Истина, подтвержденная свидетельством Святого Духа

Видение, данное Елене Уайт, не опережало исследование Писания, но подтвердило правильность выводов о том, что с 22 октября 1844 года в небесном святилище началась исключительно важная фаза служения Христа. Верующим во Второе пришествие лишь постепенно открылась широта и глубина этого вопроса. Оглядываясь на опыты прошлых лет, Е. Уайт вспоминает: «Многие из наших братьев не осознают, сколь прочно были заложены основания нашей веры. Мой муж, пастор Джозеф Бейтс, отец Пирс (один из служителей церкви), пастор Хирам Эдсон и другие благородные и честные люди были среди тех, кто, пережив 1844 год, углубился в поиски истины. Встречаясь, мы занимались исследованием Библии и горячо молились. Иногда мы оставались вместе до поздней ночи, а порой и до утра, исследуя Слово и молясь о свете. Снова и снова эти братья собирались вместе, чтобы изучать Библию и понять ее смысл. Это было необходимо для того, чтобы подготовиться и наиболее успешно преподавать Священное Писание. Когда в ходе исследования возникал сложный вопрос, о котором они говорили: «Мы не можем больше ничего сделать», — Дух Господень сходил на меня, я получала видение, разъясняющее исследуемые нами отрывки и то, как можно лучше работать над ними и преподавать их. Так в свете открытой Богом истины мы стали понимать Писание, Христа, Его миссию и Его священническое служение. Путь истины с этого времени и до времени, когда мы войдем в Божий град, стал ясен мне, и я передавала другим указания, данные мне Богом».

«В течение всего этого времени мне трудно было понять рассуждения братьев. Мой ум был закрыт, и я не могла воспринять значение отрывков Священного Писания, которые мы исследовали. Это было одно из самых великих огорчений в моей жизни. И в таком состоянии мое сознание находилось до тех пор, пока принципиальные вопросы нашей веры не обрели ясность в соответствии со Словом Божьим. Братья знали, что я не могла самостоятельно разобраться в этих вопросах без видения, поэтому к откровениям, посылаемым через меня, они относились с доверием, принимая их как свет, посланный с небес» («Избранные вести», кн. 1, с 206, 207).

Понимание того, что Христос вошел во Святое святых небесного святилища, чтобы начать для нас завершающее служение, отображенное в образах служения святилища древнего Израиля, наполняло сердца первых адвентистов отрадой и чувством ответственности перед другими людьми. Эти истины были настолько ясными, величественными и жизненно важными, что невозможно было не поделиться этим светом с другими. В это решающее время Елена Уайт писала: «Мы должны основать нашу веру на истине, которую обрели в самых ранних опытах. В то время одно за другим возникали ошибочные мнения, служители и богословы излагали новые доктрины. Мы должны были исследовать Писание со многими молитвами, и только тогда Святой Дух мог открыть наши умы для понимания истины. Иногда целые ночи были посвящены исследованию Писаний и горячим просьбам о руководстве Божьем. С этой целью собирались группы посвященных преданных людей. На меня нисходила сила Божья, и я была способна четко различить, где правда, а где заблуждение».

«Когда таким образом пункты нашего вероучения определялись, наша вера приобретала все более прочное основание: мы принимали истину шаг за шагом под руководством Святого Духа. Я получала видение, в котором мне давались разъяснения. Мне открылось небо и святилище, откуда на наш народ изливались яркие, ясные лучи света».

«Я знаю, что мы имеем ясное и правильное понимание истины о святилище, и этому пониманию мы верны уже многие годы» («Служители Евангелия», с. 302, 303).

Пионеры движения считали истину о святилище основополагающей во всей системе доктрин адвентистов седьмого дня. Джеймс уяугт в 1850 году переиздал основную часть первого изложения этого вопроса О. Р. Л. Крозье, пояснив:

«Истина о святилище должна быть тщательно изучена, поскольку она лежит в основании нашей веры и нашей надежды» («Адвент Ревью», специальный объединенный выпуск).

Святилище и Суббота

Наряду с вопросами о святилище в видении, данном Елене Уайт 13 апреля 1847 г. в доме на Хауланде, в Топшеме, штат Мэн, была подтверждена истина о Субботе. Она пишет об этом:

«Мы испытывали необычайное желание помолиться, а когда совершили, молитву, на нас сошел Дух Святой. Мы были очень счастливы. Вскоре я перестала замечать вое то, что меня окружало, и погрузилась в созерцание славы Божьей. Я увидела ангела, летящего ко мне. Он вознес меня от земли во Святой город. В городе я увидела храм, в который вошла, и, пройдя через дверь, подошла к первой завесе. Первая завеса была поднята, и я прошла во Святое. Здесь я увидела жертвенник курений, светильник с семью лампадами и стол, на котором лежали хлебы предложения. После того как я увидела славу Святого, Иисус поднял вторую завесу, и я прошла во Святое святых.

Во Святом святых я увидела ковчег; сверху и со всех сторон он был отделан чистым золотом. Прекрасные херувимы, стоявшие по обеим сторонам ковчега, простирали над ним свои крылья. Лица херувимов были обращены друг ко другу, а взоры направлены вниз. Между ангелами находилась золотая кадильница. А над ковчегом поднималось яркое сияние славы, подобное трону, на котором восседает Бог Иисус стоял возле ковчега, а когда молитвы святых восходили к Нему, фимиам в кадильнице начинал куриться, и Христос обращал их мольбы с курением фимиама к Отцу Небесному В ковчеге находились золотой сосуд с манной, расцветший жезл Аарона и каменные скрижали, которые складывались вместе, как книга. Иисус открыл их, и я увидела Десять Заповедей, начертанных перстом Божьим. На одной скрижали было четыре заповеди, на другой — шесть. Первые четыре заповеди на каменной скрижали сияли ярче, чем остальные шесть. Но четвертая, заповедь о Субботе, светилась ярче остальных, ибо Суббота была отделена, чтобы ее соблюдали во славу святого имени Божьего. Ореол славы обрамлял заповедь о святой Субботе. Я поняла, что заповедь о Субботе не была «пригвождена» ко кресту. Если бы это было так, то и другие девять заповедей были бы пригвождены, и мы имели бы право нарушать их, как и четвертую. Я поняла, что Бог не изменил Субботы, ибо Он никогда не изменяется» («Ранние произведения», с. 32,33).