Глава 24. Underneath Your Clothes

Проводив взглядом удаляющуюся к дому фигуру Северуса, она легко пожала плечами и направилась к деревушке. Как никогда она была рада выдавшемуся отдыху. Но прежде чем насладиться им на полную, Грейнджер решила закончить с последним оставшимся делом и с тихим хлопком аппарировала в Лондон.

Оказавшись в небольшом проулке неподалеку от своего дома, она улыбнулась. Спокойное: "Главное, не трогайте мое кресло у камина", – эхом раздавалось в ее ушах. Однако Миона тут же одернула себя и осторожно выглянула из-за угла, а потом вышла на оживленную улицу. Прежде чем позволить себе беззаботный отдых, ей нужно было кое с кем встретиться.

На ходу достав из кармана джинс мобильник, она набрала номер и нажала на вызов. Спустя недолгие пару гудков, до слуха донеслось полное раздражения: "Слушаю".

– Ваш заказ выполнен. Встреча через час в месте неподалеку от трех фонтанов, – произнеся это ровным тоном, она отключилась, вынула из устройства сим-карту, разломала ее и выкинула в мусорку. При работе с заказами на чары, специалист по проклятиям и древним артефактам была как никогда осторожна.

В магловском баре, за пару кварталов от своего жилья, она зашла в туалет и достала из магического тайника оборотное и талисман. Последний являлся работой, над которой гриффиндорка билась еще до того, как ввязалась в освобождение мага. За информацию о том, как им пользоваться, кто его создал и можно ли изменить его свойства, девушка уже получила три десятка золотых, что являлось всего лишь половиной щедрой платы.

В чужом обличье ровно через час она стояла у книжной лавки. Каждый раз для встречи с клиентами она сама выбирала место. Дождавшись заказчика, героиня войны протянула ему книгу, являвшуюся трансформированной шкатулкой, а взамен получила увесистый мешочек с деньгами. Сделка оказалась выполнена.

Ближе к вечеру Грейнджер аппарировала обратно к дому у обрыва. Она чувствовала себя крайне неловко из-за того, что слишком долго решала свои дела, так и не побывав в деревеньке, но две корзины в руках должны были искупить вину. Одна была полна провизией, другая выпивкой, часть которой составляли две бутылки отличного рома, на который волшебница потратила полтора десятка золотых. Принеся с собой также ту самую сумочку, с которой когда-то искала крестражи со своими бывшими близкими людьми, она тут же убрала ее в рюкзак, будто бы она там и лежала.

Переступив порог дома, который теперь казался совершенно новым, Гермиона позвала мужчину по имени, но взамен не получила ответа. Тогда она использовала поисковое заклинание, решив не тратить времени, и узнала, что след Северуса ведет вниз к воде. Оставив принесенное на столе в кухне, она расслабленно потянулась. Снейп был на берегу. Всего лишь на берегу, а не где-то там, где она не смогла бы его найти.

Разрываясь между желанием поужинать и желанием сказать зельевару, что вернулась, она быстро переоделась и стянула с накрытого в гостиной стола два бокала, захватила с собой бутылку рома из корзины и направилась с ними на пляж. Голодать ей было не впервой, а вот Северус мог разразиться жуткой тирадой из-за ее долгого отсутствия.

На песчаный берег она спустилась как раз в тот момент, когда мужчина по пояс стоял в воде, собираясь выйти из нее. Ступая по берегу стройными ножками, обутыми в бежевые балетки, она казалась нежным, воздушным созданием в легком платье, широкополой шляпе и очках, закрывающих половину лица.

Сняв головной убор, она опустила его на тот же камень, на котором лежала одежда зельевара. В шляпу последовали бокалы, бутылка и очки. Потом Грейнджер остановилась, глянула на замершего в воде мага и решительно стянула с себя через голову платье. Казалось, умница гриффиндорка никогда не сможет сделать этого, но она с легкостью осталась в кружевном белье, положив платье рядом с брюками и рубашкой Северуса. Заведя руки за спину, она расстегнула лифчик, и он тут же последовал в кучку одежды. Кто бы знал, каких усилий ей стоило проделывать все это с деланным спокойствием. Оставшись в черных трусиках, она сбросила обувь и позволила себе резкий вдох, после чего зашла в воду, шаг за шагом, пока не оказалась на достаточной глубине, чтобы скрыть свою наготу.

Глядя на внезапный стриптиз в исполнении умницы Грейнджер, в его голове промелькнула мысль о том, что сейчас было бы проще простого выйти на берег, использовать высушивающее заклинание и натянуть брюки. Затем, наслаждаясь молчаливым изумлением девушки подойти к бутылке, откупорить ее и сделать несколько жадных глотков прямо из горла. Казалось, что вот она – та грань, за которой вот-вот потеряешь себя. И ром, воздающий славу морю, обжигая внутренности, мог бы придать больше не то решимости, не то успокоения.

Все происходящее было настолько странным, нереальным, и при этом опьяняющим своей правдивостью, что у него захватывало дух. Снейп давно понял, что в женщинах, помимо фигуры, привлекало и манило их поведение, а когда оно было столь откровенно и ни к чему не обязывающе, то это пьянило похлеще Огденского.

Проводя ладонями по воде, Северус наслаждался тем, как она остужала разгоревшийся в нем пыл, о существовании которого он уже позабыть успел. Сделав еще один шаг в глубину, он замер, смотря на её хрупкие плечи, и тихо выдохнул ее имя:

– Гермиона…

Плеск прибоя внезапно показался ему чересчур громким, а крики чаек и вовсе оглушали, когда чуть подрагивающие пальцы коснулись основания тонкой шеи, будто спрашивая разрешения. Он не торопился предпринимать других действий, медлил, прежде чем двинуться вперед еще чуть-чуть, и прижать ее спиной к своей груди, обвивая сильными руками.

 

Глава 25. There's only 24 hours in a day

Заходя в воду, Гермиона чувствовала на себе взгляд мага, что казался ошарашенным таким ее поведением. Видит небо, она благодарила всех богов разом за то, что он еще не вылил на нее порцию своего яда. Хотя, быть может, только его резкость и смогла бы остановить ее от сущего безумия. Смотря на то, как солнечный диск скрывается за линией горизонта, будто бы поглощаясь морем, она чувствовала себя не в своей тарелке. Но ведь они были совершенно одни на этом берегу, впервые вырвавшись на свободу после всего того, что свалила на их головы война. Грейнджер понимала, что все это только до тех пор, пока длится затмение, что снизошло на нее, понимала, что потом может жалеть, однако, не хотела останавливаться. Да и останавливаться теперь было просто глупо.

Ей казалось, что плеск воды, возвещающий о приближении мужчины, раздался через целую вечность после того, как она замерла в ожидании, хотя прошла всего пара минут. Она чувствовала, что Северус остановился совсем рядом, но не могла обернуться, не могла позволить себе упасть еще ниже, боялась, что в ее взгляде он прочтет почти просьбу. Она не хотела выглядеть слабой, не хотела выглядеть жалкой, считая, что пусть лучше он будет считать ее распущенной, нежели отчаявшейся.

Собственное имя, произнесенное тихим голосом, отозвалось внутри нее теплом. Хотелось верить, что сейчас он произносил его совсем иначе, нежели в предыдущие недели. Дрогнув, когда его рука опустилась на спину, Миона судорожно выдохнула, и ее плечи опустились вниз. Закрывая глаза, она послушно отклонилась назад, прижимаясь спиной к груди мужчины, который несколько месяцев назад казался недосягаемым.

– Северус? – едва слышно обронила она, подрагивая от того, как от его ладоней по коже расходилось тепло, которого катастрофически не хватало.

Мерлин, как же она сейчас боялась услышать от него нечто колкое! До дрожи, до оцепенения опасалась оказаться оттолкнутой и униженной. Ему ведь ничего не стоило вернуться к той модели поведения, которой он придерживался все эти годы, а вот ей после этого было бы невыносимо тяжело собрать себя по частям. Повернув голову вбок, она, словно котенок, тиранулась щекой о грудь мага, боясь встретить его взгляд.

Он молчал, и каждая секунда его молчания порождала в ней неуверенность. Казалось, он так легко может сейчас просто свернуть ей шею за то, что девушка осмелилась на подобную выходку. Черт возьми, он ведь еще совсем недавно был ее профессором, и все это было неправильно. Но, Мерлин, последние несколько лет вряд ли хоть что-то в ее жизни можно было бы назвать правильным! Все летело в пропасть, и она, чудом задержавшись на самом краю этой чудовищной воронки, больше не хотела оставаться собой.

Вновь дрогнув от того, как сильная рука заскользила вниз по спине, она широко распахнула ресницы, рывком оказываясь еще теснее прижата к мужскому телу. Его усмешка отозвалась дрожью, прошедшейся по позвоночнику, но лишь утвердила девушку в том, что отступление невозможно.

Попробовав было обернуться, Гермиона была удержана на месте стальной хваткой Северуса. Как будто повернись она, и волшебство момента будет беспощадно утеряно. Улыбнувшись тому, что наконец-то он проявил характер, беря и ситуацию, и ее саму в руки, она ощутила, как по телу прошла волна приятной дрожи. Стоило его губам мягко коснуться плеча, как эта дрожь сменилась нарастающим теплом. Плохо понимая что делает, она чуть отклонила голову, подставляя шею губам Снейпа, позволяя большее. Ее ладонь опустилась на его руку, изучающую тело.

Прикасаться к ней, было в сотни, а то и тысячи раз приятнее, нежели к другим женщинам. Трепетная в своей минутной беззащитности, она притягивала его магнитом, заставляя забыть о десятках причин, по которым стоило бы уйти. Он вообще редко когда испытывал подобную нежность к женщинам. Что было неудивительно, ведь большинство из них были либо пьяны, либо куплены, либо фанатичны. Откровенность каждого движения этой хрупкой девушки возрождала в нем позабытые инстинкты. Наверное, им суждено было оказаться пробужденными в этом месте, в этом времени и с этой женщиной. Героиня войны, мозг золотого трио, гордая гриффиндорка, честная-некогда-волшебница, она желала простой опоры и защиты, в то время как он, нуждался в том, чтобы кого-то защитить. Быть нужным хотя бы одному живому существу в этом полном грязи и предательства мире.

Слетевшее с её губ имя заставило Снейпа усмехнуться. Проводя ладонью вдоль стройной спины вниз, он еще теснее прижал Гермиону к себе, давая ощутить свое возбуждение, но не позволяя себе ничего больше объятий. Пока что не позволяя. Она сама пришла сюда, сама нырнула к нему в руки, сама сделала этот выбор. Видит небо, он никогда не сделал бы первого шага, так и оставшись для нее бывшим профессором и партнером в зельеварении. Погладив чуткими пальцами плоский живот девушки, он спустился ими чуть ниже и коснулся тонкой резинки, а потом приподнял ее и скользнул рукой дальше, прижимая ладонь к низу живота. Склонившись к ее плечу, он оставил на нем легкий поцелуй, после чего дорожкой других, то мимолетных, то почти что требовательных поднялся к тонкой шее и потерся носом о чувствительное местечко за аккуратным ушком. Вдыхая ее аромат, свободной рукой он приподнял ее подбородок и, наконец, позволив ей развернуться, жадно накрыл губы своими, наслаждаясь поцелуем, о котором давно мечтал.

Сжав тонкие пальцы на его запястье, Гермиона разомлела под поцелуями, которыми он покрывал нежную кожу. Она не могла, да и не хотела сдерживать едва слышного, судорожного выдоха, когда он изучал ее чувствительность. Словно бестолковая кошка, она готова была тереться о его тело, возвышающееся за спиной. В эти мгновения она больше не чувствовала себя изуродованным изгоем, не чувствовала пропасти между собой и всем окружающим миром. Его присутствие в непосредственной близости не вызывало желания отстраниться. Несмотря на то, что умница Грейнджер всегда была теоретиком в подобных вопросах, прикосновения мужчины не были ей противны. Мерлин! Она вспомнила, как некогда оттолкнула Рона, пытавшегося зажать ее в угол после уроков, и ей стало понятно, почему раньше она оставалась безразлична к другим.

Нежно отвечая на его поцелуй, она взяла его лицо в ладони и не удержалась от того, чтобы нежно погладить его подушечками пальцев. Когда воздуха в легких начало не хватать, она мягко отпрянула от Северуса и неосознанно провела кончиком языка по нижней губе, а потом закусила ее.

– Помнишь свою речь на самом первом уроке? – хрипловатый голос ее был едва слышен, но, казалось, что сейчас нет ничего важнее этих воспоминаний. – Помнишь, что ты говорил нам тогда? – осмелившись взглянуть в его глаза, она не скрывала восхищения, смешавшегося со жгучим желанием, в своих. – Твой голос... Мерлин! – простонав имя великого волшебника, она мечтательно сомкнула ресницы. – Это сущее наказание. Он слышался мне во сне… – обвив тонкими руками его шею, она потянулась к желанным губам и, прежде чем вернуться к поцелуям, жарко прошептала: – Я всегда хотела тебя. Понимала, что это сумасшествие. Ненавидела, считала предателем, но всегда думала о тебе...

 

Эпилог

Празднование годовщины победы над Темным Лордом воистину имело грандиозный размах. Наверное, логично было бы, если бы торжественную церемонию и званый ужин провели в Министерстве. Это было бы вполне уместно, учитывая, насколько оно изменилось за прошедший год. И дело даже не в интерьере, ставшим кардинально другим. Просто Кингсли Бруствер обновил около восьмидесяти процентов работников. Беспрецедентный случай. Поступок, после которого одни прониклись к нему еще большим уважением, а другие воспылали лютой ненавистью и презрением. Волшебники верили, что вместе с полным энтузиазма новым министром в Магический Лондон придет мир и покой. Вот только и Северус, и Гермиона принадлежали к тем, кто прекрасно понимал – все эти изменения пустой звук, всего лишь пыль в глаза.

Но местом проведения торжества был выбран восстановленный Хогвартс. Минерва, занимающая пост директора школы чародейства и волшебства, с истинно шотландской фанатичностью взялась за подготовку замка к этой дате. Она не жалела ни сил, ни времени, желая, чтобы весь магический мир видел и знал – Хогвартс остался прежним, столь же твердым и несломленным, как тот стержень, что с рождения был вонзен в каждого горца Британии.
По истечению чуть меньше двенадцати месяцев, обозначенных судебным решением Визенгамота, с Северуса Снейпа были сняты все обвинения. Со скрипом ему выдали орден Мерлина Первой Степени и даже перечислили полагающуюся к нему сумму, на которую мужчина сразу же купил новый дом далеко за пределами Лондона. Вместе с заслуженной наградой, которую маг с радостью швырнул бы в камин, ему вручили приглашение на празднование победы. Если бы они знали, как он смеялся, показывая конверт Гермионе, только-только отправившей в духовку яблочный пирог.

В итоге, он все-таки присоединился к сборищу волшебников, напыщенных и раздутых донельзя чрезмерно завышенным самомнением. Северус стоял в затемненном углу залы возле колонны и неторопливо пил огневиски, когда к нему подошел золотой мальчик. Ответив на приветствие Поттера вскинутой бровью, он взболтнул содержимое бокала, давая мальчишке понять, что стук льда о стеклянные стенки его привлекает куда больше пустых слов.

– Профессор, мне жаль, что я не смог вам ничем помочь. Будьте уверены, я нашел бы способ…

Не желая выслушивать этот лепет, мужчина оттолкнулся плечом от колонны и залпом допил алкоголь.

– Я больше не ваш профессор. Мерлин, как же мне надоело выслушивать ваши жалкие оправдания. Гарри, сделайте мне одолжение – перестаньте искать меня и пытаться «искупить вину». Мне до смерти надоели вы, вся ваша семейка, как родная, так и приобретенная, а также ваши безголовые друзья.

Бросив цепкий взгляд куда-то поверх плеча мальчишки-который-выжил-несмотря-ни-на-что, Снейп бесцеремонно сунул бокал, с оставшимися в нем полу-растаявшими кубиками льда, в руки гриффиндорца и направился к главному входу. Он оказался рядом с распахнутыми дверьми как раз в тот момент, когда свой первый шаг в залу сделала очаровательная в своей четко выверенной элегантности девушка. В роскошном изумрудно-зеленом платье из блестящей ткани, шлейф которого тянулся за ней на полметра, Гермиона Грейнджер выглядела горделивой королевой, снизошедшей до простых смертных. Ее непослушные от природы локоны были тщательно уложены в французскую косу, с кажущейся небрежностью переброшенную через плечо. Подав руку подошедшему к ней магу, она изогнула в улыбке уголок губ, накрашенных алой помадой. Наслаждаясь эффектом, произведенным своим появлением, она спокойно осмотрела помещение и всех находившихся в нем, но не ответила ни на одно из приветствий, будто бы смотря сквозь людей. Впервые за все время после полученного увечья, она не скрывала его, не закрывала шрама на пол лица волосами и не пыталась слиться со стенами, желая остаться незамеченной. Ну уж нет! Пусть они смотрят и видят, как она выстояла несмотря ни на что.

Мягко улыбаясь спутнику, ладонь которого легла между ее лопаток в вырезе платья, она до сих пор не понимала, что дернуло их прийти на этот вечер. Захватив бокал с шампанским с подноса официанта, проходящего мимо, она потянулась к уху зельевара и в свойственной ему манере усмехнулась.

– С гораздо большим наслаждением я сейчас наблюдала бы за тем, как ты сбрасываешь с себя все эти вещи и погружаешься в теплые воды залива. Туда, где я уже поджидала бы тебя. Или же, я бы следом за тобой забежала в море, поднимая кучу брызг, – заметив, как в черных глазах колыхнулось опасное пламя, она потянулась к его губам и оставила на них легкий поцелуй, который тут же запечатлела чья-то камера. – Улыбнись, мы снова стали сенсацией.

 

Конец