Советник падишаха Гянджи Фазлуна

У Фазлун-и-Мамла-на, который был падишахом Гянджи, был знатный советник родом из Дейлема. Фазлун был властным падишахом, если кто-то из вельмож страны совершал проступок, он хватал его и заключал в тюрьму. А дейлемец - советник говорил ему: «Не обижай свободных, а уж если обидел - убей». Так по совету дейлемца было убито несколько человек. Фазлун-и - Мамла-на прислушивался к его советам и казнил некоторых вельмож дворца.

Однажды сам советник совершил проступок. Эмир приказал схватить его и заточить в темницу. Советник послал кого-то к шаху с просьбой: «Дам богатства, сколько хочешь, только не убивай меня».

Фазлун ему ответил: «Я у тебя научился, мол, свободного не обижай, а если обидел - то убей его».

Вот так расстался с жизнью советник, потому что так он учил шаха.

Приду с двумя тысячами слонов

Однажды султан Махмуд Газиеви отправил письмо багдадскому халифу ал-Кадир Би-л-лах и в письме написал: «Ты должен подарить мне Мавераннахр и дать мне на него официальное письмо (маншур), чтобы я мог предъявить его людям. Или я покорю эту область мечом, или же подданные будут повиноваться мне по приказу и твоему письму».

Прочитав письмо, багдадский халиф ответил: «Во всех странах ислама нет людей более набожных и покорных, чем мои люди. Избави Бог, чтобы я сделал это, а если ты без моего разрешения нападёшь и начнёшь войну, я весь мир подниму против тебя».

Султан Махмуд от такого ответа халифа пришел в ярость и сказал посланнику: «Во имя всемогущего Аллаха скажи, разве я меньше Абу-Муслима? Я приду с двумя тысячью слонов, растопчу твою столицу ногами слонов, навьючу прах столицы на слонов и отвезу в Газну». Таким образом, султан Махмуд сильно пригрозил багдадскому халифу мощью своих слонов. Посланник уехал в Багдад и через некоторое время вернулся. Султан Махмуд сел на трон, охранники и воины построились рядом, у дворца выстроили войско и много слонов. Вошёл посол, положил перед султаном Махмудом свернутое запечатанное письмо и сказал: «Повелитель правоверных, халиф Багдада говорит: «Прочёл я твоё письмо, о мощи твоей услышал, а вот ответ на твоё письмо - это то, что написано в этом послании».

Ходжа Бунаср-и - Мушкан, протянув руку, взял письмо, чтобы прочитать. В начале письма было написано: «Во имя Аллаха милосердного», далее было написано: «Разве...», и в конце было написано: «Слава Аллаху и благословение».

И больше ничего не было написано. Султан Махмуд и все писцы задумались, что означают эти слова, но ответа не нашли. Наконец, Абу-Бекр Кухистани, который был молод, не имел ещё чина, чтобы сидеть, и стоял среди недимов, сказал: «О господин, ответ багдадского халифа не Алиф, лам, мим. Вы ему пригрозили слонами и сказали, что прах столицы перевезёте на слонах в Газну. Вот он и написал ту суру, где говорится: «Разве ты не видишь, что сделал господь твой с обладателями слона?» С го он отвечает на угрозу твоих слонов, господин».

Султан Махмуд, услышав слова Абу-Бекра Кухистани, так расстроился, что долго не приходил в себя. Потом плакал и стонал и все просил прощения у повелителя правоверных. А Абу-Бекра Кухистани одарил подарками и приказал повысить его в чине и сидеть ему среди приближённых.

Эмир Хорасана

Во времена правления Саманидов в Нишапуре жил эмир Бу-Али Симджур. Он повиновался эмиру и полководцу хорасанскому, но ко двору не ездил. Близился уже конец правления Саманидов, и них уже не было такой силы, чтобы принудить Бу-Али Симджура. А потому волей-неволей довольствовались они хутбой от него, чеканкой имени халифа на монете и подарками.

И был хатибом в Худжани некий Абдал-Джаббар Худжани, человек способный, знающий законы, мудрый и хороший писатель, величайший хитрец и советчик. Бу-Али Симджур привёз его из Худжана, сделал личным секретарём, дал ему полную власть во всех делах и советовался с ним во всём.

У эмира Хорасана был другой писец, очень образованный и почтенный. Звали его Ахмед ибн - Рафи ал - Якуби. Абдал-Джаббар и Ахмед ибн - Рафи были близкими друзьями. Долгие годы они поддерживали переписку друг с другом.

Однажды визирь сказал эмиру Хорасана: «Если бы Абдал-Джаббар не был писарем Бу-Али, то его можно было бы осилить. Ибо непокорность Бу-Али зависит от способностей Абдал-Джаббара. Нужно написать письмо Бу-Али». Эмир Хорасана спросил: «Что мы хотим от него в письме?»

Визирь ответил: «Напишем в письме: «Если ты мой слуга и повинуешься мне, то, как только получишь это письмо, без промедления отруби голову Абдал-джаббара и отошли ее в Хорасан с этим самым гонцом, который принесёт тебе письмо. Если ты выполнишь это, я буду знать, что ты покорен мне. Ведь мне известно, что ты всё делаешь по его совету. Если же не сделаешь этого, я - эмир Хорасана- иду на тебя войной, готовься!» И они решили: «Это письмо напишет Ахмд ибн-Рафии, друг Абдал-Джаббара. Несомненно, он пошлёт кого-нибудь сообщить об этом, и Абд ал-Джаббар бежит».

Эмир призвал Ахмеда ибн - Рафи к себе и приказал, чтобы он написал послание Бу-Али, и сказал: «Когда ты напишешь письмо, то в течение трёх суток не выходи из этого дворца, и никто не должен к тебе приходить. Ибо твой друг Абдал-Жаббар не должен об этом знать. Если мы его не поймаем, ты будешь виновником, я буду знать, что ты ообщил ему».

Ахмед не знал, что делать. Он плакал и говорил про себя: «Лучше бы я не умел читать и писать, из-за моего письма, от моей руки не был бы убит мой друг. Не вижу выхода, не знаю, как помочь?» Он мучился и вдруг вспомнил айат из Корана: «Если будут в воздаяние убиты или распяты, или будут отрублены у них накрест руки и ноги, или будут изгнаны они из страны» (Коран, 5:33). Сказал он про себя: «Хоть он и не поймёт этой тайны, всё же выполню я то, что требует от меня дружба».

Когда Ахмед написал послание, на краю письма тонким карандашом написал «алиф» и с другой стороны букву «нун» - «ан йукатталу» и отдал письмо эмиру Хорасана. Никто на заголовок не взглянул, а только внимательно прочитали послание и запечатали. Затем дали его личному гонцу: «Ступай, отвези это письмо Бу-Али Симджуру, то что он тебе даст, возьми и принеси».

Ахмед ибн-Рафи трое суток не ходил к себе домой, и сердце его обливалось кровью.

Когда гонец прибыл в Нишапур, пришёл он к эмиру Бу-Али Симджуру и дал ему послание, соблюдая все обычаи. Бу-Али взял письмо, поцеловал его и спросил, как здоровье эмира Хорасана. Абд-ал-Джаббар сидел рядом. Эмир дал ему письмо и сказал: «Сломай печать и прочитай послание».

Абдал-Джаббар взял письмо и, прежде чем открыть его, увидел, что на одном краю написан «алиф», а на другом - «нун». Тотчас же он вспомнил айат: «Ан йукатталу...» Он понял, что это послание о его казни. Положил он письмо, поднес руку к носу и сказал: «У меня из носа идёт кровь. Я пойду вымоюсь и вернусь». Так Абдал-Джаббар вышел, прикрывая нос, как будто идет кровь, и скрылся куда-то. Бу-Али и гонец подождали какое-то время, но Абд-ал-Джаббара все не было. Пошли на его поиски, но не нашли. Охранники сказали: «Абдал-Джаббар на коня своего не садился, пешком ушёл. Но и домой он не ходил, и никто не знает, где он».

Бу-Али приказал: «Позовите другого писаря, пусть прочитает послание».

Открыли послание и прочитали era Когда выяснилось, в чем дело, все удивились, откуда, мол, Абдал-Джаббару ему стало известно, что написано в этом послании. Хотя Бу-Али радовался, что его секретарь живой, но при гонце показал себя разгневанным. Он приказал глашатаю возвестить об этом по городу.

А Абдал-Джаббар тайно послал одного человека к Бу-Али, чтобы сказать, где он находится: «Я нахожусь там-то». Бу-Али обрадовался и, восхваляя бога, передал послание: «Оставайся там же, где находишься». Прошло несколько дней. Гонцу нужно было возвращаться. Бу-Али дал ему хороший подарок и поклялся, что дело обстоит так-то, что мы, мол, об этом ничего не знаем.

Когда гонец вернулся и всё стало известно, эмир Хорасана удивился, откуда же Абдал-Джаббару стало известно, что было написано в письме. Он отправил в Нишапур письмо с собственной печатью: «Мы простим его при том условии, что он скажет, как он узнал, что было написано в письме». Ахмед ибн - Рафи сказал: «О эмир, если пощадите, я скажу».

Эмир Хорасана обещал пощадить Ахмеда ибн-Рафи, и тот рассказал всё, как было. Эмир простил Абдал-Джаббара и потребовал письмо обратно, чтобы посмотреть на тот знак. Привезли письмо, он посмотрел, знак был действительно такой, как сказал Ахмед ибн - Рафи. Все удивились мудрости и сообразительности двух друзей.

 

Ответ глупцам - молчание.

Если не собрать пшеницу, когда созреет, она сама осыпется.

Как спящий, так и мёртвый - ни тот, ни другой ничего не ведают о мире.

Дом с двумя хозяйками остаётся неподметённый.

Хорошо говорящий - хорошо слышащий.

Умного без ремесла умным не считай.

Уму учись и у невежд.

Враг - что мёртвый, что обращенный в бегство, что вызывающий о пощаде.

Глупый друг хуже умного врага.

Друга легко превратить во врага, но врага в друга превратить трудно.