Частьтретья: Сады тёмных лилий

Барионор оказался в одном из многочисленных коридоров жандармерии Вельнбурга.И на него сразу же нахлынули воспоминания о событиях десятилетней давности.В то время Барионор и его друг Гроин Атрейд поймали опасного преступника, известного как “Полночный охотник”. Охотник совершил ряд таинственных убийств, его жертвами были люди с различными смертными пороками. Барионору удалось разыскать его и убить. В тот день он оказал огромную услугу городу, но как обычно бывает в Империи – никто не оценил его рвения. Нашлись те, кто оклеветал его за самоуправство. И так было и будет всегда…даже сейчас капитан верно служит Империи, но несмотря на это его выгоняют из столицы и отправляют в далёкие неприветливые края. И это происходит именно в тот момент, когда он вплотную подобрался к поимке вампира, питающегося членами “высшего света”.

Пока капитан придавался размышлениям, ноги уже привели его к кабинету алхимика. Он громко постучался и не услышав ответа вошёл внутрь.В небольшой, но со вкусом украшенной комнате никого не было, поэтому Барионор сразу же прошёл дальше.

За следующей дверью его ждала благоухающая цветущая аллея.Терпкий аромат лилий сразу заворожил его. Ему пришлось поддержать рукой голову, которая резко закружилась. В этот же момент у него в глазах помутнело. Лилии пробудили в нём забытую скорбь по давно пропавшей любимой.

Барионор не стал потакать неприятным болезненным чувствам, которые пробуждал в нём этот запах. Он пару раз вдохнул полной грудью, потряс головой, после чего услышал женский завораживающий голос. Капитан тут же узнал его владелицу:“Вот и она, врач, алхимик, лазутчица и политическая сирена в одном лице – Элизабет Лавуан” – подумал он и тут же услышал второй голос, который принадлежал уже мужчине.

Барионор слегка пригнулся за одним из обширных кустоврешив пока не вмешиваться в диалог.

Мужчина явно пытался в чём-то убедить собеседницу, но его речь сложно было назвать вдохновляющей. От него самого веяло нерешительностью и страхом.

– Извини, Алистер, я не могу, – голос Элизы слегка дрожал, – у менянет такого влияния.А у тебя нет чёткого плана действий.

– Элиза, ты должна попытаться. Чудовища пустоты[10] всё ближе, а ткань мироздания, защищающая нас от них всё слабее. Искажённые вот-вот вернутся. Еретики и мутанты это хорошо чувствуют, поэтому в Империи участились случаи похищений и ритуальных убийств.

– Я понимаю, о чём ты говоришь. Я ни раз сталкивалась с культистами.

Мужчина не дал ей договорить и второпях произнёс, будто бы боясь того что он скоро потеряет дар речи:

– Недостаточно понимать. Нужно действовать, времени всё меньше. Пока мы говорим – еретики и мутанты становятся сильнее, а их хозяева всё чаще проникают на Ариан, – несмотря на явный страх, мужчина не собирался отступать,–я видел их собственными глазами…прямо здесь – в столице. И твои хорошие знакомые Барионор и Гроин также неоднократно сталкивались с ними. На Третьей войне с Морвельтом[11][12] мы вместе изгонялидемона Чревоугодия. И если мы не поторопимся, если не будем решительны и смелы, то мы вскоре все погибнем…

– Карательный корпус уже занимается борьбой с еретиками. Но у нас хватает и других дел. Политическая ситуация в Империи с каждым годом ухудшается. Стачки, мятежи, партии – всё это не придаёт нашей стране стабильности. Чудовищами и демонами должна заниматься Единая Священная Инквизиция[13].

– Инквизиция уже давным-давно сгнила, Элиза.Нет преданных вере людей!

– Тише,– онадернула его за рукав, – стены аллеи не всесильны.

– Мне плевать, – решительно сказал Алистер, – я больше не боюсь нашего правительства. Ведь я знаю, что за мной следит кое-кто пострашнее лазутчиков Империи.

– Ты не в себе…у тебя паранойя.

– Это самая здравая паранойя, которая только может быть.

Элизабет тяжеловздохнула и внимательно посмотрела на глаза собеседника, наполненные отчаянием. Её сердце размякло, и она больше не могла бросить в беде хорошего человека:

– Япоговорю с влиятельными людьми в Тайном отделении, но ничего не обещаю. Нужно изнутри улучшать Инквизицию. Если потребуется, то я помогу тебе в этом. Разыщи верных и смелых людей, чтобы совершить небольшой переворот внутри церкви. Я же постараюсь найти тебе союзников в корпусе.

– Твоей старательной попытки мне будет достаточно, – Алистер улыбнулся, впервые за время их разговора, – спасибо за поддержку и за совет, – после этих слов он откланялся.

– Подожди,– женщина начала быстро что-то искать в своих многочисленных шкафчиках.

Капитан выпрямился и подошёл к Алистеру.

Перед Барионором во весь рост показался его бывший боевой товарищ. Тобыл высокий и худощавый мужчина средних лет, с узким лбом и сузившимися серыми глазами, похожими на рыбьи ядрышки. На его висках с двух сторон был выжжен знак Инквизиции – меч Велна Великого, окружённый пламенем.Лицо его было по-особому недружелюбно. Его огрубевшие губы потрескались, а на его правой щеке ужилсякрупный шрам от клинка.Некогда прекрасные мягкие каштановые волосы поседели и стали ломкими. На инквизиторе был надет потрёпанный тёмныйльняной плащ. В руках он держал первоклассную высокую шляпу, за которой тщательно следил. На его поясе, в ножнах, покоилась рапира с посеребрённым лезвием. Это действительно дорогостоящее оружие, которое в Империи было лишь у пары сотен человек.

– Алистер Глум собственной персоной, – Барионор специально ухмыльнулся, чтобы сразу же показать свою дружелюбность, после чего пожал руку старому знакомому.

– Рад тебя видеть, “Страж Империи”, – инквизитор невольно улыбнулся.

– Столько времени прошло с последней нашей встречи,а ты так и не ушёл из инквизиции. Я помню, как ты хотел уехать подальше отсюда, чтобы пожить для себя.

– Не так просто бросить все заботы и уехать. В эти смутные времена я должен помочь Инквизиции стать сильнее.

Было слышно, что несмотря на его слова – всё это давно ему надоело.

– Я так понимаю организация разлагается изнутри,а ты ничего не можешь с этим поделать? Мне это до боли знакомо.

По началу Алистер лишь молча кивнул, но затем вкратце объяснился:

– Работа Инквизиции стала, как никогда актуальна и важна. И именно в этот момент она ослабла. Еретики и мутанты повсюду. Нужна глобальная и тщательная чистка государства.

– Надеюсь Элизабет сможет тебе помочь.

– А ты для чего зашёл к ней? – инквизитор не стал ходить вокруг да около.

– Приказ генерала Валана Гренштада, – сухо произнёс Барионор, он не собирался сильно распространяться о своих делах.

– Тогда не буду мешать, – подобной тактичности капитан от него не ожидал, – после дел заглядывай ко мне. Мне пригодится помощь одного из охотников на грехи.

– Я бы помог тебе, но я уезжаю из столицы на продолжительное время. Также по приказу.

По глазам Алистера было видно, что эта информация его ещё сильнее удручила.

– Жаль, что у достойных воинов так много дел и так мало времени. Тогда удачи тебе. И помни – легион вечен, – беседу инквизитор закончил стандартной фразой, которой они друг с другом прощались на службе в 106 когорте.

– Легион вечен.

Они оба ударили себя по груди и подняли кулаки вверх, тем самым отдавая друг другу честь.

Капитан навострил уши и подождал пока его знакомыйхлопнет дверью, выходя из аллеи.И пока он вслушивался в шаги Алистера к нему подошла Элизабет:

– Всё-таки не дождался, пока я передам ему зелья, – по началу Элизабет немного расстроилась, но уже через пару секунд она одарила Барионора своей белоснежной улыбкой.

Теперь капитан осознал, что перед ним показался самый красивый цветок этого сада – сама Элизабет Кэтрин Лавуан.Она встала напротив него, а между ними расположился стол с подробной картой Империи на нём. Её высокая тень накрыла западную половину земель Империи, в том числе и Вельнбург.

Барионор не стал пока ничего говорить, просто любуясь тем, как она проводит невидимые линиипо карте своими длинными алыми коготками. И даже самые незначительные движения беспокоили её испепелённые солнцем волосы. Они волной расходились по её узким плечам. Один из её зрачков был частично прикрыт прядью волос, а второй, наполненный морскими волнами, смотрел на Барионора.

Капитан также заметил, что она в очередной раз поменяла свой стиль одежды. Её вытянутую шею теперь обрамлял багровый чокер из ажурной ленты. С мочек ушей у неё свисали серёжки в форме небольших жёлтых лепестков, в которые были инструктированы рубины. А на её изящном теле красовалось облегающее тёмно-красное платье.

– Рада видеть тебя, Барионор.

Вместо приветствия они крепко обнялись, не так как любовники, но почти как родственники.

– Мир с каждым днём становится всё страшнее, а ты остаёшься такой же прекрасной, – он не удержался от комплимента в её сторону.

– Для меня несложно быть красивой. Я же не сражаюсь в строю, на крупных полях сражений,– она кокетливо отмахнулась, как и всегда, когда он проявлял к ней интерес.

– Эти шрамы видела лишь одна женщина, та которая зашила мои раны и вылечила мои ожоги.

– Я и вправду тогда постаралась на славу, – Элизабет с лёгкостью признала собственную гениальность в медицине.

– И я говорю тебе за это ещё раз – спасибо. А теперь скажи мне…чего хотел от тебя Алистер?

–Ты и сам всё слышал. Присаживайся и рассказывай, что ты думаешь об этом.

Барионор дождался пока Элиза сядет в кресло, после чего расположился и сам. После этого он взглянул на неё исподлобья и спросил:

– Слышала про недавние события в городе?

– Нет, я была занята борьбой с Багровой смертью[14].

– Несмотря на то что я занят поиском вампира, – Элиза подалась вперёд и положила руки на колени, – у меня три дня назад было срочное дело. В одной имперской семье погибло двое детей, а вместе с ними и их мать. Отцом детей был священник-велнист[15], один из тех кому разрешалось заводить семью.Несмотря на свою религиозность, он не смог противиться демону, порождённому Отчаянием. Чудовище пришло за ним во сне и показало ему, что вскоре будет с миром. Оно убедило его в том, что мир полон боли и страха…и есть лишь единственный способ избавиться от страданий– это смерть. Любящий отец не желал, чтобы его дети и его любимая жили в мрачном мире, наполненном страхом. Он убил их всех, а затем повесился. Из его ещё тёплого трупа вырвался демон, который затем объединил вокруг себя целый культ на одном из ярусов Вельнбурга. Погибло множество людей, пока мой меч не поразил его. Так что я считаю, что Алистер полностью прав. Не удивлюсь, если скоро сектанты начнут маршировать по стране целыми армиями, сжигая все поселения на своём пути.

Элизабет отстранённо посмотрела на Барионора и это пробрало его до мурашек. Он впал в некий ступор от её реакции. Он искренне думал, что подобная история должна, хоть немного взбудоражить её. Но она лишь использовала его рассказ, как собственный аргумент.

– Вот именно поэтому необходимо заняться драконом, которого видели в горах Штайнберга. Вся страна борется с еретиками и с мятежниками, ещё одна угроза ей не нужна. С минимальными ресурсами на это способен лишь ты.

– Не нужно мне объяснить смысл этого приказа. Я всё равно считаю, что был бы полезнее, находясь в столице. Я просто скажу тебе, что ты зря считаешь меня, каким-то уникальным и неуязвимым. Если не будет адекватной поддержки, то всё закончится довольно быстро.

– Не знаю, – протянула Элизабет, – посчитаешь ты её адекватной или нет. Смотри сюда, – она подошла к карте и указала пальцем на горы левее Бринмарка, – войска будут ждатьтебя в городе. Отряды будут вооружены и готовы к выступлению.Провизия и необходимое также будет на месте. Можешь взять с собой Гроина, если он захочет.

– Чародея или алхимика в отряде не будет?! – Барионор вскочил с кресла и встал напротив карты. – Хотя бы арбалетчики будут?

– Ради тебя – всё что угодно. Там будут арбалетчики и полноценные воины, – усмехнулась она.

– Мне это не кажется смешным, – сухо произнёс он, – мне нужно, чтобы под моё командование снова передали 106 когорту.Иначе вся эта миссия – самоубийство.

– Никто не передаст тебе 106 когорту, она теперь специализируется на подавлении мятежей. Император и Тайное отделение рассчитывают, что твой мастер Волкор успел передать тебе знания о том, как сражаться с драконами.

– Да, передал, но у него всегда была отличная и профессиональная команда, которая помогала ему. По факту “Убийца драконов” – это не совсем его титул, а титул его отряда.

– И что, – протянула Элиза, – ты откажешься выполнять приказ? Я конечно пойму тебя, а затем буду горько плакать над твоей могилой…хотя предателей даже не хоронят.

– У Империи остался лишь один способ мотивировать – угрожать смертью?

–Если справишься с заданием, то тебя повысят до майора

– Какое счастье, – саркастически бросил он, – и сколько у меня есть времени?

– Два месяца.

– Обезопасить границы я понимаю, но для чего Империи сама кровь дракона? Неужели её больше не осталось после Великого истребления[16]?

– Не осталось, при этом она очень нужна алхимикам Империи. В особенности она нужна мне. Для разработки лекарства от Багровой смерти. Именно поэтому я отправлюсь вместе с вами, – Элиза улыбнулась ему, однако он не был настроен также оптимистично.

– Ты же понимаешь, какой это риск?

– Ты не видел меня в бою. Я почти не рискую, если не сражаюсь на крупных полях сражений, как ты. И для меня это такой же приказ, как и для тебя.

У неё резко поменялось настроение. До этого момента она искренне думала, что Барионор будет рад совместной работе.

– Не дуйся, я просто забочусь о тебе, – признался капитан, – и кстати, надень в экспедицию, что-нибудь попрактичнее.

– Я с лёгкостью покажу тебе, как нужно двигаться в бою.

– Посмотрим. Главное, чтобы ты поняла сразу – командовать буду я, – авторитетно заявил Барионор, по нему было видно, что оспаривать его слова лучше не стоит.

– Без проблем.

– С тобой я больше верю в успех этой экспедиции, безусловно, но с каким драконом нам предстоит иметь дело?

– С крупной самкой красного дракона.

Барионор внезапно поморщился и стиснул зубы:

– Элиза, драконы – это древнейшая разумная раса, даже боги былых времён принимали их форму. Не относись к ним, как к обычным животным.

– Времена изменились. Для наших властей они подобны зверям, – тут же серьёзно сказала она.

– Значит мы будем умнее их.

Элиза тяжело вздохнула и отвела взгляд от Барионора:

–Похоже она уже давно обитает в этих горах, но до этого момента никогда не покидала своих владений. Недавно же её видели в небе над Бринмарком.

– И когда выезжаем?

– Тринадцатого числа этого месяца. Хорошо приготовься. Лично я возьму с собой целый запас бомб, зелий, яда, чтобы и вам хватило.

Барионор уже хотел прощаться с Элизой, но она внезапно добавила:

– Если я тебя попрошу сходить на собрание в честь тридцатипятилетия “Кровавого выступления”[17], то это будет слишком большая наглость? Сына легатаРичарда Громфельского там бы буквально на руках носили.

– Да, это наглость. Предлагать мне выслушивать ложь и терпеть лицемерие.Если бы система не изгнила изнутри, то смерть моего отца можно было бы избежать. И я не хочу ничего слушать от людей, которые притворяются патриотами,– сквозь зубы процедил Барионор.

И когда он снова разозлился онатут же крепко обняла его…ещё крепче, чем раньше.

– Я всё понимаю, Барионор. Ты считаешь, что окружающие тебя люди приносили в твою жизнь лишь боль…и ты спрятался от многих чувств и эмоций, посчитав их своей слабостью. Но правда в том, что ты не справишься один, не сделаешь даже и половину из того что смог бы в команде. И ты не сможешь всю жизнь уходить от своего страха, от своих желаний, от самых сложных и интересных чувств.

Барионор отстранился от неё и сразу же объяснил ей свои мысли:

– У меня уже была команда, с ней мы вошли в легенды, но наше правительство постаралось, чтобы мы с Гроином остались вдвоём. Что касается моих чувств, то ты должна понять, что когда-то я действительно был гораздо слабее и эмоциональнее, но перед войной я надел маску стойкого и непроницаемого воина. Я годами жил, нося её на лице. И когда война закончилась я её снял, но оказалось, что я уже сам по себе стал таким – стойким и непроницаемым. Но безэмоциональным меня не назовёшь, так что ты драматизируешь.

Элиза тише и с явным сожалением произнесла:

– Либо же ты не стал таким, а просто маска срослась с лицом, и ты не подпускаешь к себе тех, кто мог бы помочь её снять.

– Да, – протянул капитан, – когда-нибудь мы это узнаем, но сейчас мне пора. Обсудим мой характер и мою жизнь в поездке, сразу после того как ты хоть что-нибудь расскажешь о себе. А то о тебе неизвестно ничего, кроме заведомой лжи или слухов, – договорив он вышел из аллеи, а затем и из жандармерии, тем самым фирменно прервав разговор на полуслове.

На улице его встретил медленно падающий и завораживающий снег, который быстро остудил захвативший его душу пыл.Он шагнул прямиком в поднявшуюся метель,а его силуэт вскоре потерялся среди заснеженных столичных улиц.