Великобритания, Лондон, Белая гостиная Букингемского дворца

 

К началу декабря положение Британской империи радикально ухудшилось. Внезапным ударом захватив в самом начале войны Британское Борнео и вытеснив остатки защищавшего эту колонию пенджабского батальона в Голландскую Ост-Индию, японские армия и флот продолжили операции на этом направлении.

12-го ноября на маленький, но богатый нефтью остров Таракан, лежащий у восточного побережья Борнео, высадился морской десант.

14-го был захвачен нефтяной порт Баликапан и в тот же день морские и воздушные десанты высадились в порту Менадо, на северной оконечности острова Целебес.

26-го ноября японцы захватили порт Кендари, где сразу принялись строить аэродромы, а тридцатого пал порт Банджармасин на южном побережье острова Борнео.

Уже 1-го декабря японцы начали сражение за остров Амбон. С этого момента внутри радиуса действия японской базовой авиации находились все острова Голландской Ост-Индии.

В Малайе у британцев дела тоже обстояли далеко не лучшим образом. Пока основные британские силы (3-й индийский корпус) на севере Малайи медленно отступали вдоль западного побережья к Куалу-Лумпуру под натиском 25-й японской армии, на юге, на восточном побережье провинций Паханг и Джохор, 16-го ноября неожиданно высадилась 14-я армия [246] генерала Масахару Хомма. Высадку поддерживали линейные силы (1-й флот) под командованием адмирала Сиро Такасу – они буквально выметали огнем своих орудий главного калибра плацдармы под Куантаном (16-я пехотная дивизия) и Эндау (48-я пехотная дивизия). С воздуха операцию поддерживало Ударное Авианосное Соединение под командованием вице адмирала Нагумо, а также 5-я армейская авиагруппа, переброшенная на аэродромы Французского Индокитая из Манчжурии.

Впрочем, уже к 18-му ноября японская пехота очистила от противника расположенные на плацдармах аэродромы, в силу чего японская авиация, предназначенная для поддержки 14-й армии, могла действовать уже с пистолетной дистанции. Наступая с востока на запад в оперативной пустоте, свежая японская группировка уже 21-го числа взяла Клуонг, перерезав железную дорогу и захватив расположенный в этом городе аэродром, а 27-го ноября вышла к западному побережью, отрезав британские силы в Малайе от Сингапура. 29-го ноября пал Куалу-Лумпур, 30-го числа японцы выбили остатки 8-й австралийской дивизии из Джохор-Бару, расположенного прямо напротив Сингапура – и семьдесят тысяч англичан, индусов и малайцев оказались в мышеловке в северо-западной части полуострова.

И тут выяснилось, что Сингапур абсолютно не защищен со стороны материка. 28-го ноября, когда катастрофа в Малайе была уже неизбежна, глава Малайского командования генерал-лейтенант Артур Эрнст Персиваль телеграфировал Черчиллю:

 

…ДО САМОГО ПОСЛЕДНЕГО ВРЕМЕНИ ВСЕ ПЛАНЫ БЫЛИ ОСНОВАНЫ НА ПРИНЦИПЕ ОТРАЖЕНИЯ АТАК НА ОСТРОВ С МОРЯ И СДЕРЖИВАНИЯ НАСТУПЛЕНИЯ НА СУШЕ ОКОЛО ДЖОХОРА ИЛИ ДАЛЬШЕ НА СЕВЕРЕ. ПО ЭТОЙ ПРИЧИНЕ МАЛО ИЛИ ПОЧТИ НИЧЕГО НЕ СДЕЛАНО ДЛЯ СТРОИТЕЛЬСТВА ОБОРОНИТЕЛЬНЫХ СООРУЖЕНИЙ НА СЕВЕРНОЙ СТОРОНЕ ОСТРОВА В ЦЕЛЯХ ПРЕДОТВРАЩЕНИЯ ПЕРЕХОДА ПРОТИВНИКОМ ДЖОХОРСКОГО ПРОЛИВА, ХОТЯ БЫЛИ ПРЕДПРИНЯТЫ МЕРЫ ДЛЯ ВЗРЫВА ДАМБЫ В СЛУЧАЕ НЕОБХОДИМОСТИ. ТЯЖЕЛАЯ КРЕПОСТНАЯ АРТИЛЛЕРИЯ ИМЕЕТ КРУГОВОЙ ОБСТРЕЛ, НО НАСТИЛЬНАЯ ТРАЕКТОРИЯ СНАРЯДОВ ДЕЛАЕТ ЭТУ АРТИЛЛЕРИЮ НЕПРИГОДНОЙ ДЛЯ ПОДАВЛЕНИЯ АРТИЛЛЕРИЙСКИХ БАТАРЕЙ ПРОТИВНИКА. НЕЛЬЗЯ, КОНЕЧНО, ДАТЬ НИКАКИХ ГАРАНТИЙ, ЧТО С ПОМОЩЬЮ ЭТОЙ АРТИЛЛЕРИИ УДАСТСЯ ПОДАВИТЬ ОСАДНЫЕ БАТАРЕИ ПРОТИВНИКА. СО СНАБЖЕНИЕМ ДЕЛО ОБСТОИТ БЛАГОПОЛУЧНО. УЖЕ ОТДАН ПРИКАЗ О ПЕРЕВОДЕ НЕКОТОРЫХ БАЗ ВОЕННО-ВОЗДУШНЫХ СИЛ И СКЛАДОВ НА СУМАТРУ И ЯВУ, ЧТОБЫ НЕ ДОПУСТИТЬ ЧРЕЗМЕРНОГО СКОПЛЕНИЯ ЛЮДЕЙ. ПОСЛЕ ПОЛУЧЕНИЯ ПОДРОБНЫХ ПЛАНОВ БУДУ ТЕЛЕГРАФИРОВАТЬ ДОПОЛНИТЕЛЬНО. МНОГОЕ БУДЕТ ЗАВИСЕТЬ ОТ ОБСТАНОВКИ В ВОЗДУХЕ…

 

А с обстановкой в воздухе дела обстояли не лучшим образом. Японские самолеты, угнездившиеся на аэродромах провинции Джохор, все чаще «радовали» Сингапур своим вниманием. Впрочем, Черчилль, не вдаваясь в такие подробности, ответил генералу Персивалю в телеграмме от 29-го числа:

 

ДОЛЖЕН ПРИЗНАТЬСЯ, ЧТО ПОТРЯСЕН ВАШЕЙ ВЧЕРАШНЕЙ ТЕЛЕГРАММОЙ. МНЕ НИКОГДА НИ НА ОДНУ СЕКУНДУ НЕ ПРИХОДИЛО В ГОЛОВУ, ТАК ЖЕ КАК И СЭРУ ДЖОНУ ДИЛЛУ, С КОТОРЫМ Я ОБСУЖДАЛ ЭТОТ ВОПРОС ВО ВРЕМЯ ПОЕЗДКИ ЗА ГРАНИЦУ, ЧТО ГОРЛОВИНА КРЕПОСТИ СИНГАПУР С ЕЕ ВЕЛИКОЛЕПНЫМ РВОМ ШИРИНОЙ ОТ ПОЛУМИЛИ ДО МИЛИ НЕ УКРЕПЛЕНА ПОЛНОСТЬЮ ОТ НАПАДЕНИЯ С СЕВЕРА. НИЧЕМ НЕЛЬЗЯ ОПРАВДАТЬ ТОТ ФАКТ, ЧТО ИМЕЮТСЯ ЛИШЬ БАТАРЕИ, ОБРАЩЕННЫЕ К МОРЮ, И НЕТ ФОРТОВ ИЛИ ПОСТОЯННОЙ ОБОРОНЫ ДЛЯ ЗАЩИТЫ ИХ С ТЫЛА. В РЕЗУЛЬТАТЕ ТАКОГО ПРЕНЕБРЕЖЕНИЯ ВСЯ БЕЗОПАСНОСТЬ КРЕПОСТИ ЗАВИСИТ ОТ ДЕСЯТКА ТЫСЯЧ ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЕ МОГУТ ПЕРЕСЕЧЬ ПРОЛИВ НА НЕБОЛЬШИХ ЛОДКАХ. Я ПРЕДУПРЕЖДАЮ ВАС, ЧТО ЭТО БУДЕТ ОДНИМ ИЗ ВЕЛИЧАЙШИХ СКАНДАЛОВ, КОТОРЫЙ МОЖЕТ РАСКРЫТЬСЯ.

 

НЕОБХОДИМО НЕМЕДЛЕННО РАЗРАБОТАТЬ ПЛАН, ПРЕДУСМАТРИВАЮЩИЙ ПРОВЕДЕНИЕ ВСЕХ ВОЗМОЖНЫХ МЕРОПРИЯТИЙ ДЛЯ ОБОРОНЫ СИНГАПУРА С СЕВЕРНОГО НАПРАВЛЕНИЯ. ЭТОТ ПЛАН ДОЛЖЕН ВКЛЮЧАТЬ:

А) ПОПЫТКУ ИСПОЛЬЗОВАТЬ КРЕПОСТНЫЕ ПУШКИ НА СЕВЕРНОМ ФРОНТЕ ПУТЕМ СТРЕЛЬБЫ УМЕНЬШЕННЫМИ ЗАРЯДАМИ, ДЛЯ ЧЕГО ПОДВЕЗТИ НЕКОТОРОЕ КОЛИЧЕСТВО СИЛЬНО ВЗРЫВЧАТЫХ ВЕЩЕСТВ, ЕСЛИ ТАКОВЫХ НЕ ИМЕЕТСЯ;

Б) МИНИРОВАНИЕ И СОЗДАНИЕ ПРЕПЯТСТВИЙ НА ПЛОЩАДКАХ, ГДЕ МОЖНО ОЖИДАТЬ ВЫСАДКУ СКОЛЬКО-НИБУДЬ ЗНАЧИТЕЛЬНЫХ СИЛ;

В) СОЗДАНИЕ ПРОВОЛОЧНЫХ ЗАГРАЖДЕНИЙ И ЛОВУШЕК В БОЛОТИСТЫХ ЗАРОСЛЯХ И ДРУГИХ МЕСТАХ;

Г) СТРОИТЕЛЬСТВО ПОЛЕВЫХ СООРУЖЕНИЙ И УКРЕПЛЕННЫХ ПУНКТОВ С ПОЛЕВОЙ АРТИЛЛЕРИЕЙ И СИСТЕМОЙ ПЕРЕКРЕСТНОГО ПУЛЕМЕТНОГО ОГНЯ;

Д) СОСРЕДОТОЧЕНИЕ И УСТАНОВЛЕНИЕ НАШЕГО КОНТРОЛЯ НАД ВСЕМИ ВОЗМОЖНЫМИ МЕЛКИМИ СУДАМИ, ОБНАРУЖЕННЫМИ В ПРОЛИВЕ ДЖОХОР ИЛИ ГДЕ-ЛИБО В ДРУГОМ МЕСТЕ В ПРЕДЕЛАХ ДОСЯГАЕМОСТИ;

Е) УСТАНОВКА БАТАРЕЙ ПОЛЕВЫХ ОРУДИЙ НА КАЖДОМ КОНЦЕ ПРОЛИВА, ТЩАТЕЛЬНО ЗАМАСКИРОВАННЫХ И СНАБЖЕННЫХ ПРОЖЕКТОРАМИ ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ УНИЧТОЖИТЬ ЛЮБОЕ СУДНО ПРОТИВНИКА, КОТОРОЕ ПОПЫТАЕТСЯ ВОЙТИ В ПРОЛИВ;

Ж) СОЗДАНИЕ КОСТЯКА ИЗ ТРЕХ ИЛИ ЧЕТЫРЕХ ПОДВИЖНЫХ РЕЗЕРВНЫХ ЧАСТЕЙ ДЛЯ КОНТРАТАКИ;

З) ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ВСЕГО МУЖСКОГО НАСЕЛЕНИЯ НА СТРОИТЕЛЬСТВЕ ОБОРОНИТЕЛЬНЫХ СООРУЖЕНИЙ; СЛЕДУЕТ ПРИМЕНИТЬ ПРИ ЭТОМ САМЫЕ СТРОГИЕ МЕРЫ ПРИНУЖДЕНИЯ С ТЕМ, ЧТОБЫ ИСПОЛЬЗОВАТЬ НА ЭТИХ РАБОТАХ ВСЕХ ТЕХ, КОГО МОЖНО СНАБДИТЬ ЛОПАТАМИ И КИРКАМИ;

И) И НАКОНЕЦ, ГОРОД СИНГАПУР ДОЛЖЕН БЫТЬ ПРЕВРАЩЕН В ЦИТАДЕЛЬ И ОБОРОНЯТЬСЯ ДО ПОСЛЕДНЕЙ КАПЛИ КРОВИ, НИ О КАКОЙ КАПИТУЛЯЦИИ НЕ МОЖЕТ БЫТЬ И РЕЧИ…

 

Ответ генерала Персиваля прозвучал как вопль утопающего о помощи:

 

СЕЙЧАС МЫ РАЗРАБАТЫВАЕМ ПЛАНЫ ОБОРОНЫ СЕВЕРНОЙ ЧАСТИ ОСТРОВА. ЧИСЛО СОЛДАТ, НЕОБХОДИМЫХ ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ УДЕРЖАТЬ ОСТРОВ, ПО-ВИДИМОМУ, СТОЛЬ ЖЕ ВЕЛИКО, КАК И ЧИСЛО СОЛДАТ, НЕОБХОДИМЫХ ДЛЯ ОБОРОНЫ СО СТОРОНЫ ПРОВИНЦИИ ДЖОХОР, ИЛИ ДАЖЕ ПРЕВЫШАЕТ ЕГО. ТЕПЕРЬ, КОГДА НАШИ ВОЙСКА В МАЛАЙЕ ПОТЕРПЕЛИ КАТАСТРОФУ, Я ДОЛЖЕН ПРЕДУПРЕДИТЬ ВАС, ЧТО СОМНЕВАЮСЬ В ТОМ, ЧТО МОЖНО БУДЕТ УДЕРЖАТЬ ОСТРОВ В ТЕЧЕНИЕ ДЛИТЕЛЬНОГО ВРЕМЕНИ.

КРЕПОСТНАЯ АРТИЛЛЕРИЯ УСТАНОВЛЕНА ТАКИМ ОБРАЗОМ, ЧТОБЫ ДЕЙСТВОВАТЬ ПРОТИВ СУДОВ, БОЛЬШАЯ ЧАСТЬ ЕЕ БОЕПРИПАСОВ ПРЕДНАЗНАЧЕНА ТОЛЬКО ДЛЯ ЭТОЙ ЦЕЛИ; МНОГИЕ ОРУДИЯ МОГУТ СТРЕЛЯТЬ ТОЛЬКО В СТОРОНУ МОРЯ. ЧАСТЬ ГАРНИЗОНА УЖЕ ОТПРАВИЛАСЬ НА ФРОНТ В МАЛАЙЮ, А МНОГИЕ ОСТАВШИЕСЯ ВОЙСКА ПРЕДСТАВЛЯЮТ СОБОЙ СОМНИТЕЛЬНУЮ ЦЕННОСТЬ. К СОЖАЛЕНИЮ, МНЕ ПРИШЛОСЬ НАРИСОВАТЬ ВАМ МРАЧНУЮ КАРТИНУ, НО Я НЕ ХОЧУ, ЧТОБЫ У ВАС СОЗДАЛОСЬ ЛОЖНОЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЕ О ПОЛОЖЕНИИ НЕПРИСТУПНОГО ОСТРОВА-КРЕПОСТИ. ОБОРОНИТЕЛЬНЫЕ СООРУЖЕНИЯ СИНГАПУРА БЫЛИ ПОСТРОЕНЫ ТОЛЬКО ДЛЯ ОТРАЖЕНИЯ НАПАДЕНИЯ С МОРЯ. Я ВСЕ ЕЩЕ НАДЕЮСЬ, ЧТО НАМ УДАСТСЯ ПРОДЕРЖАТЬСЯ ДО ПРИБЫТИЯ СЛЕДУЮЩЕГО КОНВОЯ…

 

Но прошел всего один день, и ситуация еще раз резко обострилась. Перевес сил в ситуации, когда США остались вне игры, и абсолютное всезнание о противнике, которое даровали имперские командирские планшеты, сделали японских адмиралов и генералов дерзкими до наглости. Утром первого декабря на аэродром Чанги, расположенный на восточной оконечности острова Сингапур, был выброшен планерно-парашютный десант, поддержанный действиями японской палубной авиации. Укрепления Сингапура, береговые батареи, форты и прочие сооружения, построенные по стандартам конца XIX – начала XX, века не могли противостоять ударам пикирующих бомбардировщиков.

Под прикрытием авиационных налетов с миноносцев, тральщиков и других мелкосидящих судов на подмогу батальону морских парашютистов высадилась 65-я пехотная бригада, которая сразу же начала развивать первоначальный успех. А на следующий день, утром 2-го декабря, части 48-й пехотной дивизии на резиновых лодках и деревянных понтонах, привезенных ночью на трофейных грузовиках, стали форсировать Джохорский пролив, высаживаясь на необорудованное и даже не занятое войсками побережье. И вот тогда генералу Персивалю стало ясно, что до полной катастрофы в Сингапуре осталось лишь несколько дней, а может даже, несколько часов. Гарнизон крепости составляет двадцать пять тысяч штыков, и значительная его часть – это тыловики-интенданты, наземный персонал ВВС и военно-морской базы, и долго сражаться против кровожадных японских головорезов они не в состоянии.

С падением Сингапура перед японским командованием открывалась возможность развивать наступление на западную часть Голландской Ост-Индии, острова Суматра, Банка и Ява, в то время как базы на Целебесе служили трамплином для атак на восточную часть архипелага, за которой лежала Австралия. Японское наступление на юг развивалось стремительно, словно степной пожар. Войска, выведенные из Манчжурии, и флот, сконцентрированный в эпицентре событий, а не размазанный по половине Тихого океана, позволяли форсировать операции, хватало бы только десантного тоннажа. Японское командование и лично император торопились набрать всякой всячины и побольше, прежде чем война будет остановлена подписанием Британией своего Соглашения о Присоединении.

Ни о какой помощи своим деморализованным и терпящим поражение силам на Тихом океане Британская империя не могла и мечтать. А все из-за того, что на Ближнем Востоке, откуда планировалось брать обученные подкрепления для войны на Тихом океане, ее войска в эти дни тоже потерпели катастрофическое поражение, на этот раз от Германии и Италии. После разгрома и капитуляции 8-й британской армии Роммель, оставив итальянские пехотные дивизии продолжать осаду Тобрука, с моторизованными частями стремительно продвинулся на восток. 25-го ноября он взял Александрию, покинутую британским флотом, 28-го числа вошел в Каир, а 30-го его передовые разведывательные подразделения вышли на рубеж Суэцкого канала, по другую сторону которого окапывались английские части, спешно переброшенные из Британской Палестины. И пусть канал представлял собой незначительную водную преграду, подготовка к его форсированию требовала определенного времени.

Ни у одного сведущего человека, в том числе и у британских генералов, не было ни малейших сомнений, что в самые ближайшие дни это препятствие будет преодолено и Лис Пустыни (Роммель) покатит дальше на восток, подминая под себя Палестину, Сирию и вожделенный пропитанный нефтью Ирак. И это в то время когда части группы советских войск в Европе почти повсеместно вышли на побережье Атлантического океана, сменив немецкие гарнизоны, и то же произошло на Балканах, где волна советизации докатилась почти до самой Греции. В общем и целом, за отдельными исключениями, этот процесс проходил без особых инцидентов. Германские и итальянские гарнизоны дисциплинированно передавали дела советским коллегам, садились в поезда и отправлялись домой. А из кремлевского кабинета на все происходящее, поглаживая рыжеватые усы, снисходительно взирал дядюшка Джо – он же верховный главнокомандующий Советского Союза и император Советской Галактической империи Иосиф Первый.

В Букингемском дворце тоже внимательно следили за известиями с фронтов, и королю Георгу активно все это не нравилось. Какое-то время Черчиллю удавалось кормить своего монарха завтраками – мол, уже завтра мы все исправим, – но даже у самого кроткого короля терпение не безгранично. 25-го ноября во время прошлого вторничного ланча, [247] часть событий еще не произошла, информацию о других считали секретной и старались не разглашать даже перед королем. Но ко 2-му декабря клоаку уже прорвало, потому что накануне король дал аудиенцию начальнику имперского генерального штаба фельдмаршалу Джону Диллу – тому самому, которого Черчилль упоминал в своей телеграмме о Сингапуре. Этого почтенного джентльмена захотели сделать козлом отпущения, [248] несмотря на то, что провальные политические решения принимал лично Черчилль. Не желая тонуть в одиночку, милейший фельдмаршал пошел к королю и выложил все начистоту. Король сдержанно поблагодарил сэра Джона и после его ухода распорядился немедленно вызвать к себе Климента Эттли, Энтони Идена и… Стаффорда Криппса. Все эти политические деятели уже побывали у него на приеме: первые двое – пару месяцев назад, а бывший посол в Советском Союзе – совсем недавно, недели три назад, не больше. Вот король и решил посовещаться с умными людьми по поводу того, кто виноват и что делать.

И в таких условиях премьер-министр Черчилль явился к королю на еженедельный вторничный ланч.

– Добрый день, Уинстон, – приветствовал хозяин Букингемского дворца своего гостя, – хотя, наверное, не очень-то он добрый. Сингапур еще держится или уже пал? Или, может, Роммель уже перепрыгнул через Суэцкую канаву и неудержимо движется на Палестину?

Вид у непробиваемого премьера был такой, будто король врезал тому по лбу молотом, которым на бойне глушат скот перед тем, как перерезать горло. Явно не ожидал Уинстон Рэндольфович такого поворота разговора, и теперь не знал, что сказать в ответ.

– Молчите, Уинстон? – со вздохом произнес король. – Пожалуй, вы правы – говорить вам следовало раньше, пока еще можно было избежать самых неприятных последствий вашей авантюры, в которую вы так беспардонно втянули Нашу страну. Или вы думаете, что американский президент Фрэнки Рузвельт присоединил свою страну к Империи из простой прихоти? Да черта с два! Он просто испугался того, что эта мощь может сделать с его Америкой и с ним самим. Ведь американцы привыкли чувствовать себя в безопасности, укрывшись за двумя океанами – и вдруг появляется сила, которой безразлично, в какой части света находится их неприятель. И точно такое же решение принял японский микадо – он не стал дожидаться, пока его маленькую нацию сдует в небытие ярость пришельцев. Земля с появлением возле нее имперского крейсера сразу сделалась маленькой, а враги Империи – беззащитными. Ведь все это так, Уинстон, я не ошибаюсь?

– Да, Джордж, – нехотя буркнул Черчилль, – все это так.

– Так какого же черта, Уинстон! – взорвался король. – При таких начальных условиях вы вдруг решили упереться будто осел и повести настолько опасную игру, что у меня даже нет слов для того, чтобы вас правильно назвать. Вы думаете, что Сингапур и Египет – это максимум того, что мы можем потерять в результате вашей авантюры? Не-е-е-т! Если Великобритания продолжит упрямиться, то Фрэнки разрешат забрать себе Канаду, а джапов толкнут в сторону Индии. А Индия – это уже серьезно; хотя и потеря Египта тоже не подарок, Индия – это удар ниже пояса.

Сделав паузу в своем монологе, король вытащил из кармана портсигар, вытряхнул из него сигарету без фильтра, [249] затем сунул ее в рот, и несколько раз чикнув спичкой, закурил.

– Я, конечно, не командир крейсера пришельцев, – сказал он, выпустив изо рта струю дыма, – но я тоже могу делать предложения. Сейчас, ради блага Великобритании, я предлагаю вам добровольно подать в отставку, как когда-то в отставку подал премьер-министр Невилл Чемберлен (вроде как по состоянию здоровья), чтобы на ваше место смог прийти человек, который попробует все исправить. Если вы не согласитесь, то пеняйте на себя. Я распоряжусь опубликовать эту историю – и тогда господа депутаты сами выкинут вас из премьерского кресла… а если они этого не сделают, то я распущу парламент и подниму против вас весь британский народ, авторитета и полномочий у меня на это хватит.

Некоторое время покрасневший как вареный рак Черчилль смотрел на короля, сжимая и разжимая кулаки, потом опустил голову и сказал:

– Хорошо, сир… я выполню вашу монаршью волю и добровольно уйду в отставку. В последнее время я себя и в самом деле неважно чувствую.

– Ну вот и замечательно, Уинстон! – повеселевшим голосом сказал король, – а теперь прошу к столу. Против сложившегося обычая, сегодня мы будем обедать не вдвоем, а вчетвером: помимо вас, компанию мне составят Климент Эттли и ваш преемник на посту премьер-министра Энтони Иден. За ланчем, без обид и сожалений, вы нам поведаете, какая муха вас укусила, что вы решили проявить упрямство, достойное лучшего из всех ослов.

 

* * *

 

Декабря 1941 года, утро мск