Хочется побывать в волшебной стране

 

 

КОРОЛЕВСКИЙ АРФИСТ РАСПЕВАЛ БАЛЛАДУ О ПРИНЦЕССЕ, ГОБЛИНАХ И КАРДИ.

 

Слышали вы когда‑нибудь сказку о них? А имя писателя Макдональда вам что‑нибудь говорит? Это один из самых востребованных читателями сказочников в мире. И сказки его появлялись как раз к Рождеству, пополняя коллекцию традиционных рождественских сказок. А наши дети, выросшие до конца прошлого века, и не знают, наверное, об этих сказках. А вот современные юные читатели от них в восторге. Сегодня это один из самых любимых и читаемых сказочников. Он создал целую страну со своими городами, деревнями, замками и поместьями, где живут король с маленькой принцессой, горожане и селяне, взрослые рудокопы и маленький рудокоп Карди. А под ними – в подземном царстве – старых шахтах и горных пещерах обитали злые и завистливые маленькие уродцы – гоблины, мечтавшие расправиться с людьми.

 

• Все свои волшебные истории оксфордский педагог Макдональд поначалу рассказывал по вечерам своим детям. Но печатать сказки не решался.

• Но однажды дети Макдональда прочли «Алису в Стране Чудес» Льюиса Кэрролла. А надо сказать, что Кэрролл был большим другом дружного семейства Макдональда. И вот дети начали уговаривать «дядюшку», как они называли автора «Алисы», напечатать сказку про волшебную девочку. Как известно (подробности в предыдущей главе), Кэрролл поддался на уговоры и напечатал свою «Алису».

• Ну а потом дети стали уговаривать и своего отца напечатать сказки. И тут уже к ним присоединился и Кэрролл – ему же хотелось, чтобы Макдональд поддержал его «компанию по изданию книг». Ведь так Кэрроллу было легче отвечать на нападки начальства – не только он, но и второй заслуженный профессор, почтенный преподаватель издает детские сказки.

 

Джордж Макдональд (правильно следовало бы писать МакДональд, 1824 – 1905) родился в семье небогатого шотландского фермера, у которого было шестеро детей. Когда мальчику исполнилось восемь лет, его мать умерла. И потому детство, проведенное с мачехой, никак нельзя было назвать счастливым. В своей жизни Макдональд избрал религиозный путь. Он окончил Абердинский университет и Теологический колледж. Стал преподавателем теологии, проповедником и даже секретарем религиозного братства. Если вы думаете, что это плохо повлияло на его жизнь или страсть к литературе, то ошибаетесь. У него была прекрасная любящая жена Луиза (между прочим, дочка всего‑то торговца кожами) и одиннадцать детей. Через всю его жизнь прошло семейное предание: еще дед уверял мальчика, что они происходят из тех самых, настоящих шотландских Макдональдов. Его предки сражались за свободу Шотландии. А вот его прадед был одним из искуснейших волынщиков страны – как известно, профессиональный волынщик всегда самый храбрый воин. Во времена Кромвеля Макдональды остались верны королю и его сыну, будущему Карлу II. Дед читал внуку на память старинные шотландские баллады и поэмы, рассказывал предания о Томасе Рифмаче, который собирал вдохновение по всей Шотландии и даже сумел пожить в стране эльфов.

Дж. Макдональд с сыном Рональдом (справа) и дочкой Мэри (слева). Фотография Льюиса Кэрролла

 

 

Кто такой Томас Рифмач, легендарный поэт Шотландии? Легенды сохранили его фамилию.  

Ну, кто знает?  

 

Да‑да, уважаемые читатели, фамилия Томаса – Лермонт. И вы не ошибетесь, если тут же вспомните нашего не менее легендарного поэта – Михаила Юрьевича Лермонтова. Ибо многие исследователи склоняются к тому, что отец поэта, Юрий Лермонтов, происходил от шотландца Джорджа (ставшего в России Георгом, а потом и Юрием) Лермонта, вступившего на русскую службу еще при царе Алексее Михайловиче, батюшке Петра I.

Не верите? А вот в Оксфордском университете в такую версию не просто верят, но практически уже приняли, включив Михаила Юрьевича Лермонтова в круг шотландских поэтов, писавших на других языках. Главная британская компания, специализирующаяся на составлении достоверных родословных, даже собирается официально запросить у нас ДНК Лермонтова на анализ, о чем она и уведомила прессу.

И не говорите, что сравнение анализа с мифическим поэтом невозможно! Томас Лермонт вовсе не мифический, а реальный поэт. Он жил в XIII веке и был непревзойденным поэтом, певцом и музыкантом своего времени. Ему не было равных! Наверное, поэтому‑то и возникли разные фольклорные версии, по которым Томас знался с феями, жил в полых холмах страны эльфов – Эльфландии. Ведь так хочется верить, что возможна дружба с маленьким народцем (именно так зовут фей, эльфов, гномов и других крошечных волшебных жителей нашей планеты в европейской традиции). И потомки легендарного поэта, утверждавшего в своих поэтических произведениях, что он жил и в полых холмах эльфов, и в траве лужаек фей, до сих пор живут в Британии. Родственники Лермонтова по отцовской линии рода Лермонтов (конечно, не прямые, ведь известно, что великий поэт не оставил наследников) до сих пор живут и в нашей стране, и за рубежом.

О, недаром Томас когда‑то сложил балладу о том, что поэты всего мира родственники! Говорят, он еще был и мудрым провидцем. И ведь не только Михаил Лермонтов вел род от Томаса Лермонта. В их общем роду есть и еще один гениальный поэт. Это – Байрон. Да‑да, поэт‑эпоха, создавший не просто свой стиль в поэзии, но и подаривший миру новый «дух» жизни – байронизм. Оказывается, еще в XVI веке предок Джорджа Байрона женился на Маргарет Лермонт, из рода Томаса Рифмача. Вот какие общие гены – родственные и поэтические. И между прочим, наш Лермонтов очень сильно стремился подражать и даже выстроить свою жизнь в этом романтическом, загадочном и мрачном духе, ставшем несчастливым и для самого Байрона, и для Лермонтова.

Ну и кем мог стать мальчик Джордж Макдональд, наслушавшийся от своих родственников романтических шотландских легенд, баллад и рассказов о том, что Томас Лермонт был и его предком? Конечно же поэтом. Вот он и стал им, несмотря на то что семья мечтала для него о карьере священника. Джордж закончил Теологический колледж и получил сан. Но все равно поэзия, а за ней и литература были его главной страстью. Впрочем, был в его жизни и еще один приоритет: жена и дети, семейная жизнь и гостеприимный дом сумели занять в его душе равную с литературой позицию.

Вот в этот дом, полный озорных детских голосов, игр, фантазий, постоянно рассказывающихся сказок и ароматов вкусной домашней стряпни, и пришел одинокий, стеснительный и вечно чем‑то озабоченный педагог математики Льюис Кэрролл. Впрочем, тогда он еще не был Кэрроллом, потому что это псевдоним будущего сказочника. А пока его звали Чарлз Латуидж Доджсон, был он молод (двадцать восемь лет, на восемь лет моложе Макдональда), но зато чудаковат и вечно заикался.

На этой почве они и познакомились в апреле 1860 года. Потому что Макдональд заикался тоже. Так что столкнулись они в приемной одного и того же врача – известного профессора Ханта. Ну, а пройдя курс лечения, поняли, что у них много общего.

 

Помните, как в нашем любимом фильме о Мэри Поппинс дети гуляют в Гайд‑парке, и девочка Джейн знакомится с мальчиком, держащим дельфина? А мальчик‑то на поверку оказывается… скульптурным и мраморным.

Так вот, в Гайд‑парке действительно стоит такая скульптура. А изображен на ней сын Макдональда – Гревил. Это он позировал известному скульптору Александру Манро.

Именно с этим сыном своего друга Кэрролл особенно сдружился. Писал ему письма и часто вспоминал, как встретил мальчика в мастерской Манро. Гревил тогда мучился со своими непослушными вьющимися волосами. И сестра Мэри, чтобы придать брату благообразный вид, постоянно причесывала его. Насмешник Кэрролл сказал тогда мальчику: «А ты обменяй свою голову на мраморную! Ее причесывать не надо». Мальчик повернулся к сестре и произнес с великим облегчением: «Слышишь, Мэри! Причесывать не надо! Давай поменяем мне голову?» Сестра подумала и согласилась: «Здорово будет! Тогда ты перестанешь болтать, а я буду есть за тебя сладкие булочки!» Гревил вздохнул – от булочек он не собирался отказываться. Значит, придется терпеть живые непослушные волосы.

 

Ко времени встречи Макдональда и будущего автора «Алисы» именно Макдональд достиг больших высот в литературе. Он был уже известен по сборнику стихотворений и роману «Фэнтезион». Кэрролл же являлся никому еще не известным преподавателем математики – каноником в Оксфорде. Впрочем, он был на восемь лет моложе Макдональда и вполне мог считать, что у него все впереди. Так и оказалось. Через полтора года, в 1862 году, он задумал «Алису», а в мае 1863 года принес детям Макдональда «на пробную читку» первый вариант рукописи. Вот тогда‑то непоседа Гревил и выпалил: «Я хочу, чтобы было шестьдесят тысяч томов!»

Это и решило дело. Кэрролл начал отделывать свою сказку, готовить к изданию. То есть Гревила Макдональда можно считать не только вдохновителем «Мальчика с дельфином», но и юным крестным «Алисы в Стране Чудес».

Его отец, Джордж Макдональд, к тому времени уже опробовал многие жанры. Он вообще был довольно «охватным» писателем (впрочем, станешь писать все, за что только можно получить гонорар, имея одиннадцать детей). Писатель создал более 50 книг. Он работал в рамках реалистической литературы (например, его автобиографический роман «Детство Рэннальда Баннермана» рассказывает о тяжелом детстве самого автора). Он писал весьма интересную фантастику (лучший роман «Лилит» – до сих пор широко читаемый в мире). И еще он создавал философские произведения о нравственных и религиозных законах мироздания (все‑таки он был ученым‑теологом).

Но обессмертили его имя сказочные повести. А ведь именно их‑то он как раз и не хотел издавать! Стеснялся. Говорил, что это просто сказки детям на ночь. Ну, как их не придумать и не рассказывать при таком‑то количестве отпрысков? Но печатать их не солидно. Тем более что уже был опыт. В 1860‑х годах Макдональд издал сказки «Сердце великана» и «Невесомая принцесса» (еще ее переводят как «легковесная»). Но это были сказки, если можно так сказать, не вполне авторские. «Сердце великана» было построено на народных поверьях об этих сказочных существах. Ну а в «Невесомой принцессе» явно ощущалось влияние Перро. Не верите? Вспомните «Спящую красавицу». Там на крестинах обиженная волшебница напророчила зло бедной малютке, а у Макдональда зловредная тетушка сотворила свою пакость – сделала принцессу весом с пушинку. Пускай и негостеприимные родители, и сама принцессочка попробуют пожить с такой напастью! Словом, то ли из‑за заимствований, то ли по причине неизвестности в качестве детского писателя, но обе сказки Макдональда вышли всего одним изданием. За их повторное опубликование не взялся ни один издатель. А бедняга Макдональд обегал их немало, числом два десятка.

Однако новые сказочные повести, о которых дети просили отца, оказались совсем иными – ни на что не похожими, совершенно оригинальными. Хотя, конечно, была там и положенная героиня – принцесса, и злые существа, уже давно утвердившиеся в английском народном фольклоре – гоблины, жители подземного царства. Впрочем, куда же без малого народца? Наверное, гены Томаса Лермонта заставляли Макдональда включать в сказку волшебные существа – и гоблинов, и фею, и привидение. Вот только другими персонажами там оказались те, кто никогда в сказочных героях не числился – шахтеры и рудокопы, мастеровой люд и лавочницы с корзинками. А потом появился и особый герой – сын шахтера, мальчик‑рудокоп Карди. То есть герои оказались выходцами из абсолютно реальных социальных групп и профессий. Никогда еще в сказочной литературе не появлялись рабочие и шахтеры. Получались какие‑то прямо «социальные сказки». Позже именно так их и назвали.

Дж.У. Смит. Иллюстрация к сказке «Принцесса и гоблин»

 

Но все это – потом. А пока новоявленный сказочник медлил с изданием. Сомневался, можно ли делать героями сына рудокопа или дочку портнихи? Ведь рядом с ним «настоящие» сказочные герои – принцесса Айрин и ее папа‑король. И только уговоры детей и друга Кэрролла, к тому времени ставшего уже культовым автором своей «Алисы», заставили Макдональда издать свои сказки.

 

• Самым значимым аргументом детей оказался такой (он записан в письме дочери Макдональда): «Всем очень хочется побывать в волшебной стране, где живут феи и гоблины. Почему папа впускает туда нас, но не хочет впустить всех детей?»

• Самым значимым аргументом Кэрролла, уговаривающего друга напечатать сказки, был такой: «Наша жизнь сложна и зарегламентирована. Мы просыпаемся и живем по установленным правилам. Ругаем дожди и мечтаем о чуде. А у тебя есть волшебство и сказочные праздники. Так хочется волшебства!»

• Сам же Макдональд нашел такой аргумент для напечатания сказок: «Слава богу, есть где напечатать. И не надо бегать в поисках издателей!»

 

Действительно – не надо. Еще с конца 1860‑х годов Макдональд устроился подрабатывать редактором в детском журнале «Задушевные слова для юношества». Там и появилось в 1871 году его «Возвращение (Страна) Северного Ветра». А в 1872 году там же впервые увидела свет и самая культовая сказочная повесть Макдональда «Принцесса и гоблин». За ней – уже не в журнальных вариантах, а отдельными книгами вышли и другие сказки, встреченные на ура: «Мудрая женщина, или Потерянная принцесса» (1874), «Принцесса и Карди» (1877).

Дж.У. Смит. Иллюстрация к сказке «Принцесса и гоблин»

 

Со временем интерес к сказкам Макдональда только нарастал. Даже после его кончины выходили произведения, отредактированные по рукописям писателя, – например, «Волшебные сказки» вышли уже в 1920 году, то есть спустя пятнадцать лет после смерти…

В нашей стране о творчестве Макдональда может судить только молодое поколение. Первая его книжка «Принцесса и гоблин» вышла в 1991 году. В русском переводе милую принцессу Айрин называют на французский манер Ирэн, а мальчика Карди Петерсона – Курдом (вероятно, по аналогии с героем, всем известным по фильму‑сказке В. Губарева «Королевство кривых зеркал»). Однако все равно никакие переводы не могли испортить живое и сказочное повествование Макдональда. Теперь мы можем познакомиться с маленькой принцессой, ее прапра… и еще много прабабушкой, которая оказывается вовсе не старой королевой, а хоть и мудрой, но молодой феей. Содрогнувшись и согнувшись пополам, войдем мы в подземное царство злобных гоблинов, король и королева которых решат выкрасть маленькую принцессу, чтобы выдать ее замуж за своего сыночка, садиста и живодера. А если план замужества не удастся, гоблины задумали вообще уничтожить верхнее людское королевство и всех его обитателей. Для этого они прорыли подземные ходы, по которым хотят направить бурное течение подземных рек. Вот тут‑то и выходят на сцену защитники королевства – шахтеры и рудокопы. И верный, мужественный защитник принцессы – маленький рудокоп Карди. Так впервые в сказочной стране появляется новый тип героя. Не сочтите за высокопарность, это – мальчик‑рабочий. Мягко и без каких‑либо отрицательных последствий происходит «пролетарский переворот» в сказочном мире – героем вместо принца, купца или студента становится городской подросток. И этот юный рабочий показан автором с явной любовью и уважением. Карди не только умный, добрый, но и, конечно, сильный – ведь он шахтер. Он еще и обладает хорошими манерами, любит читать книжки и петь песни. Ну как принцессе не влюбиться и не доверять такому мальчику безоглядно? Принцесса и доверилась. И мальчик оправдал ее ожидания – помог, спас, отвел беду. «Я всегда буду рядом!» – обещал он и не обманул. Разве это не главное в жизни – быть рядом? Когда нужно, необходимо, когда случается беда и меркнет свет, надо чтобы кто‑то просто был рядом. И тьма рассеется. Потому что, как говорила мудрая Лунная прапрабабушка:

«Тьма самая жуткая перед рассветом. Надо просто с кем‑то пробыть до первого луча. А там солнце взойдет само».

Конечно, герой Макдональда еще далек от героев социальной сказки, которая появится в XX веке в творчестве Олеши, Родари, Крюса и др. Он не собирается бунтовать против королевской власти, более того – он готов пойти на смерть, лишь бы спасти принцессу. Но появление мальчика‑рудокопа в сказке – это уже точка отсчета.

Дж.У. Смит. Иллюстрация к сказке «Принцесса и гоблин»

 

Так же как Кэрролл, Макдональд не пойдет проторенными дорогами сказки. Он не поместит своих героев в фольклорно‑сказочной стране (как Гауф), в исторически условные времена, типа «крестьянского Средневековья» (как братья Гримм) или в действительность, преображенную фантастическим светом (как у Гофмана). Для своей сказки Макдональд создаст (вернее, логически выстроит) удивительную авторскую страну – с реальными подробностями, законами, обычаями, укладом жизни. Даже своим уникальным ландшафтом – верхнего (город, королевский замок, окружающие его усадьбы и деревеньки шахтеров) и нижнего (подземный мир гоблинов) миров. И эти, казалось бы, несовместимые, враждебные миры он соединит единой огромной лестницей. Верхний конец ее из замка принцессы поднимается ввысь, почти к звездам, где живет фея Лунного света (она же – прапрапрапрабабушка). Другой конец спускается из замка в темные страшные пещеры гоблинов. Такое философское, в чем‑то парадоксальное видение мира роднит сказки Макдональда с миром зазеркальных перевертышей его друга Кэрролла. Но если, создавая свои волшебные страны, Кэрролл стремился к показу несовместимостей, парадоксальностей жизни, науки и мышления, то волшебная страна Макдональда не имеет никаких неожиданных, причудливых подтекстов. Наоборот, она по‑сказочному естественна, обжита и понятна.

Недаром сказочник говорил:

«Я пишу не для детей, но для тех, кто невинен и искренен, как ребенок, пять ли ему лет, пятьдесят ли или семьдесят пять».

«Волшебная сказка – не отвлеченная аллегория. Она состоит из скрытых смыслов».

Мудрый потомок шотландских поэтов, волынщиков и воинов предлагал читателям самим отыскивать заключенные в сказке тайные смыслы. Да, он был немножечко мистиком, этот задумчивый сказочник, и часто размышлял над тайной творчества. И однажды заметил:

«Человек, когда ему в голову приходит новая мысль, не столько думает, сколько слышит то, что ему диктуется».

Как истинный сказочник и верующий человек, Макдональд был уверен в том, что лучшие произведения создаются в тесном контакте с Высшими силами – «диктуются». Вот только для того, чтобы воспринимать такую благую «диктовку», нужно время и спокойствие. Ни того ни другого у Макдональда не было. Огромное семейство требовало буквально каторжной работы. Где уж тут взять время для вдумчивого творчества? Романы и повести шли с колес. И понятно, что это не лучшим образом сказывалось на качестве работы. Ну а спокойствия вообще не могло быть. Ведь сам Макдональд еще с юности был болен туберкулезом. Постоянно лечился. Болезнь отступала. Но из семьи не уходила – собирала иные жертвы. От этой проклятой чахотки умерли трое детей – Мэри (та самая девочка, что водила младшего братишку к скульптору Марло), Лилия и сын Морис. Теперь, чтобы выжить, семейству Макдональд приходилось каждую зиму проводить в теплой Италии. А на это требовались деньги. И опять приходилось писать до изнеможения. Романы так и сыпались из‑под его пера, естественно, не обработанные, как следовало бы. Немудрено, что по прошествии лет они забывались. Но сказки и фантастические произведения жили.

Существовала и даже, как ни парадоксально звучит, развивалась его волшебная страна. Его сказочные повести и рассказы регулярно выходили к Рождеству, поддерживая традицию рождественской и новогодней сказки. Художники придумывали к новым изданиям книг карты волшебной страны, проекции и даже показывали таинственную и организующую пространство лестницу «в разрезе». Имя Карди стало нарицательным. И даже гоблины обрели словно бы новую жизнь. Появились мультфильмы, а потом и компьютерные игры про принцессу и гоблинов. Оказалось, что именно в создании этой уникальной волшебной страны и заключался секрет долголетия разных историй, сотворенных автором. Именно по этому пути создания своих «земель» пойдут многие писатели XX века. В сказочном мироздании возникнут огромные страны, континенты и даже планеты мира фэнтези. Недаром и сам Макдональд писал в жанре фантастики. Так что все имеет свой смысл.

 

• Макдональд очень уважал русскую культуру и мечтал побывать в России. Однако его мечте не суждено было сбыться.

• А вот его ближайший друг Льюис Кэрролл посетил Россию в июле 1867 года. «Папа» Алисы побывал в Петербурге, Кронштадте, Москве, Сергиевом Посаде, Новом Иерусалиме, Нижнем Новгороде. Об этом мы уже говорили выше.

Вот такие они, англичане. Ну почему‑то тянет их в Россию. Кстати, посещая наши города, английский джентльмен совершенно забыл о своем традиционном five’o clock и распробовал русский чай из самовара. И между прочим, пришел в восторг!

 

Часть четвертая

Все может случиться

 

Сказка за тысячу писем

 

 

– ЕСЛИ СКАКАТЬ БЫСТРО, – ПОСОВЕТОВАЛ ОН, – ОДЕЖДА ВЫСОХНЕТ НА ВЕТРУ ВМИГ. Я МОГУ БЕЖАТЬ ПОЗАДИ, ДЕРЖАСЬ ЗА ХВОСТ КОНЯ. ТАК МЫ ВСЕ ТРОЕ И ОБСОХНЕМ.

 

Правда, по парадоксальности и в то же время по своей верности это утверждение напоминает «Алису» Кэрролла? Ну а по оптимизму – это вообще высший пилотаж.

На рубеже XIX – ХХ веков пальму первенства в издании сказок под Рождество и на Новый год перехватил Новый Свет, а вернее, США. «Виновник» исполнения такой традиции всем прекрасно теперь известен. Это раньше мы и имени его не слышали, но теперь можно даже прочесть ВСЕ его сказки, а это – около двадцати томов. Из них четырнадцать сказочных повестей он выпустил под Рождество, в исключительных случаях, если издатели подводили, под Новый год. То есть он поддерживал традицию двадцать лет – с 1899 по 1919 год. И каждая его сказочная книга воспринималась как «достижение нации». Вот как почитали сказочника!

Узнали? А если дать подсказочку? Это же автор легендарнейшей Страны Оз и волшебника Гудвина – великого и грозного.

Нет‑нет, не стоит вспоминать «Волшебника Изумрудного города» А.М. Волкова. Наш сказочник середины ХХ века, конечно, использовал некоторые мотивы «Мудреца из Страны Оз», но сказки Волкова – это отдельная тема. Мы говорили о ней в книге «Знаем ли мы свои любимые сказки?» (М.: Центрполиграф, 2013). Кто хочет прочесть и сравнить американские и советские сказки про Гудвина – пусть поглядит там. Но здесь нам важно понять, что следовать традиции рождественских сказок Волков никак не мог, ибо Рождество в Советском Союзе не праздновалось.

Итак, наш разговор о сказочнике Бауме.

Американский писатель Лаймен Фрэнк Баум (1856 – 1919) и до сказки о Волшебной Стране Оз написал множество книг. Он вообще любил выдумывать разные таинственные истории. Собирал своих и соседских детишек и рассказывал им, сам увлекаясь больше слушателей. Однажды в конце 1898 – начале 1899 года (опять же – время Рождества и Нового года!) он из вечера в вечер сочинял истории об удивительных приключениях обычной американской девочки Дороти, попавшей случайно в Волшебную страну. «А что это за страна?» – спросил кто‑то из детей. Писателю некогда было раздумывать. Дело происходило в его кабинете, и он, взглянув на ящики картотеки, увидел там надписи: «А – N» и «О – Z». Первая пара букв показалась ему обычной, а вот «О – Z» – подходила для фантастического названия. И Баум сказал: «Дело происходит в Стране Оз». Так сказочная страна обрела имя.

Л.Ф. Баум

 

Потом уже Баум записал все эти истории, и в конце 1899 года (опять же под Рождество!) книга «Удивительный Волшебник из Страны Оз» вышла из печати. Фурор был исключителен – сказка мгновенно стала архипопулярной, по ее мотивам тут же была создана театральная постановка, тоже ставшая чрезвычайно известной. Только вот сам Баум не хотел зацикливаться на приключениях девочки Дороти – у него были и другие литературные планы. Так что года два он ни о какой Стране Оз и не думал. Но ведь от сказки не так‑то просто избавиться!

Однажды (эту историю рассказал сам Баум) к нему пришла маленькая девочка и попросила написать продолжение сказки. Но Баум в то время был занят и шутливо пообещал девочке выполнить ее просьбу, если тысяча маленьких девочек пришлют ему тысячу писем.

У.У. Денслоу. Иллюстрация к сказке «Удивительный Волшебник из Страны Оз»

 

«Хорошо! – сказала девочка. – Вы их получите!» Писатель был удивлен такой настойчивости и уверенности. «Почему ты так хочешь этого?» – поинтересовался он. Девочка сверкнула огромными глазищами и заявила: «Потому что Дороти – это я!»

И вот – представляете? – письма пришли! С тех пор писатель сильно засомневался: была ли та Дороти обычной девочкой или ТОЙ – сказочной Дороти, которой очень захотелось продолжить свои волшебные приключения в Стране Оз?

«А может, это была сама фея сказок?» – спрашивал себя Баум. Словом, в 1903 году появилась сказочная повесть «Страна Оз», за ней еще четыре книги. Но в 1910 году дело опять застопорилось. Бауму просто надоело писать про одну и ту же страну, пусть даже и Волшебную. Но когда в 1911 году не появилось новой повести, читатели забросали сказочника таким количеством писем – уже не тысячей, а сотней тысяч, – что Баум вновь вернулся к приключениям в Стране Оз.

Помните похожую историю, когда читатели заставили Конан Дойла воскресить обожаемого Шерлока Холмса, которого детективщик в приступе ярости (он же не давал писать ни о чем другом!) решил угробить под скалой Рейхенбахского водопада? Вот и дети всего мира заставили Баума написать еще восемь историй о Волшебной Стране. Всего вышло 14 книг.

Кстати, успеху этих сказок весьма способствовали иллюстрации художника Джона Р. Нила, по которым мы можем сегодня судить, какими видел героев сам автор. Между прочим, девочку Дороти художник рисовал с дочки Баума – Сары. Помните, как английский сказочник Кэрролл написал свою легендарную Алису с реальной девочки Алисы Лидделл? Вот и Дороти написана и «срисована» с обычной девочки.

Герои Баума оказались столь интересны, а сюжеты столь занимательны, что после его смерти в 1919 году издательство «Рейли и Ли», печатавшее эти сказки, поручило молодой, но интересной писательнице Рут Пламли Томпсон написать продолжение повестей. Конечно, Томпсон не обладала виртуозностью пера и фантазией Баума, но зато она написала около 30 книг (изданных конечно же тоже под Рождество) по мотивам сюжетов из Страны Оз. Написал три книги сказок и иллюстратор Джон Нил. И все эти книги тоже охотно читались и детьми и взрослыми.

Дж.Р. Нил. Глинда. Иллюстрация к сказке «Глинда из Страны Оз»

 

Рассказы о Стране Оз перевели на все языки мира, но в родной Америке они стали просто культовыми. Они даже перебили фантастическую популярность «Приключений Алисы в Стране Чудес» Кэрролла. Книги разнесли на цитаты, как недавно книги Кэрролла.

У.У. Денслоу. Иллюстрация к сказке «Удивительный Волшебник из Страны Оз»

 

«– Как ты себя чувствуешь? – спросила девочка.

– У меня сейчас приступ мудрости, – ответило Пугало» (в русском переводе – Страшила).

А вот размышления самого Гудвина:

«Ну как после этого не быть обманщиком: ведь меня буквально силком заставляют сделать то, что, как известно, сделать невозможно!»

Оказалось, что сказки Кэрролла все‑таки чисто английские – организованные по‑английски, правильные, интеллектуально‑холодноватые, а вот Баума – американские, немного расхристанные, путаные, зато теплые и добродушно‑смешные. Недаром американский культовый фантаст Рей Брэдбери, обожающий творения Баума, заметил, что в сказках о Стране Оз «сплошные сладкие булочки, мед и летние каникулы». Брэдбери считал, что Страну Чудес Алисы предпочитают организованные интеллектуалы, а Страну Оз – неорганизованные мечтатели. «Страна Чудес – это то, какие мы есть, а Страна Оз – то, какими желали бы стать», – подытожил фантаст.

 

Любители аллюзий отыскали их и в сказках Баума. В героях Страны Оз они углядели представителей главных общественных сословий. Правящие волшебницы, оказывается, отражали власть. Ну, это не открытие. Кстати, у Баума нет ни Гингемы, ни Бастинды (как у Волкова). Волшебницы вообще не имеют имен и называются просто Злые волшебницы Востока и Запада, Добрые – Севера и Юга. Ну, то, что союз Севера и Юга – олицетворение Доброй Америки, кто ж спорит? Вспомним, что во время Гражданской войны страна была разделена именно на Север и Юг, ну а потом конечно же воссоединилась. Но вот почему Восток и Запад – жилища Злых волшебниц, это вопрос открытый. Запад, ясно. Олицетворяет старушку Европу, ну а Восток? Угадайте с трех раз, дорогие взрослые!..

 

Дж.Р. Нил. Злая Волшебница Востока. Иллюстрация к сказке «Железный Дровосек из Страны Оз»

 

Нашлись аллюзии и для героев. В Жевунах были усмотрены добропорядочные обыватели, которым только дай пищу для челюстей и сплетен. Страшила (огородное Пугало) стал олицетворением фермерства и сельского хозяйства. Он же хоть и без мозгов, зато с соломой. Ну а Железного Дровосека (Дровосека‑жестянку) записали в рабочий класс, угнетенный до такой степени, что он и сам стал железной болванкой без души и чувств. Подобно тем железным деталям, которые он собирает на бесконечном конвейере. А что, разве не похоже? В любой сказке есть доля правды…

 

• Всего в сказочном сериале Баума 14 книг:

«Удивительный Волшебник из Страны Оз» (1899)

«Страна Оз» (1903)

«Озма из Страны Оз» (1907)

«Дороти и Волшебник в Стране Оз» (1908)

«Путешествие в Cтрану Оз» (1909)

«Изумрудный город Страны Оз» (1910)

«Лоскутушка из Страны Оз» (1913)

«Тик‑Ток из Страны Оз» (1914)

«Страшила из Страны Оз» (1915)

«Ринкитинк в Стране Оз» (1916)

«Пропавшая Принцесса Страны Оз» (1917)

«Железный Дровосек из Страны Оз» (1918)

«Волшебство Страны Оз» (1919).

Последняя книга «Глинда из Страны Оз» вышла в 1920 году уже после смерти автора, скончавшегося от сердечного приступа.

• В русском дореволюционном переводе «Удивительный Волшебник из Страны Оз» назывался «Мудрец из Страны Оз».

• В 1957 году в Нью‑Йорке по инициативе 13‑летнего школьника был создан Международный клуб Волшебника Страны Оз. Этот клуб существует и сейчас. И это говорит о непреходящей популярности Страны Оз и ее героев.

 

Пути сказок неисповедимы, но всегда символичны. Фрэнк Баум умер в Голливуде, который в 1919 году еще не был столицей мирового кино. Об экранизациях своих сказок Баум и не думал. Но время шло, и ровно через двадцать лет после его кончины Голливуд выпустил свою новую музыкальную комедию «Волшебник Страны Оз» с юной звездой Джуди Гарланд в роли Дороти.

Дж.Р. Нил. Лоскутушка спорит с Королем Медведей. Иллюстрация к сказке «Пропавшая Принцесса Страны Оз»

 

В этом же 1939 году случилось и еще одно значимое совпадение. Пока вся Америка толпилась у дверей кинотеатров, чтобы увидеть только что снятое кино, которому предстояло стать культовым, в далекой России появилась новая версия приключений легендарной девочки – «Волшебник Изумрудного города». Конечно, она не может претендовать на то, что продолжила традицию сказок под Рождество (Рождество ведь не праздновалось в Советском Союзе, да и Новый год разрешено было отмечать всего‑то с 1937 года, до того с 20‑х годов и елку не ставили: боялись прослыть неблагонадежными, а в 1930‑х годах и того хуже – врагами народа). Однако вспомнить о сказках Волкова вполне уместно.

Замечательный ученый, математик и историк (редкое сочетание!) Александр Мелентьевич Волков (1891 – 1977) с первой же книги стал изумительным сказочником. К тому времени ему было 48 лет, почтенный возраст для писателя, но примерно такой же, как и у Баума, когда тот издал первую историю о Стране Оз.

Волков родился в далеком Усть‑Каменогорске в небогатой семье. Его отец, Мелентий Михайлович Волков, имел чин простого фельдфебеля. Человека такого звания нас приучили считать чуть ли не держимордой. Но Мелентий Михайлович был образован и мечтал, что сын его станет благородным учителем. Так и вышло. Александр окончил в 1910 году Томский учительский институт и начал преподавать в Колыване на Алтае. С 1917 года Волков стал печататься в местных газетах. В 20‑х годах перебрался в Ярославль, где стал уже директором школы, а потом поступил на физико‑математический факультет Педагогического института.

В 1929 году Волков переезжает в Москву и решает пойти учиться в Московский государственный университет. Правда, времени на учебу почти не было, ведь ему уже сорок лет, у него жена и двое детей. Но была жгучая жажда знаний – Волков одолел весь пятилетний курс математического факультета за семь месяцев.

У.У. Денслоу. Иллюстрация к сказке «Удивительный Волшебник из Страны Оз»

 

И вот он уже педагог высшего звена – преподаватель высшей математики в Московском институте цветных металлов и золота. Еще он ведет факультатив по литературе и английскому языку. Именно здесь, на факультативе английского, его и застала фея сказок. Поначалу все было обычно. Волкову принесли книгу Баума «Удивительный Волшебник из Страны Оз». Он прочел ее и решил перевести. Но в итоге получился не перевод, а совершенно авторское – волковское – переложение американской книги. Конечно, главные герои навеяны Страной Оз. Но есть и отличия. И какие! Практически – главные. Волков изменил имена. Огородное Пугало (правда, ведь неприветливое обозначение героя) назвал Страшилой (хоть и «страшно», но как‑то по‑домашнему, а потом, попривыкнув, и вовсе привлекательно и даже мягко), Человека‑жестянку – Железным Дровосеком (ведь он железный, а по профессии дровосек). Дороти (имя несколько тяжеловесное для русского читателя) Волков превратил в легкое и обаятельное Элли. Сочинил новые главы – про встречу с людоедом, про наводнение. Но самое главное достижение, как думается, это образ Тотошки. У Баума он откликается на кличку Тото – имя, не имеющее никакого уменьшения. Тото – песик как песик, верный и преданный, но по‑человечьи не говорящий. Волкову же показалось несправедливым, что в стране, где «разговаривают не только звери и птицы, но и люди из железа и соломы», верный Тотошка не имеет своего голоса. Так песик стал полноправным членом команды Элли и соучастником всех событий.

Пять повестей о Волшебной стране, написанные Волковым в 1960 – 1970‑е годы, не имеют к сказкам Баума практически никакого отношения. Эти книги уже совершенно волковские. Если что и связывает эти сказки, то редкие детали. Например, в «Стране Оз» появляется Порошок Жизни, которым колдунья Момби посыпает Тыквоголового Джека, сделанного из сучьев и большой тыквы вместо головы. Нетрудно провести здесь параллель с волшебным порошком, которым Урфин Джюс посыпает своих солдат, чтобы их оживить.

У.У. Денслоу. Иллюстрация к сказке «Удивительный Волшебник из Стр