Бухарест. Королевский дворец

С того самого дня, как в небесах над Землей завис гигантский космический корабль, помеченный знаком красной пятиконечной звезды, многие люди в румынской правящей верхушке потеряли покой и сон. Их навязчиво преследовало ощущение острого кола, уже подобравшегося к заднице на толщину штанов. Еще немного – и все: раздастся треск, хряск, сдавленный стон и… медицина будет уже будет бессильна. Пришельцы – они ведь не в игрушки играют, а требуют безоговорочного подчинения. И чем дальше развивались события, тем сильнее подтверждались эти предчувствия. Правда, первоначально мальчиками для битья были выбраны немцы; румынский истеблишмент мог наблюдать за их мучениями, удобно устроившись в партере. Потом советско-германская война внезапно кончилась какой-то судорожной и торопливой битвой под Оршей – будто немцы делали все возможное, чтобы поскорее отмучиться, проиграть и, наконец, сдаться в плен.

И вот тогда в правящих кругах Бухареста возникло понимание, что теперь настала их очередь. Ведь, в отличие от других союзников Третьего Рейха, Румыния вступила в войну против СССР всей своей армией и даже аннексировала часть советской территории. Оправдания в том, что еще раньше Советский Союз угрозой применения силы вынудил Румынию отдать ему эти земли, не следует брать в расчет: до восемнадцатого года Бессарабия и Буковина входили в состав Российской Империи и в самый разгар смуты их присвоили наглые и вороватые «потомки римлян». Одним словом, Освободительный Поход РККА сорокового года был возвращением краденого, а бухарестским деятелям было бы крайне желательно сидеть на попе ровно, не вякать и не ввязываться ни в какие враждебные СССР военные союзы.

Но, к румынскому несчастью, аккурат после Освободительного Похода к власти в Бухаресте пришел антисемит, ультранационалист и военный диктатор Ион Антонеску – маршал Румынии, не выигравший ни одной битвы. Сначала он делил власть с так называемой Железной Гвардией – румынским аналогом штурмовых отрядов. При этом Железная Гвардия была объявлена правящей партией, а премьер-министром стал сам Ион Антонеску. Потом двум котам стало тесно на одной ветке – и при поддержке гитлеровской Германии в январе сорок первого года господин Антонеску совершил очередной переворот, назначив самого себя единоличным правителем всея Румынии, так называемым «кондукатором». При этом он просто и незатейливо разогнал Железную Гвардию, отменил конституцию и разделение властей, запретил все без исключения политические партии и, словно какой-нибудь вождь африканского племени мумба-юмба, правил, опираясь непосредственно на армейские штыки.

Только Румыния из всех гитлеровских сателлитов объявила СССР войну одновременно с Германией, выделив для этого большую часть своей армии. Причиной такой прыти являлось то, что господин Антонеску претендовал не только на возвращение утраченной в сороковом году Бессарабии, но и надеялся прирезать к своему государству советские земли за Днестром, так называемую «провинцию Транснистрия». По замыслу румынского диктатора, таким путем нищее третьесортное европейское государство должно было превратиться в так называемую Великую Румынию (на языке «потомков римлян» – «Романиа Маре»). А потом… потом из черных глубин космоса пришел толстый полярный лис и всех больно пребольно перекусал, поставив жирный крест на всех мечтах и планах будущих хозяев мира.

Впрочем, ничего хорошего Великую Румынию не ждало ни при каком развитии событий. А все потому, что никто другой не умеет так хорошо предаваться маниловским мечтаниям, как румыны. Правда, этим грешили и другие союзники Гитлера, так и не поверившие в истину, декларируемую из каждого германского репродуктора – о том, что после победы Третьего рейха господами суждено стать только истинным арийцам, а все остальные народы станут их рабами или полностью прекратят свое существование.

Зато румыны умеют зверствовать ничуть не хуже немцев. На «возвращенной», то есть оккупированной, территории Бессарабии румынские власти организовали несколько лагерей уничтожения, предназначенных для ликвидации политических противников режима Антонеску и расово неправильного населения. Разведывательная аппаратура космического крейсера вскрыла их местоположение, выявила маршруты транспортировки узников и установила круг причастных лиц, но по-настоящему эта зловонная клоака вскрылась только после начала освобождения Бессарабии от румынских захватчиков.

Теперь же пришел час расплаты. Известие о том, что русские танки с пехотой на броне форсировали Прут в неизвестном месте и во второй половине дня 19-го числа неожиданно ворвались в Яссы, привело бухарестских небожителей в шок. Добавило смятения то, что не более чем через сутки туда же подошли большие массы красной кавалерии, взяв под контроль всю округу. Да как же так?! Ведь прежде ленивые и туповатые Иваны не демонстрировали ничего подобного талантам прославленных германских мастеров молниеносной войны – и вот, поди ж ты, всего за один день положение на фронте из тяжелого стало безнадежным… Две трети действующей армии оказались в окружении, а оставшаяся треть – под угрозой того, что превосходящие силы Красной Армии прижмут ее к берегу Черного моря, где господствует краснознаменный Черноморский Флот. Когда до Ясс дойдет большевистская пехота, дорога на Бухарест окажется открытой. Если только не вмешаются силы свыше и не добавят в эту кашу своего перца.

То есть, если прежде бессмысленность и безнадежность войны против альянса СССР и Империи «один на один» была понятна только умным людям, то теперь это стало очевидно всем и каждому, а в первую очередь королевской семье, которая как бы должна быть в Румынии главной, но оказалась в тени «непогрешимого» кондукатора. Ну а теперь Антонеску на вопрос, что делать дальше, только что-то невразумительно мекал, на самом деле прикидывая, долетит ли его личный самолет до британской Палестины. Месяц назад он отверг предложение о почетной капитуляции – и даже не потому, что лично ему прощенья не будет ни при каких условиях: трупы сотен и тысяч детей, женщин стариков, убитых в лагерях уничтожения в ходе романизации Бессарабии, вопиют к отмщению. Антонеску была невыносима даже сама мысль о том, что его уродливое детище – Романиа Маре – навсегда прекратит свое существование, а румынский народ бесследно затеряется среди других народов Империи. Нет, нет и еще раз нет. Пусть лучше все румыны погибнут в бою, чем подпадут под власть СССР и Империи.

Но в королевском дворце – казалось бы, бессильном и безвластном – царили совершенно другие настроения. Будь у короля Михая и его мамаши Елены Греческой и Датской хоть капля реальной власти – они бы сделали все для того, чтобы бросить карты еще в тот момент, когда поражение Германии стало очевидным, даже до подписания ею акта о капитуляции. Но вся полнота власти была у Антонеску; король Михай считался мальчишкой, маменькиным сынком, а королева-мать обладала авторитетом еще нестарой разведенной женщины, которая вместо того чтобы прилюдно перебирать любовников, занимается благотворительностью и уходом за ранеными.

И вот как раз тогда, когда страна из-за упрямства и неразумия одного человека вдруг оказалась на грани катастрофы, этот авторитет смог заменить королеве-матери отсутствующую власть. К ней прислушались не только вожди полуподпольных национально-крестьянской и национально-либеральной партий, не только крупные денежные мешки, не желающие, чтобы на улицы Бухареста врывалась красная орда, но и коммунисты, а также старшие армейские офицеры и генералы. У последних перед глазами был пример герра Гальдера и его сподвижников по антигитлеровскому перевороту: после почетной капитуляции не только не осужденных, но и оставленных при власти.

Как уже говорилось, история Румынии богата на разного рода перевороты: одним больше, одним меньше – ей без разницы. Тем более что Антонеску лишился главной своей подпорки. Гитлеровская Германия прекратила существовать, а новая германская республика совсем не рвалась исполнять ее роль. Армия тоже отвернулась от кондукатора. Одно дело – победоносная кампания, когда высший командный состав имеет славу и возможность неограниченно грабить в свой карман, и совсем другое – необходимость сражаться и умирать в безнадежном бою, чтобы еще на пару дней или недель продлить власть солнцеликого вождя.

В результате в полдень 20-го октября кондукатор Антонеску был со всей возможной вежливостью приглашен в королевский дворец для «разговора о положении на фронтах и обсуждения дальнейшего плана ведения войны». Последняя фраза была утонченным издевательством, ибо единственный возможный план в этих условиях звучал: «спасайся кто может»! Находясь в столь тяжелом положении, Румыния не могла продолжать боевые действия, ибо они грозили ей быстрым и окончательным разгромом.

Около полудня кондукатор, которого сопровождал его однофамилец Михай Антонеску, занимавший должности заместителя диктатора и министра Иностранных дел, прибыл в королевский дворец. Дальше все пошло как по нотам – обычное же для Румынии дело. В Желтом салоне обоих Антонесок встречали юный король, королева-мать и глава Королевской Палаты генерал Аурел Алдя.

В ответ на категорическое требование королевы-матери (король безмолвствовал как несовершеннолетний) немедленно прекратить боевые действия против СССР и послать в Москву предложение мира румынский диктатор ответил категорическим отказом. И тут же оба Антонески были арестованы солдатами дворцовой охраны. Затем во дворец под предлогом срочного совещания стали вызывать и сразу арестовывать прочих соратников и единомышленников Антонеску. А всего через час королева-мать Елена от имени своего несовершеннолетнего сына выступила с обращением к народу по радио, сообщив, что временно берет на себя всю полноту власти и ответственность за положение в стране и призывает сохранять спокойствие. Она обещает Румынии уже в самое ближайшее время законность, восстановление действия конституции, мир и благолепие, потому что свеженазначенный министр иностранных дел Григоре Никулеску-Бузешти вылетел в Софию, чтобы там провести переговоры по поводу прекращения военных действий между СССР и Румынией и присоединении последней к Империи. Так проходит слава мир

* * *

Октября 1941 года. 11:15