли их русские, который в 16 — 17 веках таинственно исчез, оставив после себя в Кайском крае и в других районах Севера Восточной Европы многочисленные следы пребывания в виде могильников и предметов материальной культуры. Как в донских степях остались курганы, насыпанные скифами, так и чудь Кайского края оставила для истории свои таинственные «ямы».

Воспоминания о чуди долго оставались в памяти у жителей Верхнекамья; легенды и предания о чуди (местное название чучка — он, чучиха — она) бытует в крае до наших дней.

Старина привлекала сюда многих исследователей. В конце прошлого века Верхнекамье, начиная с истока реки Камы, исследовал известный ученый-антрополог Г. Иванов, сделавший ряд открытий и находок. Вот лишь несколько из его описаний:

«У деревни Некрасово под Бисеровом один крестьянин из починка ежегодно в поле находил медные и серебряные вещи, здесь же есть и каменные орудия….»

«У села Егорьевское на правом берегу Камы есть большая гора, называемая Рудной или Чудской, последнее название объясняется находимыми здесь чудскими медными вещами».

«Когда я взобрался на гору, мне стало ясно, почему чудь избрала такую гору для своего жилья. Кама видна как на ладони, изгибающаяся, делающая бесчисленные хоботы, видны села Георгиевское, Бисерово, десятки починков. Я убежден, что люди каменного века не могли оставить без внимания эту высоту».

Видный русский исследователь Д. Анучин привел любопытный случай о ценной находке крестьянина Сюзева в деревне Кытмановой Харинской волости в 1874 году. Он нашел серебряное блюдо с изображением дракона, весом 2 3/8 фунта. Археологическая комиссия назвала эту находку весьма любопытной и выдала за нее Сюзеву 200 рублей — сумму, значительно превышающую весовую стоимость находки.

Ценнейшие сведения для потомков оставил историк П. Сорокин. Он на основании разносторонних тщательных исследований преданий и легенд, личного скрупулезного обследования населенных пунктов и археологических находок, проведенных в конце 19 века, установил, что дошедшие из глубины веков сведения о чуди подтверждают достоверность обитания этих людей в Кайском крае. В частности, он обнаружил следы жилищ — землянок в виде ям (древние люди не умели строить деревянное жилье).

Исследователи считают, что чудское население в конце концов слилось с русскими. Сколько сохранилось могильников и мест обитания этого народа до настоящего времени, сказать трудно, так как за последние сто лет серьезных изучений подобной проблемы не было. К тому же многие деревни исчезли, земли распахиваются. Представляется необходимым не откладывая на будущее приступить к научным исследованиям истории чуди Кайского края, пока еще живы старики, целы материальные свидетельства.

14 век — начало интенсивного заселения русскими территории Вятской земли. Новые поселенцы, пробираясь по рекам, продираясь без троп через дремучие леса, искали свободные удобные места, отвоевывали огнем кусочки земли, выкорчевывали пни, основывали починки, заводили нехитрое хозяйство.

Как предполагается, на стыке 15 — 16 веков на берегу речки Чюква, впадающей в реку Сысолу, возникла Сретенская пустынь. Ее основатель старец Константин шел по тракту из Великого Устюга в Великую Чердынь. К сожалению, кроме скудного упоминания летописца, до нас не дошло более никаких сведений. П. Сорокин в своем труде, изданном в 1895 году в городе Вятке, скупо рассказывает, что в то время здесь еще существовали развалины старинной монастырской церкви. Это был полусгнивший сруб длиной 5, шириной 3 сажени, совершенно свалившийся на бок. Как предполагает П. Сорокин монастырь был закрыт в 1764 — 1771 годах. Есть основания сделать предположительный вывод, что это древнейший монастырь на вятской земле, возникший раньше Успенского монастыря, основанного Трифоном в городе Хлынове в 1580 году.

Основной поток поселенцев в Кайский край в 15 — 16 веках шел по Вычегде, Сысоле, Черной и другим рекам бассейна Северной Двины.

В 16 же веке освоение русским населением Прикамья активизировалось, чему способствовал проложенный по тем местам Сибирский тракт.

Д. М. Захаров, знаток вятской топонимики, пишет: «Кай представляет собою основу пермско-марийского глагола кай — идти, пойти на подъем в направлении, противоположном течению реки, так как здесь был волок, соединявший бассейны рек Сысолы и Камы. Его, волок, надо преодолеть, то есть идти пешком».

Большим событием для края было основание в 1558 году братьями Яковом и Григорием Строгановами, которым принадлежали тогда земли, лежащие по Каме и Чусовой, Кайгорода. Грамотой, данной царем Иваном Васильевичем в 1558 году, Строгановым дозволялось «на всех владеемых им землях по Каме и Чусовой ставить крепости, иметь снаряд огнестрельный, пушкарей и войнов, принимать к себе всяких людей вольных, ведать и судить их независимо от пермских наместников и тиунов и заводить селения, пашни и соляные варницы и в течение 20 лет торговать беспошлинно рыбой и солью».

Особым моментом основания Кайгорода была необходимость обезопасить от набегов вотяков лежащие неподалеку соляные промыслы. Соль доставлялась с мест ее добычи вверх по Каме, где продавалась или обменивалась на хлеб. Кроме того, Кайгород служил для вятчан и пунктом обмена своих товаров на сибирскую пушнину. Здесь же до пуска Кирсинского завода находились склады железа уральских заводов. Город входил в состав Перми Великой.

Трудным было становление нового города, неспокойны были его соседи, которые подвергали набегам и осаде его и другие вотчины Строгановых. Чтобы обезопаситься, Строгановы пошли на смелый шаг, решив призвать на службу и держать у себя «воров» и боярских людей беглых, и татей, и разбойников. Более того, они решили призвать с Волги вольных казаков во главе с Ермаком Тимофеевичем и его помощником Иваном Кольцо. Это шло вопреки грамоте царя Ивана Васильевича, тем не менее преемники братьев Якова и Григория, их сыновья и племянники, приступили к формированию и оснащению дружины для покорения Сибирского ханства. Этот поход начался в 1581 году, вместе с казаками в нем участвовали и жители строгановских вотчин, в том числе и Кайгорода.

Но участие в походе значительного количества мужского населения сильно ослабило Кайгород в военном отношении, и этим незамедлительно воспользовался давный соперник Строгановых вогульский князь Кихек, прозываемый Пелымским — по месту его владений на реке Пелым. Буквально через считанные дни после ухода дружины Ермака «с войском 100 человек Кихек разгромил всю Пермь Великую от Чердыни и Кайгорода до берегов Чусовой…. Такого страшного погрома Пермь Великая не испытывала никогда в течение всей ее истории…. Начав с Чердыни, которой он не взял, Кихек пошел на Кайгородок, опустошая все на своем пути, оттуда на Соликамск, который разграбил и предал пламени».

Подвергаясь неоднократным нападениям со стороны соседских воинственных племен, кайгородцы, в свою очередь, не упускали возможности побеспокоить своих соседей — русских крестьян. Сохранился до нашего времени текст челобитной царю Василию Ивановичу Шуйскому от 10 марта 1607 года, в которой «крестьянин Зюздинской волости Пермского уезда с верховьев реки Камы Васька Игумнов с товарищами бьют челом государю и жалуются, что они дворишки ставили на диком лесу и люди все пришлые живут — от Пермских городов, от Кайгородка верст за двести и больше… Кайгородцы правят тягло на них себе в подмогу, животы их грабят насильством, сами их бьют, бесчестят, волочат их в поклепных в пашенную пору».

Зюздинские поселенцы просили царя велеть им за всякие денежные доходы, за посадские службы, за сибирские хлебные поставки, за рыбные ловли, за бобровые гоны платить оброк в казну, минуя Кайгород, и судей выбирать у себя, а кайгородцам въезжать к ним в волость «ничто не велети».

Царь послал на Пермь Великую воеводе князю Семену Юрьевичу Вяземскому грамоту: «Просьбу Зюздинского погоста крестьян удовлетворить. За всякие доходы платить в царскую казну в Москве в Евдокиин день по 60 рублей в год, минуя Кайгород. И судей для их волостного дела велел выбрать у себя в погосте человека добра, кого они меж себя излюбят и выборных людей руками дадут и крестному целованию его привел как иных судеек».

В Кайгороде была своя ратуша — орган управления, жил воевода, было много посадских людей и купцов. Город обрел свой герб. Он имел форму щита и был разделен на две части. В верхнем, золотом поле был помещен символ Вятской губернии: облака синего цвета и красного цвета лук со стрелой. Нижнее поле серебристого цвета символизировало Кайгород, и были на поле изображены три «скобки» рыбьего клею, которым жители якобы торгуют, что совершенно не соответствовало действительности.

После опустошительного набега орд кочевников Кайгородок стал укрепляться. Его обнесли острогом с башнями у дороги. Здесь устроили арсенал, в котором находились пороховой погреб, чугунные и каменные ядра, пищали затинные и ручные, свинец к ним.

Жилье горожан представляли низкие деревянные избы с несколькими малыми подслеповатыми окнами, затянутыми вместо стекол бычьими пузырями. Избы были курные, по-черному, то есть дым от очага, расположенного порой прямо на земляном полу, не уходил в трубу, а расстилался внутри жилища, нагревая воздух. Духота и копоть были неимоверные. Крыша избы была низкой, двускатной, крытой по-банному. Можно представить, в каких условиях жили обитатели Кайгорода в то время. Более добротные дома имела лишь зажиточная знать города.

Кроме сибирского пути, через Кай проходила дорога на север, в Архангельск. Здесь был таможенный пункт, где производился досмотр вывозимых из России в Сибирь товаров, а также осматривался товар, который был разрешен для ввоза в Россию. Собиралась пошлина с привозимых товаров. Город жил деловой жизнью.

История Кайгорода полна бурных народных движений. Не раз его потрясали народные волнения; сведения о некоторых из них донесла до нас история. В частности, в 1673 году местный воевода Гаврило Волков обратился с челобитной к царю Алексею Михайловичу. Оказывается, «кайгородцы Аничка Ташкинов, Митка Беркутов, Алешка Ершов, Федка Пушкарь с товарищами, собрав много воров, отказались платить сборы в царскую казну и на меня, холопа твоего, приходили скопом, от воеводства мне отказали, приставов и целовальников с города свели, хотели меня убить. Ты послал сто московских стрельцов во главе с Леонтием Ермиловым, он и сыскал участников бунта, многих их пытал, бил кнутом и вешал. Аничка Ташкинов и Митка Беркутов от сыска ушли, но были позднее пойманы и сидят в тюрьме вместе с другими пойманными ворами».

О том, каким был ответ царя на челобитную воеводы, сведения до нас не дошли. По всей вероятности, смертный приговор, вынесенный бунтовщикам заочно командиром стрелецкого отряда Ермиловым, был исполнен.

Непокорны были кайцы. В 1709 году уезд потряс новый бунт. Как сообщила летопись того времени, дворянин Михайло Карамзин донес в городе Хлынове полковнику москвичу Василию Григорову о том, что «многие кайские крестьяне не слушаются кайского воеводу Ивана Радилова, собираются придти в Кай-город, посадских лучших людей побить до смерти и из тюрьмы колодников распустить на волю, а самому воеводе в воеводстве отказать».

Однако близился уже закат Кайгорода, и первой ласточкой его явились начатые при Петре Первом работы по прокладке прямой дороги из Москвы в Сибирь через Казань, по южным уездам Вятской земли. Поток грузов через Кай стал снижаться. Жители города начали жаловаться местным властям, что «питаться нечем, ремесел не знаем». В связи с этим и с тем, что новый тракт оставался еще недостроен, последовал Высочайший Указ от 24 января 1739 года, по которому купечество московское, нижегородское, казанское обязано было ездить через Кай и Верхотурье. Местному населению было предложено овладевать ремеслом, заниматься хлебопашеством. В Кае сохранилась таможня.

Это были последние годы процветания Кайгорода. С устройством в 1754 году нового тракта поток товаров, конечно же, потек по нему. Старый тракт приходил в запустение, его никто не содержал, мосты рушились, дорога постепенно зарастала лесом и со временем превратилась в тропу. Вот что пишет вятский чиновник М. Н. Куроптев в газете «Вятские губернские ведомости», №№ 62 — 64 за 1871 год:

«Известно, что древнейший путь в Сибирь шел через города Вологду, Устюг, Кай, Верхотурье. Дорога, по которой тогда ездили, давно заброшена, так что теперь по ней можно проехать верхом. Из Кая в Пермскую губернию дорога на расстоянии 90 верст до села Юксеево идет лесом, не встречая ни одного населенного места (сейчас на этом пути один лесопункт); в другую же сторону по Вятской губернии она идет на село Гидаево, потом пустынным лесом до починка Высоковского и села Шестаково. По всему протяжению видны сгнившие мосты, среди леса — остатки жилого места. Недавно помер тот старик, который видел на этом месте разрушившуюся церковь и избы; по его словам, на этом месте было село Березовка, но почему его жители оставили, неизвестно».

В 1764 году Кайский край был включен в состав Слободского уезда. В том же году последовало распоряжение казанского губернатора: «Кайгородскую воеводскую канцелярию и ратушу упразднить, а уезд его со сборами, судом и расправами соединить со Слободским уездом и приписать край к Слободской воеводской канцелярии, посадских жителей — к слободскому магистрату, а самый Кай считать пригородом».

В 1718 году Кайгород с уездом имел 1338 дворов. В 1723 году в уезде было 3924 душ крестьян, а в Кае числилось 338 посадских душ.

В 1786 году весь город выгорел. После пожара вновь отстроился, но не по плану. Население его состояло из 362 мещан крайне бедного состояния. Торговли и купцов в городе не было; если и оживлялась торговля, то в зимнее время, когда приезжали устюжские купцы на Ирбитскую ярмарку.

В 1797 году при организации Вятской губернии город Кай был обращен в заштатный город.

В разное время через Кайгород проезжали купцы-путешественники, ученые, дипломаты, имена которых вошли в русскую историю, проезжали, проходили пешком простые люди. Вот впечатление голландца Ебергарда Избраннидеса (по-русски Елизар Елизаров Избрант), который в период 1692 — 1695 годов был послан Москвой в Китай для утверждения торговых сношений:

«Апрель 6-го дня мы приехали в Кайгород, который хотя и небольшой, токмо хорошо укреплен и по Каме реке лежит. Я был намерен оттуда сухим путем в Соли-Камской ехать…, но токмо весна причиною была, что лед растаял и санный путь разошелся, чего ради принужден иные меры взять и в Кайгороде жить, пока возможно по реке Каме на судах ехать…

Приобщаю при сем некоторую печальную причину, которая, по словам тамошнего коменданта, в Кайгороде недавно в бытность прежнего воеводы приключилось.

В воскресный день пополудни явились у пристани оного города некоторые суда, наполненные людьми, которые в барабаны били, на дудках играли и многие другие радостные оказательства показали. А поскольку в одной провинции про войну было не слышно, того ради кайгородские жители не опасались от пришедших никакого злого умысла, но, думая, что соседи их или приятели приехали, дабы в их городе увеселиться, пустили их на берег, и соединися с ними, ввели их в город, плясая с ними по их музыке. Но токмо сия радость не долговременна была, ибо разбойники, рассмотря место, зажгли вдруг город с полуденной стороны, а с полунощной стороны напали на жителей этого города, которых в таком внезапном случае побили и разграбили без всякого оборонения. Воевода сам от сих разбойников обойден не был, ибо они, разломав ворота, поступили с ним неприятельски и непотребным образом все деньги и пожитки, что у него нашли, взяли, и хотя из города за ними шли, токмо напрасно, понеже только известия достали, что оные бездельники, из разных стран собравшись, по разным местам в разбой и воровство приличились. После того времени получил я ведомость, что некоторые из них арестованы и по важности дела наказаны были, а я через такой извест к надлежащей предосторожности в пути своем приведен был, дабы мне в нападение таких воровских людей без обороны не остатца».

А вот какое впечатление осталось у китайских послов Тули-шена и Но-яна, нанесших в 1713 — 1714 годах визит калмыцкому правителю Аюк-хану: «Кайгородок от Соли-Камской лежит в северо-западной стороне, больше как в 400 ли расстоянием. Река Кама пришла здесь с северо-западной стороны и, окружив часть городка, продолжает свое течение в южно-восточную сторону. По дороге находятся ровные и небольшие горы, которые покрыты великим и дремучим лесом, а из дерев находится лиственник, сосняк, осинник и березник. Небольших сел мы проехали около семи, в которых живут смешанно русские люди и народ бермиги (пермяки) называемой. Поблизости оных сел везде пашут пашни. В Кайгородке числится всех жителей, из одних русских людей состоящих, более 200 семей, и находятся в одном два молитвенных храма. А при начальнике сего местечка, который и ямом (собором подати) управляет, войска не имеется.

Помянутый народ бермиги лицом и видом подобны русским людям, но токмо говорят своим особливым языком, которого русские не разумеют, и имеют они свои жилища по берегам реки Камы. О происхождении их нам объявили, что они в старину были особливым «айманом», или народом, который составлял особливое свое владение, но из давнишних лет присоединены они к российской державе.

По отъезде из Кайгорода в четвертый день прибыли мы в местечко Слобода (Слободской) называемое. Дорогой видели мы везде частый и великий лес…»

А вот воспоминания известного русского ученого Лепехина, совершившего в конце 17 века путешествие от Тюмени до Архангельска: «Кайгород — самое беднейшее местечко в Казанской губернии. Он построен от Хлынова в 254, от Слободского в 230, а от Соликамской в 250 верстах. Власть в городе представляет бургомистр, а жителей 336 душ купеческих, которые по бедности места или в Сибири, или в окольных городах питаются.

Строение городское 60 домов, из которых большая часть на хижины походит. Две ветхие деревянные церкви ныне поновляют, а строится новая деревянная, трехпрестольная.

Главнейшим промыслом кайгородцы считают дровяной. Дрова они гоняют до Соли-Камской на Дедюхинские и на Новоусольские солеварни. В зимнее время большой доход бывает от извозу.

Хотя домоседы упражняются также и в хлебопашестве, однако весьма мало, а более всего делают горшки и распродают в окольных местах.

С полуденной стороны Кайгородок окружается высокими буграми, которые весенними ручьями глубоко промыты. Где виден песчаный желтоватый камень, под ним местами проседает охра цветом на яичный желток похожая…

Если бы кайгородцы умели употреблять ее с пользою, то получили бы новую отрасль пропитания, но беда, что у нас и в городах редко красят, а в деревнях и совсем о крашении понятия не имеют. Кай-городок не только не имеет укрепления, но и никакой воинской команды, а стоит вблизи реки Камы, по которой забубенные головы нередко на легкий промысел приезжают, почему лучшие люди по веснам иногда вынуждены оставлять свои дома или в беспрестанном страхе провожать весенние дни. Река Сысола, вершина которой вблизи Кай-городка находится, должна была нашим быть вожатым, но непроходимые топи и дремучие леса принудили нас оную оставить и поворотить на город Слободской».

В середине 19 века некогда оживленный город совсем захирел, и 11 января 1845 года последовал Указ правительства Сената об упразднении заштатного города Кай с его ратушей, сиротскими и словесными судами. Его 323 души согласно их желаниям были переведены в разряд государственных крестьян с предоставлением им в пользование всей выгонной городской земли. По этому же Указу был закрыт почтовый тракт между Слободским и Каем.

В «Вятских губернских ведомостях» в № 62 за 1871 год, на которые мы уже ссылались, приведены любопытные наблюдения вятского чиновника М. Н. Куроптева: «Трушниковская и Кайгородская волости служат большим трактом для прохода разных беглых из Сибири. Они идут оттуда партиями в 5-6 человек, выпрашивая «христа ради» хлеб и прочее.

Из минеральных богатств здесь имеется бурая и болотная железная руда, жерновые и точильные камни, огнеупорная глина. У Кай-городка красная руда содержит большое количество серы. Здесь же встречается железный колчедан.

Есть предание, что за полверсты от Кашиной горы у Кая в логу была труба, сообщающаяся с обширным подземным соляным бассейном и что отсюда соль добывали несколько десятков лет. По свидетельству местных старожилов, еще в 30-х годах этого столетия существовал при доме колодец, вода которого настолько была солона, что когда брали ее для варки щей, то не солили. Вообще большая часть минеральных богатств требует научного исследования. Рассказывают, что в конце 50-х годов управляющий Кирсинским заводом Миллер присылал в Вятский край штейгеров и рудокопов для разведок, они копали в трех местах: у самого Кая и в 15 верстах от него, следы этих раскопок видны и ныне. Кайскую руду обжигали на месте, а затем плавили в домнах на Песковском заводе в 1859 году. Руда будто бы оказалась до того малопроцентной, что засорила домны; местные крестьяне рассказывают, что кайская руда была подменена другою, дурного качества, оттого, что они опасались, что с разработкой рудников будут приписаны к заводам.

Крестьяне не могут прокормить себя хлебом, его хватает до Рождества, поэтому хлеб, выпеченный из чистой муки, большая редкость во многих домах крестьян, а по большей части употребляется хлеб из крупно измолотой муки с разными неудобоваримыми веществами. Еда мякина и других неудобоваримых суррогатов влияет на органическое развитие населения. В обыкновенное время стол крестьян состоит из одного такого хлеба с безвкусным приварком из так называемых крупяных щей, мясо же употребляется только во дни торжественных праздников. Употребляемый крестьянами прокислый квас способствует пищеварению тяжелой растительной пищи. Квас варится из отрубей и получается в виде слизистой клеевой жидкости, а квас из солода варится в редком доме.

Население края сплошь неграмотно, потому что там ни старый, ни молодой не знают, что такое школа и какую она приносит пользу. Но все-таки в 1869 году в селе Кайгородском было открыто смешанное одноклассное училище (мужское и женское). Учитель-семинарист обучал детей промышленников. В селе Лойнском школа открыта в 1846 году.

Несмотря на то, что все поселения Кайского края стоят среди леса, большая часть строений представляет разрушающий вид: избы и другие строения покачнулись, крыши полузакрыты поломанным тесом, углы обгнили. У каждого почти селянина в одной связи две избы, но обе без дымовых каменных труб, у многих одна совсем развалившаяся, а в другой едва можно жить. Во всех постройках заметна торопливость и непрочность. Как будто народонаселение собирается оставить места и ждет только окончательного разрушения своих жилищ, не поддерживая их поправками, чтобы подняться для передвижения и бросить развалившиеся дома».

А вот выдержки из «Вятских губернских ведомостей» за 1868 год: «Наружный вид села непривлекательный, оно расположено в котловине, имеет две главные улицы, которые пересекаются несколькими поперечными. Из-за отсутствия канав грязь на улицах непроходимая даже в сухое летнее время. Кое-где видны попытки строить тротуары из нескольких горбылин, положенных прямо в грязь. В селе населения до 800 человек, живут в 110 домах. Крестьяне выращивают картофель, лук, репу, капусту, морковь, редьку. Огурцы не выращивают, считают, что есть их грех.

В городе в древности был Успенский монастырь. Предания говорят, что его основал преподобный Трифон, который был в Кайгороде в 1550 году. Монастырь упразднен, дата его упразднения неизвестна. Монастырская церковь сгорела в 1830 году. В настоящее время в селе две церкви: одна новая каменная, построенная в 1840 году во имя Спасителя и святых Фрола и Лавра, вторая деревянная, древней допетровской постройки. Колокольня стоит отдельно, имеет форму восьмистороннего сруба одного размера до вершины высотой до 10 сажень. Сруб прикрыт крышей, стоящей на 8 тонких столбах, поставленных по углам».

История Кая — города заканчивается, начинается история Кая — села. В дальнейшем в этих краях произошло немало значительных событий. Памятны, например, установление Кайской республики в 1905 году, бои в окрестностях села в январе 1919 года, но они требуют особого разговора.

 

Основные даты

1558 год — основание Кая братьями Строгановыми.

1581 год — участие кайгородцев в сибирском походе Ермака; разрушение города Кая вогульским князем Кихеком Пелымским.

1754 год — устройство нового тракта в Сибирь по южным территориям Вятской земли, начало упадка города Кая.

1764 год — упразднены городская ратуша и воеводская канцелярия.

1797 год — Кай обращен в заштатный город.

1854 год — заштатный город Кай преобразован в село.

 (В. А. Ситников, Н. И. Перминова и другие «Энциклопедия Земли Вятской» Т 1. Города. Киров. 1994.).

Группа крестьян, осужденных за участие в "Кайской Республике 1906 года"

Братская могила участникам гражданской войны в центре

 Кая

Карта 1792 года района.

План города Кая 1784 года

Дом лесопромышленника Шутова

Село Кай

с.Кай, самый старый дом

 

Небанальные туристические достопримечательности одного из самых удалённых уголков Кировской области.

Верхнекамский район — не самое очевидное место в Кировской области, куда можно бюджетно съездить на выходные. Удалённость от центра, неразвитая туристическая инфраструктура — в такое путешествие отправится не каждый. Но тех, кто уже успел вдоволь насмотреться на архитектуру купеческой Вятки, слободские храмы или, например, «вятскую Швейцарию» под Советском, Верхнекамье обязательно удивит своими одновременно пугающими и притягательными индустриальными пейзажами, красотой средней тайги и незнакомой историей. О своей поездке по Верхнекамскому району порталу Свойкировский рассказали кировчане Анатолий и Андрей.