Мухаммад Аввама. Лучезарная Медина, 27/7/1417

ЧАСТЬ 1. ВВЕДЕНИЕ

С позволения Всевышнего Аллаха мы начинаем перевод для сайта Azan.kz книги шейха Мухаммада Аввамы, хафизахуллах, которая называется «Этика разногласий в вопросах знания и религии» («Адаб аль-ихтиляф»).

В самом названии книги отражена ее тема – этика и нрав, которые подобают тем, кто хочет говорить о религии.

В наше время те, кто называет себя саляфитами, коими не являются, сочли некие вопросы исламского фикха, где приемлемо разногласие, вопросами акыды, из-за которых оппонентов обвиняют в нововведениях, отклонениях, мазхабном фанатизме и прочем.

И если этих людей спросить, по какому мазхабу они совершают намаз, то они ответят: «Ахлю-с-Сунна». Но по какому мазхабу совершают намаз, например, ханафиты? По хариджитскому? Или зейдитскому?

И эти люди считают, что фикховые вопросы, где допустимо разногласие, суть заблуждения и причина разделения мусульман, а ключ к решению этой так называемой проблемы лежит в следовании Корану и Сунне.

Шейх Мухаммад Аввама, хафизахуллах, написал две свои основные книги по этой теме.

Первая книга – «Асар аль-хадис», которая уже переводится на сайте azan.kz и в которой шейх обстоятельно доказывает, что причины разногласий между мазхабами заключаются не в том, что какой-то имам знал или не знал хадис, а в том, что сама Сунна Посланника Аллаха, солляллаху алейхи ва саллям, служит причиной разногласий, потому что допускает разное толкование и разное понимание и поскольку существуют разные подходы в практике тех или иных хадисов.

Но, к сожалению, эти невежды не могут понять, что хадис – это источник решений для муджтахидов, а не для обычных людей.

И в наше время кажется, что слова Абдуллаха ибн Вахба (ум. в 197-м г.) были сказаны именно об этом течении: «Хадис – это область заблуждения для всех, кроме факихов».

Также он сказал: «Каждый обладатель хадиса, не имеющий имама в фикхе, является заблудшим».

И если в первой книге шейх указывает, что фикховые разногласия в умме неизбежны, то эта книга посвящена тому, как нам, мусульманам, следует вести себя друг по отношению к другу, когда речь идет о разногласиях.

Шейх Мухаммад Аввама разделил разногласия на три вида:

Первый вид – разногласия между религиями, такие как расхождения с иудеями или атеистами. И ошибочное мнение по таким вопросам будет неверием.

Второй вид – разногласия между исламскими течениями, такие как разногласия с шиитами, хариджитами и другими группами. И ошибочное мнение по таким вопросам будет заблуждением.

Третий вид – разногласия внутри Ахлю-с-Сунна между мазхабами фикха, такие как разногласия между ханафитами и шафиитами.

Вопросы этики относятся только к третьему виду, ведь разногласия первого и второго вида будут неверием или заблуждением. Поэтому тут нет никакого уважительного отношения к ошибающейся стороне.

Также важно понимать, что шейх писал эту книгу в Саудовской Аравии, где ваххабизм является официальной идеологией, и поэтому он часто критикует некоторых ваххабитов, например, Насыра Албани, в косвенной форме.

У шейха долгие годы шла полемика с этим заблудшим по многим вопросам, и Насыр Албани часто оскорблял и обвинял в заблуждениях шейха Мухаммада Авваму и его учителя, шейха Абдуль-Фаттаха Абу Гудду, в своих книгах и предисловиях к различным книгам. Эти обвинения нередко вообще не имели никакого отношения к теме книги, которую он издавал.

Мы просим у Аллаха помощи и поддержки в переводе этой книги и просим, чтобы она стала полезной для всех мусульман. Амин.

 

ЧАСТЬ 2. ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА КНИГИ

Предисловие

Хвала Аллаху, Господу миров, мир и благословение господину посланников, нашему господину Мухаммаду, его роду, сподвижникам и его последователям до Судного дня.

В последнее время появилась нужда в книге «Этика разногласий в вопросах знания и религии», и наша реальность указывает на это. И поэтому стало необходимо выправлять искажения и писать об этом.

Мы живем во время, когда разногласия невероятно обострились и любой человек, который будет говорить о чем бы то ни было, касающемся религии, непременно столкнётся с другим человеком, который станет противоречить, критиковать, порицать, вешая на оппонента ярлыки и клеймя его всеми возможными способами[1].

И в результате такого накала страстей люди забыли об этике, необходимой всем, кто получает знания, а разногласия привели к разобщению и разладу[2].

И, когда дело обстоит таким образом, становится обязательным написать то, что станет запасом блага для вечной жизни, внести свой вклад в исправление этой беды, вести тех, кто хочет узнать истину, и указать тропу тем, кто идет этим путем, следуя примеру наших праведных предшественников, да будет доволен ими Всевышний Аллах, в том, как они вели себя в случае разногласий.

И я прошу у Всевышнего Аллаха наделить меня искренностью и поддержать в этих словах и в остальном, что я буду писать, потому что лишь Он дает тауфик, отвечает на мольбу и владеет всем благим.

Далее перечислены названия глав, в которых будут даны ответы.

Глава первая. Разногласие: определение и различие между разногласием и разобщением, область разногласий, их причины, шариатское решение о разногласии и условия, предъявляемые к нему.

Глава вторая. Этика: определение и общий смысл, ее значимость, ее место и условия, этика разногласий и примеры из истории уммы.

Глава третья. Некоторые сомнения, связанные с изложенным, и ответ на это.

Глава четвертая. Пути решения этой проблемы и исправления болезненной реальности.

Во втором издании этой книги я решил рабочее название сделать основным: «Этика разногласий в вопросах знания и религии».

 

Глава вторая. Этика

 

Определение и общий смысл

Ее значение и роль

Условия этики разногласий

Примеры этики разногласий от имамов

1. Определение этики и общий смысл

Слово «адаб» (этика) образовано от слова «адб», что означает «приглашение к еде», и от этого корня образовано слово مَأْدُبَةٌ, что означает «пир», ведь на нем собираются люди и там много разной еды.

В «Аль-Мисбах аль-мунир» сказано: «Абу Зейд аль-Ансари сказал: «Адабом (этикой) называется любая духовная практика, которая приводит к какому-то хорошему качеству в человеке». Аль-Азхари сказал то же самое, и «адаб» – имя этому».

«А еще знатоки языка говорят: «Адаб – это благое поведение во всем». Некоторые ученые сказали, что «адаб» – это слово, которое вбирает в себя все благие качества»[1].

И слово «адаб» после всех языковых значений включает в себя все достоинства и весь благой нрав.

Ибн Хаджар сказал в «Аль-Фатх»[2]: «Адаб – это совершение всего похвального, будь то слова или действия. Некоторые сказали, что это приобретение благого нрава. Некоторые сказали, что это останавливаться на всем похвальном. Некоторые сказали, что это возвеличивать тех, кто выше тебя, и быть мягким к тем, кто ниже тебя. Некоторые сказали, то это образовано от مَأْدُبَةٌ, что означает приглашение на еду, и она так называется, потому что это приглашение».

Аль-Мунави[3], рахимахуллах, привел другое определение из книги «Шарх ан-навабиг»[4]:

«Это все, что приводит ко всему похвальному».

Все эти смыслы присутствуют в значении слова «адаб», и между ними нет противоречия.

И саляфы употребляли это слово в общем смысле в отношении правильного примера (хадью), и они говорили о примере такого-то человека, то есть о его поведении в целом и в частностях, о его нраве и состоянии.

И на того, кто достиг совершенства в этом, смотрели как на пример для подражания. И это совершенно лишь в том, кто следит за каждым своим действием и украшается украшением Пророка (да благословит его Аллах и да приветствует), прежде чем совершить некое действие.

2. Ее значение и роль

В первый век и позже люди смотрели на имамов таким взглядом. И до последних времен в Индии и ее окрестностях люди внимательно следят за всем, что делают и говорят те, кто в их понимании достиг этого высокого положения. Но это, конечно, все относительно, и они записывали все их слова и действия, собирая это в книге, которую называли «Аль-Малфузат»[5].

 

__________________________

[1] Цитата из рукописи «Умдат аль-ахьяр фи тарихи Мадина» Ахмада ибн Абдуль-Хамида аль-Аббаси.

 

[2] 10:400.

 

[3] Файд аль-Кадир, 1:224.

 

[4] «Ан-Навабиг» – это «Навабиг аль-хикам», где собраны наставления и мудрость. И у этой книги много толкований. И Аллах лучше знает, какой именно шарх имеется в виду. Возможно, шарх ат-Тафтазани.

 

[5] Примером такой книги – «Малфузат» мавляны Масихуллаха Джалялябади, которая переведена и выложена на Азан.кз.

ЧАСТЬ 28. ЭТИКА, ЧАСТЬ 2

Имам Абу Убейд аль-Касим ибн Саллям сказал[1]: «В хадисе от Умара, да будет Аллах им доволен, [говорится,] что сподвижники Абдуллаха ибн Масуда направлялись к нему, чтобы смотреть на него и его поведение». И он сказал: «уподобляясь ему».

 

Аль-Хатыб[2] также передает от имама Малика, что Мухаммад ибн Сирин, один из имамов и величайших табиинов, умерший в 110-м году, передавал состояние крупных табиинов так: «Они изучали поведение так же, как изучали знание». И имам Малик подтвердил эти слова Ибн Сирина: «Ибн Сирин направил одного человека, чтобы он наблюдал поведение и состояние аль-Касима ибн Мухаммада».

Затем я увидел вторую часть[3] этого сообщения в более яркой версии: «Ибн Вахб сказал: «Малик сообщил мне, что, когда Ибн Сирин уставал во время хаджа, он посылал человека, чтобы тот смотрел, как аль-Касим ибн Мухаммад вел себя и одевался. И ему сообщали об этом, чтобы он подражал ему», – то есть речь идет обо всем, что совершал аль-Касим.

И это потому что аль-Касим ибн Мухаммад был воспитан в доме своей тети, Аиши, да будет доволен ею Аллах, в доме пророчества, а по времени аль-Касим и Ибн Сирин относятся к одному поколению, ведь аль-Касим умер в 106/107-м году, а Ибн Сирин – в 110-м.

Аз-Захаби сказал[4]: «[Передается] от аль-Хусейна ибн Исмаиля от его отца, который сказал: «У имама Ахмада собирались около пяти тысяч [человек] или даже больше, и около пятисот записывали хадисы, а другие изучали у него адаб и благородство».

Хумейд ибн Абдур-Рахман ар-Руъаси сказал: «Говорят, что никто не был похож в поведении, действиях и состояниях на Пророка, солляллаху алейхи ва саллям, больше, чем Ибн Масуд, а самым похожим на него был Алькама, а самым похожим на Алькама был Ибрахим, а самым похожим на Ибрахима был Мансур ибн аль-Мутамир, а самым похожим на него – Суфьян ас-Саури, а самым похожим на него – Ваки`, а самым похожим на Ваки`а, как сказал Мухаммад ибн Юнус аль-Джамаль, был Ахмад ибн Ханбаль».

А в биографии Али ибн аль-Мадини[5] от Аббаса аль-Анбари говорится: «Люди записывали, как он стоит и как садится, [описывали] его одежду и все, что он говорил и делал».

Аль-Кади Ияд, рахимахуллах, тоже сказал: «Абу Бакр ибн Исхак, рассказывая об уме Абу Али ас-Сакафи, говорил: «Этот разум взят от сподвижников и табиинов. И это потому что Абу Али ас-Сакафи в течение четырех лет получал эти качества от Мухаммада ибн Насра аль-Марвази в Самарканде, а Ибн Наср взял это у Яхьи ибн Яхьи, и не было в Хорасане никого умнее него. И Яхья взял это у Малика, у которого остался на дополнительный год после учебы, чтобы перенять это у него. И, когда у него спросили об этом, он сказал: «Я остался, чтобы перенять у него эти качества, ведь это качества сподвижников и табиинов»[6].

А в биографии Абу Али ас-Сакафи (родился в 239-м году, а умер в 328-м)[7] из «Тарих Нейсабур» [говорится], что Абу аль-Касим аш-Ширази сказал: «В Исламе после Пророка, солляллаху алейхи ва саллям, и сподвижников не родился человек разумнее Абу Али ас-Сакафи».

 

________________________

 

[1] Гариб аль-хадис, 3:383-384.

 

[2] Аль-Джами ли адаби рави ва ахляк сами, 1:79.

 

[3] Ас-Сияр, 5:87.

 

[4] Ас-Сияр, 11:316.

 

[5] Тарих Багдад, 11:462.

 

[6] Тартиб аль-мадарик, 1:117.

 

[7] Табакат шафии кубра, 3:193.

 

 

ЧАСТЬ 29. ЭТИКА, ЧАСТЬ 3

Также передается, что Абу Бакр аш-Шибли послал специального одного алима в Нейсабур, чтобы тот в течение целого года записывал маджлисы Абу Али ас-Сакафи днем и ночью и потом принес к нему [записи].

 

 

И этот человек посещал его маджлисы вместе с обычными людьми и записывал оба его маджлиса каждый день в течение года, а затем вернулся в Багдад и передал все эти маджлисы аш-Шибли. И аш-Шибли отделил утренние маджлисы от вечерних, размышлял над ними и сказал: «Его утренние речи удивительны, а речи ночью далеки от этой высокой науки, как будто ночью эта чистота уходила, а утром опять возвращалась».

И аш-Шибли спросил: «Видел ли ты в его доме какую-то мебель или утварь, которой украшаются мирские люди?»

И он сказал: «Что касается мебели, я видел в его доме дамасскую кровать, которая стояла в одном из углов его дома».

И тогда аш-Шибли вскрикнул и сказал: «Вот что изменяло его состояние!»

Ибрахим ибн Хабиб ибн аш-Шахид (и он, и его отец достойны доверия) сказал: «И мой отец сказал мне: «Сынок, иди к ученым и факихам и обучайся у них. И переними у них адаб, нравственность и поведение, ведь это я люблю больше, чем множество хадисов»»[1].

Абу Нуэйм тоже пишет в биографии имама Малика, что тот сказал одному из юношей-курайшитов: «Сынок, изучай адаб до того, как изучать знание»[2].

И таким был имам Малик с первого дня, как вступил на путь знания.

И подобное передается и от его матери: «И, когда моя мама надевала мне чалму, то говорила: «Иди к Рабиа и изучай у него адаб до получения от него знания»[3].

И поэтому такие вещи должны идти вместе: адаб и знание, – поскольку, как сказал Абу Закария аль-Анбари, один из благородных людей: «Знание без адаба как огонь без дров, а адаб без знаний как душа без тела». И аль-Хатыб пишет то же самое в «Аль-Джами»[4].

И суть этого сравнения в том, что огонь без дров горит недолго и быстро затухает. И знания без адаба: как сами знания, так и их обладатель – быстро исчезают и уходят, потому что человек сам не извлек из этого пользу.

А тело воплощает в себе личность и смысл, и невозможно общаться и как-то содействовать только с душой. Так же дело обстоит и с адабом, из которого нельзя извлечь пользу, если только он не сопряжен со знаниями, которые усиливают и защищают адаб.

Аль-Хафиз, имам Ибн Абдуль-Барр[5], сказал: «Мухаммад ибн аль-Хасан аш-Шайбани передал от Абу Ханифы: «Общение с учеными и пребывание рядом с ними я люблю больше, чем много фикха, потому что это адаб и нравственность таких людей»». И Мухаммад сказал: «Это сходно с тем, что передается от Ибрахима ан-Нахаи: «Мы приходили к Масруку, чтобы учиться у него поведению и его состоянию»».

Затем он привел слова Абу Дарда: «К фикху человека относится его шаг – как он входит к людям знания и уходит от них», – то есть надо, чтобы человека всегда видели с людьми знания, входящим к ним или выходящим от них.

 

_________________________

[1] Аль-Хатыб передает в «Аль-Джами» (1:80).

 

[2] «Аль-Хилья» (6:330) и «Аль-Джами» (1:201).

 

[3] Тартиб аль-Мадарик, 1:119.

 

[4] 1:80.

 

[5] Джами байн аль-ильм, 1:127.

 

 

ЧАСТЬ 30. ЭТИКА, ЧАСТЬ 4

Известно, с каким уважением сподвижники относились к Ибн Аббасу, когда тот приходил к ним за знаниями. Но при этом он следил за собой и всегда соблюдал адабы требующего знания. И он не стучал никому в дверь, а ждал возле двери, пока человек выйдет, чтобы задать ему вопрос.

 

Ибн Абдуль-Барр сказал после этого: «Через многие цепочки нам передается от аш-Шааби: «Зейд ибн Сабит совершил джаназа-намаз, а затем к нему подвели мула, чтобы он сел на него, а потом пришел Ибн Аббас и взял [мула] за поводья. И Зейд сказал ему: «Не надо, о сын дяди Пророка»»».

И Ибн Аббас сказал ему: «Так следует уважать ученых и акабир[1]». И некоторые передают, что Зейд ибн Сабит ответил на то, что Ибн Аббас взял поводья, тем, что поцеловал его руку и сказал: «Так нам велено поступать с семейством нашего Пророка». Некоторые ученые отрицали это добавление. И это была джаназа матери Зейда ибн Сабита, который совершил этот намаз, прочитав четыре такбира, а затем Ибн Аббас взял поводья.

Сообщения об адабе и его обладателях никогда не закончатся, и об этом было написано множество работ, и ученые рассказали об этом в особых книгах. Поэтому необходимо их читать, и это раздел наук о хадисе. И нам еще встретятся примеры адаба ученых, да будет Аллах ими доволен.

Условия этики разногласия

Чтобы этика была похвальной и исламской, необходимо отвести ей место, которое установил для нее Ислам, а это требует знания, мудрости и благородства. В противном случае адаб будет [реализован] в контексте, порицаемом Шариатом и людьми. Например, если человек перешел границы адаба и дошел до слабости и трусости, если он стал замалчивать истину, это может нанести ему вред, как и тому, кто перешел границы из-за своей дерзости.

У этики разногласий, на самом деле, одно условие, но для его детализации можно выделить два:

- Чтобы разногласие было законным с позиции Шариата, как мы уже детально разобрали.

- Чтобы тот, кто вступает в разногласие, имел на это право, и об этом тоже уже было сказано.

И при выполнении этих условий необходимо проявлять адаб в полной мере, что включает в себя:

- Рассматривать это как законное разногласие и не называть мнение оппонента новшеством и заблуждением.

- Упоминать это мнение при детальном раскрытии темы и разъяснении позиций по этому вопросу, перечисляя доказательства всех сторон и критикуя их, но честно и искренне.

- Не запрещать следовать этому мнению, если иногда в этом есть необходимость.

- Если нужно опровергнуть это мнение, то следует делать это с адабом, желая наставить и разъяснить истину, и надо следить за собой, чтобы целью не становилось опровержение самого человека, который имеет другую точку зрения.

 

___________________

[1] Эту часть истории передает Якуб ибн Юсуф в «Тарих» (3:176) с достоверным иснадом. И об этом говорится в «Аль-Исаба» в биографии Зейда ибн Сабита.

 

 

ЧАСТЬ 31. ЭТИКА РАЗНОГЛАСИЙ: ПРИМЕРЫ ИЗ ЖИЗНИ ИМАМОВ, ЧАСТЬ 1

 [Можно привести] очень много примеров из жизни наших имамов на четыре вида принятия разногласий в расчет. Следует указать на некоторые из них.

 

Имам Абу Ханифа, рахимахуллах, как и другие ученые, написал книгу на тему сражений Пророка (да благословит его Аллах и да приветствует) («Ас-Сияр»). Когда имам аль-Авзаи увидел эту книгу, то нашел в ней то, с чем был не согласен, и написал свою книгу «Ас-Сияр», где опровергал то, с чем был не согласен в книге Абу Ханифы. А потом Абу Юсуф, ученик Абу Ханифы, увидел книгу имама аль-Авзаи и написал книгу в опровержение, которая издана под названием «Ар-Радд аля ас-Сияр аль-Авзаи».

Затем имам аш-Шафии ознакомился с книгой имама Абу Юсуфа и написал отдельную книгу на эту тему, опровергая в ней то, в чем был не согласен с Абу Юсуфом, и эта книга издана как часть книги «Аль-Умм».

И это никак не портило их отношений друг к другу, за исключением слов имама аль-Авзаи, [но у этой истории] есть продолжение, которое Абдуллах ибн Мубарак поведал с присущей ему мудростью и которое аль-Хатыб передал в «Тарихе»[1]:

«Абдуллах ибн Мубарак сказал:

«Я приехал в Шам к аль-Авзаи и встретил его в Бейруте, и он сказал мне: «О хорасанец, кто этот куфийский сторонник новшеств по имени Абу Ханифа?» И я вернулся домой и выбрал из книг Абу Ханифы самые интересные вопросы – и это заняло у меня три дня. Я пришел на третий день, аль-Авзаи был муаззином и имамом мечети, а книга была у меня в руках.

И он спросил: «Что это за книга?» И я отдал ее ему, и он взглянул на один из вопросов, который был помечен словами: «Ан-Нуман сказал». Он так и продолжал стоять после азана, пока не прочитал значительную часть книги, а потом засунул книгу в рукав, прочитал икамат и совершил намаз, а затем вынул книгу и продолжил читать ее, а затем сказал: «О хорасанец, а кто этот ан-Нуман ибн Сабит?» И я сказал: «Это шейх, которого я встретил в Куфе».

И он сказал [в ответ] на это: «Он благороднейший шейх. Иди к нему и дальше получай у него знания».

И тогда я ему сказал: «Это Абу Ханифа, от которого ты предостерегал»».

Хафизуддин аль-Кардари в «Манакиб» добавил из другого риваята этой истории слова самого Ибн аль-Мубарака:

«Затем мы встретились в Мекке, и я увидел, как аль-Авзаи беседует с Абу Ханифой об этих вопросах, и имам раскрывал ему больше того, что я записал, а когда они разошлись, то я сказал аль-Авзаи:

- «Что думаешь о нем?»[2]

И он сказал:

- «Я завидую белой завистью этому человеку из-за обилия его знаний и совершенства его разума. И я прошу у Аллаха прощения, так как я явно ошибался. Будь рядом с этим человеком, потому что он отличается от того, что мне говорили о нем»».

О читатель, посмотри на эту историю и поразмысли над ней: если бы люди [встречались и] садились рядом, то увидели бы, что [обычно] человек не таков, как его описывают другие[3].

 

___________________

[1] 13:338.

 

[2] Иными словами: «Ты предостерегал меня от него, а теперь, после общения с ним, что скажешь о нем?» Прим. Абу Али.

 

[3] Поэтому крайне важно отличать оценочное суждение от реальности. И нужно учитывать исторический контекст, понимая, что иногда люди критикуют вследствие некого политического разногласия или расхождения в частном вопросе. Поэтому шейх Абдуль-Фаттах и шейх Аввама часто пишут, что студент должен глубоко понимать историю и хорошо в ней разбираться, чтобы правильно оценивать ту или иную критику в адрес того или иного человека. Прим. Абу Али.

 

 

ЧАСТЬ 32. ЭТИКА РАЗНОГЛАСИЙ: ПРИМЕРЫ ИЗ ЖИЗНИ ИМАМОВ, ЧАСТЬ 2

И имам Малик написал Лейсу ибн Сааду с наставлением о необходимости следовать мазхабу людей Медины[1], потому что до него дошла весть, что Лейс в некоторых своих фетвах противоречит делам мединцев[2].

И Кади Ияд, рахимахуллах, сохранил текст этого письма в «Тартиб аль-Мадарик»[3]. И Лейс написал подробный ответ имаму Малику, и этот текст был сохранен для нас Яхьей ибн Маином в «Тарих», который передается от него Аббасом ад-Дури. И Якуб ибн Юсуф сохранил это для нас в книге «Марифа ат-тарих»[4], приведя оба письма целиком, а затем Ибн аль-Каййим обнародовал в «Илям аль-муваккиин»[5] лишь ответ Лейса.

Если бы не длина второго письма, то я бы привел его полностью, потому что эти два великих письма – примере высокой этики, которой были украшены саляфы это уммы, когда между ними случались разногласия[6].

К примерам такой этики относится и то, что передает Ибн Абдуль-Барр от Аббаса ибн Абдуль-Азыма аль-Анбари (умер в 240-м г.), одного из великих хафизов, который передавал хадисы от имама Ахмада и вместе с ним получал хадисы от некоторых его шейхов:

«Я был возле имама Ахмада, и к нему пришел Али ибн аль-Мадини верхом, и они спорили о свидетельстве [о Рае][7] так, что я испугался, что между ними что-то может произойти. И имам Ахмад считал, что свидетельство верно, а Али отрицал его. И, когда Али захотел уйти, имам Ахмад взял его животное за поводья».

К удивительным примерам [с участием] имама аш-Шафии [относится] то, что передает аз-Захаби[8] в биографии его ученика Юнуса ибн Абдуль-Аля ас-Садафи, но это был один из ближайших учеников имама:

«Я не видел человека умнее аш-Шафии! Я спорил с ним однажды по какому-то вопросу, а затем мы разошлись. Когда он встретил меня, то взял за руку и сказал: «О Абу Муса, разве не подобает нам оставаться братьями, даже если мы расходимся в каком-то вопросе?»

И я (то есть имам аз-Захаби) говорю:

«Это указывает на ум этого имама и его глубокое понимание души (фикх нафс), ведь размышляющие не перестают расходиться».

И также я скажу: посмотрите на слова «даже если мы расходимся в каком-то вопросе», – то есть, даже мы будем расходиться во всех вопросах, это не должно разрушать братские узы между нами.

И он сказал в биографии другого ученика имама аш-Шафии, Мухаммада ибн Абдуллаха ибн Абдуль-Хакама[9]:

«У него много книг, и к ним относится «Радд аля аш-Шафии», «Ахкам аль-Куран», «Радд аля Фукаха аль-Ирак» и другие книги. И ученые с древних времени не переставали опровергать друг друга в спорах и книгах, и таким образом ученый получает знания и изучает методы доказательств в сложных вопросах».

И также он сказал в биографии имама аль-Газали, рахимахуллах: «И ученые не перестали расходиться друг с другом и опровергать друг друга, и мы не из тех, кто порицает ученого, приписывая ему страсти и невежество»[10].

 

______________________

 

[1] И вместе с этим в «Муснад аш-Шафии» (с. 231): «Ар-Раби сказал: «Аш-Шафии сказал: «Нет никого, кто бы больше противоречил людям Медины, чем Малик»»». Прим. Мухаммада Аввамы.

 

Эти слова не следует воспринимать как критику имама Малика, это похвала ему, поскольку, когда ему явно открывался довод и он понимал, что решение Аллаха в этом вопросе – такое-то, он следовал доводу, даже если это могло противоречить мазхабу людей Медины, который для него лишь один из источников шариата. Прим. Абу Али.

 

[2] Дела мединцев включают в себя дела трех поколений: сподвижников, табиинов и таби-табиинов. Прим. Абу Али.

 

[3] 1:64-65.

 

[4] 1:287-297.

 

[5] 3:94-100.

 

[6] Эти два письма вместе с письмом Абу Ханифы к Усману аль-Батти были опубликованы нашим устазом, шейхом Абдуль-Фаттахом Абу Гуддой.

 

[7] Имеется в виду вопрос о свидетельстве Раем десятерым сподвижникам, да будет Аллах доволен ими, и другим, кто умер в имане. См. «Ас-Сунна» аль-Халлал (с. 355-369) и «Маджму аль-фатава» (12:484).

 

[8] Сияр алям ан-нубаля, 10:16.

 

[9] Это ученик имама аш-Шафии, который впоследствии вернулся в мазхаб своего отца, то есть мазхаб имама Малика. И он написал книги в опровержение имама аш-Шафии. Наш учитель, муфтий Биляль Сабир, даммат баракатух, на уроке упомянул, что Ибн Хузейма, который также был учеником имама аш-Шафии, помогал ему и подсказывал при написании этой книги, и имам аль-Кавсари, рахимахуллах, предположил, что такое оставление адаба к своему учителю, имаму аш-Шафии, могло стать причиной смуты и фитны, которая постигла Ибн Хузейму и была связана с вопросами касательно имен и атрибутов Аллаха. И это как раз пример на то, что имам аль-Кавсари не относился фанатично к имаму Шафии, да будет Аллах им доволен, ведь он считал его вали, за оставление адаба к которому человека может постигнуть фитна. Прим. Абу Али.

 

[10] 19:342.

 

 

ЧАСТЬ 33. ЭТИКА РАЗНОГЛАСИЙ: ПРИМЕРЫ ИЗ ЖИЗНИ ИМАМОВ, ЧАСТЬ 3

Читателям следует предоставить две истории, которые очень подходят для иллюстрации этой темы.

Однажды меня почтил визитом благородный и праведный ученый-муджахид, носитель знамени знания в Стамбуле, шейх Мухаммад Амин Сирадж, хафизахуллах, пусть Аллах даст ему блага и здоровья. Он посетил меня в субботу (10/6/1420 г.) в Лучезарной Медине. И в нашей беседе мы упомянули двух великих имамов: шейха аль-Ислам Мустафу Сабри и его заместителя, Мухаммада Захид аль-Кавсари, рахимахумуллах[1].

И я расспросил его об отношениях между ними после полемики, которая состоялась между ними[2] по вопросу свободы выбора, и он рассказал мне следующее и поклялся в истинности этого:

Я посетил устаза Мустафу Сабри вечером в четверг, как обычно делал, и он сказал мне: «Я хочу посетить шейха Мухаммада Захида эфенди, но здоровье не позволяет мне подняться в его дом. Не мог бы ты сообщить ему об этом, чтобы мы вместе в один из вечеров вышли на берег Нила?» И я ответил ему: «Да, иншаАллах».

И на следующий день я посетил устаза аль-Кавсари, утром в пятницу, как обычно делал, и сообщил ему о желании шейха Мустафы Сабри эфенди. И он очень обрадовался этому и назначил время для этой встречи, и я был третьим вместе с ними. И это было за два месяца до кончины устаза аль-Кавсари».

И тот, кто читал то, что каждый из них из религиозной ревности и желания отстоять истину написал о другом по вопросу, на который я указал, поймет значимость этого рассказа. И он поймет, почему шейх Мухаммад Амин Сирадж поклялся Аллахом в достоверности этого рассказа[3].

И пусть Всевышний Аллах будет доволен этими чистыми душами, великими сердцами и сияющими умами.

И как может быть иначе? Ведь их цель – следовать истине, вне зависимости от того, кто ее выскажет, и они не знают личных обид, не стремятся к почету в этом мире и не стремятся к порицаемому.

И как же эти благие нравы не будут исходить от них, если они более всех заслуживают, чтобы к ним относилось сравнение великого имама Асада ибн аль-Фаррата:

«До меня дошло, что некоторые люди в Ираке спорили о знании. И кто-то спросил: «Кто эти люди?» И ему ответили: «Люди, которые делят наследие Пророка, да благословит его Аллах и да приветствует»[4].

И как это может быть иначе, если они наследники Мухаммада, да благословит его Аллах и да приветствует, и его сподвижников?

И это истинные мужчины, и ущербно – называть

Тех, кто не похож на них, мужчинами.

____________________

 

[1] Читателю следует понять значимость того, что шейх Мухаммад Аввама, хафизахуллах, упоминает этих двух ученых в своей книге, и это указывает на манхадж шейха в вопросах акыды и на то, что шейх – ашарит. Наш учитель, муфтий Биляль Сабир часто указывал, что шейх Аввама уделяет огромное значение книгам устаза аль-Кавсари и часто говорит, что студент каждый год должен перечитывать все книги аль-Кавсари, потому что, по мере увеличения своих знаний, он сможет лучше и лучше понимать слова устаза аль-Кавсари и больше для себя открывать. В двух-трех абзацах, написанных устазом аль-Кавсари, может заключаться итоговый ответ на какой-то вопрос, который требует многих лет изучения. Прим. Абу Али.

 

[2] Речь идет о разногласиях между ашаритами и матуридитами в понимании свободы выбора (ихтияр), с одной стороны, и сотворенности дел человека Аллахом, с другой. Позиция матуридитов заключается в том, что выбор человека существует в его сознании и в этом смысле не является физическим действием в материальной реальности. Поэтому утверждение, что человек свободен в своем выборе и он сам его творит, не противоречит тому, что Аллах творит все дела человека, так как речь идет о делах, которые существуют в физической реальности, такие как ходьба или бег, но не о том, что существует в сознании человека. И эту позицию высказывал шейх Мухаммад Захид аль-Кавсари. Позиция ашаритов заключается в том, что выбор есть действие. И поэтому, как любое действие, оно сотворено Всевышним Аллахом и не может быть полностью отнесено к человеку. И это мнение отстаивал шейх Мустафа Сабри. Эти точки зрения известны и описаны в книгах по акыде, но спор оказался таким жарким, потому что Мустафа Сабри считал, что мусульмане испытывают определенные комплексы перед Западом и стесняются своей религии в некоторых вопросах, например, в понимании предопределения (кадар), из-за которого многие западные мыслители обвиняли мусульман в технической отсталости. И он в своей книге, в частности, критикует шейха Бахиса аль-Мутии в том, что тот распространял матуридитскую позицию именно из-за этого – желая так оправдаться перед неверующими. Это одна из причин, почему шейх Сабри был так жесток в критике противоположной стороны. Что касается того кто был прав в этой полемике, то наш учитель, шейх Абдур-Рауф ибн Мубарак аль-Азхари, и доктор Зияд высказались, что прав был Мустафа Сабри, а муфтий Биляль Сабир – что прав был устаз аль-Кавсари. Аллах знает лучше.

 

[3] См. две книги Мустафы Сабри «Мавкиф аль-башар тахта султан аль-кадар» и «Мавкиф аль-акль ва аль-ильм ва аль-алям» (3:342) – и до конца тома, а также «Аль-Истибсар фи ат-тахаддус ан аль-джабар ва аль-ихтияр» аль-Кавсари.

 

[4] Джами баян аль-ильм (2/108).

 

 

ЧАСТЬ 34. ЭТИКА РАЗНОГЛАСИЙ: ПРИМЕРЫ ИЗ ЖИЗНИ ИМАМОВ, ЧАСТЬ 4

Их адаб при разногласиях проявился и [в истории] с толкованием хадиса: «Покупатель и продавец обладают правом выбора, пока не разойдутся».

 

И имам-муджтахид Мухаммад ибн Абдур-Рахман ибн аль-Мугира ибн Абу Зиъб (умер в 158-м г.) истолковал это как физическое расхождение[1], и также это мнение имама Ахмада.

А имамы Малик и Абу Ханифа сочли, что тут имеется в виду словесное расхождение[2].

И из-за этого Ибн Абу Зиъб очень грубо высказался в отношении имама Малика, что имам Ахмад прокомментировал следующим образом: «Малик не отвергал хадис, а лишь истолковал его по-другому».

И эти слова [имама Ахмада] еще будут приведены полностью, как и его большая похвала в адрес ибн Абу Зиъба.

Посмотрите на его [то есть имама Ахмада] позицию: он согласен с Ибн Абу Зиъбом в толковании этого хадиса (что имеется в виду физическое расхождение), он хвалит его и предпочитает его Малику в том, как он смел в отстаивании истины и в речах, как он повелевает одобряемое и запрещает порицаемое, но при этом находит объяснение тому, что Малик иначе истолковал хадис, и говорит:

«Малик не отвергал хадис, но лишь истолковал его по-другому».

Что касается позиции Ибн Абу Зиъба, то об этом мы еще поговорим более подробно, иншаАллах.

На их адаб при разногласиях указывает и то, что не найти книгу по фикху любого из мазхабов, где бы не говорилось, что дозволено следовать другому мазхабу, если только не ищешь облегчения. Это можно найти и в книгах по усуль аль-фикх в последних главах, где говорится о дозволенности перехода из одного мазхаба в другой.

И в мазхабных книгах по фикху указано, что ханафиту желательно выходить из разногласий, например, с шафиитским мазхабом, – и наоборот. Например, если ханафит дотронулся до женщины, ему желательно обновить омовение, чтобы выйти из разногласия с шафиитским мазхабом. Или, например, если у шафиита пошла кровь из носа, ему желательно обновить омовение для намаза, чтобы выйти из разногласий с ханафитским мазхабом, – и так далее.

В качества примера этому выступает и обратная ситуация, а именно – следование другому мазхабу при необходимости. Примеры этому можно найти в «Маджму’ аль-фатава» Ибн Таймиййи[3]:

«Мазхаб людей Медины [заключается] в том, что если имам по забывчивости совершил намаз в состоянии большого или малого ритуального осквернения, то намаз надо восполнить лишь ему, а следовавшие за ним не должны [восполнять его], а по мнению Абу Ханифы намазы должны восполнить все.

И с Абу Юсуфом произошла такая история, когда халиф поставил его имамом в пятничном намазе: после намаза он вспомнил, что у него не было омовения, и восполнил намаз, но не сказал людям этот намаз восполнить. И, когда его спросили об этом, он ответил: «Когда какой-то вопрос становится трудным для нас, мы берем мнение наших братьев из Медины».

Также передается, что когда ар-Рашид совершил кровопускание, то спросил об этом у Малика – и тот дал ему фетву, что на нем нет обязанности совершать омовение. И Абу Юсуф совершил за ним намаз, хотя мазхаб Абу Ханифы и Ахмада [состоит в том], что выход наджасы даже не из переднего и заднего прохода нарушает омовение, а по мазхабу Малика и Шафии это не нарушает омовение. И когда Абу Юсуфа спросили: «Неужели ты совершил за ним намаз?!» – он ответил: «СубханАллах! Это повелитель правоверных! Поистине, отказываться от намаза за имамом из-за таких вещей – это [один] из признаков заблудших, таких как рафидиты и мутазилиты.

И поэтому, когда у имама Ахмада спросили об этом, он ответил, что омовение [в такой ситуации совершить] обязательно. Тогда задающий вопрос уточнил: «А если имам не будет делать омовение? Могу ли делать намаз за ним?» И тот ответил: «СубханАллах! Ты