Помощь по ту сторону добра и зла

В помощи важен еще один аспект. Как только мы встаем на чью-либо сторону, мы уже не можем помочь. Если мы, к примеру, разделяем позицию клиента, направленную против его родителей, против его работодателя, против «плохого» общества или против кого угодно еще, мы уже не можем ему помочь.

Бывают ситуации, когда мы инстинктивно сразу принимаем чью-то сторону. Например, если клиент рассказывает об инцесте или об изнасиловании, об агрессивном отце или партнере, мы инстинктивно встаем на его сторону и становимся противниками этих «других». Тем самым как помощники мы уже проиграли. Только если все — каждый со своей особой судьбой и со своим переплетением — получают равное уважение, если мы сохраняем любовь и к ним тоже, любовь не сочувствующую, а любовь, которая признает все таким, как оно есть, мы можем помочь. Потому что тогда возможны глубокие движения души, которые в конечном итоге примиряют то, что раньше друг другу противостояло.

Итак, еще один важный аспект здесь — это понимание того, что различение между добром и злом является основным препятствием для настоящей помощи. Отказавшись от такого различения, мы всем своим существом служим примирению и миру. Это подлинная помощь.

Помощь без сожаления

Если кто-то как ребенок жалуется на свою ситуацию, то что он на самом деле делает? Он хочет, чтобы что-то было иначе, чем было. Что происходит в помощнике, если он об этом сожалеет? Он тоже хочет, чтобы это было иначе, чем было. Таким образом, они оба оказываются отрезаны от реальности, такой, как она была. Если признать то, что было, так, как оно было, и согласиться с ним, то оно становится силой. Кто на это жалуется, теряет эту силу. Тогда это было для него напрасно.

Следовательно, я как помощник без всякого сожаления соглашаюсь с ситуацией клиента, именно такой, как она была или есть. Это шестой порядок помощи. Тем самым я обретаю силу. Через меня клиент тоже обретает силу, чтобы согласиться со своим прошлым, именно таким, как оно было.

Непорядок здесь — это хотеть, чтобы что-то было иначе, чем было. Как проявляется желание помощника, чтобы что-то было иначе? Он утешает другого. Утешать — означает здесь, что он вместе с ним жалеет о том, что было.

Помощь перед лицом тяжелой судьбы

Если человек пережил что-то тяжелое, мы можем ему сопереживать. Это охватывает и нас. Но если мы внутренне согласимся с тяжелым, таким, как оно было, мы почувствуем в себе силу, которую это может ему дать, если он с этим согласится. Тогда ему не нужно утешение.

Многие помощники не выдерживают реальность другого. Вместо того чтобы ее принять, они пытаются его утешить. Тем самым они маскируют его реальность. Например, что его смерть близка или что он находится во власти неотвратимой судьбы. Если в душе мы согласны с его реальностью, мы остаемся спокойными. Благодаря нашему спокойствию и согласию с его судьбой, такой, как она есть, он тоже обретает силу, чтобы ее принять.

Такая помощь остается в согласии с величием жизни и ее полнотой. Она также в согласии с ее вызовами и ее жестокостью. Со всем одновременно. Тогда другой в нашем присутствии может расти, как растем и мы, если принимаем действительность — и его, и нашу — такой, как она есть.

Особое восприятие

Чтобы действовать согласно порядкам помощи, необходимо особое восприятие. То, что я сказал здесь о порядках помощи, нельзя применять строго и методично. Кто пытается это делать, тот думает, а не воспринимает. Он рассуждает, обращаясь к прежнему опыту, вместо того чтобы открыться для ситуации в целом и, исходя из нее, уловить суть. Поэтому такое восприятие двояко: оно и направленно, и сдержанно одновременно.

Воспринимая таким образом, я ориентирован на человека, но без каких-либо конкретных желаний, я просто стараюсь максимально воспринять его изнутри, имея в виду следующее необходимое действие.

Такое восприятие — результат внутренней собранности. В нем я покидаю уровень размышлений, намерений, различений и страхов. Я открываюсь тому, что непосредственно движет мною изнутри. Кто когда- либо в качестве заместителя отдавался в расстановке движениям души, кого они вели и направляли самым неожиданным образом, тот знает, о чем я говорю. Он воспринимает что-то, что за гранью его привычных представлений делает его способным к точным движениям, внутренним образам, внутреннему слуху и непривычным чувствам. Они управляют им будто бы извне и в то же время изнутри. Восприятие и действие здесь совпадают. Таким образом, это восприятие не столько рецептивно и проекционно, сколько продуктивно. Оно ведет к действию, и в действии оно расширяется и углубляется.

Благодаря такому восприятию, помощь длится, как правило, недолго. Она сосредоточена на сути, она показывает следующий шаг, потом быстро отходит назад и сразу отпускает другого на свободу. Это помощь мимоходом. Люди встречаются, один что-то подсказывает другому, и каждый снова идет своей дорогой. Такое восприятие способно распознать, когда помощь уместна, а когда она скорее повредит; когда она скорее лишает дееспособности, чем поддерживает; когда она служит скорее облегчению собственных страданий, чем страданий другого. А еще эта помощь скромна.