Каков  вопрос  –  таков  ответ

Как правило, репортер, проводя интервью, добивается не чистой информации (просто фактов), но пытается докопаться до «новости» и потому часто употребляет так называемые проблемные вопросы (почему? как?). Нежелательно допускать «дубль» в вопросах, возвращаться к одной из проблем дважды (в ответ журналист рискует услышать ехидное: Так я уже об этом говорил).

В зависимости от задач варьируются принципы построения вопросов. Иногда имеет смысл выпустить «очередь» (или «накат вопросов»). Например, подхватив демагогическое восклицание главаря неофашистов о «своих парнях» – Они – верят!, журналист перешел в наступление: В кого? Во что? В Иисуса Христа? В Будду? и «добил» тему после растерянного ответа: Нет, в это... завершающим вопросом: В фашизм? И получил желаемое: Да, пусть так... в фашизм.

Хорошо работают вопросы с вводкой, сообщающие о каком-то факте перед тем, как о чем-либо спросить. Они помогают маскировать возникающие паузы. Опытные интервьюеры готовят заранее несколько таких вопросов – «заготавливают хворост», который в нужный момент можно подкинуть в затухающий огонь беседы.

Преимущественно, вопросы должно быть фокусированными и краткими (каждый вопрос желательно не тянуть более чем 15 секунд и делать его длиннее двух-трех предложений). Не стоит задавать два вопроса в одном. Длинный вопрос – почти всегда – запутанный вопрос: его приходится повторять, разбивать и т. п.

При подготовке вопросов для беседы и во время их уточнения в самом процессе общения журналист приспосабливается не только к собеседнику, но и имеет в виду будущего читателя. Необходимо представить все, о чем идет речь, в плане популярном, часто в вопросах появляется «вводка», содержащая информацию, необходимую для аудитории. Беседа должна выявлять новость, ее перипетии: моменты поиска, оформления точной мысли, переосмысления позиций, моменты самопроявления собеседников, их конфронтации, полемики – все это должно быть интересно читателю. Процесс выявления новости наглядно-зрелищный, с предельно понятным смыслом позиций и знаний собеседников – вот на что нацелена система вопросов журналиста.

Вопросы   из   ответов

При правильной подготовке к процессу беседы есть определенные гарантии, что ответы собеседника будут нами поняты верно и что мы сумеем оценить их значение в дальнейшем течении беседы. Однако существуют дополнительные трудности, а также дополнительные возможности импровизации во время беседы.

Ответ, исчерпывающий тему

Это такой ответ, который демонстрирует, видимо, добросовестное и обстоятельное раскрытие темы, предложенное вопросом. Казалось бы, он должен более всего устраивать журналиста. На деле же ответ, исчерпывающий тему, может сигнализировать и о некоем неблагополучии в ситуации беседы. Во-первых, если ответ «договорен до точки», наступает ненужная пауза, теряется эффект беседы – журналист не сумел вовремя зацепиться за ответ и плавно перевести его в вопрос. («Да» или «Нет», – худшие из ответов, обычно – результат плохо сформулированного вопроса.)

Краткий ответ

Может свидетельствовать не об уклончивости собеседника, но просто о его манере выражаться лаконично (такая манера часто наблюдается у военных); и журналист, поняв это, обязан скорректировать свои дальнейшие вопросы с учетом данного обстоятельства, создать ситуацию, когда придется отвечать, рассуждая, либо уточняя примеры, специально недоговоренные или неверно интерпретированные журналистом (дабы развернуть ответ).

Однако лаконичный ответ может быть и умышленным, демонстрировать просто нежелание рассуждать. Политики, «звезды», искушенные в общении с назойливыми журналистами, нередко пытаются отделаться от них, выдав вместо ответа «афоризм», меткое словцо, заменяющее ответ видимостью ответа. С такими собеседниками бороться трудно: Однако можно попытаться самостоятельно истолковать невнятный ответ, развернуть его, и в таком виде (Я правильно вас понял?..) отпасовать собеседнику «на доработку».

Следует помнить, что большинство не устраивающих журналиста ответов – следствие неверно заданных вопросов. Так фрагментарный ответ часто бывает следствием множественных составных одного вопроса; собеседник выбирает тот фрагмент, который его больше устраивает. То же происходит, если задается чересчур резкий вопрос – собеседник реагирует на него уклончивым кратким ответом. Если ответ не устраивает своей неопределенностью, логично запомнить его, связав с вопросом, который позволил ответу быть именно таким, и в течение беседы задать вопрос вновь, изменив его и, главное, сделав конкретнее. Так появляются проясняющие, корректирующие вопросы или вопросы «в досыл».

Вопросы  «в досыл»

Интервьюер исправляет свои ошибки, употребляя вопросы с продолжением (более конкретные или по-иному сформулированные). Это позволяет уточнять и отзыв, и реакцию собеседника (Если вам не нравится такая постановка вопроса, взглянем на проблему по - иному...). Вопрос в досыл срабатывает, когда ответ недостаточно четок, когда отвечают охотно, но плохо, когда собеседник явно не понял темы или, перескакивая с одной мысли на другую, подменяет суть вопроса (отвечает на другое). Слишком часто возникающая необходимость задавать вопросы в досыл – свидетельствует об изъянах профессионализма интервьюера.

Для того чтобы точно распознавать ответы, необходимо очень вдумчиво, внимательно и ответственно следить за ходом беседы. Это помогает нащупать структуру материала уже в процессе интервью.

Коррекция  беседы

Вопросы-перебивки

Такие вопросы естественны в рабочем процессе интервью. Их можно вводить умело, едва заметно «ввинчивая» свою реплику в паузу собеседника. Есть перебивки, которые уточняют мысль, помогают партнеру нащупать конец ответа. Другие перебивки призваны срочно поменять направление разговора, скорректировать его (в случае, если собеседник резко отклонился от темы). Перебивки бывают открытые и скрытые. Иногда роль перебивки очень скромна: прервать «словоизвержение» и тем самым – помочь собеседнику. Или сменить язык общения (прервать поток «канцеляризмов», попытаться перевести все на «человеческий», разговорный). Иногда эта роль очень ответственна (например, если перебивка обращает внимание собеседника на то, что он дал какому-то явлению слишком резкую оценку).

Вопрос-перебивка часто цепляется за слово, какое-то выражение, повторяет его, «раздумывает над ним» и – ловко поворачивает беседу(... предприятия наносят чувствительные удары по водоемам, да и не только по водоемам, но и по всей окружающей среде... Журналист перебивает: Кстати, об окружающей среде. О той ее части, которую мы обычно не замечаем – о воздухе...). Это и не выглядит перебивками – вежливый, аккуратный перехват инициативы в разговоре.

Вопросы-«подсказки»

Бывают открытые и скрытые, прямые и косвенные. Так, открытые подсказки меняют направление беседы, помогают добиться точной фразировки высказывания (Вы, видимо, имеете в виду...). Среди косвенных подсказок выделяются такие способы, как: «договаривание», – репортер заканчивает фразу за собеседника (иногда открыто демонстрируя при этом радость понимания, единодушия и пр.), надеясь получить подтверждение, либо новую формулировку; «сомнение» (Не означает ли это... Нельзя ли эту оценку трактовать как... Отсюда, пожалуй, можно вывести и кое-что похлеще... и т. п.) – репортер такой деликатной подсказкой выводит собеседника на уточнение мысли; «реакция отрицания или удивления» (Это невозможно... Ну и ну!), провоцирующая на расшифровку мысли, подкрепление ее примером; «подсказка-сюжет» (Действительно, бывает так: взрослые люди ведут себя по-ребячьи... Был случай...), которой добиваются дополнительных примеров либо контр-примеров.

Подталкивая собеседника к броскому высказыванию, журналист рискует исказить реальность, огрубить мысль, убрав оговорки. Если даже репортер не особенно активен в «дирижировании» беседой, он все же напряженно ожидает «чистой» цитаты, цельного, броского высказывания, которое может стать кульминацией материала (хотя редко задумывается над тем, что броская цитата может идти вразрез с подлинным смыслом темы или характера собеседника).

Корректирующие вопросы, возникающие во время беседы как импровизационные, должны быть особенно точны и кратки. Надо предусмотреть возможность выхода из ситуации, когда «вопрос дирижера» отпасовывается обратно журналисту (например: А что вы сами думаете об этом?..).

Как происходит взаимодействие («единоборство») с удовольствием наблюдают зрители и читатели, именно в этом – главная привлекательность интервью, уже не метода сбора информации, но жанра.

Многое решает концовка интервью. По большей части, она импровизационна. Может и рождаться из «вопроса-напоминания», – журналист попросту заставляет собеседника повторить еще раз мысль, понравившуюся, запомнившуюся в одном из ответов. (Во время всей беседы интервьюер ищет эту обобщающую фразу, закругляющую беседу.)

У профессионала, обычно, есть точное ощущение, когда именно интервью подходит к концу. И проще всего, если нет иных идей, в этот момент подсказать собеседнику его же слова. (Люди хорошо запоминают, чем завершился разговор, а интервью должно выглядеть объективным материалом, прежде всего, в глазах человека, с которым велась беседа). Концовка часто «примиряет» собеседников, сводя все сказанное, порой полемичное, к удачному выводу интервьюируемого.

Широко распространена практика визирования текста интервью перед его публикацией. Однако «визы» можно и избежать. Заканчивая интервью, можно испросить разрешения позвонить собеседнику для необходимых уточнений (даже если это и не нужно). Такой шаг подчеркнет желание журналиста быть объективным, точным, не приписывать собеседнику лишних слов. А также предвосхитит его просьбу показать ему материал до печати (что нежелательно; люди почти всегда хотят отредактировать, пригладитьсвои мысли, высказывания тотчас же, как увидят их на бумаге).

Интервью  на  полосе

В интервью – готовом материале не обязательно используется все записанное; опускаются некоторые вопросы, другие – «сжимаются» и корректируются (менять смысл вопроса, конечно, недопустимо). Идут в ход заметки в блокноте, уточняющие смысловые и интонационные акценты и «прозвучавшие цитаты» – наиболее удачные выражения, годные для заголовка, для концовки. Фрагменты, содержащие особое мнение журналиста выделяются средствами дизайна и оговорками. (Вспоминая этот ответ, я спрашиваю себя...)

Существуют и множатся профессиональные тонкости подготовки, проведения и обработки интервью в зависимости от вариантов этой литературной формы.

Интервью на полосе выглядит по-разному. Может увлекать состязательностью спора, забавной сценкой, игровой ситуацией или парадоксами размышления. Оно кажется «наджанровым», напоминая то портрет, то проблемную статью, то репортаж, то рецензию... И все же интервью – это интервью: беседа как самоочевидный факт.

Знакомство читателя с этим фактом (как и со всяким другим, представленным журналистом на суд аудитории) может дать разные результаты. Наглядно видно, удалось ли профессионально помочь собеседнику, помочь ему «проявиться» (как эксперту, как очевидцу, как «дутой величине» или по-настоящему яркой личности, острослову и умнице). Интервью-метод добывает факты и мнения («откупоривает источник»), интервью-жанр представляет этот процесс наглядно.

Рассмотрим некоторые варианты литературной обработки состоявшейся беседы.

Классические интервью – цепочка из звеньев (вопрос – ответ), по возможности, без обрывов. Сцепление же звеньев, драматургические ходы зависят от того, с кем, с какой целью, в какой обстановке беседовал журналист. «Классические» интервью (вопрос – ответ) демонстрируют разные таланты интервьюера, разные возможности «дирижирования» беседой. Бессмертная фраза «Каков вопрос – таков ответ» в разговоре о литературной форме интервью напоминает и о том, что вопросы можетбыть интересно читать; никто не должен усомниться в нужности вопроса, в том, что ответ получен именно благодаря умело реализованной инициативе журналиста. В изложенном интервью должно быть наглядно видно бескорыстие репортера, задававшего вопросы пользы ради, а не демонстрируя себя.

Разновидности «классического» интервью (различаются своим предметом, целью, характером беседы, особенностями партнера):

· информативные,

· экспертные,

· проблемные,

· интервью-»знакомства»: портрет, разоблачающее интервью, «звездные» интервью.

Информативные интервью

В информативном интервью не нужны вопросы, нацеленные на обстоятельные рассуждения или самовыражение. Собеседник тут только «источник» – высказавшийся человек, интерес к нему как к личности предельно ослаблен, а значит нет необходимости в психологических нюансах беседы, в показе ее конфликтных моментов. Главный предмет обсуждения – новые факты. Важно создать у читателя впечатление обоснованности выступления именно этого человека в качестве источника сведений, необходима и удостоверенность фактов. Диалог в данном случае – средство доступной подачи информации.

Второй вариант информативного интервью – опрос очевидцев и участников. Главный интерес: Как это было? Может быть психологически очень насыщен. Чаще всего подается в виде интервью-репортажа, с фрагментами «картинки». Главный предмет обсуждения – впечатления. Важны вопросы, раскрывающие впечатления очевидца, уточняющие какие-то внезапные происшествия, воспоминания о поступках. Для сообщения важны обстоятельства беседы, наблюдение за поведением и реакциями собеседника и так называемая «личностная детализация» происходящего...

Экспертные интервью

Они проводятся для выяснения мнений собеседника о другом человеке или явлении. Во всех интервью с «источником мнений» усилия журналиста связаны с достижением наибольшей информативности беседы; он демонстрирует и собеседнику, и читателю свою любознательность и повышенное внимание.

Такие интервью ценны точностью высказываний, формулировок. Необходима ясность оценок. Необходима правомочность выступать в качестве источника мнений. Разумеется, в первую очередь журналист обращается к мнению человека, обладающего общезначимым общественным статусом, заметным политическим, профессиональным рангом.

Часто мешает разный социальный статус интервьюера и интервьюируемого: перенесенный на бумагу, результат общения не интересен, поскольку журналист занимает позицию «стенографа», почтительно ловящего на карандаш драгоценные слова собеседника. Хотя экспертные интервью именно и отличаются сдерживанием реплик журналиста, в нем стоит подчеркивать редкие моменты проявленной инициативы, корректной поддержки, любознательности журналиста и его постоянного напряженного внимания к словам собеседника.

При подготовке информативных и экспертных интервью для расследований важно подчеркивать обстоятельства, при которых бралось интервью, нередко воссоздавая конфликтные ситуации, преодоление «сопротивления источника». (Его увертки, уклонения от ответов и тому подобное и следует изображать и описывать в первую очередь.)

Проблемные интервью

Главный предмет обсуждения – мнения и сопоставление источников мнений. В данном случае источник мнений не просто авторитетный, но и достаточно оригинально мыслящий человек.

Проблемное интервью помогает разложить проблему на составные части, или представить ее как дилемму; вводит читателя в мир «логических удовольствий»: точных суждений и парадоксов, умелой аргументации, лабиринтов доказательных ходов.

В таком интервью должен быть наглядно представлен обмен коммуникативными стимулами (так называемые трансакции) – открытый и скрытый – взаимное побуждение к размышлению. Журналисты часто выделяют свои побуждающие слова, поощрительные интонации, но опускают их у собеседников, хотя они-то как раз и интересны, поскольку подчеркивают, что оба собеседника заинтересованы, чтобы мысль прозвучала ясно.

Проблемное интервью может отражать диалог единомышленников, но чаще это – критическое интервью. Не только обсуждение конфликтной ситуации (Что делать? Кто виноват?),само обсуждение может быть конфликтным, подразумевать напряженность во взаимоотношениях собеседников, полемизм и соперничество. Для такого материала особенно не годится тон «всезнайства», прямые «жесткие» перебивки. Лучше перебивки «мягкие», демонстрирующие реакцию (Ну?.. В это трудно поверить...). Употребляются перебивки «контр-мнением» и перебивки-переключения на другую тему.

В проблемном интервью перед читателем должен предстать более «полноценный» собеседник (нежели в интервью информативном или экспертном), обладающий оригинальной системой взглядов, интересный не только тем, что он волей случая или благодаря служебному рангу владеет какой-то информацией. Но при этом нередко возникает дополнительная профессиональная трудность – при изложении беседы становится видным, что общение – «разноуровневое», что оно затруднено, так как существует в большей или меньшей степени сознание каждой из сторон своей неравности другой стороне.

Проблемное интервью – это наглядная «Позиция»; именно так иногда называют специальные рубрики в газетах, журналах и телепередачах, под которыми идут подобные материалы.

Интервью-»знакомства»

Психологический портрет

Перед интервьюером довольно сложная задача – постараться создать эмоционально-психологический портрет собеседника. Журналист демонстрирует читателю как можно больше выявленных сведений о человеке и подчеркивает в окончательном литературном варианте вопросы, нацеленные на личностные характеристики собеседника и ответы, особенно показательные в этом плане. Главный интерес сосредоточен на «персоне», но интересно для читателя и другое: удалось или нет журналисту наладить контакт, от которого целиком зависела осуществимость замысла – создание портрета. В написанном интервью подчеркиваются моменты контакта.

Главный стимул – неординарная личность, возможность «вывести на авансцену» человека, интересного всем. Трудность тут – в формировании представлений у собеседника о целях и задачах интервью, в представлении читателю самого факта согласия «позировать для портрета»; поэтому лесть, уместная для начала разговора, в передаче этого разговора звучит гораздо хуже. Все реплики должны выглядеть значимыми не только по смыслу, но и как наглядное свидетельство характера, яркой личности собеседника.

Для работы над портретным интервью нужны не только внимание, наблюдательность, собранность, но и впечатлительность, общительность и очень хорошая интуиция.

Портрет «антигероя»

Важны вопросы, «вскрывающие ситуацию», помогающие разоблачению собеседника, заостряющие внимание на противоречиях. Сам процесс интервью протекает сложнее, поскольку доминирует критическая направленность. И, как правило, приходится преодолевать увертки, недомолвки, бороться с прямым искажением фактов в ответах собеседника. В таких интервью предельная собранность журналиста, его находчивость, психологическая устойчивость важны не только во время беседы; все это должно быть продемонстрировано читателю.

Желательна «маска бесстрастности», объективности, общий корректный фон беседы и, в то же время, серьезные и иногда очень болезненные для партнера «выпады». Журналист старается привести собеседника к «пороговому состоянию», в котором интервьюируемый наиболее полно раскроется. Про такую политику беседы сказал О. Уальд: «Нет нескромных вопросов, есть нескромные ответы». Смысл афоризма – подобрать вопрос не грубый по форме, но позволяющий эпатировать собеседника, вынудить заговорить его своим языком.

«Звездное» интервью

Наиболее игровое из всех интервью. Его определяют, обычно, как «словесное фехтование», или «сценка». Оно служит поддержкой имиджа, однако не исключает демонстрации подлинного лица, выглядывающего из-под маски. Тут необходимо уделять внимание «значимым мелочам», любопытным деталям биографии (их-то и выявляют как новость). Пользуясь вольной ситуацией интервью-игры собеседник нередко, импровизируя, их выдумывает, намекает на что-то, чего в действительности не было, либо не было в таком масштабе... То, что собеседник «привирает», надо попытаться сделать понятным читателю, не впадая в пафос разоблачения (например, показать свою реакцию). Желательна форма не стандартизированных, свободных («шаловливых» по определению одного репортера) вопросов. Читатель должен ощущать, как ловко журналист поддерживает игровое состояние собеседника – создает ему более-менее комфортную ситуацию общения, не ставит в тупик по-настоящему, ограничиваясь ловкими выпадами и меткими «уколами».

Конечно, наиболее весомый собеседник – человек, интересный сам по себе (как «герой» или «антигерой», безотносительно к тому, что он «очевидец», или «эксперт», или «звезда»). Если это выясняется по ходу «звездной» беседы, ее всегда стоит переиграть, потому что напасть на неординарный характер, безусловно, – большая удача. Так, в свое время, журналисты «Недели», пригласившие в очередной раз «Гостя 13-й полосы» на «звездную» беседу, пошли за собеседником, который захотел «приоткрыться» чуть больше, чем ожидалось, и не пожалели об этом. В интервью прозвучало несколько фраз – афоризмов, приоткрывших суть мировоззренческого кредо гостя. Это был известнейший художник Рокуэлл Кент. Рассказывая о поездках по городам нашей страны, он сначала вежливо похваливал гостеприимство и вдруг рассказал о впечатлении, которое сам назвал внутренним прозрением: Глядя с горы на огни ночного Тбилиси и усеянное звездами южное небо, я вдруг понял, что мне ближе эти, земные, огни... Такое ощущение было очень важно для художника «космических» пейзажей, рисовавшего холодное безлюдье северных просторов и фосфоресцирование северного сияния.

Как бы удачно не сложилось интервью, стоит постараться сразу же после окончания разговора скорректировать свои записи и впечатления. Этим можно значительно облегчить литературную обработку, и, кроме того, журналист будет уверенным в правильности своей интерпретации ответов собеседника и общей ситуации беседы.