Почему мне так трудно влюбиться?

Прем Паривартан

 

Любовь – это самая трудная вещь в мире, самая сложная. Для того чтобы любить, необходимо настоящее мужество. Поэтому на протяжении тысяч лет люди убегали от мира во имя религии. По сути, они убегали не от мира, а от любви. Именно страх любви гнал их в пустыни, в горы, в монастыри. Но им недоставало храбрости даже для того, чтобы признать, что они боятся любви, и они прикрывали свой поступок красивыми религиозными словами. Они осудили мир, вместо того чтобы осудить собственную трусливость.

Человечество поклоняется этим людям как святым, то есть поклоняется трусам! Разумеется, если вы поклоняетесь трусам, то и сами станете трусом. Нужно очень внимательно и осторожно выбирать предмет поклонения, потому что вы начинаете уподобляться тому, кому поклоняетесь – подсознательно, бессознательно. Если человек убежал от войны, мы называем его трусом, мы осуждаем его, ведь он предал нас. Но люди, которые убегают от сражения жизни, считаются героями, и люди полагают, что они совершают великий поступок. Больше всего они боятся любви – отчего же они так сильно боятся любви?

Прежде всего, любовь требует, чтобы вы отбросили эго. Легко защищать свое эго от имени религии, от имени добродетели, нравственности, пуританства, характера – все это красивые слова, призванные украшать эго, питать и воспитывать эго. Поэтому ваши так называемые святые – это самые эгоистичные люди в мире, и вы сами видите это. Эта действительность так очевидна и вопиюща, что отрицать ее невозможно. Ваши святые провоцировали на земле больше кровопролитий, чем кто‑то еще, по той простой причине, что везде, где есть эго, непременно произойдет кровопролитие. Но когда вы прячетесь за красивыми фасадами, вы не только обманываете других людей, но, в конце концов, вы обманываете самих себя.

Любовь – это одно из самых опасных явлений. Вам нужно отбросить эго, только тогда любовь может расцвести. Любовь – это настоящая духовность, но когда я использую слово «любовь», вы, опять же, можете понять меня неправильно, только теперь с противоположной стороны. Вы можете начать думать в терминах похоти. Любовь – это не похоть. Это не так называемая религия и не так называемая мирская жизнь. Любовь отличается от обоих этих явлений.

Любовь – это выход за пределы похоти и эго. Религиозная жизнь дает вам эго и уничтожает любовь, а нерелигиозная жизнь дает вам похоть и уничтожает любовь. Это две крайности: эго и похоть. Точно посреди этих двух явлений находится любовь. Она ни эго, ни похоть, а то, что вне и того, и другого.

Похоть означает, что вы пытаетесь эксплуатировать другого человека, и из‑за этого, естественно, появится страх. Это страх того, что другой человек может эксплуатировать вас. Общаться с человеком значит войти в пространство, в котором вы намерены кого‑то эксплуатировать, в котором и другой человек также намерен эксплуатировать вас. Оба человека собираются использовать другого человека как средство. Поэтому в близости полов есть сильная привлекательность (возможность эксплуатировать партнера) и сильный страх, потому что и вас могут эксплуатировать.

Похоть никогда не может быть свободной от страха, эго никогда не может быть свободно от страха. Поэтому люди, которые убежали в пустыни, в горы, в монастыри, все еще боятся, дрожа, потому что вы можете убежать из мира, но как вы убежите от своей природы?

Любовь – это основная потребность. Вы можете убежать от мира, но вы все равно будете нуждаться в еде. Вы можете убежать от мира, но это не означает, что теперь вы не испытываете потребности в продовольствии. А любовь – это пища для души, так же как продовольствие – это пища для тела. Нельзя избегать любви. Избегая любви, вы избегаете жизни. Избегать любви – значит совершать самоубийство.

Ваши святые совершили самоубийство, ваши грешники совершили самоубийство. Так или иначе, и те, и другие одинаковы, потому что они существуют на противоположных полюсах.

Мой саньясин должен превзойти полярность, противоположность. Он должен выйти за пределы обеих крайностей. Быть за пределами похоти означает, что вы никогда не лукавите, никогда не пытаетесь использовать другого человека. Это подло, бесчеловечно и лишено религиозного духа. Это насилие, чистое насилие. Уважать другого человека таким, какой он есть – вот что значит быть саньясином. Избегайте в себе всякого лукавства.

 

Некто, выигравший главный приз в государственной лотерее, неожиданно был осажден родственниками и приятелями, которые прежде игнорировали его. Но он отказался дарить или давать им взаймы свои деньги.

– Теперь у тебя больше денег, чем ты сможешь потратить за всю жизнь, – сказал ему кто‑то. – Почему же ты так нелюбезен?

– У меня есть два серьезных основания, – объяснил счастливый победитель. – Во‑первых, я ненавижу своих родственников, во‑вторых, я люблю свои деньги!

 

Любить человека – значит уважать его, а не эксплуатировать. Любить кого‑то – значит отдавать любовь и все, что у вас есть, без всякой мысли о том, чтобы получить что‑то взамен. Если есть даже слабая такая мысль, слабое побуждение, то это уже лукавство, похоть. Неправильно просить даже благодарности. Любовь возможна только когда вы любите ради самой любви.

 

Один богатый вдовец пригласил троих своих сыновей вместе с женами домой на обед по случаю своего дня рождения. Когда все сели за столом, он объяснил, почему он свел всех вместе.

– Это мой пятьдесят восьмой день рождения, насколько вы знаете, и я собираюсь переписать завещание. Я разочарован тем, что еще не стал дедом, поэтому я намерен отдать 250.000 долларов своему первому внуку.

Потом он склонил голову к столу и прочел молитву. Подняв глаза, он увидел, что остался за столом в одиночестве.

 

Именно так люди ведут себя друг с другом! Их умы полны похоти, жадности в отношении бесконечного количества вещей. И они еще называют все это любовью.

Прем Паривартан, ты далеко не одинок в своем страхе любви и вопросе: «Почему любить так трудно?»   Это общая проблема, но она порождена долгой, тупой обусловленностью. Вместо того чтобы помогать вам понять, что такое любовь, чтобы помогать вам любить без всякого побуждения, вас учат любить с побуждением. Вас учат любить искусственно.

Мать говорит вам: «Люби меня потому, что я твоя мать», как будто любовь – это плод логического рассуждения: «Я твоя мать, следовательно, ты должен любить меня». И бедный ребенок чувствует растерянность, он не может понять, как ему любить? Может быть, вы мать или отец, но это не значит, что любовь к вам возникнет неизбежно. Если бы она неизбежно возникала по отношению к матери, отцу, братьям, сестрам и родственникам, тогда не нужно было бы велеть кому‑либо любить мать, отца! Любовь не возникает естественно, ее приходится выращивать искусственно.

И ребенок, конечно же, беспомощен. Он начинает притворяться. С первых лет жизни он становится политиком, и он начинает учиться дипломатии. Он становится последователем Маккиавелли. Он начинает притворяться, будто любит мать, потому что нуждается в ней, ведь он не может выжить без матери. Он улыбается отцу. Это фальшивая улыбка, она не исходит из его сердца. Но именно так с раннего детства отравляется любовь человека.

Потом мы говорим: «Любовь – это твоя жена. Любовь – это твой муж». Мы беспрестанно говорим всем подряд эти глупости: «Любовь – это то‑то, потому что… и так далее…».

Любовь – это не логическое суждение. Любовь или есть, или ее нет. Если любовь есть, помоги ей вырасти, а если ее нет, тогда прими ее. И нет другого пути. Но не создавай искусственное явление.

Но мать жила без любви, муж не любил ее. Он как бы любил ее, потому что она была его женой, потому что он был обязан любить, таков был общественный долг, который ему предписывалось исполнять, его любовь была формальной. Поэтому женщина жаждет любви, и она начинает эксплуатировать ребенка.

Многие женщины заинтересованы в детях не потому, что они хотят быть матерями, а только потому, что в отношении любви ребенка эксплуатировать легче, чем кого‑то другого, потому что он будет абсолютно зависеть от вас. Материнство – это редкое явление. Жаждать рождения детей – это совсем другое, и это не имеет никакого отношения к материнству. Это стремление исходит из совсем другого источника.

Быть отцом даже еще труднее, чем быть матерью, потому что материнство, по крайней мере, инстинктивно, у него биологическая природа. А отец – это общественное изобретение, социальное учреждение. Отец создается искусственно, он не существует в природе, поэтому быть подлинным отцом даже еще труднее. Но каждый мужчина хочет быть отцом для того, чтобы доказать свою мужественность, доказать, что он любит жену, доказать, что он не импотент, что он настоящий мужчина. Но все это не имеет никакого отношения к любви.

И еще есть потребность господствовать над детьми. Муж не может господствовать над женой, потому что именно жена властвует над ним. Жена разрешает мужу демонстрировать миру, будто он хозяин. Жена позволяет это, потому что она настолько уверена в своем господстве над мужем, что ей просто нет дела до его разглагольствований. На людях он может играть роль главы семейства. Но он знает, и она знает, и все остальные знают о том, кто настоящий хозяин в доме.

Отец стремится быть хозяином, он хочет господствовать над кем‑то. Он не может господствовать над женой, и он не может господствовать над начальником в конторе – он ни над кем не в силах властвовать. Ему необходимы дети, чтобы удовлетворить его желание господства. И он начинает требовать у детей: «Любите меня, потому что я ваш отец. Вы должны любить меня!» Как будто любовью можно управлять. Все становится фальшивым. К тому времени, как вы вырастаете в юношей и девушек, ваша любовь становится почти пластмассовой, она теряет всю спонтанность. Ваша любовь становится очень хитрой и расчетливой.

 

Две женщины встретились в первый раз с тех пор, как окончили среднюю школу. Первая спросила вторую:

– У тебя получилось жить по хорошему плану?

– О да! – воскликнула вторая. – Сначала я вышла замуж за миллионера, а потом за актера. В третий раз я вышла замуж за проповедника, и теперь я замужем за предпринимателем.

– А какое отношение имеют все эти браки к хорошо запланированной жизни? – спросила первая.

– Первый хорош своими деньгами, второй хорош своими развлечениями, третий хорош тем, что готовил меня к разводу, а четвертый хорош тем, что от него нужно уйти!

Вот хорошо спланированная жизнь! Запомните эту сутру: «Первый хорош своими деньгами, второй хорош своими развлечениями, третий хорош тем, что готовил меня к разводу, а четвертый хорош тем, что от него нужно уйти!»

 

Паривартан, ты говоришь мне: «Я хочу влюбиться…»  

Вопрос не в симпатиях. Просто один человек влюбляется, а другой нет! Ты хочешь влюбиться, и именно поэтому любовь никогда не придет к тебе. Любовь не случается через симпатии. Ты просто встаешь на месте, как пораженный громом, и любовь охватывает тебя! Но ты пытаешься управлять естественным процессом. Ты можешь управлять любовью, но тогда она не будет настоящей, и в тебе ничего не изменится! Это все равно как положить на землю мягкий матрац и упасть на него – но вы не соприкоснетесь с почвой и просто будете выглядеть глупыми, вот и все. Вы будете чуть‑чуть смущены, вот и весь результат.

Ты говоришь: «Я хочу влюбиться, но я боюсь красивых женщин…»  

По всей видимости, только во второй твоей фразе присутствует какой‑то интеллект! Красивые женщины опасны, а дурнушки добродетельны, ведь им приходится быть добродетельными. Влюбись в дурнушку… Вот одно из наблюдений тысяч лет: когда женщина красива, ей нет дела до того, чтобы быть еще и милой. Ей достаточно быть красивой – с какой стати она должна быть еще и милой? Она будет капризной! А дурнушки очень милы, им приходится так себя вести, иначе кто же полюбит их? Их лица и тела заставляют вас испытывать желание убежать на край земли, ни разу не оглянувшись назад, и они вынуждены компенсировать свой недостаток. Они компенсируют его тем, что становятся милыми и очень любящими. Они становятся вашими мамочками, они заботятся о вас так, словно вы маленький ребенок, и они кормят вас грудью. Они становятся абсолютно необходимыми вам, они заставляют вас в полной мере зависеть от себя, чтобы вы могли смириться с их непривлекательной внешностью.

Паривартан, без сомнения, эти произнесенные тобой слова полны интеллекта. Если ты хорошо планируешь свою жизнь, тогда влюбись в дурнушку. Поначалу тебе придется туго, но потом пойдет не жизнь, а малина! И всегда думай о будущем, ведь именно так поступают расчетливые люди. Что же это за жизнь? В начале только горькая пилюля, пусть так, но потом ты начнешь выздоравливать. Дурнушки производят лекарственный эффект, а красивые женщины сладки в начале, но очень горьки в конце.

И это не мой совет вам. Гаутама Будда тоже произносит такие же слова, только в другом контексте, конечно. Он не может быть таким же откровенным, как я. Он говорит: «Мир сладок в начале, но очень горек в конце, а другой мир очень горек в начале, но очень сладок в конце». Это совсем другой контекст, но он существенен, и в твоем контексте тоже.

Красивая женщина очаровывает тебя, и ты соблазняешься ею, но помни о великих философах, которые говорят, что красота иллюзорна, что она существует только на поверхности. Всякий раз, когда ты увидишь красивую женщину, вспоминай великих философов с их речами о том, что внутри женщина – это всего лишь кости, кровь, гной и так далее, и тому подобное. Храни у себя в спальне скелет и медитируй на него, и как только увидишь красивую женщину, представляй себе скелет. Он напугает тебя! И всякий раз, когда ты увидишь, что дурнушка проявляет сострадание, отмечай, что сострадание благостно, это большая услуга. На самом деле, сострадание завоевывает мир! Влюбиться в дурнушку значит стать святым, и твоя награда будет велика. Эта женщина станет охаживать тебя, она всегда будет мила по отношению к тебе.

Паривартан, единственная трудность в том, что здесь ты не найдешь дурнушку. Так случилось, что дурнушки не влюбляются в меня, вот ведь беда какая! Стало быть, ты попал не по адресу.

 

Однажды некий автомобилист‑торговец оказался во время бушующей бури около смытого стихией моста, где‑то в сельской глубинке. Торговец не мог ехать дальше, поэтому он вышел из автомобиля и отправился в ближайший сельский дом. Ему открыл дверь старик.

– Не могли бы вы пустить меня к себе переночевать? – спросил торговец.

– Да, ты можешь остаться в моем доме, – ответил фермер, – но тебе придется спать с моим сыном.

– С вашим сыном? – переспросил торговец.

– Точно, – сказал фермер.

– Просите меня, – извинился торговец. – Наверно, я попал не в тот анекдот!

 

Паривартан, ты попал не в тот анекдот, и тебе придется подыскать себе правильный анекдот. Здесь ты не найдешь дурнушку, тебе будет трудно сделать это.

Ты говоришь: «Я хочу влюбиться, но я боюсь красивых женщин и сильно страшусь любви, но не знаю почему».  

Здесь нечего особенно узнавать, все и так очень ясно и просто. Это не тот предмет, над которым следует глубоко размышлять.

Он спросил:

 

– Ты когда‑нибудь любила кого‑нибудь так, как ты любишь меня, Мэри?

Она ответила:

– Нет, Джон. Я иногда восхищалась мужчинами за их внешность, ум или деньги. Но что касается тебя, Джон, то я испытываю только любовь и ничего больше.

 

 

За обедом одна женщина сказала подруге:

– Я не знаю, что делать. Сегодня ночью мне приснилось, что Джон обедал с какой‑то блондинкой, и они вместе смеялись.

– О Боже правый, Элен! – стала отмахиваться от нее подруга. – Это всего лишь глупый сон.

– Это всего лишь сон, – повторила подруга. – Но если он вытворяет такие вещи в моих снах, то представляешь, чем он занимается в своих снах?

 

Страх естественен, потому что женщина знаменует начало мира, и женщина означает начало неприятностей. До женщины нет никакого мира, и после женщины нет никакого мира. До женщины есть только тьма, а после женщины есть только свет. Но между этими двумя точками – сплошные неприятности, и каждый мужчина должен пройти через них.

 

Озлившаяся жена устроила мужу взбучку за то, что он сказал какую‑то бестактность в присутствии ее подруг.

– Не сиди куркулем, – визжала она, – и не показывай мне кулаки в карманах!

 

 

Среди экспонатов, выставленных в библиотеке Ватикана, лежат вместе две Библии. Одна из них – это громадный том в полметра толщиной, а другая – это крошечная брошюра площадью меньше одного дюйма.

Гид рассказывает посетителям:

– В этой большой Библии записано все, что Ева сказала Адаму, а в этой маленькой Библии записано все, что Адам ответил Еве.

 

Понятия не имею, почему ты ничего не понимаешь, ведь все так очевидно! Мужчины всегда боялись женщин по той простой причине, что мужчина действует через голову, а женщина действует интуитивно. Они ни в чем не могут найти согласие, нет никакой возможности согласия. Женщина мгновенно приходит к умозаключениям, и мужчине неприятно, что она почти всегда права! А мужчина переживает очень долгий, сложный логический процесс для того, чтобы достичь умозаключения, причем почти всегда он неправ.

Итак, в борьбе с женщиной, иначе говоря – в любви с женщиной – ты обречен на поражение. Ты не сможешь отстоять перед ней ни одного аргумента, потому что ее манера рассуждения сильно озадачит тебя. Ты хочешь, чтобы она спокойно села за стол и все обсудила, а она начинает кричать и бросаться тарелками. И ты не знаешь, что тебе делать! Она уничтожает твои деньги, поэтому ты не можешь бросаться оставшимися тарелками, ведь это будет просто глупо. После рабочего дня ты приходишь домой замученный миром, и ты хочешь обрести покой, но твоя жена весь день готовилась в битве и набиралась сил. Она готова к борьбе! Ты приходишь домой выжатый как лимон, а твоя жена бодрая и готовая бороться. Как же ты сможешь победить ее? И ты вообще не хочешь бороться, ты хочешь, чтобы тебя оставили в покое, ты хочешь почитать газету, а она бросается твоей газетой.

Она не может смириться ни с чем из того, что ты делаешь, кроме динамической медитации. Это слишком тесный контакт, поэтому женщин эта медитация страшит. Я изобрел динамическую медитацию для бедных мужчин. По крайней мере, он защитит себя! Ты можешь просто кричать, прыгать и повторять «ху!», и она поймет это. Она успокоится и начнет соглашаться с тобой, в ином же случае она доставит вам неприятности. Это один из древних женских методов. Разумеется, они никогда не назвали его медитацией. А я называю его медитацией для придания ему религиозного оттенка!

Прем Паривартан, итак, вот тебе несколько ключей. Если ты хочешь спокойную жизнь, подыщи себе домашнюю женщину, и твоя жизнь будет мирной, но, конечно же, безрадостной. У тебя не может быть одновременно радость и покой. Твоя жизнь будет спокойной, абсолютно спокойной, но в ней не будет экстаза. Ты будешь жить так, словно ты уже мертв, в тебе не будет никакого волнения. Твоя жизнь будет плоской, как плоская шина, которая застряла в колее. Ты сидишь безмолвно, ничего не делая – приходит весна, но трава не растет сама собой. Как же может трава расти под плоской шиной? Это невозможно! Ты можешь сидеть бесконечно и ждать, а весны будут приходить и уходить… Это первая возможность.

А вот вторая возможность: рискни, влюбись в красивую женщину. В тебе будет сильное волнение, экстаз, но будут и неприятности. Рай и ад находятся в одной упаковке. У тебя появится несколько райских мгновений, но они стоят того. На фоне всего ада, который последует за этими мгновениями, они стоят того. Они многому научат тебя. Именно так человек становится, в конечном итоге, Буддой. Без женщин не было бы никаких Будд, в отношении этого я абсолютно уверен. Не было бы ни религии, ни Будд, ни Махавир. Все это благодаря женщине.

Многие женщины задают мне вопрос: «Почему женщины не становятся просветленными?» А как они могут стать просветленными? Кто заставит их стать просветленными? В этом суть. Они заставляют мужчин становиться просветленными. Не найдя больше никакого иного пути в жизни, мужчина становится просветленным. Это просто! Я еще не отвечал на такой вопрос, но сегодня я подумал, чтобы лучше ответить на него и покончить с ним навсегда. Никогда больше не спрашивайте меня: «Почему женщины не становятся просветленными?» Им это не нужно! Их дело в том, чтобы приводить мужчин к просветлению, чтобы сводить их с ума. Таким образом, рано или поздно они начинают медитировать, рано или поздно они хотят, чтобы их оставили в покое. Они смирились! Их мечты уничтожены, они разочарованы. Это великая работа женщины, и вся заслуга просветления принадлежит ей.

Будда, Махавира, Лао‑цзы и Чжуан‑цзы стали просветленными только потому, что женщины непрерывно подталкивали их к просветлению. И им оставалось или стать просветленными, или сойти с ума! И они решили стать просветленными. Они сказали: «Лучше стать просветленным». Хорошо бы пережить это явление.

Так что, Паривартан, выбери себе красивую женщину и влюбись в нее искренне… ничего не сдерживай. Чем сильнее ты влюбишься, тем скорее освободишься от своего наваждения. Чем более страстно ты влюбишься, тем быстрее остынешь.