О деяниях Карла в Испании для того же

 

Удивительные деяния против сарацинов созерцал я собственными глазами, 14 лет прошествовав вместе с Карлом [Великим] и его войсками, и потому я не колеблюсь с уверенностью писать об этом.

[1]. После того, как Карл, укрепляемый небесной помощью, подчинил Римской империи различные королевства, вырвал их из рук сарацинов и, будучи утомлен великим и тяжким трудом, задумывал дать себе отдых, некто с прекраснейшим ликом явился ему в видении ночью и сказал ему: «Что ты делаешь, сын мой?». И тот: «Ты кто, господин?» А он ответил: «Я – апостол Иаков, брат Иоанна евангелиста; тело мое покоится в неведении в Галисии, которая доныне позорно притесняется сарацинами, и я удивлен, почему ты, приобретший столь много земель, не освободил мою землю от сарацинов. Извещаю тебя, что Бог избрал тебя для освобождения моей земли от рук сарацинов и посещения моей базилики, и после тебя все паломнические народы будут приходить туда до скончания века. Итак, теперь отправляйся туда как можно быстрее, ибо я буду твоим помощником во всем». Так он явился ему три раза, вследствие чего Карл, собрав войска, вступил в Испанию.

[2]. Первым городом, который осадил Карл, была Памплона, которая была чрезвычайно укреплена неприступными стенами. И, хотя он, осаждая ее три месяца, не смог взять ее, после того как он излил мольбы к Богу и блаженному Иакову, стены рухнули до основания, и он сохранил жизнь сарацинам, которые захотели креститься, остальных же убил с помощью меча. Ужаснувшиеся этими чудесами сарацины повсюду сдавали ему города и посылали дань, так что вся земля стала под данью. Посетив саркофаг блаженного Иакова, он пришел в Петрониум[274] и воткнул свое копье в море, воздавая благодарение Богу и блаженному Иакову, который довел его дотуда.

[3]. Также, когда он взял почти бесчисленные города и поместья, сдавшиеся ему или войной, или миром, оставалась некая чрезвычайно укрепленная [крепость] под названием Люцерна[275], которую он не мог взять, хотя осаждал почти четыре месяца. После совершения молитвы Богу и блаженному Иакову ее стены рухнули, и до сегодняшнего дня она остается заброшенной. И некая черная пучина вод поднялась в ее середине.

[7]. Когда один воин страдал при смерти, он предписал какому‑то своему родственнику, чтобы тот после его кончины продал его коня и раздал вырученные деньги на милостыню. После его смерти, когда над ним были совершены таинства, его вышеупомянутый родственник продал коня и растратил его цену на еду и выпивку. По прошествии же тридцати дней умерший явился ему в ночном видении, говоря: «Поскольку я вверил тебе мое имущество для раздачи на милостыню, знай, что мои грехи мне отпущены и я буду в раю, но ты, поскольку ты удержал мою милостыню, знай, что завтра пойдешь в ад». После этого он исчез. Когда же тот, чрезвычайно потрясенный, наутро рассказал о видении и войско беседовало между собой о таком деле, вдруг внезапно в воздухе над ним раздались крики, словно рев львов, волков и телят, и тотчас он был схвачен из среды окружавших его; четыре дня его искали, и нигде не нашли. Только после того как войско 12 дней продвигалось по пустыне, его бездыханное и разбитое тело было найдено на вершине какой‑то горы, отстоящей на четыре дня ходьбы, подъем на которую составляет три лье.

[8]. Когда Карл на следующий день должен был сражаться с Айголандом, некоторые из его воинов, готовя накануне вечером свое боевое оружие, воткнули свои копья в землю на лугах возле лагеря. Рано утром их нашли украшенными корой и листвой, а все эти воины, на следующий день погибнув в бою, обрели славу мучеников. В память об этом чуде копья обрезали на уровне земли, и корни, которые оставались, потом проросли в большие кустарники.

[12]. Когда между Айголандом и Карлом был заключен договор о том, что при сражении между нашими и ними лучшей будет считаться вера того, кто одержит победу, тогда, последовательно посылая 20 против 20, 40 против 40 и 100 против 100, наши всегда одерживали победу.

[13]. Видя это, по заключении перемирия Айголанд пришел к Карлу, чтобы принять крещение самому и тем его людям, кто желал. Когда же во время обеда Карла он увидел несходства епископов, монахов и других возлежавших при его дворе, и на его вопросы Карл отвечал про каждого, кто это был, тогда он наконец спросил про 13 нищих, которые в жалкой одежде презренно ели на земле, кто это такие. Карл ответил ему: «Это народ Божий, посланники Господа нашего Иисуса Христа, которых мы, по обычаю, ежедневно кормим». Тогда он ответил: «Находящиеся рядом с тобой и твои люди счастливы, и питаются счастливо, и пьют, и одеваются. Те же, кого ты называешь людьми твоего Бога и Его посланниками, отчего они погибают с голоду, и одеваются плохо, и находятся от тебя далеко, и с ними обращаются столь постыдно? Плохо служит своему Господу тот, кто столь постыдно принимает Его посланников. Ты показываешь тем самым, что твой закон ложный». И, получив разрешение, он вернулся к своим, и, отказавшись креститься, объявил Карлу на следующий день битву.

[16]. Также когда Карл шел на бой с неким значительным сарацинским властителем по имени Фурре, он попросил Господа, чтобы тот показал ему, кому из его воинов предстоит умереть в бою. На следующий день, когда войска вооружились, красный знак креста появился на плечах тех, кому предстояло умереть. Увидев это, Карл запер их в своей молельне числом почти сто пятьдесят. Однако когда битва закончилась и вышеупомянутый властитель был убит, были найдены и они мертвыми в часовне, и не лишились мученичества, пусть даже оно лишилось их.

[18]. Когда в одной из битв сарацины устроили, чтобы рядом с каждым их всадником был один человек в маске с устрашающим изображением, и чтобы у него был устрашающе звенящий бубен, и, приходя в таком виде, они устрашали наших коней, так что те убегали вопреки воле всадников, тогда на следующий день Карл приказал, чтобы все наши закрыли глаза своих коней и крепко заткнули им уши, и, пойдя в таком виде против сарацинов, они одержали победу.

[21]. Когда какие‑то сарацинские властители для совращения наших среди других дарений отправили нашим сладчайшее вино и тысячу весьма прекрасных сарацинских женщин и некоторые из наших предались пьянству и разврату как с этими сарацинскими женщинами, так и с другими, которых они привели из Франции, тогда спустя некоторое время сарацины благодаря предательству Ганалона одержали над нашими победу в Ронсевале, где погибли бойцы. И Роланд, и наши, введенные в крайнее замешательство, пусть они и были бойцами, и другие добрые мужи не предались вышеупомянутым утехам.

[23]. В войске Карла было принято, что все бойцы укреплялись причастием и исповедью от рук бывших там епископов и монахов, прежде чем вступить в сражение.

Молитва Роланда перед смертью: «Господи Иисусе Христе! За Твою веру я оставил мое отечество и пришел в эти варварские пределы для возвышения Твоей веры и, укрепленный Твоей помощью, одержал победу в войнах с многими вероломными, и вынес бесчисленные оплеухи, падения, ранения, бесчестия, насмешки, усталость, жару, морозы, голод, жажду, тревоги, и Тебе в этот час я вверяю свою душу. Кроме того, я исповедую, что позволительно назвать меня грешником, но Ты, кто пожалел врагов, кто простил и женщине, взятой в прелюбодеянии <ср. Ин. 8:3>, и Магдалине, и плачущему Петру, кто открыл врата рая исповедовашемуся разбойнику, не откажи мне в прощении прегрешений и соблаговоли оживить мою душу в вечном покое». И держа кожу и плоть возле груди, он сказал: «Я исповедую и верю, что в сей плоти узрю Тебя, Бога <Иов 19:26>, Спасителя моего». Трижды взявшись за свою плоть, он три раза положил свои руки на глаза и сказал: «И глаза эти увидят Его» <Иов 19:27>. И, вновь открыв глаза, он стал взирать на небо, и осенять все свои суставы и свое тело знаком креста, и стал говорить: «Теперь все земное становится ничтожным, поскольку Христос дарует мне видеть то, чего не видел глаз, и что не приходило на сердце человеку» <1 Кор. 2:9>. Затем, распростерши руки, он вознес молитву за других, умерших в сражении, говоря: «Пусть благоутробное милосердие Твое придет на Твоих верных, умерших сегодня в сражении, которые пришли из дальних краев к этим варварским народам для возвышения святого имени Твоего и провозглашения веры Твоей! Ныне же они лежат, убитые руками сарацинов. Пошли архангелов, которые отведут их души в Царствие Небесное, поскольку они смогут царствовать вместе с твоими мучениками во веки веков, о Живущий и Царствующий с Богом Отцом и Святым Духом во веки веков!».

[25]. Когда душа блаженного Роланда выходила из тела, а я, Турпин, отправлял мессу по умершим в присутствии Карла в долине Карла[276], тогда, впав в исступление, я услышал хоры, поющие в небесах. И когда они прошли наверх, появились после них идущие отвратительные воины, будто бы несущие награбленное. Тогда я спросил: «Что вы несете?» «Мы, – сказали они, – несем Марсилия[277] в ад. Трубача же вашего со многими другими Михаил несет наверх». Когда по завершении мессы я рассказал об этом королю, появился Балдуин[278] на лошади Роланда, рассказав о свершившемся и о том, что он оставил Роланда в агонии на горе; и вскоре, в то время как все кричали «Назад!», «Назад!», сначала нашел Карл Роланда, лежащим замертво, навзничь, с руками, сложенными на груди крестообразно. Тогда он накинулся на него и со слезами, стонами и непередаваемыми вздохами воскликнул: «О моя правая рука, украшение галлов, меч правосудия, несгибаемое копье, искуснейший в сражениях, сильнейший из сильных, разрушитель сарацинов, защитник христиан, стена клириков, посох сирот, пища для вдов, восстановление для бедняков, поддержка для церквей, язык, не ведающий лжи, вождь войска верных! Почему я привел тебя в эти края? Почему я не умер вместе с тобой? Увы, что мне делать! Иди вместе с ангелами, радуйся с мучениками, веселись со всеми святыми!»

[26, 27, 29]. Итак, торжественно и благоговейно совершив похороны, на рассвете они, снарядившись, пошли на поле сражения на Ронсеваль и нашли своих друзей или мертвыми, или смертельно ранеными. Оливера нашли лежащим навзничь в форме креста.

Пока король гнался за сарацинами, солнце стояло недвижно, и день продлился почти до продолжительности трех дней. И, найдя их и убив четыре тысячи, он вернулся и приказал растянуть предателя Ганалона четырьмя самыми дикими конями на четыре стороны света. Многие же проявили заботу о телах дорогих им людей, принося на места захоронений различные благовония. А блаженного Роланда король приказал похоронить в Блае в церкви Святого Романа, которую прежде он построил и направил туда регулярных каноников, и возвеличил эту церковь своей царской щедростью.

[30]. И так он вернулся, вознеся молитвы к блаженному Дионисию за остальных, кто погиб в Испании в войне с сарацинами. Следующей ночью ему явился блаженный Дионисий, говоря, что он вымолил прощение всех грехов для тех, кто по примеру его [Карла] честности погибли в войне с сарацинами.

[32]. Когда я, Турпин, дошел с королем до Вьенна[279], и он продвигался далее по Франции, а я остался из‑за болезни, и в один из дней молился пред алтарем и произносил псалом «Боже, в помощь мою вонми» и т. д[280], тогда я впал в исступление, и вот показалась толпа бесчисленных уродов, о которых ранее уже говорилось. Когда же я увидел одного из них, похожего на эфиопа, шедшего последним и более медленно, я сказал ему: «Куда вы направляетесь?» И он ответил: «В Аахен на смерть Карла, чтобы утащить его дух в Тартар». Я сказал: «Заклинаю тебя именем Господа нашего Иисуса Христа, чтобы вы, возвращаясь, держали путь через меня». Тогда, немного задержавшись, они вскоре – как только вышеупомянутый псалом был закончен – вернулись в том же порядке, и я сказал последнему, с которым говорил прежде: «Что вы сделали?». Он сказал: «Обезглавленный галисиец[281] положил на весы столь много и столь больших камней и поленьев, что хорошее перевесило плохое, и таким образом он отобрал его у нас». И, сказав это, он исчез. После этого, когда ко мне пришел вестник о его смерти, я узнал, что он преставился в день вышеупомянутого видения.

 

Глава 37

Из книги папы Каликста для того же [282]

 

Когда после смерти Карла поднялся в Испании некий могущественный сарацин, названный Артумайор, и пришел в базилику блаженного Иакова, тогда, разорив все, он до того осквернил базилику, что распорядился, чтобы лошади там размещались и испражнения перед алтарем совершались. И вот одни умерли от истечения кишечника, другие, шатаясь по базилике и городу, теряли зрение, и сам Артумайор ослеп. Но по совету одного священника из той церкви он начал призывать христианского Бога и блаженного Иакова, обещая, что если Он возвратит ему зрение, то он все восстановит и отречется от Магомета. Когда он вернул все вдвойне, ему было возвращено здоровье, и, уходя из той земли, он проповедовал, что велик христианский Бог и велик блаженный Иаков.

 

Глава 38

Из «Антиохийской истории» для того же [283]

 

Таковы слова папы Урбана, приглашающего к кресту на Клермонском соборе [284]:

[1:3]. О, какое бесчестие, если народ, столь выродившийся и служащий бесам, так превзошел народ, одаренный верой всемогущего Бога и сияющий именем Христа! О, сколько упреков будет высказано вам от Господа, если вы не поможете тем, кто, так же как и мы, значатся христианами! Так что теперь пусть выступят на сражение против неверных те, кто злоупотребляли сражениями против верных! Теперь пусть станут рыцарями те, кто прежде были грабителями! Теперь пусть сражаются против варваров те, кто когда‑то сражался против братьев! Теперь пусть получат вечную награду те, кто прежде были наемниками за малые деньги! Теперь пусть трудятся за двойную честь те, кто утомляются в ущерб телу и душе!

[1:8]. Когда мы подошли к порту в Бриндизи и наши погрузились на корабли, некоторый корабль разбился возле берега, из‑за чего погибло около 800[285] человек обоих полов. Но когда по мере возможности мы собрали тела мертвых, на плоти некоторых на плечах были найдены отпечатавшиеся отметки в виде креста. Ведь вполне соответствовало, что у скончавшихся на службе у Бога оставался победоносный знак, как залог веры.

[1:10]. Когда мы пришли под город Никею, можно было оценить нашу численность в семьсот тысяч[286] пригодных к боям, за вычетом клириков и других неспособных к бою. А если бы дотуда дошли все, кто выступил из своих стран, оценивается, что их было бы почти шесть миллионов.

[1:11–12]. Когда нас, направлявшихся из Никеи к Антиохии, турки заперли, будто овец, в хлеву, отовсюду несметно разя нас дождем стрел вследствие наших грехов: из них одни замарали себя распутством, другие сребролюбием, другие гордыней – тогда наши стали признавать себя грешниками и призывать Божие милосердие, а епископы и священники стояли в белом, смиреннейше умоляя Господа и воспевая с плачем, и множество стремилось к ним на исповедь; и вот Господь, смилостивившись, дал нашим такую смелость, а противникам страх, что они сразу обратили их в бегство, и те не переставали бежать на второй и третий день, а мы обогатились их трофеями, и все стали бояться наших, когда слух об этом пролетел с запада на восток.

[1:14]. Когда же мы пришли к городу Гераклее, мы увидели некий блестящий знак, изображенный в виде меча, направленного острием на восток.

[1:15]. Когда при осаде Антиохии мучительный голод усилился настолько, что многие думали сбежать с осады, хоть и поклялись [взять город], тогда, предприняв совещание, они выгнали из войска всех женщин, боясь, чтобы Господь не прогневался из‑за распутств, которые они с ними совершали. Те нашли себе приют в соседних крепостях.

Тогда мы увидели удивительное покраснение на небе и почуствовали страшное землетрясение; тогда же некоторые из наших увидели на небе некий знак, изображенный в виде креста, двигавшегося прямой дорогой на восток.

[1:16]. Во время осады Антиохии, которая продлилась от октября до следующего июня[287], наши стояли так твердо, что за нехваткой продовольствия ели чертополох, и многообразные полевые травы, и коней, и мулов, и верблюдов, а те, кто победнее, – собак, и шкуры животных, и зерна, найденные в фекалиях.

[1:17]. Когда же Господу было угодно завершить страдания своего народа, он явился некоторому турку внутри города и сказал ему: «Пробудись и сдай город франкам». Изумленный, он сохранил видение в тайне. Тогда Он явился ему во второй раз, сказав то же самое, и добавил: «Я, предписывающий [тебе это], – Христос». Тогда, пробудившись, он пошел к своему господину, властителю Антиохии, и рассказал о видении. Тот ответил ему: «Неужели ты должен тупо верить каким‑то иллюзиям?» Когда тот вернулся на свое место, Он явился ему вновь, говоря: «Почему ты не выполнил то, что я приказал? Тебе не нужно колебаться! Я, повелевающий [тебе это], – Господин для всего!». Тогда тот, более ничуть не сомневаясь, переговорил с нашими о том, каким образом сдаст город, и, когда 20 человек из наших ночью по веревкам были впущены внутрь и открыли ворота всем остальным, наши, войдя, взяли город, убив многих, других обратив в бегство, а эмир Антиохии был обезглавлен каким‑то крестьянином‑армянином, и голова была им принесена франкам. Когда наши вступали в Антиохию при ее взятии, все воскликнули: «Бог хочет [этого]! Бог хочет [этого]!». И таков был образ восклицания, когда мы хотели что‑либо из нашего дела совершить успешно.

[1:18]. После взятия Антиохии один человек нашел в церкви блаженного Петра копье, раскопав землю; нашедший говорил, что это то копье, которым был пронзен бок Господа, и заявлял, что блаженный Андрей явился ему трижды[288], говоря, чтобы тот копал под полом в таком‑то месте и нашел там вышеназванное копье Господа, спрятанное, вероятно, обманным путем; от этого в народе родилась большая радость и благоговение.

[1:19–20]. Когда после взятия Антиохии многие из наших запятнали себя грехами с женщинами, вот король персов, придя со своими людьми на помощь туркам, настолько стеснил нас, что многие обдумывали чтобы сбежать, но, говорят, что Бог, помнящий о Своих людях, явился многим и ободрил их. Так, Он явился одному бегущему клирику и сказал: «Куда держишь путь, брат?» Тот ответил: «Я бегу, потому что несчастен». И Господь сказал ему: «Не беги, но возвращайся назад и скажи остальным, что я буду с ними в сражении. Ведь хотя они почти погибли из‑за грехов, однако, смягченный молитвами моей матери, Я прощу их: пусть они принесут покаяние, и будут спасены. Я – Господь, который говорит с тобой». Вскоре вернувшись, он рассказал все, что видел.

Также, когда многие хотели ночью спуститься по веревкам и сбежать, одному из спускавшихся явился его умерший брат и сказал: «Куда ты бежишь, брат? Останься! Не бойся, ибо Бог будет с вами в сражении, и товарищи ваши, умершие в этом пути, сразятся с вами против турок!». Изумившись этим словам покойного, он остался и рассказал то, что видел.

[1:22–23]. Немного спустя случилось, что, когда наши воины и их кони умирали от недоедания, был предписан трехдневный пост, и были вознесены благоговейные молитвы к Богу, и тогда наши малочисленные войска, выступив против бесчисленной толпы турок, взяв с собой священников с белыми одеждами, молящихся за народ, рыдающих и произносящих псалмы, одержали невероятную победу над турками, и, в то время как турки были обращены в бегство, несметно обогатились трофеями.

[2:32]. Когда в одном из сражений иерусалимский патриарх нес крест[289], и наши единодушно кричали «Христос побеждает! Христос царствует! Христос повелевает!», наши одержали невероятную и неожиданную победу малым числом над многими, а именно: 500 рыцарей[290] и две тысячи пеших наших против 15 000 сарацинов.

 

Глава 39

Из «Заморской истории» для того же [291]

 

Когда Петр Пустынник, родом из Амьенского диоцеза, по причине благоговения посещал святые места и обнаружил, что тогдашний иерусалимский патриарх Симеон с бывшими под ним христианами вели горькую жизнь в плачевном унынии под сарацинами, тогда, немало им сочуствуя, он начал размышлять, как можно прийти им на помощь. Когда же, предавшись этим размышлениям, однажды ночью он был в церкви, посвящая себя молитвам, и заснул на полу, ему явился Господь Иисус, возлагая на него посольство к папе и западным властителям. Тогда он, ободренный божественным откровением и воспламенившийся милосердием, пришел с письмами от вышеуказанного патриарха и других находившихся там верующих к папе, и, радушно принятый им, пошел дальше к властителям, и настолько вдохновил как их, так и многочисленный народ, что, пройдя через трудности и многочисленные сражения, с Божьей помощью они вырвали Святую землю из рук сарацинов.

Когда наши, осажденные в Антиохии, дошли до такого недоедания вследствие грехов, что нужно было либо умереть от голода, либо сражаться, тогда они, будучи немногочисленными, вышли против бесчисленного множества, полагаясь не на свои силы, но на могущество Бога, копье которого они несли пред собой. Падающая же сверху роса так обрадовала их дух и коней, которые уже почти совсем сдали, неожиданно так укрепила, что, будучи сильны духом, они обрушились на врагов, одержали неоценимую победу и обогатились трофеями.

Когда‑то бальзамического винограда не было ни в какой части света, кроме как в Иерихоне. Но египтянами этот виноград был перенесен в поля города, называемого Вавилонией[292], где он выращивается христианами, живущими там под властью сарацинов. Египтяне же говорят, и это подтверждено опытом, что если его выращивают сарацины, то он не дает плода. В вышеупомянутом поле есть также шесть источников, в одном из которых, как говорят, блаженная Дева купала маленького Христа. Также подтверждено и доказано, что бальзамическая жидкость, которую медики называют сокобальзамом, при переносе виноградной лозы или куста, никак не мог бы быть порожден в другом месте.

 

Глава 40