Что представляет собой эта тайна? Объясните, пожалуйста.

Прем Винод

 

Мои речи логичны, потому что, когда вы приходите ко мне, вы одержимы логикой. Я могу начать сообщаться с вами только через логику. Но когда вы начинаете расслабляться в моем присутствии и чувствуете, что ваш ум в безопасности, тогда я начинаю работать нелогично, потому что жизнь больше логики, гораздо больше логики. Работа должна быть нелогичной, потому что работа означает, что я буду создавать ситуацию для преображения всего вашего бытия, а она не может быть логичной.

Мои речи логичны только по той простой причине, что если я начну говорить нелогично, вы сбежите, вы не сможете соединиться со мной. Поэтому я прихожу в долину вашей тьмы, чтобы держать вас за руку, а затем я медленно убеждаю вас, соблазняю вас подняться на мои высоты.

 

Умный студент потерял учебник и прикрепил объявление на информационную доску колледжа. Но вместо общепринятого заголовка «Потеря» он написал в заголовке «Секс».

А ниже он подписал: «А вот теперь, когда я привлек ваше внимание…»

 

Кому это нужно – читать информационную доску? На ней так много объявлений. И кому это нужно – читать объявления с заголовком «Потеря»? Но если заголовок «Секс», тогда такого объявления очень трудно избежать. Это трудно для студентов, для профессоров, для деканов, для ректора. Он непременно прочтет его.

Я логичен только в отношении фразы «А вот теперь, когда я привлек ваше внимание…»

Жизнь нелогична, она выше логики, ведь логика – это только маленькая часть жизни. Понаблюдайте, и вы поймете, о чем я толкую. Понаблюдайте самостоятельно, логичны ли вы сами в жизни? Вы влюбились в какую‑то женщину логично? Вы можете как‑нибудь доказать, почему вы влюбились в ту женщину, а не в эту? По сути, вы даже не можете доказать, что любовь экзистенциальна, вы не можете даже доказать существование любви. Невероятно трудно доказать, что любовь обладает каким‑то существованием. Наука не может поддержать этот факт.

Вы полны любви, и вы отправляетесь к кардиологу и просите его: «Проверьте мое сердце, оно пульсирует любовью! Посмотрите на компьютерную диаграмму: есть в моем сердце что‑то, или же я просто дурачу себя?» И врач ответит: «С вашим сердцем все в порядке, вы совершенно нормальны».

Ваше сердце можно даже рассечь, и там не найти никакой любви. Поэтому наука не может доказать существования любви, так как любовь – это не материя. Наука не может доказать существования вашей души, так как душа – это не материя. Слово «материя» важно, оно происходит от слова «метр», значит, материя измерима, и ее можно измерить. Материя – это то, что можно измерить. Но в вас есть то, что неизмеримо, что лежит за пределами возможностей науки, математики, логики, физики, химии.

Если вы пойдете к химику, он обнаружит в вас все, что является химическим, но он не найдет формулу любви. Если вы пойдете к биологу, он получит информацию о ваших гормонах и всем в таком духе, но не найдет в вас ничего похожего на любовь. Он скажет: «Это просто игра гормонов. Вы заблуждаетесь. Все это ваши галлюцинации».

 

Диоген наблюдал за тренировкой стрельца из лука. Тот стрелял так неловко, что Диоген пошел к цели и сел рядом с ней.

– Это чтобы в меня не попало, – объяснил он.

 

 

Двое американских моряков после крушения их корабля посреди Тихого океана на несколько лет поселились на необитаемом острове. Однажды один из них нашел бутылку, которую море выбросило на берег. Это была большая пластиковая бутылка кока‑колы, которую он никогда не видел прежде. Он исследовал ее, а потом неожиданно истерично завизжал.

– Джо! – закричал он в ужасе. – Посмотри на эту бутылку кока‑колы. Мы же растем вниз!

 

Звучит логично. Бутылка кока‑колы стала очень большой, и поэтому единственное логическое заключение – это «мы растем вниз!»

 

Однажды Диоген пробирался к входу театра, когда все зрители толпой валили из него. Когда Диогена спросили, зачем он идет в театр, он объяснил:

– Я всю жизнь противостоял людям!

 

 

Грабитель пробрался на маленькую фабрику. В бухгалтерии он заметил на сейфе надпись: «Не тратьте понапрасну динамит. Этот сейф открыт. Просто поверните ручку».

Он так и сделал. Сразу же вспыхнул свет и громко зазвучала сирена.

Когда его повели в полицейский участок, он сказал:

– Моя вера в человеческую природу угасла!

 

 

– Почему у тебя такой печальный вид? – спросил Джонни друга.

– Понимаешь, – ответил друг, – моя жена врезалась в каменную глыбу!

– Это ужасно! – воскликнул Джонни.

– Но это еще не самое худшее, – продолжил друг. – Это была новейшая марка Мерседеса!

 

Он был подавлен.

 

– Женщина, которую я люблю, только что дала мне отставку, – сказал он другу. – Она не выйдет за меня замуж.

– Не бери близко к сердцу, – успокаивал его друг, пытаясь смягчить его страдание. – Разве ты не знаешь о том, что женское «нет» часто означает «да»?

– Но она не говорила «нет», – ответил он. – Она сказала «фи»!

 

Жизнь странная штука! Если женщина говорит «нет», то вы можете понять это как «да», но если она скажет «фи», то как вы в этом случае поймете ее?

 

Мулла Насреддин лежал в больнице. Врач постучала в дверь.

– Войдите, – сказал Мулла.

– Снимите одежд, пожалуйста, – сказала врач.

– Всю одежду? – спросил Насреддин.

– Да, всю одежду, – подтвердила врач.

После того как он снял с себя всю одежду, врач полностью обследовала его. Когда она закончила осмотр, Насреддин сказал ей:

– Я хочу задать вам один вопрос.

– Задавайте, – согласилась врач.

– Зачем вы утруждаете себя этими постукиваниями?

 

Посмотрите вокруг себя, и вы обнаружите, что жизнь нелогична, это самое нелогичное явление.

 

Женщина искала место парковки и, в конечном итоге, пристроилась около знака: «На этой улице парковка запрещена».

Рядом со знаком стоял полицейский, поэтому она спросила его:

– Я могу оставить здесь машину?

– Нет, – ответил полицейский.

– А почему нельзя? – спросила она.

– Разве вы не видите этот знак? На нем написано: «Парковка запрещена».

– А как же все эти машины, они стоят около этого знака? – удивилась женщина.

– Послушайте, леди, – сказал полицейский, – они не задавали мне вопросы!

 

Прем Винод, понаблюдай за жизнью, и ты увидишь ее нелогичность. Это настолько очевидно, что если ты действительно хочешь изменить жизнь, ты должен принять во внимание всю ее нелогичность.

Я могу говорить логично, потому что язык принадлежит логике, но я не могу работать логично, ведь существование не принадлежит логике. Язык создан логикой, это очень логичное явление. Грамматика, язык, математика – все изобретенное человеком логично. Математика очень логична, но в отношении жизни это не так.

Мистики всегда знали об этом. Физики узнали об этом совсем недавно, только пятьдесят лет назад. После того как Эйнштейн открыл теорию относительности, физикам пришлось столкнуться с нелогичным миром, нелогичным существованием. И тогда они поняли, что в течение трехсот лет наука жила в крохотном пространстве, освещенном человеческой логикой. Это все равно как если бы свеча освещала небольшой участок существования, тогда как все существование пребывает во тьме, в густой тьме.

Если вы изучите теорию относительности Эйнштейна, вы будете сильно озадачены, ведь вы не поверите, что это слова ученого. Теория Эйнштейна предполагает, что если человек полетит на космическом корабле со скоростью света, тогда он никогда не состарится. Например, если вы сегодня полетите на космическом корабле со скоростью света, то есть сто восемьдесят шесть тысяч миль в секунду, то, вернувшись через пятьдесят лет, вы увидите, что все ваши друзья уже в могилах или очень стары, а вы прежние, того же возраста, потому что время останавливается на этой скорости.

Это очень нелогично! Почему время должно остановиться на такой скорости? Эйнштейна постоянно спрашивали: «Где же логика?» Он отвечал: «Что я могу поделать? Если таков порядок существования, то я могу только сказать, что все так, как есть».

Когда физики расщепили атом на составные части, они нашли электроны, и ученым пришлось вынести из эксперимента новый опыт. Результат просто сводил с ума, потому что электроны неожиданно исчезали в одной точке и появлялись в другой точке, а между этими двумя точками их не было.

Например, я исчезаю здесь и появляюсь в своей комнате. Это очень нелогично, но именно так всегда ведут себя электроны, просто мы не знали об этом!

Ученые, узнав об этом явлении, пришли в недоумение. Эддингтон заявил, что физика превращается в мистицизм. Даже мистики не могут творить такие чудеса, и никто никогда не слышал, чтобы какой‑то мистик создавал такие явления. Мистики ходили по воде, и они воскрешали мертвых, но даже Будда принужден идти от одной деревни до другой, а не просто исчезать в одном месте и появляться в другом. Тогда в течение сорока лет Будда выполнил бы работу, по крайней мере, четырех тысяч лет!

Но когда физиков спрашивали: «Как вы объясните это явление?», они говорили: «Мы не можем объяснить его. Просто все происходит именно так». Им заявляли: «Это не стыкуется с логикой». И они говорили: «Нам придется изменить логику!» Логике придется соответствовать фактам, существование не обязано согласовываться с логикой. Почему оно должно соответствовать вашей логике? Логика – это изобретение человека, но в отношении существования это не так. Сам человек – это часть существования, и человек изобретает логику, которая есть его часть. Все существование обширно, огромно, и вы не можете надеяться на то, что оно будет гармонировать с вашей логикой.

Итак, многое изменилось. Хотя в школах, колледжах и университетах мы до сих пор читаем Ньютона, Эдисона и Эддингтона, современная наука ушла далеко от обычной логики.

Древняя евклидовая геометрия заменяется неевклидовой геометрией. Неевклидовая геометрия абсолютно нелогична, а евклидовая геометрия был логичной. Евклидовая геометрия утверждает: «Самое короткое расстояние между двумя точками есть прямая линия». А неевклидовая геометрия утверждает: «Прямой линии не бывает. Прямые линии вообще не существуют, это невозможно». И вы будете озадачены: почему так? Если вы спросите ученых о причине, они ответят: «Поскольку земля круглая, то какую бы линию вы ни начертили, она будет только частью большого круга. Это маленький участок, поэтому линия кажется прямой, но не бывает ничего прямого».

Например, пол, на котором вы сидите, видится вам прямым, но этого не может быть, и пол только кажется таким. Вы расширяете этот Зал Будды, а затем узнаете о том, что пол становится круглым, потому что он обвивает землю. Итак, даже этот маленький Зал Будды представляет собой часть большой земли, а земля круглая.

Прямой линии не бывает, она не может существовать, потому что в существовании все сферично. Все звезды – это сферы, все планеты – это сферы. Вы не сможете найти место, в котором нарисуете прямую линию. Где бы вы ни нарисовали прямую линию, она будет настолько маленькой, что вы не сможете ничего увидеть, и вам она покажется прямой, но ваша линия не прямая.

Обычно нас учат математике десяти цифр, от одного до десяти. Но нет обоснования, почему должны существовать именно десять цифр. Единственная причина в том, что у человека десять пальцев. Первобытный человек начал считать на пальцах, отсюда и десять цифр. Что же это за логика? И математика попыталась…

Один из самых великих математиков, Лейбниц, попытался обойтись только тремя цифрами: один, два, три – вот и все. После трех следуют десять, одиннадцать, двенадцать, тринадцать, двадцать. Итак, в евклидовой геометрии мир один, а в неевклидовой геометрии он совсем другой. Если вы поймете Лейбница, тогда два плюс два будет равняться не четырем, а двадцати, потому что цифры четыре вообще не существует.

Эйнштейн попытался обойтись двумя цифрами: один и два. Он сказал: «Даже троичная система – это еще не минимум. Наука должна обходиться минимумом цифр, то есть единицей и двойкой». Затем следует цифра десять Эйнштейн утверждает, что с такой системой можно хорошо работать.

Да, меньше, чем двумя цифрами не обойтись. Необходимы, по крайней мере, две цифры. Итак, это самое существенное, а все второстепенное отбрасывается.

Даже наука перестала быть логичной, она и не может быть такой. Наука пришла в новую точку, за которой вся логика осталась далеко позади.

Мистики никогда не были логичными. Я не логичный человек, но для того чтобы просто уговорить вас, просто привлечь ваше внимание, я начинаю с логики. Но я всегда заканчиваю какой‑нибудь нелогичной вещью!

 

Ошо, я бывший католический монах. Завтра я уезжаю в свою страну. Не могли бы вы рассказать мне несколько анекдотов для моих друзей‑католиков?

Джон

 

Слушай первый анекдот:

 

Католик, коммунист и чернокожий баптист с Юга – все они в один день пришли к Жемчужным Вратам. К ним вышел Святой Петр. Католик бросился перед Петром ниц и закричал:

– О Святой Петр, велики были мои грехи! Я не заслуживаю рай!

– Крепи веру, – ответил Святой Петр, – ибо наш Господь велик и милостив. Скажи слово «Бог»!

Католик был ошеломлен, но он с трепетом произнес:

– Бог!

Зазвучали трубы, начал петь ангельский хор, и Жемчужные Врата распахнулись. Католик в изумлении встал и пошел в рай.

Коммунист, увидев все это, быстро упал на колени и начал плакать:

– О Святой Петр, я всю жизнь был коммунистом. Я никогда не бывал в церкви. Конечно же, я не заслуживаю рай!

Святой Петр улыбнулся и ответил:

– Брат, в глазах Бога все люди одинаковы. Он велик и милостив. Просто скажи слово «Бог»!

Коммунист глубоко вздохнул и быстро сказал:

– Бог.

Не успел он закрыть рот, как снова зазвучали трубы и запел большой хор ангелов. Жемчужные Врата открылись, и счастливый коммунист вошел в рай.

Чернокожий баптист с Юга тотчас же бросился на землю, он начал кричать и бить себя в грудь:

– О Святой Петр, я дурной человек! Я был злобным пьяницей, который крутил направо и налево романы со шлюхами. Но я посещал церковь каждое воскресенье, и я читаю хорошие книги!

Святой Петр посмотрел на чернокожего баптиста и улыбнулся:

– Ладно, брат, Бог велик и милостив. Для того чтобы войти в эти врата, тебе нужно сказать только «Энгельберт Хампердинк»!

 

Вот тебе второй анекдот:

 

Монах одного католического монастыря написал матери: «В холодные утра я часто опускаю под кровать старый горшок».

Она ответила: «Ты и дома в холодные утра часто упускал!»

 

Теперь третий, и последний анекдот:

 

Сестра Мэри принесла чай настоятельнице монастыря. Войдя в комнату настоятельницы, она задела подносом за ручку двери и пролила чай.

– О проклятье! – воскликнула, растерявшись, сестра Мэри. – Я пролила чай… О, черт тебя дери! Я сказала «проклятье»… О, Боже! Я сказала «черт»…! Ах, вот ведь дерьмо! Я сказала «Боже».

 

 

 

Глава 16

Октября 1980 года

Все уже самое лучшее

 

 

Ошо, я чувствую свою беспомощность. Я не знаю, что мне сделать еще. У меня такое впечатление, что все мои усилия ничего не изменят, что они только ухудшают ситуацию. Но и бездействие также не улучшает ситуацию. Вы говорите, что эта пустота есть блаженство. А мне она кажется скучной и тоскливой, я все равно как мертвый. Когда во мне воцаряется ничто, я не вижу в нем никакой красоты. Я пресытился пустотой, и я хочу выйти из нее. Прошу вас, ответьте на мой вопрос, но не отвечайте, пожалуйста, в таком ключе, будто саньяса, стоит ее принять, сразу же изменит положение человека и сделает все прекрасным. Благодарю вас.

Александр

 

Прежде всего, тебе нужно понять, что жизнь остается прежней, что бы ты ни делал. Все уже самое лучшее, и улучшить ничего нельзя. Сама мысль об улучшении эгоистична, она и есть причина нашего несчастья. Все пребывает в своем истинном свете, и не нужно ничего улучшать. Наслаждайся жизнью. Не трать свое время попусту в улучшении жизни. Если ты попытаешься улучшить ее, ты непременно почувствуешь беспомощность, потому что всякий раз будешь терпеть поражения и неудачи. Твои желания никогда нельзя исполнить, этого просто нет в самой природе вещей.

«Ais dhammo sanantano», – сказал Будда, что означало «Все пребывает в своем истинном свете». Когда Будду спрашивали, как можно улучшить свое положение, он всегда отвечал: «Ais dhammo sanantano». Не нужно ничего улучшать, невозможно ничего улучшить.

В Иша Упанишаде мы постоянно встречаемся с этой истиной: ОМ. То совершенно, то цельно. Это совершенно, это цельно. Цельное исходит из цельного, а совершенное исходит из совершенного. Как же это можно усовершенствовать? Цельность, исходя из цельности, все равно остается цельностью. Все уже такое, каким ему следует быть.

До тех пор, пока ты не поймешь это… Будда называет это Татхатой, истинной природой. Розы – это розы, а ноготки – это ноготки. Попытка превратить ноготок в розу обречена на провал. И тогда появляется беспомощность, несчастье, неудача. Эго чувствует боль, оно ранено.

Итак, прежде всего, тебе нужно глубоко, полностью принять все таким, как это есть. Тогда жизнь входит в другое измерение, то есть измерение радости, празднования, потому что тогда вся энергия доступна танцу, песне, бытию.

А пока что вся твоя энергия вовлечена в улучшение, изменение, в усовершенствование жизни.

Ты говоришь: «Я чувствую свою беспомощность».  

Ты сам порождаешь эту свою беспомощность.

И ты говоришь: «Я не знаю, что мне сделать еще».  

Ты уже достаточно сделал, именно поэтому ты чувствуешь свою беспомощность. Перестань что‑либо делать! Когда я говорю, что тебе необходимо перестать что‑либо делать, это не значит, что тебе нельзя ничего делать. Это тебе нужно понять во вторую очередь. Когда я говорю: «Перестань делать», понимай меня правильно. Я не призываю ничего не делать. Моя установка «перестань делать» просто означает, что тебе следует перестать толкать реку, и нужно течь вместе с ней. Она уже течет к океану, Она принесет тебя к твоему предназначению, каким бы оно ни было – это предсказать невозможно. Никто не знает, где река впадет в океан, когда и в каком месте, и хорошо, что это никому не ведомо. Это хорошо, потому что жизнь остается таинством, постоянным источником удивления. Человек удивляется на каждом шагу, его охватывает великое благоговение.

Но всегда возможно понять меня неправильно. Если я говорю: «Не старайтесь ничего улучшать, ничегонеделание – это самое лучшее», то это не значит, что вы становитесь бездействующими. Это просто означает, что вы не делаете попытки ничего усовершенствовать, вы расслабляетесь. Вы все еще будете заниматься какой‑то деятельностью, но теперь в ваших действиях не будет усилия, в ваших поступках не будет деятеля, и все будет просто естественно происходить.

Вы будете есть, когда почувствуете голод, а это уже не делание. Деланием я называю ситуацию, когда вы не чувствуете голода, но заставляете себя есть. Насильственное действие – вот что такое делание. Вы спите, когда вам хочется спать, и это не делание. Но когда вы не хотите спать, но заставляете себя уснуть, это уже делание. Когда вы чувствуете, что крепко спали, но все равно пытаетесь проснуться – это делание. А когда сон заканчивается сам собой и ваши глаза открываются – это не делание.

Ешьте, когда голодны, пейте, когда испытываете жажду, спите, когда хотите этого. Отпустите себя! Не пытайтесь бороться, не делайте жизнь конфликтом, наслаждайтесь жизнью! И тогда каждый миг будет ценным, и вы никогда не почувствуете свою беспомощность, и вы никогда не придет в голову, что ничто не улучшается, потому что вы не ожидаете никаких усовершенствований.

Этот мир уже самый лучший на свете, это существование уже самое совершенное на свете. Но ваше эго хочет улучшать вещи. Вы полагаете, будто знаете все лучше самого существования? Вы лишь малая частица его, вы просто небольшой всполох на бесконечном океане, и вы хотите усовершенствовать океан? Это же глупо! Расслабьтесь! Танцуйте на солнце, где бы вы ни оказались! Пойте! Прекрасно быть, и прекрасно не быть. Когда вздымается волна, замечательно. На миг насладитесь небом, воздухом, ветром, солнцем, дождем. И когда волна исчезает, тоже хорошо. Обретите глубокий отдых.

Ничто никогда ни рождается, ни умирает. Все только проявляется и не проявляется. Что‑то становится видимым, а потом невидимым. Невидимое существование – это место отдыха. Как после каждого дня вам нужен глубокий сон, чтобы освежиться, чтобы снова стать молодыми и окрепшими, точно так же после каждой жизни вам нужна смерть. Смерть – это более глубокий сон и ничего больше. После каждой жизни ваше тело так сильно устает, что вам необходимо новое тело, новое проявление. Старая волна исчезает, но вода в этой волне остается океаном, и она возникнет снова в новой волне. Старое постоянно становится новым – позвольте же это. Вы просто позволяете жизни двигаться свободно и течете с ней в глубоком доверии.

Именно это доверие я называю религиозностью. Это не верование. Верование всегда коренится в догмах, кредо, теории, философии, идеологии. Это не верование, а просто доверяющее существование. Мы вышли из него, это наш источник. Мы принадлежим не внешнему миру, а внутреннему. И мы вернемся в источник, ведь это наш источник. Хорошо выходить из него, и хорошо возвращаться в него. Все хорошо! Ощущение существования приносит радость – все благостно. Это и есть значение доверия Богу: все благостно.

Вы без всякой необходимости наживаете себе неприятности, вы делаете попытки поступать абсурдно. Вы пытаетесь связать себя собственными шнурками. Вы будете чувствовать свою беспомощность, ведь вы ничего не можете сделать. Вы похожи на собаку, которая гоняется за собственным хвостом; поймать его невозможно. Чем быстрее будет вертеться собака, тем быстрее будет убегать от нее хвост. И это сведет собаку с ума!

Говорят, что если вы хотите занять философа каким‑то постоянным делом, нужно дать ему бумагу, на обеих сторонах которой написано «смотри на обороте». Он посмотрит на одну сторону, а потом перевернет бумагу, но там ведь написаны те же самые слова, поэтому он снова перевернет бумагу… и он сойдет с ума, но он все же будет занят этим делом!

Ты слишком много философствуешь. Ты говоришь мне: «Вы говорите, что эта пустота есть блаженство…».  

Я не говорю это – так оно и есть. Ais dhammo sanantano. А слова, которые ты приписываешь мне, принадлежат тебе. Я не говорю: «Пустота есть блаженство».   Что я могут поделать? Так оно и есть! Это мой опыт, а то, что ты говоришь, представляет собой просто утверждение без всякого опыта. Ты же не ощущал пустоту, но обрати внимания на то, какую большую трудность ты создал из того, что не переживал.

Ты говоришь: «А мне она кажется скучной и тоскливой».  

Звучит так, словно у тебя было переживание пустоты! Подумай‑ка еще раз. Ты когда‑нибудь ощущал пустоту? Как же может существовать скука в пустоте? Если есть скука, значит, пространство не пустое, ведь оно полно скуки! Если есть тоска, значит, пространство не пустое, так как ум ощущает тоску, скуку. Пустота не может быть скучной, она не может навевать тоску. Пустота просто пустая, в ней ничего нет. О ней ничего нельзя сказать. Но ты не пережил пустоту, а просто думал о ней.

Да, если ты станешь думать о пустоте, она покажется тебе скучной, тоскливой, Но люди, которые получили опыт пустоты, то есть Будда, Иисус, Заратустра, Лао‑цзы, Чжуан‑цзы, Махавира, Бодхидхарма, Бахаудцин, Нанак, Кабир – ни один из них не сказал, что пустота скучна. Ты настоящее исключение! Если ты ощутил пустоту, то ты отрицаешь всех пробужденных людей, – но ты вовсе не переживал пустоту. Я могу сказать это, потому что я знаю, что такое пустота.

Когда я говорю, что пустота – это блаженство, я не подразумеваю, что пустота полна блаженства. Поймите меня правильно. Фраза «пустота есть блаженство» просто заставляет вас осознать их синонимичность. Вы можете называть это или пустотой, или блаженством, оба слова синонимы. Пустота – это блаженство, потому что ничто не может вам наскучить, вогнать вас в тоску, создать в вас тревогу, испугать вас, зародить в вас сомнения. В пустоте вообще ничего нет! Ничего нет, и значит, весь ум исчез, и это состояние называется блаженством. Можно назвать это пустотой, можно назвать это блаженством, для одного и того же явления есть два разных выражения.

Александр, не будь трусом. У тебя такое прекрасное имя – Александр – не будь же трусом!

 

Но Александр Македонский сам был трусом в этом смысле. Диоген, один из величайших мистиков того времени, сказал ему:

– Прекрати эти глупые попытки завоевать мир. Посмотри на меня! Мир принадлежит мне, хотя я не завоевывал его.

Александр посмотрел на Диогена и почувствовал его красоту и благодать. Диоген лежал голышом на берегу маленькой реки, загорая на утреннем солнце. Вокруг царила тишина, И Диоген был настолько прекрасен, что Александр впервые в жизни почувствовал зависть. У Александра было все, он завоевал почти весь мир. Ему оставалась только Индия, поэтому он шел на Индию в полной уверенности в том, что он завоюет и эту страну. Но он почувствовал зависть к Диогену, а у голого факира не было ничего, даже чаши для подаяний. Будда, по крайней мере, носил чашу для подаяний, а Диоген выбросил и ее, потому что однажды он увидел, как собака пила из реки, и тогда он тотчас же швырнул чашу в реку, сказав собаке: «Мастер, ты преподал мне замечательный урок! Если ты можешь обойтись без чаши для подаяний, то почему мне это должно быть не под силу?»

У Диогена ничего не было, и все же у него было то, чего недоставало Александру.

– Если в следующий раз Бог пригласит меня вернуться в мир, – сказал Александр, – я предпочту быть Диогеном, а не Александром.

Но заметьте, что он говорил о следующем разе, откладывая все на следующую жизнь.

Александр засмеялся, поскольку решил, что сказал нечто великое. Он думал, что Диоген высоко оценит его слова, но Диоген ответил:

– Не будь глупцом. И не пытайся обмануть меня! Что ты подразумеваешь под фразой «в следующий раз»? Если тебе так хочется быть Диогеном, то почему бы тебе не стать им сейчас? Сейчас или никогда! И что мешает тебе? Бог не препятствует тебе. Это берег достаточно широк для нас обоих. Выброси одежду в реку, ляг и загорай! И тебе не нужно будет даже беспокоиться о еде, потому что я пойду просить милостыню, и я принесу столько еды, что ее хватит и для тебя. Просто отдохни здесь и позабудь обо всем мире. Будь Диогеном прямо сейчас!

– Это трудно, – ответил Александр. – В настоящий момент я не смогу сделать это, но когда‑нибудь я приду к тебе. Сначала мне нужно закончить мое завоевание, ведь мне нужно покорить весь мир!

И Диоген сказал:

– Мне следует открыть тебе два момента. Во‑первых, только подумай: что ты будешь после того, как завоюешь мир? (Александру тогда было всего лишь тридцать два года). Чем ты займешься после того, как покоришь весь мир? Знаешь ли ты об этом? Больше никакого мира нет! Ты растеряешься! Ты только сейчас занят, погружен в свои дела, ты думаешь лишь об этом, но если ты завоюешь весь мир, возникнет настоящая трудность: что же делать потом? Ведь другого мира нет.

Александр опечалился только от одной мысли о том, что другого мира нет. Он был поражен. Александр тотчас же почувствовал, как на него нисходит глубокая печаль, и он попросил:

– Не говори мне такие грустные слова. Сначала позволь мне завоевать этот мир, а потом я все решу. И я приду проведать тебя после того, как завоюю весь мир.

– Никто не возвращается, – сказал Диоген. – Ты не сможешь вернуться. Не будь таким уверенным в отношении будущего. Можно быть уверенным только в настоящем моменте.

Так и случилось: Александр умер в пути, он не вернулся домой. Ему было всего лишь тридцать три года, когда он умер, и он действительно умер по той причине, на которую указал ему Диоген. В тот миг, когда он завоевал Индию, он погрузился в глубокую депрессию, ему стало так плохо, что он пристрастился к выпивке, он стал слишком много пить. Что же ему оставалось делать? Он убил себя, это было самоубийство. Он был совершенно здоров, просто пил без конца, днем и ночью.

 

Тебя зовут Александром, будь же осознанным! Не делай больше такую глупость. Ты пришел во второй раз, но все еще не хочешь стать саньясином! А я не кто иной, как Диоген, который просит тебя: «Прыгни, стань саньясином!» Ничто не изменится, но все станет прекрасным. Спасибо!

Будда настойчиво называет это явление пустотой, шуньятой, а Упанишады подчеркивают, что оно называется блаженством, а ведь они говорят об одном явлении. Утверждение Будды гораздо лучше, поскольку оно более применимо к вам. Вы неизбежно поймете Упанишады неправильно, поскольку у них положительный способ повествования. Они говорят, что это блаженство, и в вас, таким образом, зарождается жадность, вы начинаете искать блаженство. Вы несчастны, и вы хотите блаженства, вы желаете блаженства, вы начинаете изо всех сил пытаться улучшить жизнь, чтобы получить возможность стать счастливыми. Вас сбивает с толку слово «блаженство» и его положительность.

Будда понял это явление. Между созданием Иша Упанишады и рождением Будды двадцать пять столетий. Иша Упанишада абсолютно права, поскольку это блаженство, но произносить перед вами это же утверждение неверно, потому что вы неизбежно извратите его смысл. Поэтому Будда изменил все выражение, и он назвал это пустотой.

Невероятно важно называть этой явление пустотой, потому что никто не хочет пустоты, и Александр не хочет пустоты. Она не создает в вас жадности. Кто же станет жадничать в отношении пустоты? Сама ее отрицательность разрушает жадность, желание, честолюбие и эго.

Будду постоянно спрашивали: «Что случается, когда человек становится пустым?», но он неизменно хранил молчание. Он говорил: «Не спрашивайте меня. Станьте пустыми и посмотрите, что произойдет». Он никогда не говорил: «Наступает блаженство» – по той простой причине, что люди тотчас же набросились бы на мысль о блаженстве. Для вас блаженство будет иметь значение исключительно удовольствия, высшего счастья, то есть нечто от ума и тела, но блаженство не такое.

Блаженство – это ни тело, ни ум. Оно превосходит, выходит за рамки всего известного вам, всего пережитого вами, всего, что есть вы. Лучше называть это пустотой, ведь она отрезает вас от самих корней.

После Будды прошло еще двадцать пять столетий, и люди так глупы, что снова ничего не понимают. Они неправильно толкуют Иша Упанишаду, которая говорит о блаженстве. Будда попытался перейти в другую крайность, он начал называть высшее состояние пустотой, шуньятой, просто нулем, чистым нулем и ничем. Его метод работал какое‑то время, пока он был жив. Метод всегда работает, пока мастер жив, он действенен. Любой метод становится волшебным, когда мастер жив, любой мир становится важным, когда мастер жив. Именно харизма, именно присутствие мастера осуществляет работу. Это его волшебство.

Когда же Будда умер, те же люди, которые неправильно понимали слово «блаженство», начали неправильно использовать слово «пустота». Люди вроде Александра начали считать пустоту скучной и тоскливой, они решили, что пустота – это не что иное, как смерть. Какой же тогда смысл достигать пустоты? Ничего не зная о пустоте, люди начали осуждать ее.

Буддизм был вырван с корнями из Индии по той простой причине, что Будда пользовался абсолютно отрицательными терминами, а Индия привыкла к положительной, утвердительной терминологии. Будда казался очень странным человеком, не принадлежащим традиции, антагонистичным традиции. Он пытался помочь людям.

Теперь я пытаюсь делать одновременно обе вещи. Я говорю, что блаженство и есть пустота. Это еще одна попытка. Упанишады говорили, что это блаженство, Будда говорил, что это ничто. А я избежал и того, и другого, и я пытаюсь поймать вас с обеих сторон. Я говорю, что пустота и есть блаженство, а блаженство и есть пустота.

Ты же, Александр, говоришь то, чего вовсе не ощутил. Ты говоришь: «Когда во мне воцаряется ничто, я не вижу в нем никакой красоты».  

Неужели ты полагаешь, что ты будешь существовать, когда вокруг воцарится ничто? Тебя не будет, когда воцарится ничто! Будет существовать то, что нельзя назвать «я», что невозможно отождествить с эго. Так кто же будет видеть красоту? Не будет ни красоты, ни зрителя, но будет только тишина. Не будет ни «я», ни «ты», ни субъекта, ни объекта. Не будет двойственности… останется чистое единство, высшее безмолвие.

Но ты попался, тебя пленили собственные слова.

Ты говоришь: «Я пресытился пустотой».  

Как будто ты живешь в ней, и вот ты пресытился ей. Ты не вкусил ни единой капли ничто, пустоты, но ты уже пресытился этим. Насколько же лукав ум! Насколько же хитер ум! Он находит очень коварные способы избежать определенных фактов. Он прекрасно рационализирует!

Месяц назад один мой друг, Аджай Кришна Лакханпал, сказал мне в письме: «Ошо, я готов принять саньясу сегодня. Если ты дашь мне саньясу сегодня, то я готов и хочу сдаться. Но мое пожелание в том, чтобы принять саньясу через месяц. 25 октября, потому что это день моего рождения».

Увидев это его «но»… а я не люблю все эти «но». Когда кто‑то просит меня о саньясе, я настаиваю на ее немедленном принятии. Что можно сказать о завтрашнем дне? Невозможно быть уверенным в завтрашнем дне. Этот день может прийти, а может и не прийти. И даже если он придет, все равно ваш ум постоянно меняется. Как можно быть уверенным в завтрашнем дне? Завтра ваш ум может подбросить вам другие мысли.

Увидев это его «но»… впервые я разрешил ему, он был первым человеком, получившим мое разрешение. Я просто хотел посмотреть, что будет. И я ответил ему: «Хорошо, договоримся о 25 октября». Я попросил Шилу позвать Аджая Кришну и напомнить ему о том, что 25 октября наступило, и все мы в недоумении. Но он нашел разумный довод. Я ожидал этого, поскольку его «но» уже достаточно показало мне. Он нашел логическое объяснение.

Теперь он говорит (он снова написал мне письмо): «Я знаю, что обещал тебе принять саньясу 25 октября…» В тот раз он написал: «Я приму саньясу в день своего рождения. Но мне хотелось бы спросить разрешения матери. Я знаю, что она даст свое согласие, стало быть, никакой проблемы не возникнет». А на этот раз он пишет «Моя мать дала свое согласие, но она призналась, что сделала это с тяжелым сердцем. Она говорит: „Да, если ты хочешь принять саньясу, поступай как знаешь, но мне это не по душе“. А я не хочу делать ей больно». Более того, один из его гуру, Камму Баба (который уже умер, его уже нет на свете) несколько лет назад сказал ему о том, что он никогда не должен причинять своим родителям боль. «… поэтому я не могу делать ей больно».

Ум постоянно ищет разумные доводы. Он никогда ничего не видит непосредственно, он пытается обходить все стороной. И если Камму Баба прав, тогда Будда был неправ. Он причинил сильную боль чувствам родителей, жены и ребенка. Тогда Махавира был неправ, тогда Иисус был неправ, тогда Нанак был неправ. Тогда все, кроме Камму Бабы… а я не знаю, говорил ли это Камму Баба Аджаю Кришне, или же тот сам все выдумал. Может быть, Аджаю показалось, что Камму Баба сказал это. В этом случае, вся духовная традиция будет неправильной.

Иисус говорит своим ученикам: «До тех пор, пока вы не возненавидите своих родителей, вы не сможете пойти за мной». А это не что иное, как…

 

Однажды великий король Презенджит приехал навестить Гаутаму Будду. Когда король сидел перед Буддой, к ним вошел человек, он коснулся ног Будды. Это был очень старый человек один из его учеников, саньясин. Он сказал:

– Я собираюсь в долгое странствие, чтобы распространять в мире твое послание. Благослови меня.

Презенджит заявил:

– Я хочу бы