Правовое регулирование оборота морских судов в дореволюционной России

 

Известно, что в российском дореволюционном гражданском законодательстве, регламентирующем оборот недвижимого имущества, отсутствовало единое понятие недвижимого имущества. Так, проект Гражданского уложения Российской империи в ст. 31 главы 1 раздела II "Имущества" лишь перечисляет объекты, относимые к категории недвижимости, не выделяя каких-либо качеств, их объединяющих. Квалифицирующие признаки недвижимых объектов не были указаны и в Своде законов гражданских Российской империи (т. Х, ч. 1 ст. 384).

Морские суда среди объектов, названных в п. 31 проекта Гражданского уложения Российской империи, отсутствуют, а в Своде законов гражданских Российской империи они напрямую (ст. 401) перечислены среди движимого имущества. Это обстоятельство позволяет сделать вывод о том, что в дореволюционном российском гражданском праве морские суда являлись имуществом движимым, что объясняется следованием европейской традиции, заложенной французским Уставом 1861 г.

Нельзя не отметить, что подобная позиция законодателя приводила в некоторое недоумение виднейших цивилистов того времени. Так, Г.Ф. Шершеневич характеризовал физическую природу морских судов как объектов, безусловно, движимых, но обращал внимание на другие их особенности, позволяющие, по его мнению, поставить под сомнение правильность отнесения морских судов к движимости. Рассмотрение их в качестве продолжения территории того государства, флагу которого они принадлежат, а также сходство порядка укрепления прав на морские суда с порядком укрепления прав на недвижимость - вот те два пункта, которые, как полагал ученый, могли бы стать отправными при пересмотре вопроса о юридической природе таких объектов гражданского оборота, как морские суда*(11).

Говоря о системе укрепления прав на морские суда, Г.Ф. Шершеневич, безусловно, имел в виду систему регистрации прав на эти объекты в законодательстве западных стран. В Российской империи в то время даже относительно стройной, выверенной системы, позволявшей точно устанавливать наличие или отсутствие прав в отношении морских судов, не существовало.

Отечественное гражданское законодательство для включения морского судна в гражданский оборот требовало на тот момент мерительного свидетельства, удостоверения об освидетельствовании судна и судовой роли. Все эти документы содержали лишь подтвержденные государственными чиновниками технические характеристики судна (его вместимость, прочность, годность), а также информацию, касающуюся служащих корабля.

Право собственности на морское судно удостоверялось корабельной крепостью, являвшейся домовым актом, т.е. документом, имевшим частный характер: государство в его составлении и обращении никоим образом не участвовало.

Введение Законом 1865 г. корабельной регистрации, разработанной по образцу поземельной, ставило цель предоставить заинтересованным лицам возможность получать точную информацию о наличии или отсутствии вещных прав в отношении конкретного судна в любой момент. Данный правовой акт предполагал ведение так называемых корабельных списков при каждой портовой таможне, в которых планировалось фиксировать возникновение, изменение и прекращение вещных прав в отношении морского судна.

Плавание под русским флагом разрешалось лишь после внесения судна в корабельные списки одного из русских портов и выдачи хозяину судна соответствующего документа - патента на плавание под русским флагом (ст.139 Устава торгового 1887 г.).

Однако прописанная в законе система не была подкреплена последовательным проведением в жизнь принципа внесения. Так, по закону требовалась регистрация в корабельных списках не всех морских судов, а лишь поднимающих более 10 ластов (ст. 140 Устава торгового 1887 г.), тогда как для возникновения, изменения или прекращения права на объект обязательная регистрация акта в корабельных списках вообще не требовалась. Например, купля-продажа морского судна могла быть осуществлена даже словесно, и для перенесения прав от одного лица другому достаточно было всего лишь передачи корабельной крепости с соответствующими на ней пометками от одного управомоченного лица к другому (ст. 165, 166 Устава торгового 1887 г.). Понятно, что такое положение дел не стимулировало судовладельцев к занесению данных о собственных правах в реестры, что, в свою очередь, приводило к неполноте корабельных списков.

Принимая во внимание все перечисленные недочеты системы регистрации морских судов в дореволюционной России, нельзя, тем не менее, отрицать того, что в отечественном гражданском праве была совершена попытка упорядочить оборот этих объектов гражданского права, ориентированная на существовавшие в тот момент в мире прогрессивные системы закрепления прав. Важно отметить, что введение особой системы укрепления прав на морские суда не потребовало от законодателя отказа от концепции фактической природы категории недвижимого имущества.

 

Регистрация недвижимого имущества и укрепление прав на морские суда
в гражданском праве Российской Федерации

 

Что касается современного законодательства, то регистрация прав на недвижимое имущество регламентируется в нашей стране посредством норм, закрепленных в Федеральном законе от 21 июля 1997 г. "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним" и соответствующих положений Гражданского кодекса РФ. Анализу сформированной системы укрепления прав на недвижимость посвящены многие научные исследования, в которых часто подчеркивается сходство положений российского законодательства о государственной регистрации прав на недвижимое имущество с соответствующими положениями германской вотчинной системы*(12). Можно с полной уверенностью констатировать, что в российском гражданском законодательстве, регламентирующем оборот недвижимости, нашли свое отражение и принцип внесения, и принцип публичной достоверности, и принцип специальности, и принцип старшинства вещных прав, и принцип легалитета, являющиеся столпами любой вотчинной системы.

Система укрепления прав на морские суда в Российской Федерации в настоящее время выглядит следующим образом.

Включая морские суда в категорию недвижимого имущества (абз. 2 п. 1 ст. 130 ГК РФ), Гражданский кодекс РФ автоматически устанавливает обязательную государственную регистрацию возникновения, перехода и прекращения права собственности и иных вещных прав, а также их ограничений в отношении данных объектов гражданского оборота (п. 1 ст. 131 ГК РФ). В соответствии данной нормой такая регистрация должна осуществляться в едином государственном реестре учреждениями юстиции. В развитие комментируемой нормы был принят упомянутый Федеральный закон "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним", в котором подробно регламентируются процедура и порядок такой регистрации. Пунктом 1 ст. 33 названного акта морские суда и сделки, с ними совершаемые, из-под действия данного закона выведены. Это означает, что порядок регистрации морских судов регулируется специальным актом, а именно Кодексом торгового мореплавания (КТМ).

В первую очередь отметим, что в КТМ используются одновременно понятия "регистрация морских судов" и "регистрация права собственности и иных вещных прав на судно, а также ограничений, обременений прав на него". Возникает вопрос: в чем состоит отличие этих двух "регистраций", если оно вообще существует?

Внимательное исследование норм, посвященных регистрации, позволяет заключить, что "регистрация морского судна" всегда сопряжена с "регистрацией права собственности и иных вещных прав на судно, а также ограничений, обременений прав на него". Более того, системное толкование норм ст. 33, 37, 39, 40 КТМ указывает на то, что "регистрация морского судна" на самом деле подразумевает регистрацию прав в отношении этого объекта. И использование термина "регистрация морского судна" - не более чем прием законодательной техники, посредством которого законодателю удается более лаконично регламентировать рассматриваемую сферу отношений.

Итак, КТМ предусматривает регистрацию морского судна в одном из реестров: либо в Государственном судовом реестре, либо в судовой книге, либо в бербоут-чартерном реестре (п. 1 ст. 33 КТМ).

Право собственности и иные вещные права на судно, а также ограничения (обременения) прав на него подлежат регистрации в Государственном судовом реестре или судовой книге (п. 2 ст. 33 КТМ). Для регистрации судна, владелец которого наделен правами в отношении этого судна на основании договора бербоут-чартера, предусмотрен специальный бербоут-чартерный реестр.

В Государственном судовом реестре регистрируются пассажирские, грузопассажирские, нефтеналивные, буксирные, а также другие самоходные суда с главными двигателями мощностью не менее чем 55 киловатт и несамоходные суда вместимостью не менее чем 80 тн, за исключением используемых в некоммерческих целях спортивных и прогулочных судов (п. 2 ст. 23, п. 5 ст. 33 КТМ).

Регистрация таких судов осуществляется капитаном морского торгового порта, за исключением судов рыбопромыслового флота, за регистрацию которых отвечает капитан морского рыбного порта.

В судовых книгах регистрируются спортивные и прогулочные суда независимо от мощности главных двигателей и вместимости таких судов, а также иные суда, которые в соответствии с законодательством не могут быть зарегистрированы в Государственном судовом реестре (п. 3 ст. 23, п. 5 ст. 33 КТМ). Регистрация этих судов осуществляется органами технического надзора за такими судами.

Не подлежат регистрации в Государственном судовом реестре и судовых книгах шлюпки и иные плавучие средства, являющиеся принадлежностями судна.

Суда, зарегистрированные в реестре судов иностранного государства, но временно предоставленные в пользование и во владение российскому фрахтователю по договору фрахтования судна без экипажа (бербоут-чартеру), регистрируются в бербоут-чартерном реестре (п. 6 ст. 33 КТМ). С момента такой регистрации судно приобретает право плавания под государственным флагом Российской Федерации (п. 2 ст. 15 КТМ).

Представленная система регистрации морских судов отличается некоторой непоследовательностью реализации общих принципов регулирования оборота недвижимого имущества, о которых говорилось ранее и которые, исходя из положения ст. 130 ГК РФ, должны были быть положены в основу функционирования этой системы.

Нарекания вызывает, прежде всего, проведение принципа внесения. С одной стороны, п. 2 ст. 33 КТМ требует регистрации в одном из реестров судов Российской Федерации не только права собственности, но и всех иных вещных прав в отношении морского судна, а также обязательную регистрацию всех ограничений и обременений этих прав. Но, с другой стороны, в нормах, детально регламентирующих сведения, вносимые в Государственный судовой реестр и судовую книгу, закон указывает лишь на информацию, касающуюся права собственности на судно и ипотеки, если таковая установлена.

Одним из существенных условий успешного функционирования системы укрепления прав на недвижимое имущество является возможность быстрого получения заинтересованным лицом достоверной информации о правовом положении конкретного объекта. Именно с этой задачей и призваны справляться механизмы, в основу работы которых положен принцип публичности. Мы обращали внимание на то, что принцип публичности требует прежде всего того, чтобы сведения, касающиеся объектов, концентрировались в единой информационной базе, поскольку наличие альтернативных источников данных о правах на объект не гарантирует достоверности получаемых сведений, а значит, делает такую систему бессмысленной.

Представляется, что система регистрации морских судов, существующая в настоящее время в Российской Федерации, не отвечает подобным требованиям. Морские суда по нашему законодательству провозглашаются недвижимым имуществом и, вместе с тем, несмотря на положения Гражданского кодекса, предусматривающего для всех недвижимых объектов регистрацию прав в едином государственном реестре, исключаются из общей системы укрепления прав, регистрируются в особом режиме и по специальным правилам.

Такая ситуация, конечно же, объясняется физической природой морских судов. В силу объективных причин морские суда, в отличие от физически недвижимого имущества, могут менять место своего нахождения, более того, это является их функциональным назначением. Особенности морского хозяйства таковы, что позволяют умозрительно привязать морское судно лишь к определенному порту, да и то лишь на некоторое время, поскольку морские суда нередко меняют порт приписки. Поэтому регистрация морского судна в Государственном судовом реестре капитаном порта является наиболее естественным и функционально оправданным способом фиксации прав на подобный объект.

Представленные соображения теоретического и практического характера ставят под сомнение оправданность включения морских судов в категорию недвижимого имущества. Возможно, исключение морских судов из ст. 130 ГК РФ не повлечет за собой подрыва надежности гражданского оборота этих объектов, поскольку не предполагает аннулирование действующей системы укрепления прав на них. В то же время это поможет преодолеть существующую теоретическую неопределенность в отношении природы такой категории объектов гражданского права, как объекты недвижимости, подтвердив ее фактический характер. В любом случае вопрос о принятии такого решения - предмет специального научного исследования.

 

М.А. Тай

 

"Законодательство", N 4, апрель 2005 г.

 

─────────────────────────────────────────────────────────────────────────

*(1) Римское частное право: Учебник / Под ред. И.Б. Новицкого, И.С. Перетерского. М., 1997. С. 165.

*(2) "Рука за руку отвечает".

*(3) См.: Черепахин Б.Б. Юридическая природа и обоснование приобретения права собственности от неуправомоченного отчуждателя // Черепахин Б.Б. Труды по гражданскому праву. М., 2001. С. 233.

*(4) См.: Там же. С. 233-234.

*(5) Там же. С. 261.

*(6) Ельяшевич В.Б. Очерк развития форм поземельного оборота на Западе. Спб, 1913. С. 52; Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. М., 1998. С. 201.

*(7) Саватье Р. Теория обязательств: Юридический и экономический очерк. М., 1972.

*(8) Das Deutsche Bundersreht. 279. Liefrung - Apriel 1970/VIE 31; Prause F. Das Recht des Schiffskredits. 3 Auflage.

*(9) Базанов И.А. Вотчинный режим в России. Томск, 1910. С. 276.

*(10) Кодификация российского гражданского права: Свод законов гражданских Российской империи, проект Гражданского уложения Российской империи, Гражданский кодекс РСФСР 1922 года, Гражданский кодекс РСФСР 1964 года. Екатеринбург, 2003. С. 409-410.

*(11) Шершеневич Г.Ф. Курс торгового права. М., 1912. С. 314.

*(12) См., напр.: Петров Е.Ю. К вопросу о публичной достоверности государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним // Цивилистические записки. Межвуз. сборник научн. трудов. М., 2001. С. 220-234; Козырь О.М. Недвижимость в новом Гражданском кодексе России // Гражданский кодекс России. Проблемы. Теория. Практика: Сборник памяти С.А. Хохлова / Отв. ред. А.Л. Маковский. М, 1998. С. 271-298; Чубаров В.В. Вопросы государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним // Проблемы современного гражданского права: Сборник статей. М., 2000. С. 145-173; и др.